Морской план

Он слишком критически осматривает расположившегося на шезлонге парня, вытягивая ноги на своем. — Напомни мне, почему я согласился сначала провести отпуск на родном пляже? Гави лениво открывает глаза, так и не подняв щеку с места: — Первое — это то, что отпуск будет официально только через три дня, и нам надо явится завтра на базу. Второе — ты сам сказал, что будешь ждать меня, а мне ещё неделю ходить на терапию ноги. — Что-то третье будет? — Педри закатил глаза, опять накидывая на них солнце защитные очки. Гави же опирается на руки, чтобы встать со своего места. На щеке красуется отпечаток узора шезлонга и он недовольно хмурится от прилива крови в эту часть. — Я предлагал тебе самому ехать раньше. Педри морщит нос и сморит на севшего парня, потирающего щеку. Она краснеет ещё больше, и он не удерживается от смеха, когда пятна появляются в разных местах кожи. — Очень смешно, — Гави сразу понимает, что веселит его Педри, прекрасно помня об особенностях своей кожи, — Каждый раз это очень веселит, конечно. Гонсалес усмехается, тоже садясь в более удобное положение. Сложив руки на животе он опять сморит на парня, который берется за бутылку воды на песке и поднимает бровь: — И знаешь, ты сам сегодня предложил пойти к морю вечером. И вот, — Гави обводит рукой почти пустой пляж, где находились они и, от силы, человек 6-7, — Все адекватные сидят под кондиционерами или охлаждаются чем-то другим. Сейчас под тридцать градусов жары. — Мы выбрали отдаленный участок, до которого идти минут пятнадцать. Конечно тут будет всего пару человек. Педри наблюдает, как пара человек уже собирается домой и внутри себя довольно кивает, отмечая, что его задумка идёт по плану. Все было просто. Он слишком сильно соскучился по времяпровождению с другом, которому приходилось лечить ногу каждый день, а ему самому ходить на тренировки. Их графики не совпадали от слова совсем, и это расстраивало. Педри к концу дня лишь оставался ленивый телефонный разговор, и иногда везло получить хотя бы быстрый поцелуй, в случае, если Гави был в состоянии после процедур. Сейчас все было замечательно: наступает отпуск и лечение Гави подходит к концу. Кончено, тому было сказано по первому позыву боли сразу мчатся к своим докторам, но Гави думает, что все будет спокойно. По крайней мере, их последующий путь в отпуске лежит в другую страну, и он надеется, что все будет спокойно. Педри хоть и сейчас показывает свое недовольство ворчанием, но прекрасно понимает, что свои переживания за парня ему не засунуть далеко. Из него так себе актер, как однажды сказал Гави и обнял, выразив слова благодарности за беспокойство. — Сейчас девять часов и солнце практически село. Ты решил меня отвести сюда потому что здесь закат красивый? Гави опять располагает ноги на шезлонге, стряхнув с себя налетевший из-за ветра песок. Педри, наконец, снимает ни к чему сейчас ненужные солнцезащитные очки и просит: — Ещё двадцать минут. Обещаю. Суть их похода сюда объяснить он не мог прямыми словами. Они были в таких отношениях между собой, что их было сложно назвать не то друзьями, не то уже чем-то большим. Педри никогда не звал его на прогулки под предлогом свиданий, и никогда ещё не говорил прямо, что он его… Ну… В общем чем сейчас не случай это сделать? Гави был в разы стеснительнее его в реальной жизни, чем был на поле. Педри видел двух абсолютно разных людей и когда они впервые раз поцеловались в день восемнадцатилетия Гави, младший боязно отстранился, сильно при этом покраснев. Не то что бы такая реакция была не ожидаема, просто до этого, Пабло разнёс на тренировке команду соперника и был вполне в себе уверен. Но и Гави ни разу не заводил разговор по поводу того, что было между ними. Может быть, он относился к этому, как к чему-то само собой разумеющему, поскольку до своей травмы, он всегда расстраивался, что они не смогли побыть лишь вдвоем. Сейчас открывается прекрасный (ладно, подстроенный) шанс все расставить по местам и обозначить позиции. Педри хотел понять, что происходящее укладывается не только в его голове таким пазлом, но и Гави думает также. Поэтому с последними ушедшими людьми, старший парень встал со своего шезлонга и потянулся. — Пойдем к берегу? Гави скептически поднимает бровь. — Ты точно собираешься меня утопить. Почему тебе захотелось идти к берегу тогда, когда никого из людей не осталось на пляже? Хочешь сделать это без свидетелей? Педри сдерживает себя от двух вещей: чтобы раздражённо не закатить глаза, и чтобы истерично не засмеяться, потому что выражение лица парня ну очень серьезное, что идёт в разрез с его вопросом. — Кончено. Чтобы избавиться от тебя и занять твою позицию на поле. Он тянет его за руку, чтобы тот не упирался ей в свое место. Гави лёгок на подъем, он слишком податливо встал на ноги, но продолжает хмурится. — Это убийство пройдет без свидетелей. И волны потом принесут мой труп к противоположному берегу, где будет отдыхать больше людей. Пока они подходят ближе к воде, что лёгкими набегами уже достает до их босых ног, Гави старается не умолкать. Педри понимает, что он испытывает сейчас нервозность, поскольку его не заткнуть только в такие моменты. — Ага. А по этому случаю снимут ужастик, и напишут, что это было основано на реальных событиях. Они уже зашли в воду по щиколотки и прогретая днём солнцем вода приятно омывает кожу. Гави затихает и черед пару мгновений проходит дальше, что приходит сделать и Педри. — Иногда в воде я вспоминаю сказку про русалочку. В детстве я очень боялся, что в какой-нибудь момент, пока я нахожусь в воде, произойдет тоже самое. Педри усмехается, решив перед своим ответом сначала нырнуть. Он закрывает нос пальцами и уходит под воду, оставляя Гави на поверхности. Море сегодня очень спокойное, и младший парень может спокойно наблюдать за движущимся силуэтом Педри сквозь воду. Он не сразу понимает, что его ног касается что-то более теплое, поднимающееся медленно вверх. Где-то уже на талии, когда чужие пальцы сильно обхватывают кожу, а голова другого парня появляется на поверхность, но будто замирает, оказываясь в ловушке. — В сказке она превращалась в пену, потому что не смогла убить принца. В твоём детстве тоже был принц, которого нужно было убить? Педри свободной, которой не держит Гави за талию, рукой старается остановить воду, капающую с волос на глаза и пытается от нее отфыркаться. Пабло решаешь помочь: он зарывается рукой в мокрые волосы Педри и зачесывает их назад, попутно выжимая. Пальцами он потом скользит от волос к щеке, убирая капли воды с длинных черных ресниц и отвечает: — На это я не обращал внимание в детстве. Хотя сейчас, в настоящее время, мне бы стоило об этом задуматься. — И почему же? — Педри слизывает падающие с лица капли, наконец открыв глаза, — Ты же не продавал ноги, чтобы быть рядом с человеком. — Ноги не продавал. А вот травму ноги получил. Хотя тогда принц был всегда рядом, а мой… — На тренировках. Все так неудачно сложилось, Гави. Педри сам положил его голову к себе на плече. Он практически позволил повиснуть на себе, перенимая большую часть веса парня. Гави утыкается лбом в бок шеи парня и продолжает перебитый ответ: — На тренировках. Я не знаю почему думал, что моя травма даст нам больше времени вместе. Педри перехватывает его под бедра, из-за чего младшему парню приходится взглянуть в его глаза. Гонсалес изучает ставшее из-за него мокрое лицо Гави и тихо произносит: — Я тоже так думал. И даже когда травму получил и я, тоже так думал. Но у нас было разное лечение. Но сейчас только попробуй сбежать, понял? Он поднимает выразительно бровь, пока Гави смеётся и кивает. — Достанешь мне ножик, чтобы было как в сказке? — Я достану все, что захочешь, но только то, что не убьет меня при первой возможности. Губы расплываются в улыбке, а привкус моря на них разбавляют поцелуй.