А у вас, я вижу, тоже ужасные манеры

Дочери пусть и знаменитого, но крестьянина притворяться пусть и принцессой-бунтовщицей было непросто. Если бы Пьер не был таким мудрым человеком, у которого всё точно схвачено, то глядя на выходки юной деревенщины, он давно бы стал выпивать что — то крепче бокала вина за завтраком. Например спирт или цианид. Она, то без капли королевского достоинства, влезет в сплетни служанок, то залюбуется ванной с пушистой пенной, слишком долго да так, что поскользнется и разобьет голову, а ведь это перед важным днём! А как она боялась любого стража и рыцаря, дергалась и задерживала дыханье, а порой и неумело пряталась за колоннами и шкафами, будто малолетняя преступница. В прочем, он не мог не признать, что, несмотря на частые паденья, неумелость и… Пьер, даже со всем своим красноречьем, не смог бы найти здесь нужное слово, но у неё была хорошая физическая форма. Ее руки были крепки достаточно, чтобы держать меч, что неудивительно, учитывая, сколько сложной работы видели крестьяне и какие тяжелые мешки с мукой она таскала. А ноги достаточно были проворны для быстрых маневров, что неудивительно учитывая сколько ей приходилось бегать от разъяренных пчел. Пьер вздохнул, промывая водой очередной глубокий порез на её плече, вытер салфеткой и нанёс немного вонючей мази, что деревенщина, не смотря на пересмотренные в своей жизни кучи навоза, все равно сморщила нос. — А я думал, Юмилия и Король были настоящими катастрофами: одна бунтарка — второй алкоголик, — он отодвинул руки подальше от неё и поднялся со стула. — А настоящая катастрофа — это я? — Юни хмыкнула, в своей неизменой невинной манере пару раз быстро моргая в наигранном неверии. Закончив стискивать зубы, от боли, она удобно расположилася на стуле Пьера, прямо посреди его кабинета, распласталася, затиснула руки в тесные кожаные перчатки и закинула за спинку стула. Положила одну ногу на другую со слишком открытой манерой. Приятно расслабив мышцы и сгорбив спину, откинула голову назад, — Пьер бросил на неё неодобрительны взгляд. —Я чувствую твой взгляд, что тебе? — её перебило собственное осознанье, она быстро спустила ноги, сжимая их вместе, расправила плечи и положила руки себе на колени. –Да, Юни, ты — настоящая катастрофа. — Он хмыкает, и кладёт руку на её рыжую макушку: — Хорошая катастрофа, всё быстро схватываешь! — Мне служанки причёски делают по десять минут, чтобы ты с лёгкой руки копошился в моих волосах? — Я проверяю вас на вшей. Было бы настоящим разочарованием если бы они передались одному из гостей. — Демонстративно нагибается к ней, разглядывает голову. Она ставит локоть на подлокотнике мягкого стула. — Ах ты! Я очень чистоплотная была даже там! — Она смеется, отворачивает голову, кладёт подбородок на руку: — Когда фехтование, ваше величество?! — Не поворачивая голову, она касается подошвой ботинка его новых черных брюк. Улыбается, виду не подает. — Ваше высочество! — Тот ойкает, сразу отходит, пытаясь отряхнуть еще свежую грязь с одежды: — Быстро повторите все обращения! —Да, да. Ваше величество — это король. Ваше высочество — это я. Ты Светлость, светлость и зануда Не сдержавшись он вновь ерошит ее волосы, рукой выпачканной в грязи. — Я надеюсь что твоя улыбка означает доброжелательность. — Ээээй! Он хихикает и поправляет свой монокль. — Будет зима, направь письмо во дворец, со своим адресом, я заявлюсь к тебе и разнесу твою снежную крепость. — Пьер, это угроза? — Это угроза, Ваше высочество, как же иначе? — Вы возьмете своих лошадей и стражу? — Я честный игрок. — Именно поэтому ты продул мне в карты, Светлость. — А я вижу вы в монашки не подались, с такими — то грешками, а, высочество? Что же, тогда мне придется выдать вас замуж. — Будете подружкой невесты? — С чего вдруг? — Ну, потому что друзья невесте не положены. — Она пожимает плечами. — Если найдется время в расписании и ты решишь выйти замуж, то можешь прислать мне приглашение — я приеду. — Хрен я тебе приглашение отправлю, я отвернусь поцеловать жениха, повернусь, а моя снежная крепость уже разрушена, а моих маленьких рыцарей ты уводишь в плен, заставляешь купаться и носить розовые платья. — Что же ты? Я не садист. Она переводит взгляд на свое розовое платье. — Да, конечно. — Она молчит пару секунд. — Шутки шутками, а я бы тебя пригласила. — Взаимно, лучше тебя шута для себя я в жизни не найду.