Капитанский танец

Поезжай в Столицу, говорили они. Отдохнёшь от суеты, говорили они. Попробуешь королевский чай, говорили они. Леви со злостью пролетает мимо городской башни, огибает её на двадцать градусов, чтобы тут же обрушить на имитирующий у манекенов титаническую плоть мешок с песком всю скопившуюся ярость, бурлящую в нём, словно варево в котле. — Капитан Леви, шестой титан! Единственное, что Ривай попробовал в Столице, так это кричащей изо всех щелей роскоши, резко контрастирующей с нищей голью перекатной у входов в Подземный город — чего успел налакаться до поноса будучи ещё отбросом из подземной клоаки, — и успокаивающего отвара, потому как первое, что он услышал по приезду, было: — Когда проведём показательные тренировки? Пиксис, произнёсший эту фразу, мгновенно удостоился самого страшного взгляда Леви и сам беспомощно посмотрел в ответ. Паутинки морщинок от его глаз изгибались и тянулись к краю лица при каждом движении рта — мимика старика слишком уж яркая, живая, располагающая к себе даже сухаря Ливая. Но и она никак не могла смягчить тот уровень напряжения, что мгновенно поднялся в их маленькой компании. — Эрвин тебе разве не сказал? — Что Эрвин мне не сказал? — В противовес подскочившему напряжению окружающая температура понизилась на пару десятков градусов, а Эрвин, на которого вместо серых глаз смотрели все демоны преисподней, невольно вздрогнул. Но, стоит отдать ему должное, довольно быстро взял себя в руки, приобнял своего капитана за плечи и подтолкнул в сторону входа в обычное каменное здание с кричащей вывеской «У Дарси». «Что» там у Дарси Леви узнавать как-то не очень хотелось, но против толкающих 90 килограммов при множестве любопытных глаз противопоставить ему было нечего, и он послушно шагнул вперёд. — Сейчас всё расскажу, Леви, не переживай. Комендант, спасибо, что подсуетились с гостиницей! — Жду вас обоих у меня на ужине сегодня, Марта обещает приготовить восхитительный мясной пирог — ни в какое сравнение с обычным солдатским пайком. Вы в стенах прекрасной богини Шины, можно и немного расслабиться! — Вот же пропойца, — буркнул Леви уже в полумраке прихожей, как только за ними двумя закрылась дверь. У Дарси оказалось вполне уютно, первое впечатление неплохое. — Всё бы ему только повеселиться да выпить. Не знаю, как он умудрился до сих пор не просадить печень. — Твоими молитвами, Ривай, не иначе, — мягко хмыкнул Эрвин и вежливо улыбнулся девушке за стойкой. Та сразу поплыла, стоило ей посмотреть в синие глаза высокого светловолосого красавца, масляно заулыбалась, захлопала намаженными ресницами, но от резкого хлопка узкой ладони по столешнице стойки вздрогнула и недовольно уставилась на второго мужчину. Тот не уступал ей в количестве яда в глазах; на данный момент его бесило вообще всё. Смит ещё заплатит ему за то, что притащил сюда не просто на то самое сборище у мэра Гермины — как будто ему и туда хотелось, да, — но и ещё на что-то подписал. Едва скрывая недовольство тем, что ей не дали пофлиртовать со статным красавцем-офицером, девушка передала им ключи от двухместной комнаты, в которую молодые люди сразу же и отправились. Позади остались долгие пять часов тряски в маленькой карете, в которой ни поспать, ни потрахаться, ещё и в подарок в теле осталась неприятная тяжесть от плеч до отсиженных ягодиц. Стоило немного размяться, и Леви знал, как это сделать лучше всего, но всё говно в его характере бурлило при одной только мысли, что Эрвин втихаря разыгрывает какую-то партию, о которой никому кроме него неизвестно. Крюк от троса цепляется в каменную кладку и вместе с выхлопом газа из мотора дёргает вперёд и вверх, и Леви запрыгивает на крышу, бежит по ней, пригибаясь, ощущая вибрацию от черепицы под подошвой. Видит сбоку среди двух трёхэтажных домов высокий деревянный силуэт с вырезанной улыбочкой. Это ж каким извращенцем надо быть, чтобы сделать именно такие манекены? Они тут в солдатиков играют или всё же учат выживать? — Капитан Леви, седьмой титан! — Капитан Рико, четвёртый титан! — Мало того, что ты притащил меня сюда на этот сраный юбилей какой-то там девчонки… — Почему какой-то? Ты спас её, и она дочь мэра. — … так ещё и я только по приезду узнаю, что здесь будут проходить какие-то не менее сраные тренировки! — Показательные. Леви медленно повернулся к командору, что спокойно сидел на одной из двух узких постелей и просматривал какие-то бумаги. Сука, даже здесь умудрился найти работу, да что ж это такое-то! Капитан е убрал все документы, заставил оставить их в штабе! С гневом вырвав из рук мужчины проклятые листы, кинул их в сторону и оседлал колени, заставляя переключить всё внимание на себя. — Леви, — только вздохнул командор, однако большие сильные руки сразу нашли пристанище на неожиданно аппетитной при тощих бёдрах заднице капитана. — Если бы я сказал тебе сразу, что в Гермине командование планирует провести показательные тренировки, ты бы отказался. — Конечно бы отказался, с чего я на такое должен подписываться. — С того, что ты Сильнейший воин человечества и на тебя многие хотят посмотреть. — Я чо, зверушка что ли, смотреть на меня? — Нет, ты маленькая вонючая жопка. — В ответ на распахнутые серые глаза, что в неверии уставились на него, Смит только мило улыбнулся, пожимая плечами, а руки его скользнули по тонкой спинке, сжимаясь на талии. — С кем поведёшься, знаешь. Я с тобой вот повёлся… — Кажется, я плохо на тебя влияю, — чуть усмехнулся капитан, обхватив руками мужчину за шею и притягивая к себе для лёгкого поцелуя. Конечно же он выполнит всё, что ему прикажет его командор, да, будет бурчать в процессе, да, будет поливать ядом всё происходящее, но… выполнит. Не может иначе. И сейчас Леви проклинает себя за это как никогда. Старается всё свести к тому, что это обычная тренировка, те же манекены, то же УПМ, те же клинки, только… мало получается. Дариус Закклай, бородатый старый хрен, решил сделать так, чтобы особенно сильно страдающий — во всех смыслах — разведкорпус смог заручиться поддержкой аристократии, а с аристократией поддержат их и обычные люди, и не в последнюю очередь для этого были устроены показательные тренировки. На самом деле старик просто решил скинуть часть финансирования разведки с бюджета королевства в частные руки. Ушлёпок. Леви мало понимает во всём этом: в финансировании, в политике, в играх больших мальчиков с маленькими писюнами, но даже ему не составило труда догадаться, что едва выигравшая суд по определению Эрена Йегера разведка теперь обязана доказать свою состоятельность в приручении оборотня, и возросшие расходы на исследование и тренировки пусть добывает своими силами. Словно бунтующий подросток, оставшийся без карманных денег, должен самостоятельно найти способ заработка. Эрвину ничего не оставалось, как подчиниться и выдвинуть на поле свою главную фигуру — капитана Леви, Сильнейшего воина. К тому же тот, сам того не зная, уже помог родной структуре, когда спас девушку, волею судьбы оказавшуюся дочерью мэра Гермины — далеко не последнего в аристократии человека. Стоило расположить его к себе, и у разведки уже в кармане непризрачный шанс на дополнительное спонсорство. А если мероприятия по показательным тренировкам пройдут без эксцессов, то, быть может, и Ханджи хватит на новую лабораторию. Слишком, конечно, оптимистичный сценарий, но Эрвин никогда не сдаётся, и Леви старается изо всех сил, чтобы не подвести его. Музыка оркестра гремит где-то около центральной площади, эхом отображаясь от стен домов, увеличиваясь и отражаясь дальше уже от Стен укрепрайона. Там собрали всех высокопоставленных людей, в том числе и аристократов, усадили на удобные стулья и рассказывают о происходящем через огромные рупоры, чей звук так же скачет эхом по крышам вперёд солдат, от чего кажется, словно говорит не один человек, а минимум сотня одновременно с каждой стороны. — Показательная тренировка продолжается! На столь торжественное мероприятие три главных военных подразделения предоставили своих лучших солдат! Вы уже знаете их, дамы и господа, но я позволю себе повториться! Военная полиция — капитан Деннис Айбрингер! Гарнизон — капитан Рико Брженская! И, наконец, Разведывательный корпус — сам капитан Леви, известный как Сильнейший воин человечества! Без сомнений легендарные люди, для меня честь даже просто произнести вслух их имена! Собственное имя отразилось эхом где-то внутри, засосало под ложечкой, и Леви в который раз думает о том, в какую же узкую дырку суётся по приказу Эрвина. Всё происходящее — праздник тщеславия, голая разведка вновь остро нуждается в деньгах, и капитан выставлен на первую линию витрины как самый ходовой и востребованный товар. Он бы не удивился, если среди жителей работает тотализатор. А, быть может, даже среди самих аристократов. Кто же выиграет? Кто «зарубит» больше всего «титанов»? Кто выпендрится больше всех? — Капитан Леви, восьмой титан! Эвакуацию Гермины никто не проводил и не проводит даже показательно, всё население спокойно находится в своих домах или на улице, и Леви замечает их, с любопытством оглядывающихся на пролетающих то тут, то там солдат. По всему укрепрайону расставлено около пяти десятков манекенов, у многих из них и толпится народ. Наверняка пытаются вообразить себе настоящего титана: детишки бегают у них под «ногами», парни храбро замахиваются кулаками, красуясь перед хихикающими девчонками, кокетливо закрывающими губы маленькими ладошками, а женщины в прикрытых платком головами хмуро одёргивают и тех, и других, чтобы не мешали бравым солдатам. Леви как раз мчится к одному такому деревянному чудищу, думая о том, что всё происходящее выглядит максимально проклято, левая рука сама перехватывает меч обратным хватом. В нескольких метрах от «титана» капитан включает на полную выход газа, переходя в быстрое верчение, чтобы одним сильным ударом вырезать часть мешка вместе с деревяшкой под ним. Всего несколько секунд, но мгновение замирает, растягивается в бесконечность, в которой между зависшим в свободном падении Леви и восхищённо распахнувшей глаза девчонкой — той самой, которую он спас в Тросте — в воздухе застыла россыпь песчинок и крупных опилок. Всего несколько секунд, один восторженный взгляд, а сердце капитана словно ухнуло камнем вниз, чтобы затем до тошноты резко подняться и разлить красноту по щекам. — Капитан Леви, девятый титан! Звук выпущенного троса разрезает этот безобразно растянувшийся миг, и небольшое тело капитана дёргает в сторону соседнего дома. Инстинктивно сгруппировавшись, он приземлился на хрустнувшую под ногами черепицу и остановился, смотря в пустоту перед собой. Давно он не ощущал этого странного смятения, когда на него взирают с таким вот восторженным изумлением, на какое способны лишь дети да юные особы голубых кровей, не знающих страшных тяжб жизни обычного люда. Привык, что обращённые на него взоры полны уважения, а в случае с синими озёрами его командора — нежности, а здесь… Пытаясь перевести дыхание, он прикладывает левую руку к груди, не выпуская рукоять меча, резко выдыхая. Совсем рядом слышится звук сматываемых тросов и скрип черепицы под ногами новобранца из гарнизона. — Капитан, сэр, с вами всё в порядке? — Да, я в порядке, — отвечает резковато, тут же отворачиваясь. Взором окидывает плавящиеся под пекущим солнцем крыши разноэтажных домов, пытаясь угадать, где могут быть следующие манекены, и успокоить собственное заходящееся в глотке сердце. Не хватало ему ещё тут смущаться как девчонке, впервые вышедшей на бал. — Какой это был титан? — Девятый, сэр! — Отлично, поехали. Остаётся надеяться, что хоть вечернее мероприятие позволит ему немного расслабиться и отдохнуть без оглядки на свой статус. Горечь чувствуется глубоко в горле; чует капитанское сердце — не видать ему отдыха ещё долго, ибо впереди корячится нечто большое, округлое и гладкое, из сдвоенных половинок. То самое, чьим предзнаменованием стал Эрен Йегер. Вместе с ним разведка получила столько всего, а главное — ключик к раскрытию появления титанов. И титанических размеров геморрой. Что ж, не впервой отдуваться за большие планы Эрвина Смита его маленькому капитану. Леви стремительно летит к десятому титану, отгоняя от себя разные странные мысли по поводу той девчонки. Если она на что-то надеется, то очень зря. Похоже, у неё не всё в порядке с головой, если умудрилась запасть на подобного Риваю солдафона. Жаль расстраивать девчушку, конечно, но двум пассивам в одной постели делать нечего.