Под лоском глянца

      Дитер старательно изображал из себя весельчака, кльового дружбана и бесконечного романтика. Но проекрасно понимал, что это была лишь маска. А маски имеют свойство, рано или поздно, слетать с лица. Часто, не в самый подходящий момент. Так и вышло в этот раз. Болен около месяца безуспешно боролся с непонятной депрессией, взявшейся неизвестно откуда. Обратиться за помощью к психотервпевту статус не позволял. И самолюбие. Как это так, успешный и уверенный в себе Дитер Болен, оказывается, впал в депрессию? Неслыханно! Первой пострадала личная жизнь. Не знавшая натоящего Дитера, Эстафания стала донимать его, что он постоянно пялится в телевизор или потолок, совершенно не обращая на неё внимания. Естественно, она сразу же была отправлена с вещами на выход. Без малейшего сожаления. Продюссер и не любил её вовсе. Эстафания годилась только в качестве красивой компаньонши, с которой не стыдно выйти в свет или на закрытую вечеринку для богатых. Сейчас эталоном красоты считались худые модели с искусственным загаром, надутой грудью и такими же накачанными губами. А блондин тайно засматривался на сексуальный второй подбородок Томаса и его аппетитные бёдра. Дитера возбуждали пышные формы напарника. Мужчина давно перестал понимать, когда рабочие отношения переросли в порочную страсть, разъедающую изнутри...       Сидя у себя дома на кухне в гордом одиночестве, Болен курил за столом и меланхолично наблюдал, как в углу окна паук ест муху. За окном стояла глубокая ночь. На всю играла песня группы Nirvana Smells Like Teen Spirit. Мог себе позволить. Рядом, на столе, валялся телефон. Продюссер не знал, зачем его притащил. Он не желал никого ни видеть, ни слышать. Ему было тошно от самого себя. Противный писк мобильника резко вывел блондина из прострации, заставив вздрогнуть. Томас... Что ему нужно в час ночи? Дитер, хоть и не хотел, но трубку взял. Он всегда безотказно отвечал на звонки Андерса. Чего нельзя было сказвть про других.       - Ты дома? - сразу же выпалил певец, не дав ему даже поздороваться. - У тебя свет горит.       - Да, - нехотя ответил Болен. Ему не нравилось, что кто-то вторгается в его царство тьмы и безысходности.       - Я возле калитки стою. Откроешь? - осторожно спросил брюнет.       - Сейчас, - недовольно буркнул продюссер, отрывая задницу от стула. Выключив по дороге орущий магнитофон, он вышел на улицу.       Томас приехал на своей машине. И в призрачном лунном свете выглядел ещё красивее. Как всегда, напомаженный, в костюме. Впустив гостя, блондин провёл его в беседку. Вокруг стояла тишина. Только ночная птица временами кричала в соседском саду. Усевшись на лавочку, Дитер закурил сигарету.       - Это какая уже по счёту? - успехнулся Андерс. От Болена разило куревом за километр.       - Не знаю, - он давно перестал считать. Взгляд певца говорил о том, что сигарету лучше затушить. И продюссер затушил, оставив её в пепельнице. Брюнет убил у себя на шее комара:       - Комары грызутся... Может, в дом пойдём?       - Ну пошли... - вздохнул напарник, вставая с места. Зайдя на кухню, блондин остановился возле окна. Сигаретный дым почти выветрился через открытую форточку, но неприятный запах ещё чувствовался.       - Не знаю, зачем ты приехал, но я сегодня не настроен на разговоры... Он почувствовал на себе чьи-то горячие прикосновения. Красивые тонкие пальцы Томаса пробирались через складки чёрной рубашки вверх по груди. У Дитера по спине пробежали приятные мурашки.       - Том... - от волнения мужчина охрип. - Не надо. Я вовсе не такой, каким кажусь. Болен знал, что он депрессивный кусок дерьма с кучей комплексов, который осуществил своё желание разбогатеть, но, сам того не заметив, потерял главное в жизни. Себя. Депрессия жила в нём всегда, периодически обостряясь, словно хроническое заболевание.       - Я знаю, - спокойно ответил Андерс. Его пальцы продолжали вызывать приятную дрожь в теле продюссера. Последний, больше не нашел, что ответить. Брюнет обладал поистине удивительной интуицией. Певец не раз предугадывал исход того или иного события. Томас знал, что сейчас нужно Дитеру. И собирался дать ему это. Его губы острожно коснулись ямки за мочкой уха. Руки обняли напарника сзади, сомкнувшись на животе.       - Почему, тогда, ты пришел? - тихо, почти шепотом, спросил блондин.       - Потому что, люблю, - прошептал ему на ухо Андерс. Он смог разглядеть под лоском глянца настоящего Дитера и принять его.