Сборник CrazyChroniclesOfHeaven

Ему нравилось пробуждаться по утрам, от приятного ароматного кофе, смотреть на прекрасную любимую женщину и чувствовать правильность происходящего. Зейн мог бы поклясться, что сегодняшний день станет одним из немногих, прекрасных и памятных в его жизни. Ясмин подала чашку кофе и он сделал первый глоток, окунувшись в еще более яркие воспоминания о событиях минувшего года. О событиях, столь ярких и запоминающихся, врезающихся в самую душу, которые навсегда останутся в сердцах многих людей. Устроившись рядом с Зейном, Ясмин стала пролистывать свое расписание: — Столько дел! Ты же помнишь какой сегодня день? — безусловно, он помнил, думал о нём последние несколько дней. Зейн улыбнулся ее восторженному вопросу, дав понять, что такое нельзя забыть. — Знаешь, иногда я даже ревную тебя к посетительницам Бутика… Они все такие достойные девушки и я уверена, что безмерно в тебя влюблены! Он смотрит на Ясмин с тревогой, пытаясь увидеть в ней искрящее чувство ревности. Но она мастерски прячет его за своими восторженными глазами и мягкой улыбкой. Знает, что он безмерно любит ее и по-своему влюблен в посетительниц Бутика. — Я уверен, меня на всех хватит, — игривый тон проскальзывает из его уст, а рука тянется к оголенному участку кожи, что ранее скрывал пеньюар жены. Ясмин в шутку шлепает его по руке, пытаясь надуть губки, но он отставив чашку на тумбу, переворачивает ее на спину и впивается поцелуем в столь желанные губы. Такая неотесанная дикарка, давно напрашивалась на наказание… А в день рождение Бутика наказать ее будет наивысшим удовольствием! Слившись в поцелуе, пара погрузилась в особое состояние, подвластное им, наполненное лишь трепетом и любовью. Слова брошенные в шутку подействовали на его женщину оскорбительно, не зря же она надула свои восхитительные губы, сминаемые в этот самый момент, его желанием. Он любил ее так, как никого прежде. Ведомый своей прихотью доказать, заставить ее выкинуть из своей умной головы глупые мысли. Ревность, что несомненно была ее спутницей, такая лишняя в их отношениях должна была вовсе исчезнуть. Зейн не хотел, чтобы у Ясмин возникали подобные чувства, он был целиком и полностью ее. Стоит ли искоренить столь ужасные мысли? Поймёт ли она, что является единственной во всем мире кто может его удовлетворить во всех смыслах и посетительницы Бутика, хоть и восхитительны, но все же не являются ею? Его руки заскользили по телу, всегда такому желанному и ненасытному. Ясмин оказалась до дрожи чувственной, с каждым разом все больше разрушала свои границы, показывая, что она готова для него пересмотреть свои взгляды. Даже если во всех моментах у нее не было опыта, она подстраивалась, желая показать всю свою любовь к этому мужчине. — Ты моя, Ясмин и только ты. Разве могу я смотреть на девушек из Бутика, когда в моем сердце лишь одна женщина? — выдыхал слова сквозь поцелуи, желая насытиться воздухом, который совсем скоро закончится и эта дикарка утянет его в столь невероятно долгий поцелуй. Не поверив, а может быть специально, Ясмин укусила его губу, немного оттянув на себя. Их взгляды встретились — это было словно наваждение, страсть во всем ее проявлении. Зейн не смог сдержаться, он откинулся на подушки и притянул за талию Ясмин, положив ее животом на колени. Задрал еще выше пеньюар, проводя руками по ребрам и медленно спускаясь ниже к бедрам. Первый шлепок раздался, вызвав приятные ощущения от звучания и эмоции, возникшей на лице Ясмин. — О дорогая, не смотри ты так на меня… Заслужила, дикарка! Второй удар вышел чуть сильнее, всколыхнув трепетное тело и не сдержал улыбки от возмущения вырвавшегося из уст любимой. Ясмин смиренно лежала, как подобает жене, предвкушая новые ощущения, которые были не совсем ей приятны. «Ведь это наказание, ведь так и должно быть?» — думала она, ожидая, когда муж сменит злость на милость. Еще несколько ударов, сильнее предыдущих и ее ягодицы стали принимать розоватый оттенок. Зейн подмечал каждое ее действие, каждый вздох, нежно проводя ладонью по ее нежной коже, успокаивая и давая передохнуть от напора. — Такая смиренная, лежишь и принимаешь свое наказание. — шептал он, пока Ясмин возмущенно взирала на него. Взгляд был напускной. Поглаживая полушария ягодиц, он прикасался пальцами к сочащемся от возбуждения плоти, к доказательству, что ее данная ситуация лишь возбуждала. Стоило ему слегка прикоснуться к ее клитору, как Ясмин судорожно вздохнула. Ее тело казалось напряженным от возбуждения. Такой нынче калейдоскоп чувств не был ей присущ, но именно сейчас Зейн мог быть доволен собой. Он снова открыл ей иного рода удовольствие, побуждающее раскрыться чувственности тела. — Пожалуйста, еще. — произнесла она, затяжно простонав в покрывало. — Иногда мне кажется, что ты любое наказание превратишь в удовольствие, дорогая. И что мне придумать для тебя в следующий раз? — Ты так уверен, что будет следующий раз? — хмыкнула Ясмин и прикусила губу в момент, когда пальцы Зейна резко вошли в нее. — Зная тебя, несносную дикарку, я даже не сомневаюсь в этом! Зейн не вынимал свои пальцы, ласкал ее со всем энтузиазмом, что был присущ данной ситуации и был доволен тем, как Ясмин начинала подходить к наивысшей степени возбуждения. Она поддавалась к нему бедрами, стараясь вызвать больше трения, чувствуя его большой палец на клиторе. Насаживаясь все интенсивнее Ясмин понимала, что если Зейн применит свой прием и отыщет ту самую точку, то она отключится от безудержного оргазма, который уже вот-вот накатывал на нее. Аль-Аббас медлил, стараясь оттянуть время и не позволить ей утонуть в ощущениях. — Ужасное наказание, Зейн! Не мог бы чего получше придумать… Он засмеялся и приподняв Ясмин со своих колен, переместился поудобнее в районе ее бедер. Заставив остаться в прежнем положении, лежа на животе — Зейн наклонился к ее ягодицам и начал сцеловывать каждый удар, нанесший сегодня утром. Ясмин удивилась, но не стала ничего говорить, ведь подобные ласки они никогда не практиковали. Бывало, она читала подобное в романах, в тайне даже желала осуществить подобные моменты, но никогда бы не подумала, что инициатором выступит муж. А может он сам желал этого и в качестве извинения, хочет загладить небольшую вину?! — Сейчас намного лучше, дорогая? — произнёс он, высунув язык и прошелся им по меж ягодичной впадине. От неожиданности Ясмин не сдержала эмоции и ахнула. Побуждая мужа к дальнейшим действиям, она оттопырила ягодицы еще выше для удобства и снова вздрогнула, когда ладонь Зейна резко шлепнула ее по одной из ягодиц. — Сколько еще раз необходимо назвать тебя дикаркой, чтобы ты успокоилась и вела себя смиренно?! — Не стоит отрицать тот факт, что ты поэтому меня и любишь! — не сдержала самодовольства Ясмин и окинула его взглядом, говорящим сам за себя. Они погрузились в идеальную реальность, запомнив это утро навсегда.