Приключение

Олег уже около месяца путешествовал по злачным местам в укромных уголках Европы. Закончив школу, он был счастлив вырваться, наконец из-под опеки чересчур заботливой сестры, что с лихвой заменяла равнодушных богатых родителей. Таких родителей несложно было убедить, что он едет на практику, но Олю было не провести. Она сразу догадалась, о какого рода практике идёт речь. Она чуть не испортила его секс-тур по Европе, увязавшись за ним. Лишь обманом Олежеку удалось избавиться от нежелательного попутчика. Приключение намечалось незабываемое. Неиссякаемый источник родительских денег избавлял от ежедневных бытовых забот. Он собирался испробовать всё. Но, не прошло и месяца, как ему наскучили шлюхи всех расценок и гендеров. Захотелось по-настоящему, не за деньги, очаровать кого-то, пойти на свидание. В крупных городах на неказистого Олежека без его денег никто не смотрел, поэтому его и занесло в эту неприятную на вид забегаловку в дебрях Албании. Нет, он не собирался цеплять кого-то в такого рода заведении, но судьба распорядилась иначе. Дело было к ночи, он собирался похлебать жидкий суп и отправиться на боковую, а уже с утра поискать что-то поприличнее. Даже уже почти дохлебал этот самый суп, как перед ним образовался стакан с неизвестным напитком. На смеси русского и английского Олежек сообщил, что не заказывал это, на что официант усмехнулся и указал на неопрятного вида мужчину в углу зала. Ну уж нет. Это фу. Олежек хотел испробовать всё, но чтоб с бомжами! До такого он пока ещё не опустился. Мужчина чем-то неуловимо походил на крысу, одет был в лохмотья, явно не размеру и вообще вид имел такой, будто полный человек резко похудел. «Поди ещё и больной чем-то» — подумал Олежек, но из стакана неожиданно для самого себя всё же отпил. Дело в том, что неизвестный напиток испускал аромат свежескошенной травы и раннего майского утра. Он напоминал о детстве и о родине, странная жидкость словно заставляла себя пить. Осушив стакан, Олег снова скосил взгляд в сторону бомжа, угостившего его столь волшебным напитком. Волшебным. Вот чёрт. А ведь Оля предупреждала: «Пойми, не все волшебники Европы законопослушны, как мы. Тебя могут опоить зельем, проклясть, лишить памяти, и мы никогда тебя не найдём! Олежек, тебя могут убить!» Но паника накрыла его лишь на секунду. В следующий миг он уже вовсю, не скрываясь, любовался крысоподобным человечком. Тот же, убедившись, что зелье подействовало, поманил его пальцем. Вне себя от радости, Олег сорвался с места, забыв заплатить за ужин, и тут же припал к грязным лохмотьям, бессвязно лопоча что-то вроде: — Я и надеяться не смел, что такой красавчик обратит на меня внимание. Олег устроился на плече таинственного незнакомца, перебирая грязные редкие патлы и жадно вдыхая аромат немытого тела. — И тут педики, бля! — внезапно по-русски раздалось со стороны барной стойки, — Валите отсюда, извращенцы, а то сейчас ружьё принесу! Олег вытянул свою любовь на улицу и долго целовал его под накрапывающим дождём. Казалось, минула вечность, когда любимый (имя которого Олег забыл спросить) снова поманил его за собой. Он говорил только по-английски. К счастью, Олег перед путешествием неплохо выучил этот язык. Они углублялись в лес, Олежек бесстрашно держал свою любовь за руку, шёл в припрыжку и, кажется, даже напевал что-то весёленькое. Он был абсолютно счастлив. — Пришли, — сказал безымянный любимый, открыв дверь в никуда. Видимо, там находился дом, защищённый охранными чарами. Они оказались в единственной комнате охотничьей хижины, слабо освещённой парой свечей. Воняло прокисшей едой и любимым вонючим телом. В дальнем тёмном углу что-то зашевелилось. Разбуженная шумом, на свет высунула голову огромная змея. Но Олега не испугало и это. Ведь он с любимым в укромном уголке. Что может пойти не так? — Дай сюда палочку, — скомандовал любимый. Олег послушно передал ему свою волшебную палочку, которую любимый тут же сломал об колено. — Эй! — вскрикнул Олег, но тут его затылок пронзила острая резкая боль, и он потерял дар речи. Но его рот начал открываться без команд от его мозга, и его голос заменил другой: высокий, холодный, шипящий. Леденящий душу. — У тебя всё готово, Хвост? — Да, да, повелитель! — любимый человек трясся в панике так, что Олегу хотелось его обнять, — Зелье сработало, как надо, у меня уже были месячные, сейчас как раз нужный день цикла. — Да я не об этом, болван! — рявкнул страшный голос при помощи Олега, — Осеменитель подходит? — Да, мой господин, — любимому сейчас было не менее страшно, чем Олегу, — Чистокровный, молодой, здоровый, иностранец, надолго уехал из дома, в ближайшее время искать не будут. Голову Олега вновь пронзила сильнейшая боль. Он почувствовал, как вселившийся в него обладатель страшного голоса копается в его памяти. Совершенно безо всякого уважения он проникал в самые интимные воспоминания, разбрасывая их, как хлам. Наконец, грубо собрав в кучу всё связанное с домом и семьёй, он одной лишь силой мысли выжег эти воспоминания без остатка. «Чтобы я не знал, куда сбежать», — успела промелькнуть мысль в затухающем сознании Олега. Сквозь туман в голове, лёжа на грязном полу, Олег наблюдал, как существо по имени Хвост принимает какое-то зелье, потом накладывает на себя диагностические чары. — Всё идеально, мой повелитель, на этот раз всё получится, — бесконечно повторял он себе под нос. Олег силился вспомнить, как попал сюда. Неужели он добровольно оказался в такой дыре? Кажется, да. Вчера он выпил с этим человеком в забегаловке и пришёл сюда добровольно. А что было до этого? Он помнил свои похождения по шлюхам всей Европы. Но откуда он пришёл, где родился, вспомнить не мог. Он даже не помнил, как называется его родной язык. Кажется, он вообще разучился говорить сам, без помощи бестелесной сущности, что вселялась в него. Или он всегда был немым? — Что, забыл, как мамку зовут? — издевательски хрюкнул Хвост, — Выпей и вспомнишь. Олег жадно пил сладчайшую жидкость с головокружительным ароматом, напоминающим о чём-то важном, но о чём? В памяти на миг всплыло имя Оля (кто это?) и тут же исчезло, как только он вновь взглянул на Хвоста. Как же он прекрасен! Так и хотелось зарыться лицом в отвратительные лохмотья, потом сорвать их к чёртовой матери и… Снова боль в затылке и жуткий холодный голос. — Пора, Хвост. Хвост как-то побледнел и принялся исполнять мечту Олега: снимать всю одежду. Олега не отвратила ни обвисшая складками кожа, ни то, что вместо одного отверстия в заду оказалось два. Та дырочка, что сочилась смазкой и источала такой же восхитительный аромат, что и выпитое недавно зелье, неудержимо манила. Спустив ставшие неудобными штаны, он ощутил, как налившийся до боли член слегка ударил по животу. Тело требовало немедленной разрядки, но Олег продлевал болезненно-сладкое возбуждение, впившись пальцами в обвислый зад и наслаждаясь невероятным ароматом вожделенной дырочки. Бесплотный обладатель голоса оставался внутри него, но никак не участвовал в процессе. Крайнее возбуждение Олега не касалось его. Он просто бесчувственно следил, чтобы всё шло по плану. Наконец, не выдержав, Олег резко вошёл во влажную узкую щель, и хватило лишь пары толчков, чтобы долгожданная разрядка наступила. После он сполз по стене в небывалом блаженстве, погружаясь в сладкую дрёму, из которой его вырвал знакомый уже холодный голос: — Только не говори, что привязался к осеменителю, Хвост. — Нет, что вы, мой господин! — лепетал Хвост, лежащий на полу кверху задом, — Вы лучше меня знаете, что магическая мужская беременность, да ещё и ускоренная — штука коварная. Он идеальный вариант, поэтому следует сохранить ему жизнь на случай, если потребуется повторное осеменение. — Хорошо, — поразмыслив, сказало бестелесное существо и покинуло Олега. Только после этого блаженный туман в голове рассеялся, и действие зелья прекратилось. И Олег осознал, в какой безвыходной западне он оказался. Всю следующую неделю Олег под заклятьем империус лежал свернувшись калачиком в углу хижины рядом со змеёй, которая не спускала с него глаз. Его кормили объедками и не выводили на улицу, вынуждая справлять нужду в штаны. После чего Хвост милостиво применял очищающее заклятье. Он наблюдал, как Хвост принимает зелье каждый час, и толстеет буквально на глазах. Олег боялся даже представить, какую гормональную бурю сейчас переживает несчастный организм Хвоста. Для него не было удивительно, что порой тот срывался на пустом месте и применял к пленнику круциатус по нескольку раз на дню. Об ускоренной мужской беременности Олег раньше слышал только байки. Ему казалось, что магия эта настолько тёмная, что даже думать о ней страшно. Нормальный человек в этом случае родиться никак не мог. Такую магию использовали безумные колдуны прошлого для создания гомункулов, на которых отрабатывали свои тёмные проклятья. Для чего Хвосту и его бестелесному повелителю нужен гомункул, Олег даже думать не хотел. На второй неделе, когда Хвост стал совсем круглым, и, очевидно, приближались роды, сила империуса от гормональных всплесков начала сбоить. И Олег решился. Пусть он и не знает, кто он и откуда, но попытаться сбежать он обязан. Может, даже найдётся специалист, который сможет вернуть ему память. Когда, по ощущениям, повелителя поблизости не было, Хвост спал под успокоительным зельем, а змея уползла на охоту, Олег осмелился выйти из дома. Он шёл сначала осторожно, потом шаги его стали твёрже, потом он побежал. Но очень быстро выдохся из-за долгой неподвижности и скудного питания. Пролежав в лесу, как ему казалось, несколько часов, он собрался было ползти, как вдруг его затылок пронзила знакомая боль. Повелитель завладел его телом, и не говоря ни слова, принялся бить его головой о дерево. Олег ощущал его ледяную ярость и понимал, что это конец. Он получал собственными кулаками по лицу, коленями по груди. Когда он упал, повелитель заставил его встать и идти обратно к хижине. Благо, уйти слишком далеко Олег не успел. Он пытался кричать, за что его лишили не только дара речи, но и голоса вообще. Он плакал и беззвучно скулил, за что с разбегу врезался в дерево и продолжал идти. Олег был счастлив, когда рухнул на пол рядом с Хвостом и прокричал чужим голосом: — Хвост! Следи лучше за своей игрушкой, или я сломаю её, не дожидаясь родов! Хвост, опасаясь произнести хоть слово, трясущимися руками наколдовал цепь, на которую и посадили Олега. В школе Олег был одним из лучших в невербальной магии без палочки. Это давалось очень тяжело, но ради отличных оценок он старался. Сейчас придётся постараться вновь. Он понимал, что нет иного способа продлить свою жизнь, кроме насильственного прерывания беременности Хвоста. Конечно, его используют снова, но у него будет ещё пара недель, чтобы получше обдумать план побега, а не действовать так глупо, как в прошлый раз. Мысль об убийстве Хвоста тоже посещала его замутнённое сознание, но Олежек быстро благоразумно отказался от неё, ведь в этом случае повелитель совершенно точно найдёт и прикончит его с особой жестокостью. Он ликовал, когда у него получилось немного сдвинуть стол. Это лишило его почти всех сил, но он был уверен, что если соберёт всю свою ненависть к мучителям в один концентрированный луч, у него может получиться мощное оглушающее. Он выжидал подходящий момент. Снова оставшись наедине с Хвостом, он подполз к нему, насколько позволяла цепь и принялся копить в себе заряд ненависти, чтобы магический выстрел стал наверняка смертельным для поганого гомункула. Он бесконечно прокручивал в памяти всё, что с ним здесь делали, и, дойдя до точки кипения, совершил магический выброс. Гигантская змея бросилась на него и впилась в руку чудовищными зубами. Очевидно, она не убила Олега своим ядом только потому, что повелитель запретил ей. Основная сила заклинания попало в неё, видимо, не причинив ей вреда. Проснувшийся Хвост дал змее знак отпустить и выхватил палочку: — Круцио! Ничего, боль от проникновения повелителя в голову была сильнее. — Империо! В блаженном полузабытьи, которое всегда наступало после применения этого заклятья, Олег наблюдал, как Хвост со стоном рухнул на пол. Из-под мантии показалась лужица крови. Неужели поучилось?! Хвост коснулся палочкой уродливой татуировки на руке. Осеменитель Хвоста был совершенным ничтожеством. Управлять его телом было легко. Волдеморт мог бы запросто заставить мальчишку убить себя, но пошёл на поводу Хвоста, решившего оставить игрушку. Что ж, прихотям беременных лучше потакать. И надо же, этот идиот всё же пригодился. Из-за его выходки роды начались раньше времени. Идиот возомнил, что способен на невербальную магию без палочки. Это даже смешно. Никто в мире не владеет такого рода магией лучше лорда Волдеморта. Руки парнишки одеревенели от ужаса, он терял кровь от укуса Нагайны. Придётся приложить усилия, чтобы вытащить гомункула из истекающего кровью Петтигрю. Медлить нельзя, преодолевая дикий ужас мальчишки, он уже слишком истощил его силы. Нельзя, чтобы придурок умер раньше положенного срока. Повелитель, в отличие от Олега, владел беспалочковой магией в совершенстве. Блокируя его ужас и отвращение, дух, управляющий его телом, взмахом его руки нанёс разрез, сильно расширив отверстие, из которого уже лез отвратительный гомункул, и его руками вырвал существо из орущего от адской боли Хвоста. Олег аккуратно уложил родившееся нечто на кровать. Поняв, что тело вновь слушается его, он проблевался и поспешил отползти в угол, где недавно был прикован цепью. Сразу после первого вздоха младенец, в котором не было ничего человеческого, лёгким движением пальцев призвал палочку, которую Хвост хранил для него в кармане. Невербально остановив кровь родившему его верному слуге, он прошипел: — Хвост, подои Нагайну. Быстро! Еле держась на ногах, Хвост достал откуда-то детскую бутылочку, и змея послушно нацедила в неё яда. Только высосав яд полностью, мерзкая тварь обратила взгляд жутких красных глаз на вжавшегося в угол обезумевшего от ужаса Олега. — А, ты всё ещё жив. Надо же. Но ты нам больше не нужен. Авада Кедавра!