Тридцать минут…

      Тридцать минут. Жалкие тридцать минут…       Этого времени не хватало, чтобы побывать на прощальной церемонии.       Ведь делегация Феликса уезжала раньше всех остальных. Он выглядел спокойным и расслабленным, пока остальные дети с других отрядов плакали и прижимались в крепких объятиях к своим друзьям и вожатым.       Беннетт работал молодым вожатым в лагере вместе со своей подругой Флоренс. За пару месяцев он уже набрался небольшого опыта, чтобы облегчить работу, ему всегда доверяли детей со старших отрядов от шестнадцати лет. Но с его то характером парень всегда справлялся с ними: подростки и старше очень любили своего яркого и активного вожатого, что всегда старался ради всеобщего блага и интересов, не было ни человека, что хорошо не отозвался о нём. «Дядя Бен» – называл так отряд первого вожатого, а вторую ласково: «тётя Фло».       И всё, казалось, было как всегда хорошо. Только в шестом отряде, что достался юноше на этот раз, был очень странный парень.       Он представился как Феликс Хониккер, на отрядном вечере молчал и не говорил ни о чём, кроме как откуда он приехал. С соседями по комнате не контактировал, а с остальными ребятами – тем более. Ранее Беннетту встречались замкнутые ребята, которые были просто неуверенны в себе, но спустя пару дней также вливались в коллектив.       А рыжий был словно антимагнитом: он не давал никому знать о себе, избегал командных работ и предпочитал действовать всегда самостоятельно. У него это и выходило, не секрет, но в отряде его стали недолюбливать по-крупному. «У Феликса стервозный характер», – отзывались о нём остальные. Хониккер был единственным, кто называл вожатых по их настоящим именам и не веселился, когда отряд уезжал на крупные вечеринки; юноша сидел за столом или прижимался к стене, где в компании наушников и своего рюкзака сидел тихо-тихо.       Беннетт пытался с ним поговорить. Но это было безуспешно. И в один из вечеров, перед отбоем, он позвал парня к себе в игровую, закрыв дверь, строго обратился к нему:       — Хониккер, – впервые вожатый называл кого-то так по фамилии, — тебе не нравится что-то?       — Всё нормально, – Феликс всегда так отвечал, — меня ничего не беспокоит. Хотя… Мне нравится, что ты назвал меня по фамилии, Беннетт.       Флоренс спустя время тоже подошла поговорить с этим парнем. Но она понимала, что её друг поймет этого человека лучше, чем сама, поэтому оставила их наедине.       — Нравится по фамилии? Если я буду так называть, то ты будешь активнее участвовать в делах отряда? – Пытался договориться с ним Беннетт.       — Не обещаю, – прошептал тот.       — Если у тебя не ладится с отрядом, то я могу перевести тебя в другой… Если тебе так лучше, Хониккер.       — Нет, – поспешно ответил Феликс.       Вожатый удивился.       — Тогда… Тебе в этом году исполнится уже восемнадцать? Поэтому, это твой последний приезд, как я понимаю. Давай повеселимся, Хониккер? Столько возможностей, я же вижу, что ты талантливый… Просто…       — То что у меня не выходит поладить с отрядом – не твоя проблема. Это моя вина.        — Тогда давай мы будем дружить? Вдвоём, а может и втроём, вместе с Флоренс. Если ты хочешь, Хониккер.       — Меня всё устраивает. Спасибо большое, Беннетт.       И так эти двое стали дружить. В строю Феликс всегда был рядом, как и в столовой сидел не за столами отрядов, а напротив своего вожатого, которому лично говорил доброе утро и спокойной ночи, придерживал двери. В бассейны Хониккер не ходил из-за страха глубины, а так как отряд задерживался там на час, то он предпочитал потратить это время на сон: вожатый всегда предлагал своё плечо.        Даже пошёл слушок, что этот парень ему близкий друг или просто любимчик, выделенный с отряда.       И несмотря на всё остальное, Флоренс тоже нашла общий язык с Феликсом, что не пришлось водить его к психологу, которого он недолюбливал, или же звонить единственному опекуну. Именно в дружбе с вожатыми он показывал свои навыки в полную силу: хорошая память, отличное стратегическое мышление и лидерские качества. Пускай отряд всегда был против его идей, но Беннетт, с разрешения друга, преподносил их как свои, а в случае удач всегда говорил: «это всё благодаря тебе», – в принципе, как есть.       Когда оставалось всё меньше и меньше дней к дате проведения прощальной церемонии, дядя Бен был обеспокоен. Ведь к этому отряду он явно привязался сильнее, к чем предыдущим. Он понимал, что это именно из-за этого Феликса, которому он так сильно и много уделял внимания. Но, зная, что скоро будет разъезд, тот решил приготовить ему подарок, ведь больше они никогда не увидятся.       Флоренс зашла в игровую и бросила на стол листы бумаги, где было написано время отъезда всех делегаций.       Беннетт, увидев время «16:30», словил ужасный испуг. Церемония начиналась в пять часов ровно, пока Феликс…       — Да, – выдохнула девушка, — Хониккер уезжает раньше всех. Не попадая под церемонию.       — Я не успел сделать ему подарок… Материалы на браслет приедут только после церемонии! А… А… А уголёк с костра?! А ниточки дружбы?! Неужели он…       Флоренс хлопнула друга по плечу.       — Ты действительно к нему привязался, да?.. Понимаю. Впервые за столь долгое время работы мне трудно на душе из-за отъезда одного человека.       — Хониккер…       — Может… Хорошим подарком будет… Написать на него рекомендацию? Чтобы он смог, если захочет, стать вожатым?.. – Предложила девушка, отчаянно не знавшая, как поддержать приятеля.       — Надо попробовать…        Как бы больно не было на душе, но прощаться придётся.        Это главное правило любого вожатого.       Встречать и провожать с улыбкой…       Когда Феликс собрал все свои вещи, он глянул на кровать, на шкаф и соседей. И со всеми ними он прощается навсегда. Но больнее всего прощаться… С вожатым, с раздражающим детским поведением вожатым, что корчит рожи и писклявым голосом пародирует чужое поведение.       Беннетт собрал остальных людей с отряда на полдник, пока Флоренс было поручено проводить уезжающего. Парень подошёл к подруге, грустно опустил взгляд и сказал:       — Можешь передать ему…       Девушка убежала к отряду, напоследок крикнув:       — Передай Феликсу пока! Скажи, что он был лучшим мальчиком в нашем отряде! И до сих пор останется нашим другом! Подарок должен вручить ему именно ты!       Вожатый побежал к автобусу со всех ног. Он ещё не приехал, а значит было время проститься. Хониккер обернулся и удивился, увидев дядю Бена, а не тётю Фло. Юноша стоял с розой в руках, которую по традиции нужно вручить девушке с отряда, но у него это не вышло.       — Ты пришёл меня проводить? – Спросил Феликс, — я рад…              — Да. Я тоже очень рад, что могу увидеть тебя… В последний раз…       Вожатый зашмыгал носом.       — Хэй, Беннетт, это я плакать должен, а не ты, – посмеялся тот, положив свою ладонь на щёку с веснушками.       — Прости, Хониккер. Прости… Я не сделал для тебя этот двадцать один день такими, чтобы ты их не забыл… Я-я не помог тебе поладить с отрядом, я не помог, я не справился… Если бы я приложил чуть больше усилий, если бы…       — Беннетт, всё хорошо.       — Я могу написать на тебя рекомендацию… Чтобы ты смог вернуться, но в роли вожатого… Пожалуйста… Прости…       Слёзы текли ужасным ручьём.       — Беннетт. Это самая лучшая поездка в моей жизни. Из-за тебя… Из-за дружбы с тобой и Флоренс. Если бы не ты, то всё было бы зря… Не плачь, тебе ещё остальных провожать следующие три дня, – мягко улыбнулся Феликс.       Он действительно был особенным.       Когда автобус подъехал и нужно было поместить вещи в багажный отсек, рыжий юноша посмотрел на вожатого.        — Эта роза завянет по дороге, если я её заберу с собой, – он протянул цветок вперёд, — тогда пускай она завянет в твоих руках.       Беннетт же снял свою кепку и надел её на голову Феликса. Это был единственный подарок, который он успевал сделать.        Теперь плакали они оба, обнимаясь в последний раз.       Но взгляд Хониккера словно говорил, что они ещё встретятся. И его словами напоследок были: «мы ещё встретимся, обещаю».       Вожатый запомнил это обещание.       Проходит ещё один год, но парень так и не приехал. Ему уже давно исполнилось восемнадцать лет, поэтому, никаких гарантий не было. Связаться с ним по социальным сетям не вышло: удалил аккаунт и поменял номер. Ни слуху, ни духу.       Флоренс останавливается в дверном проёме, чтобы сообщить Беннетту хорошую новость.       — В смысле?! – Возмутился он, — КАК Я БУДУ РАБОТАТЬ БЕЗ ТЕБЯ?!       — А вот так! Я беру младший отряд! А тебе отдаю новенького.       — Опять всякую школоту набрали, да…       В игровую входит человек в знакомой кепке, которого подруга представила как нового вожатого.       — Дядя Бен, не думал, что мы будем работать вместе. Я то надеялся просто быть рядом.       Блондин замолк, хотя в душе бушевало. От счастья.