Когда кошки скребутся, их слушать надо

Он бежит. Он не бежал никуда и никогда так, как несётся по безлюдным улицам сейчас. Удушливый страх одновременно и помогал, подгоняя бежать быстрее, и мешал, заставляя сбиваться дыханию чаще. Светофор на красный, визг машин, большая лужа, неаккуратный поворот за угол, прыжок через забор и снова бег. Сапнап не оглядывается на притоптанные позади клумбы цветов или на бегущих за ним дворняжек, он просто несётся в сторону безликой пятиэтажки на краю города, в заветную сороковую квартиру. Случайно разбуженный вахтер, неработающий лифт и лестничный пролёт на пятом. Сапнап со всей силой барабанит по двери, наплевав на третий час ночи и возможные проблемы с соседями. С той стороны ничего не слышно, а у парня вот-вот начнётся истерика. Неожиданно сзади раздаётся щелчок дверного замка и на лестничную клетку выходит пожилая бабуля из 42, которую паникующий Сапнап не слышит и не видит, пока та не касается своей маленькой морщинистой рукой его плеча, слегка надавливая. — Простите, молодой человек, Вы кто? Сапнап повернулся и осоловело уставился на маленькую-маленькую старушку в ночнушке, которая как-то добро, по старчески ему улыбалась, встревоженно выглядываясь в его глаза, и заботливо гладила по плечу. — Я… я… боже, простите за шум, — Сапнап нервно вздохнул и виновато улыбнулся этой прекрасной даме, потерев свою вспотевшую шею. — Мой… друг. Да, друг. в общем, случилось кое-что подозрительное, и мне срочно нужно его проверить. Попасть к нему. Вы не знаете, он хотя бы дома? — Милок, ну конечно Карл дома. Он сегодня помог дряхлой немощной старушке, как я, дотащить тяжёлые пакеты до квартиры, — она развернулась и медленно направилась к себе в квартиру. — Сейчас принесу запасной ключ от его квартиры: она раньше принадлежала моей покойной сестре. Не хотелось бы, чтобы с таким славным юношей что-то случилось. Спустя 17 нервных потоптываний Сапнапа она вернулась с ключом и протянула его парню. — Передавай Карлу, чтобы завтра ко мне зашёл. Угощу медовым тортом за помощь и его сладкие щечки. Милая бабушка, кряхтя, обняла Сапнапа и ушла к себе в квартиру, тихо закрыв дверь. Тот недолго позволил себе находиться в прострации и спустя пару секунд кинулся буквально вскрывать дверь. Скрип двери и абсолютная темнота коридора. В конце со стороны кухни будет посветлее, возможно из-за лунного света. Вечно мяукающую кошку тоже и не видно, и не слышно. Плотная, оглушающая тишина не внушает доверия, и Сапнап осторожно идёт в комнату Карла, пробираясь по почему-то мрачной квартирке по памяти. В комнате никого, зато кусачий холод бродит по комнате из настежь открытого окна. Карл ненавидит холод. Сапнап быстро закрывает окно и оглядывается, зовя Карла, услышав где-то тихий всхлип. Глаза начинают судорожно бегать по спальне. Незаправленная постель, подушка на полу, пустые банки энергетиков у рабочего стола, мигающая гирлянда, разбросанные карандаши и недорисованный портрет Сапнапа в альбоме. Карл точно дома. Сапнап с секунду пялится на дверь в ванную и срывается к ней, чуть не снося дверь с петель. На полу в углу сидит зашуганный и заплаканный Карл, по чьим щекам текут слезы, а по рукам кровь. — Боже, что ты натворил, что ты натворил… — Прости. Сапнап подрывается и падает на пол, больно ударяясь коленями, шипя от боли, но крепко-крепко прижимает к себе Карла, зашедшегося в громких рыданиях. — Что же делать, что же делать то. Блять, блять, блять, — Сапнап судорожно пытается вспомнить всю информацию, прочитанную в интернете на такой случай. Перспективы пока не радужные. Нихуя, сука, не радужные. Сапнап буквально отлепляет от себя сжавшегося и все ещё рыдающего Карла, чтобы подняться с пола и кинуться к аптечке за зеркалом, активно ища там то, что поможет. Марля, много марли. Он хватает висящее у зеркала полотенце и подлетает к Карлу, чтобы хотя немного убрать кровь и наложить крепкую повязку. Слава богу, ранение не сильное. Вдох, выдох, вдох, выдох. Парни даже не могут понять, кто из них так громко дышит или чьё сердце так громко стучит. Наверно, обоих. Карл уже не плачет, только тихо шмыгает носом, стараясь неповрежденной рукой иногда стирать противные сопли, пока Сапнап не сдаётся и не стирает эти несчастные зеленки рукавом своей толстовки, после чего делает узелок на своей недопопытки сделать повязку. Кажется, облегченно выдохнули оба. — Почему? — Устал. Я просто устал, Сап. Ему больно. Больно видеть его настолько разбитым. Сапнап знает, что авария месяц назад забрала с собой жизни родителей Джейкобса, а потом того и с учёбы попёрли за неуплату обучения. И все правда старались тому помочь, быть рядом. Вроде как все даже налаживалось, Карл устроился баристой в кафе у дома. Сапнап почти к нему переехал, чтобы приглядывать, до последнего откладывая просьбу о запасном ключе. Сегодня это могло сыграть с ним плохую шутку. Очень плохую. — Хорошо. Давай мы съездим в больницу, там тебя осмотрят и… — Нет! Только не в больницу, пожалуйста, только не в больницу, — Карл как в бреду повторяет одно и то же на репите, пока Сапнап пытается его успокоить. — К морю. Кажется, Сапнап стал слышать галлюцинации. Однозначно. — Что? — Я хочу к морю. Пожалуйста. Сапнап в растерянности. С крана противно покапывает вода, разворошенная аптечка валяется где-то у ног, а пол все ещё заливает вода и разводы крови на кафеле. Его сейчас стошнит, но он старается держаться. Глаза Карла настойчиво всматриваются в него и мешают здраво мыслить. — Мне станет легче. А потом… потом можно в больницу. Но сначала к морю. Умоляю. Сапнап сдаётся. Где-то совсем рядом слишком громко скребут кошки. Запоздало приходит понимание, что кошки скребут у него на душе. Он нервно передергивает плечами и помогает подняться Карлу, что отправить его умываться, а самому пойти искать тому одежду. Раздумывает между нежно персиковым свитером Карла и своей черной толстовкой, когда тот аккуратно выхватывает огромную толстовку из рук парня и почти искренне улыбается. Сапнап мягко треплет того по макушке и за руку ведёт в коридор, наконец включая там свет. Из зеркала в коридоре на них смотрит заебавшийся от стресса Сапнап и практически такой же заебавшийся от жизни Карл. Шнурки, ключи и на выход. Пора проветрить голову, не скопилась мусорка ненужных мыслей. Неспешная ходьба, лёгкое напряжение и слишком часто бросающий взгляды вправо Сапнап. Жвачка из круглосуточного киоска, перешедший дорогу черный кот и шарканье старых кроссовок по неровному асфальту. Тишину нарушает лишь шумное дыхание и лай собак. — Не холодно? — Нет. Даже если бы и было холодно, Карл бы все равно ответил отрицательно. Сапнап и так достаточно из-за него настрадался. Хватит. В обоюдном молчании они доходят до пляжа, прогуливаются, пиная камушки по пути, и подходят к деревянному пирсу. Карла близко к воде не отпускают, заставляют остаться подальше от края и непроглядной тьмы на дне. Кошки заскребли усерднее. — Сапнап. — М? Тот аккуратно садится на доски и заставляет Карла сесть рядом, приобнимая. Вокруг слышен один шум волн. Пахнет свежо, не так, как в той тёмной, несчастливой квартире. Здесь не пахнет смертью. — Хочу мороженое. Прямо сейчас. — Ты… хочешь сходить за мороженым? Прямо сейчас, — Сапнап берет чужие руки в свои и целует каждый пальчик, заставляя парня напротив покраснеть от таких манипуляций. — Да. Хочу. Фисташковое. На палочке. — Хорошо, пошли вернёмся в тот киоск. Как раз недалеко. Сапнап встаёт со своего места и поднимает удивлённого чем-то Карла, а потом тянет его за рукав, когда тот пытается сдвинуться с места. В одних глазах вопрос, а в других грустная уверенность. Кошки уже не скребут, а сдирают. — Сходи сам, хорошо? У меня ножки устали, хочу немного побыть один. Ты как раз за мороженым успеешь сходить. Сапнап недоверчиво заглянул в родные до боли глаза и чего-то испугался, но согласно кивнул. Быть может, тому станет полегче и он поделится тем, что за буря творится у него на душе. Может понести любимого сладкоежку на спине? Ладно, бред. Человек попросил о личном пространстве и человек его получит. — Малыш, тогда я скоро. Пока лучше не сиди без меня, а то греть твою очаровательную попу некому. Позвони, если случится что. Ладно? Карл поцеловал его в замёрзшую кнопочку носа и крепко-крепко обнял, прижимаясь к теплому телу и вдыхая полюбившийся аромат одеколона. — Все в порядке. Я у тебя уже большой мальчик. Могу за собой присмотреть. Топай, родной. — Надень это. Однажды она спасет тебе жизнь, — юноша аккуратно развязывает со своей руки красную фенечку и завязывает на запястье Карла, мягко поглаживая кожу вокруг. — Спасибо. Сапнап напоследок нежно целует того в губы, проводит рукой по щеке, побольше давая своему мальчику ласки, и на пятках разворачивается, чтобы пойти искать мороженое. Он добытчик семьи. Он справится. Он не справился. Все круглосуточные магазины слишком далеко, а тот киоск, который тоже вообще-то круглосуточный, какого-то черта оказался не рабочим. В принципе как и глухой, севший телефон. Снова какие-то переулки, плотная тишина и отчего то замолчавшие кошки. Сапнап медленно направляется к пирсу по песку, когда понимает, что тот пуст. Переходит на бег и за минуту добегает до этого злосчастного мостика. Паника. Ебаная паника. У Сапнапа паника. На досках валяется черная толстовка, а море все такое же спокойное и тёмное. Зазывающее. Сапнап дважды не думает и сразу же ныряет в воду в поисках Карла. Пузырьки, тьма, пузырьки, тьма. Холод и нехватка воздуха. Он выныривает, судорожно хватает воздух ртом, дрожит и снова ныряет. Так несколько раз, пока не выдыхается и не забирается обратно на пирс. Весь промокший, уставший, бившийся в ознобе, но все ещё в трезвом рассудке. К сожалению, для него. Бездумно падает рядом с толстовкой и устремляет глаза на едва видневшийся рассвет. Сил больше ни на что нет. Ни на звонок в нужные органы, ни кому либо. Да и нечем. Телефон сдох. Как и его блядская надежда на что-то. Рядом валявшуюся толстовку он поднимает и отрешенно прижимает к себе, вдыхая. Она полностью пропахла им. Карлом. Его Карлом. Слез почему-то нет. Наверно, их смыло море. Наверно, вернутся вместе с прибоем. Наверно, Сапнап сам сиганет в это чёртово море. Сарнап хватает красную фенечку, почему-то неожиданно оказавшуюся на пирсе, и с ненавистью на неё смотрит. — Ты должна была быть с ним, чертовка. Теперь его не будет с нами, бесполезная тупая нитка. Сапнап все-таки чувствует скатывающуюся по щекам влагу, но списывает все на морскую воду, которая на нем вдоль и поперёк. По всему пирсу раздаётся долгий душераздирающий крик, а потом всплеск. Карл так не ответил на его вопросы. На пирсе до утра так и остаются валяться несчастные толстовки, которых теперь 2, и несчастная красная фенечка, сиротливо лежащая на самом краю. Рассвет принял всех в свои скромные, безмолвные объятия