- Эй, что ты делаешь?! - несказанно возмутилась эльфийская волшебница, когда Химмель взял, да и безо всякого предупреждения поднял её из-за стола, поведя в сторону площади. Возмутилась глухо, ибо успела до отказа набить себе рот, и пока ещё только начинала жевать. Где-то сзади что-то бухтел Айзен, который как раз что-то Фрирен рассказывал, степенно поглаживая бороду, в противовес чему изрядно поддатый Хайтер одобрительно мычал, выставив руку с кружкой пива и расплёскивая его.
А воин знай, с самодовольной улыбкой тянул её за собой, в толпу танцующих людей, одевшихся по такому случаю в свои лучшие одежды. Самый разгар лета в этом королевстве отмечался танцевальным фестивалем, символизировавшим буйство жизни, спешившей набуйствоваться до осенних и, в особенности, зимних холодов.
- Не бойся, Фрирен, я тоже не умею танцевать, - подмигнул парень, обернувшись к ней. - Будем учиться вместе.
- Но я
не хочу танцевать, - надулась волшебница.
- Тем более, я чувствую себя обязанным изменить твою ошибочную точку зрения! - бодро ответил Химмель, продолжив тянуть её сквозь толпу.
Горожане почтительно расступались и кланялись, когда признавали героев, расправившихся с опасным демоном, терроризировавшим окрестные сёла. Не впервой геройской компании было становиться объектами почитания после победы над очередным чудовищем, которых на их пути встречалось немало.
- Все на нас смотрят, если что, - заметила не очень довольная эльфийка, когда вокруг них образовалось солидное свободное пространство.
- Это хорошо, - Химмель картинно взмахнул своей шевелюрой. Фрирен ненавидела, когда он так делал. Это самодовольное и самовлюблённое выражение лица.
По крайней мере, она говорила себе, что ненавидела.
- Ну-ка, давай!.. - Химмель повёл её в танце. Подчиняясь его движениям, Фрирен двинулась по кругу деревянной походкой. Ей казалось, что её и так не самое гибкое тело стало ещё более неповоротливым.
Однако, Химмеля это ничуть не смущало. Не смущало то, что их танец был похож скорее на хождение по кругу, что до этого свои достижения демонстрировали лучшие танцоры города (и даже гости из деревень), что хлопали им двоим скорее из вежливости и признательности за победу над демоном, чем из восхищения их танцем. Он просто наслаждался чем-то, но Фрирен не могла точно понять - чем. Он любил внимание, но этот "танец" по праву можно было назвать последним в списке его достижений, которые можно было бы показывать публике с гордостью. Чему же он радовался, смотря даже не на окружающих людей (не подмигивая барышням или мечтающим быть похожими на него юнцам), а только и только на неё - такую неловкую и неуклюжую, лишь позорившую их обоих своим неумением?..
Эльфийка неловко отвела взгляд, не зная, куда его деть, и уже подумывая вырваться из рук этого нарцисса, снова что-то затеявшего с целью потешить своё эго. Но вдруг почувствовала невесомое прикосновение к своим волосам и непонимающе уставилась на Химмеля.
- Прядь сбилась, - пояснил тот.
Под конец танца, украдкой оглянувшись на окружающую толпу, Химмель вдруг резким движением привлёк эльфийку к себе и поцеловал в губы. Поцелуй был осторожным и очень выверенным - так, чтобы не умевшая целоваться Фрирен не смогла напортачить. Лишь касание губ, которое со стороны могло показаться настоящим поцелуем.
Фрирен замерла в шоке, в то время как толпа оживилась, послышались одобрительные возгласы, кто-то засвистел, а когда Химмель отстранился от ошарашенной волшебницы, обернулся и театрально поклонился людям, это было встречено бурными и, кажется, даже искренними овациями.
***
- Ну и что это было?
- Небольшая импровизация. Я подумал, что надо спасти положение. Когда они увидели поцелуй двух героев, это с лихвой покрыло все наши...
сомнительные танцевальные достижения. Люди такое любят. Какая благодатная тема для обсуждений!..
- А если бы я использовала на тебе одно из своих заклинаний?
- Тогда... тогда ты испортила бы прекрасный момент! - легкомысленно улыбнулся Химмель во все тридцать два зуба. - Но раз уж тебе
так не понравилось... пошли, куплю тебе мороженого. В знак извинения, так сказать.
Они сидели на удобной резной скамеечке, смотря на протекавшую через город реку, в которой отражался свет месяца и огней продолжавшегося фестиваля. Фрирен меланхолично-неспешно поедала купленное Химмелем мороженое, а тот сидел и со своей типичной улыбкой смотрел то на воду, то на звёздное небо.
- Знаешь, почему я на самом деле это сделал? - вдруг сказал он, когда она съела где-то половину мороженого.
- М-м-м? - эльфийка непонимающе уставилась на него. Химмель не оборачивался к ней - лишь сидел с этой своей улыбочкой... хотя нет, не с той, которую она терпеть не могла. Сейчас его улыбка была мягкой, какой-то доброй, что ли.
- Я хотел создать какой-то яркий момент, какой ты точно запомнишь. Чтобы через триста, пятьсот или тысячу лет ты ещё могла... могла вспомнить меня. Может, через несколько человеческих поколений ты снова вернёшься сюда, и вспомнишь, как был фестиваль, как глупый Химмель потащил тебя танцевать, как нелепо это выглядело... и как всё закончилось таким неуклюженьким поцелуем, которому аплодировал весь честной народ.
Какое-то мечтательное выражение при этом было на той половине его лица, которую она могла видеть, обернувшись к нему. И, кажется, немного грустное.
Фрирен отвернулась, вернувшись к мороженому. Её лицо оставалось бесстрастным. Однако внешняя бесстрастность не избавляла от мыслей. Всяких
странных мыслей.
***
Внезапно Химмель ощутил прикосновение к своей щеке чего-то мягкого, немного влажного и прохладного. Немного вздрогнув, он удивлённо обернулся, чтобы увидеть спину поднявшейся Фрирен, собиравшейся вернуться к товарищам - которые, может статься, уже спали лицами в тарелках, от души напившись. По крайней мере, Хайтер так делал постоянно. А Айзен - от случая к случаю.
- Что это было? - спросил несказанно удивлённый подобному жесту со стороны эльфийки Химмель.
Фрирен остановилась.
- Лет через десять-двадцать, или за сколько там вы, люди, всё забываете, ты непременно вспомнишь, как тебя поцеловала холодная эльфийка, поев купленного тобой мороженого.
Она оглянулась, показав Химмелю своё лицо, на котором было редкое выражение - лёгкая и почти счастливая улыбка, так бесподобно сочетавшаяся с лёгким нежным взглядом.
После чего, отвернувшись, Фрирен продолжила свой путь.
- Ты идёшь? Нам ещё Хайтера до комнаты тащить. А может быть, и Айзена.
Осмыслив всё услышанное и увиденное, Химмель улыбнулся уже широчайшей улыбкой, выражавшей лишь искреннюю радость. Быть может, Фрирен понравилась бы эта улыбка, если бы она в этот момент смотрела на него.
Химмель встал и пошёл вслед за эльфийкой, думая, что эта ночь останется одним из лучших воспоминаний для них обоих.
