Дом Цвета Индиго

— Руби, я могу зайти? — спросила Дженна, постучав в дверь. — Свали на хуй, тупая шлюха! Дженна вздохнула и перевела взгляд с Тайлера на Джоша. — Мы можем действовать, как спецназ, и просто вломиться без предупреждения, — предложил Джош. — Попробуй, — ответил Тайлер. — Не думаю, что это поможет, но других вариантов не остаётся. Он и Дженна отошли подальше от двери. Тайлер махнул рукой, давая понять, что Джош может приступать. Он нажал на ручку и вошёл в комнату. Руби стояла почти на пороге с миской хлопьев, которые остались с завтрака. Увидев Джоша, она сделала шаг вперёд и выплеснула месиво из хлопьев и молока ему в лицо. Он услышал, как Дженна ахнула. Он почувствовал кислый запах молока, как оно затекало ему за футболку, капало с волос. Он облизнул верхнюю губу: к ней прилипла пара хлопьев. — Тебя не учили стучаться, перед тем, как зайти, урод? — выкрикнула Руби, швырнув пластиковую миску на пол. — Давай просто поговорим, — миролюбиво предложил Джош. — Ты себя в зеркало видел? Приведи себя в порядок, и потом, может быть, я с тобой поговорю, — она толкнула его в плечи; для такой хрупкой девчонки это был мощный удар, отметил про себя Джош. — Вали отсюда! Вали! — Руби, — вмешался Тайлер, проталкиваясь в дверь мимо Джоша. — Мы все сегодня будем праздновать твой день рождения. Мы приготовили подарки, и… — Мне похуй! Мне похуй, похуй, похуй! Я хочу к папе! Почему вы запретили ему видеться со мной? — Мы не запрещали ему видеться с тобой, — спокойно возразил Тайлер. — Тогда где он?! — заверещала Руби: её лицо скривилось, словно от боли, по щекам потекли слёзы. — Где он? Почему он не пришёл? Почему не позвонил? — она топнула ногой и громко всхлипнула. — Я не знаю, Руби, я правда не знаю, — приговаривал Тайлер, медленно приближаясь к ней. — Ты врёшь! Ты всё врёшь! Он приходил, но вы не пустили его ко мне! — Это не так, Руби, — он сделал ещё шаг. — Не подходи ко мне! — она оттолкнула его, запрыгнула на кровать и прижалась к стене. — Я ненавижу тебя! Ненавижу вас всех и это вонючее место! Я хочу, чтоб вы сдохли! Передохли все, как крысы! — завизжала она, закрывая лицо руками. Тайлер подал знак, чтобы закрыли дверь с другой стороны и оставили их. Джош вышел в коридор и посмотрел на Дженну. — Жесть, — он провёл ладонью по лицу, убирая остатки молока. — Её отец правда не объявлялся? — Не-а, — ответила Дженна. Из комнаты послышались гневные выкрики Руби и тихий голос Тайлера. Джош нахмурился. — Я даже не знаю, за кого сильнее волноваться, — сказал он. — Не беспокойся, Тайлер справится, — улыбнулась Дженна. — Он умеет с ними обращаться. Я почти уверена, что он ей скажет что-то такое, что она выйдет праздновать своё день рождения и даже будет улыбаться. Дженна оказалась права: вечером Руби действительно вышла к общему столу, который был празднично накрыт. Её лицо было слегка опухшим от слёз, светлые волосы аккуратно уложены. Она накрасила губы, надела простое тёмно-красное платье и стала похожа на милую пятнадцатилетнюю девочку, а не на злобного зверька. Джош улыбнулся ей. Руби моргнула, как будто первый раз его видела, и отвернулась. Свет был приглушён. Играла музыка, на стене висел самодельный плакат С Днём Рождения, Руби!, украшенный мерцающей гирляндой. Тайлер купил воздушные шарики, чем вызвал бурный восторг у всех, кроме именинницы и Ника. Сегодня на ужин была гора снэков, литры газировки и праздничный торт с пятнадцатью свечками. Джошу нравилась эта атмосфера, но что-то выпадало из этой вроде как радостной картины. Что-то было не так. Джош наблюдал. Ник понуро сидел за столом: перед ним стояла тарелка с едой, но он к ней не притронулся. Девочки-подростки — Изадора, Сара, Лиз и Нэнси танцевали и кружились среди ленточек, свисающих с воздушных шаров, которые болтались под потолком. Нэнси поглядывала на него из-под опущенных ресниц и подмигнула. Джош перевёл взгляд на Андре, который, хаотично жестикулируя, рассказывал о чём-то Джонни и Нилу. Руби равнодушно смотрела по сторонам и потягивала газировку. Том сидел рядом с Тайлером и что-то ему рассказывал. Их глаза встретились, и Джош почувствовал, как на него навалилась усталость: он прочитал это во взгляде Тайлера, в том, как он сидел, в том, как разговаривал. Джош попытался улыбнуться, но получилось криво и неискренне. Казалось бы, день рождения, праздник, где обычно расслабляются и веселятся, но Джош был напряжён до предела. Потому что в подобной компании было невозможно расслабиться: один неверный шаг, и Нэнси может схватить его за задницу, а потом обвинить в домогательствах. Такое уже случалось на прошлой неделе. Джоша передёрнуло от одного воспоминания. Хорошо, что Тайлер и Дженна были на его стороне. Если бы не они, он мог бы в лучшем случае потерять работу, в худшем — сесть за совращение несовершеннолетних. Джош вспомнил, как он праздновал свой день рождения в прошлом году. Было весело. Все накурились и пели песни. Играли в «Правду или Действие». Он усмехнулся. Было бы здорово отметить свой день рождения в компании Дженны и Тайлера. Было бы интересно посмотреть, как бы вёл себя Тайлер, если бы он сделал пару тяг старой доброй марихуаны. Джош вдруг представил, как выдыхает дым Тайлеру в рот, через поцелуй… Он сморгнул. Кажется, ему действительно нужно отдохнуть. Или покурить. Джош осмотрелся по сторонам в поисках свидетелей его не очень правильных мыслей. Всё-таки он работает в центре для содержания неблагополучных подростков. Если кто-то узнает, что у него есть трава, его точно отсюда выгонят. Но как они узнают, размышлял Джош. Он сделает это быстро и незаметно. На улице, за домом, и никто не пронюхает. Он облизнул губы от предвкушения. Он сделает это сегодня, после того, как все разойдутся по комнатам. Джош улыбнулся. Он заслужил маленький косячок, это пойдёт ему на пользу, а то здесь можно с ума сойти! То Руби с её истериками, то Ник с его апатией, то непреступный Тайлер с его правилами. Может он немного расслабиться в конце-концов и с новыми силами ворваться в новый день! К одиннадцати вечера все разошлись по комнатам. Подростки казались довольными, даже Руби улыбалась, когда ей вручали подарки. Джош дождался, когда в доме всё стихнет и достал сумку: в тайном кармашке лежала плоская пачка, в которой лежали аккуратно скрученные косяки. Джош вытащил один из них, нашёл зажигалку. Затем он на цыпочках подошёл к двери и прислушался: тихо. Он повернул ручку и также на цыпочках прошёл по коридору на выход. Стояла тёмно-синяя ночь. Воздух приятно холодил кожу. Джош накинул капюшон и направился за дом. Жёлтые цветы слабо колыхались на ветру. Он посмотрел на них и щёлкнул зажигалкой. Сделал глубокий вдох, задержал дым в лёгких и затем выдохнул его, прикрыв глаза от удовольствия. Для него курение травы было скорее не про удовольствие, а про смещение внимания с внешних проблем на внутренние безумные образы, которые рисовало воображение после первой же затяжки. Но сегодня оно ощущалось по-другому. Джош чувствовал, как Руби, Ник, Тайлер, всё произошедшее сегодня и за последние несколько недель, улетали в космос на ракете с надписью «Кайф». Он прошёл вглубь маленького импровизированного сада и с удивлением обнаружил низкую скамейку. Он уселся на неё и вытянул ноги. Боже, может быть, ему устраивать такие вылазки хотя бы раз в месяц. Тихо и незаметно. Джош затянулся и посмотрел в небо. Звёзды плели свои замысловатые созвездия, трещали цикады. Он прикрыл глаза и поднёс косяк к губам, чтобы сделать очередную затяжку, как услышал шаги. Чёрт, чёрт, это ещё кто, с трудом соображал Джош. Травка сделала своё дело: образы и мысли переплетались, смешивались, вязли друг в друге. Он сделал несколько шагов в темноту и упёрся в стену. Он затушил косяк и бросил его на землю. Развернулся и вжался в угол: сразу разблокировалось воспоминание о Руби, как она точно так же прижималась к стене сегодня днём. Джош потряс головой и замер, когда увидел, что Тайлер подхватил низкую скамейку, на которой он сидел несколько секунд назад, и поставил её напротив клумбы с жёлтыми цветами. Джош изо всех сил пытался сосредоточиться. Это точно Тайлер, или он накурился настолько, что у него начались галлюцинации? Что-то подсказывало ему, что пока лучше не высовываться. Настоящий Тайлер или нет, лучше выйти, когда он исчезнет из поля зрения. Джош зажмурился несколько раз, пытаясь нащупать границы реальности. Когда Тайлер сел на скамейку и достал пачку сигарет, Джош с трудом сдержался, чтобы не заорать: «Чувак! Ты тоже куришь! Давай курить вместе! Правда, у меня не сигареты». Он поморгал сильнее, чтобы убедиться, что Тайлер действительно поджёг кончик сигареты, действительно затянулся. Зажав её зубами и щурясь от дыма, он задрал чёрную худи и оголил живот. Что. Происходит. — загорелось красными буквами у Джоша в мозгу. Он зажмурился и потрогал кончиками пальцев стену: она была шершавая и холодная. Она была настоящая, это была не галлюцинация, а значит, и Тайлер, который методично прижигал кожу на животе тлеющей сигаретой, тоже был настоящий. Он морщился от боли, делал паузу и снова прижимал горячий кончик сигареты к себе. Казалось, что с каждым разом он прижигал себя глубже, дольше. У Джоша пересохли губы. Он почувствовал, что его заколотило: как будто его тело сопротивлялось той боли, которую испытывал Тайлер. Зачем ты это делаешь, зачем, пронеслось у Джоша. Но он знал зачем. Он знал, как это делается и почему. Он шумно, судорожно выдохнул и в ужасе застыл, потому что понял, что это прозвучало слишком громко. Тайлер повернул голову в его сторону. Его глаза расширились, губы приоткрылись, и он стал похож на подростка, которого родители застукали за чем-то запрещённым. Он быстро опустил худи, потушил окурок об землю и поднялся. Джош прикрыл глаза и сделал шаг вперёд. Ноги у него были полуватные. — Что ты здесь делаешь? — тон у Тайлера был обвинительный, Джош оторопел. — Что ты здесь делаешь? — накинулся он в ответ. Тайлер сощурился, впился в него взглядом. Потом принюхался и осмотрел землю вокруг. Наклонившись и выхватив из темноты недокуренный косяк, он показал его Джошу. — Ты курил травку? Ты сдурел? Ты знаешь, чем это тебе грозит? — ноздри Тайлера опасно встрепенулись: Джош уже выучил, что когда он так делает носом, значит, он очень зол. — Во-первых, ты никогда не докажешь, что я здесь курил и курил ли вообще, а во-вторых, даже если это так, я делал это внерабочее время, один и… — Ты хоть понимаешь, что произойдёт, если кто-то из них узнает, что у тебя есть наркотики? — он указал на дом. — Это не наркотики, не драматизируй. Тайлер отшагнул назад, в неверии мотая головой. — Мне не нужен супервизор, который считает, что травка — это не наркотики. Это нулевой уровень ответственности, нулевой! — выплюнул Тайлер ему в лицо. — Помнишь Нила? — он снова подошёл ближе и, не дожидаясь ответа продолжил: — Он тоже считал, что травка это не наркотики. Он с неё начинал. Потом ему предложили ширнуться кокаином. Он ширнулся кокаином. Знаешь, сколько ему было? Тринадцать, — он не сводил с него глаз. — Ты когда-нибудь держал на коленях ребёнка, который захлёбывается собственной рвотой, потому что он совсем немного не рассчитал дозу, а, Джош? Джош молчал и смотрел под ноги. — Я понял, — тихо ответил он. — Я больше не буду курить здесь траву. — Завтра я свяжусь с Марком, — после паузы сказал Тайлер. — Зачем? — у Джоша заколотилось сердце. — Я же сказал: мне не нужны супервизоры, которые считают, травка это не наркотики, и покуривают её по ночам. — Как насчёт супервизоров, которые селфхармятся по ночам? — разозлился Джош. Тайлер заиграл желваками. Потом сглотнул и посмотрел в сторону. Джош пытался поймать его взгляд, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота. Он услышал шаги и повернулся: к ним подбежала запыхавшаяся Дженна и сообщила, что Руби сбежала из центра содержания неблагополучных подростков.

*

— Как давно это произошло? — спросил Тайлер, возвращаясь к дому. — Не знаю, — ответила Дженна. — Я вышла в туалет и наткнулась на Лиз. Она мне сказала, что слышала шум из комнаты Руби. Когда мы зашли, окно было открыто. Я обошла все комнаты, её нигде не было, и стало понятно, что она сбежала. — Она не могла далеко уйти, — сказал Джош. — Куда она могла пойти? Вот в чём вопрос, — она посмотрела по сторонам. — Это очевидно, — сказал Тайлер. — Она ушла искать отца. Скорее всего, она пошла домой. — Где она живёт? Насколько далеко? До туда реально дойти пешком? — Реально, — кивнул Тайлер. — Я предлагаю поехать туда сейчас. Машина заправлена? — Да, — у Дженны округлились глаза. — Поехать сейчас? — Ты остаёшься, — сказал он ей. — А Джош поедет со мной, — он кинул на него взгляд. — Ладно, — кивнул Джош. — Мы можем перехватить её там, если она там, и вернуть. — Но… если там будет её отец? — спросила Дженна. — Если там будет её отец, я всё равно попытаюсь её вернуть, — сказал Тайлер. — Ей опасно находиться рядом с ним. Через пять минут они ехали по тёмной дороге по направлению к дому Руби. В машине пахло жжёным деревом. Тайлер вёл машину и молчал. Джош смотрел в окно. Неразрешённый конфликт висел между ними, как чёрный маленький скелет, который раскачивался туда-сюда на зеркале заднего вида. — Не рассказывай Марку о том, что произошло сегодня, — сказал наконец Джош, и у него закололо где-то в солнечном сплетении. — Я сам буду решать, что рассказывать Марку, а что нет, — отрезал Тайлер. — Я обещаю, что я больше не буду… — Я не хочу об этом говорить, — перебил Тайлер, заворачивая за угол. — Не сейчас. Джош качнул головой, прикрыв глаза. Эффект от выкуренной травки развеялся, как дым: он опять был напряжён и расстроен. Голова слегка кружилась. Образ Тайлера прижигающего себя сигаретой всплыл в сознании, и он покосился на него: если Тайлеру было больно, то он не подавал виду. Джош посмотрел на место, где предположительно находились ожоги, и сдержался, чтобы не спросить, как он себя чувствует. — Прекрати пялиться, — сердито сказал Тайлер. — Мне сложно делать вид, что я ничего не видел. — А ты постарайся как-нибудь, — он вытянул шею, чтобы посмотреть, где можно припарковаться, развернул машину и остановился. — Приехали. Дом, где жила Руби, был одноэтажным и серым. В окнах не горел свет, вокруг было темно. Джош сощурился, пытаясь понять, есть ли кто-нибудь внутри. — Они либо спят, либо там никого нет, — сказал он. — Надо подойти поближе, — сказал Тайлер и открыл дверь. Было около половины второго ночи. Стало холоднее. Джош накинул капюшон, и Тайлер последовал его примеру. Наверное, со стороны они выглядели, как два подозрительных типа, которые собрались ограбить дом, подумал Джош. Рядом с входной дверью было окно. Он подошёл к нему и заглянул вовнутрь, приложив ладони с обеих сторон лица. Он увидел силуэт кресла, разбросанную одежду. У него сложилось впечатление, что там никого не было. Тайлер зашёл за угол. — Хэй, — позвал он, спустя несколько секунд. — Иди сюда. С боковой стороны дома было два окна. Оба были заперты. Тайлер смотрел на них, наклонив голову. — Я думаю, нам нужно залезть внутрь. — Что? — заморгал Джош. — Ты умеешь взламывать замки? — совершенно спокойным тоном спросил Тайлер. — Нет. — А я умею, — сказал Тайлер. — Но давай сначала попробуем открыть это окно. Он дёрнул ставню вверх: после двух рывков она поддалась, появился зазор. Тайлер поднял раму выше, и теперь можно было запросто попасть в дом. Он подтянулся и перекинул ногу через подоконник. — Ты уверен, что нам можно это делать? — прошептал Джош. — Мне можно, насчёт тебя не знаю, — ответил Тайлер. — Здесь никого нет. Если бы дома была Руби или её отец, они бы давно сюда прибежали, поверь мне. Полицию никто не вызовет. Мы только быстренько осмотримся и вернёмся в машину. Поражённый уверенностью Тайлера и его не самыми законными действиями, Джош полез в окно. Что они будут искать, если там не было ни Руби, ни её отца, промелькнуло у него. Он спрыгнул с подоконника на пол и огляделся. Это явно была комната Руби. Стены были бледно-розовые, на одной из них висела картина. На тёмно-красном фоне был изображён ангел в белом балахоне и с огромными крыльями за спиной: запрокинув голову и сложив ладони, он молился небесам. Пахло приторными духами. Кровать была не заправлена, вокруг валялись коробки и одежда. На столе пылился ноутбук, вокруг него — куча книг, карандашей и блокнотов. Тайлер наклонился и вытащил толстую тетрадь, которая лежала внизу стопки. Джош подошёл к нему. — Это её дневник, — прошептал Тайлер, перелистывая страницы. — Но что это за язык? Первый раз такое вижу. — Дай посмотреть, — Джош взял тетрадь и подошёл к окну, чтобы разглядеть получше. «Рс нсрэя сяпцуна. А зцмяуя э фртсямъ, фрьыя рс поцжщу, нйэямцу тъса чя олфл ц прмяёцу ся флйсб» — было написано наверху одной из страниц. Джош нахмурился. Он знал, что это за шифр: он использовал его, когда был ребёнком и играл с соседскими мальчишками, воображая, что он агент ноль-ноль-семь. — Это шифр Атбаш, — сказал Джош. — Один из самых простых. — Ты понимаешь, что здесь написано? — спросил Тайлер. — Так сразу нет. Но это можно расшифровать. — Я сфоткаю несколько страниц, — Тайлер достал телефон. — Пришлю тебе для расшифровки, хорошо? — Ладно. В доме было тихо. Они прошлись по комнатам, зашли на кухню: на магнитном держателе над плитой тускло поблескивали ножи. На столе стояла полупустая бутылка виски и два стакана. Лежала пустая коробка из-под пиццы. Джош понял, что больше искать здесь нечего, и предложил вернуться в машину. — Я бы остался следить за домом, — сказал Тайлер, захлопнув дверь. Джош посмотрел на время: почти полтретьего. Он потёр переносицу, глаза слипались. Следить за домом до утра ему совсем не хотелось. Сегодня произошло слишком много, и единственное, что сейчас хотел Джош, — это оказаться в кровати и забыться сном. — Мы можем вернуться сюда завтра днём, — сказал он, с трудом подавив зевок. — Я так устал, что, даже если сейчас здесь появится Руби, я не уверен, что мне хватит сил за ней гоняться или беседовать о том, каким мудаком является её отец. Тайлер промолчал. Несколько секунд он смотрел на тёмный дом, потом тяжело вздохнул и завёл мотор.

*

Джош проснулся от сигнала, что ему пришло сообщение. Он чертыхнулся и взял телефон: Тайлер прислал фотки страниц из дневника Руби. Было ровно семь утра. Он поспал от силы часа три. Джош зарылся лицом в подушку, тяжело вздохнув. Вчерашние события отозвались тупой болью во всём теле, ему совершенно не хотелось просыпаться и что-то делать, а тревожные мысли уже запустили свой механизм в его голове. Расскажет ли Тайлер Марку о том, что он курил травку? Выгонят ли его отсюда с позором? Повесят статью? Или Тайлер сжалится над ним, и они сделают вид, что ничего страшного не произошло? А как насчёт того, что Тайлер занимается селфхармом? Каким образом Джошу игнорировать это? Может, ему тоже рассказать об этом Марку? Он перевернулся на спину и потёр лицо. Если судить по тишине за дверью, Руби не вернулась. Джош вспомнил, как они залезли в её дом, и закрыл глаза. Тайлер, который готов разорвать любого, кто отступает от правил, так легко и непринуждённо вламывается в чужой дом, нарушая как минимум закон. Джоша одновременно пугала и притягивала эта противоречивость. Завтрак прошёл в напряжённой тишине. Тайлер был бледен и периодически зависал, уставившись в одну точку. Было непонятно, спал ли он сегодня вообще. Он избегал смотреть на Джоша, от силы сказал две пары слов за всё то время, пока они сидели за столом. После завтрака большая часть подростков отправилась в школу. Тайлер сказал Андре и Джонни, чтобы они взяли учебники и через двадцать минут были в гостиной, готовые к учёбе. Удивительно, но даже Андре, который в большинстве случаев находил, что ответить, сегодня был хмур и молчалив. Джош отправился в свою комнату и открыл утреннее сообщение: там было пять фоток страниц из дневника Руби, которые ему предстояло расшифровать. Тайлер вломился в чужой дом, а потом сфоткал страницы из личного дневника девочки-подростка. Очень интересно, хмыкнул Джош, принимаясь за расшифровку. Через полтора у него вышло следующее: «Папа снова напился. Я читала в комнате, когда он пришёл, схватил меня за руку и потащил на кухню. Я не поняла, что я сделала не так. Он начал орать, что грязно и нечего жрать. Я-то в чём виновата? Почему он не может просто пойти и купить себе еды? Вечером он снова пришёл ко мне в комнату и попросил прощения. Начал распускать руки. Я сказала, что у меня месячные, и он отстал. Скоро этот фокус не прокатит. Перед тем как выйти, он сказал: чего-то зачастили у тебя месячные. Сходи к врачу или забеременей. Со вчера остались синяки на левой руке. Пришлось надеть уродскую кофту с длинными рукавами, чтобы в школе не глазели» Джош бросил ручку и откинулся на спинку кровати. Тайлер был прав: Руби нельзя находиться рядом с таким отцом. Как странно, как парадоксально: несмотря на побои и сексуальное насилие, она всё равно тянется к нему, хочет его внимания и поздравлений с днём рождения. Джош не понимал примерно ничего в этом мире. Он услышал шум и решил проверить, что происходило в гостиной и заодно отвлечься от жутких записей Руби. — Поднимайся, Джонни, — говорил Тайлер. — Поднимайся. На полу гостиной лежал раздетый до трусов Джонни и смотрел в потолок. Рядом стояла Дженна и ухмыляющийся Андре. Он увидел Джоша и громко сказал: — Смотри, чего чудит этот чудик! — Замолкни, Андре, — сурово сказал Тайлер. — Ты не имеешь права меня затыкать! — взорвался тот. — Я могу говорить всё, что хочу! Это свободная страна! — Пойдём, — мягко сказала Дженна, взяв его за локоть. — Никуда я не пойду! — вырвался Андре. — Я хочу посмотреть, что ещё он выкинет. — Что происходит? — вмешался Джош. — Уведите Андре, — приказал Тайлер. — Я же сказал, что я никуда не уйду, — он встал, как вкопанный, уперев руки в боки. — Если не пойдёшь, то мне придётся тебя отсюда унести, — сказал Джош. Он наклонился, подхватил его и перекинул через плечо. Андре был высокий, но лёгкий. Он верещал и отбивался, пока Джош нёс его в комнату, но делал это в полсилы. — Ты не имеешь права! — орал Андре. — Ты лишаешь меня права на учёбу! — Про что ты говоришь? — Джош усадил его на кровать и встал около двери. — Мы делали какие-то тупые упражнения по математике, а потом Джонни вдруг заладил: нули и единицы, нули и единицы, прикинь? — Андре хохотнул. — Не знаю, чего он так завёлся, но он повторил эти нули и единицы раз сто! А потом он начал раздеваться! Короче, перемкнуло его чуток, — он покрутил пальцем у виска. — А потом он лёг на пол в трусах и сказал, что хочет медаль. Короче, вся математика пошла по… Андре продолжал тараторить. Джош слушал в пол-уха. Ему хотелось вернуться в гостиную, чтобы помочь Тайлеру, но понимал, что оставлять Андре без присмотра нельзя. Его нужно было чем-то занять, пока Джонни не придёт в норму. Джош знал, что Андре занимался баскетболом и сменил тему разговора, спросив, как у него дела на тренировках. Минут через двадцать в комнату заглянула Дженна и сказала, что Джонни угомонился. К обеду у Джоша трещала голова. Подростки вернулись из школы и громко спорили о предстоящих экзаменах. Изадора разбила тарелку, Лиз обожглась горячим супом и ныла об этом до тех пор, пока Нил грубо не заткнул её. Затем голос подал Андре: — Угадайте, что сегодня сделал Джонни? Джош посмотрел на Тайлера: тот мотнул головой, ноздри встрепенулись. Джонни, сидящий рядом с ним, начал раскачиваться вперёд-назад. — Ты так рассказываешь, как будто знаешь Джонни первый день, — Нэнси перебила Андре на середине рассказа. — Я, например, прекрасно помню, как он бегал перед домом завернувшись в один американский флаг. Вот это было весело. — Нам как раз сегодня рассказывали, что нельзя использовать флаг в качестве одежды, — сказал Нил. — И еду в него тоже нельзя заворачивать. — О, я бы завернул хот-дог в американский флаг и смачно съел бы его перед посольством… — А вы знали, что хот-доги вообще из Австрии вроде? Джонни перестал раскачиваться. Разговор перетёк в другое русло, и Джош почувствовал к Нэнси нечто похожее на благодарность. Он посмотрел на неё: она увлечённо о чём-то спорила с Сарой и размахивала ложкой. Тайлер прочистил горло и поднялся. Все мгновенно замолчали. — Мне нужно позвонить, — сказал он. — Заканчивайте без меня. Нил, сегодня твоя очередь мыть посуду, не забудь. Он вышел из-за стола. Джош заметил, что его тарелка осталась нетронутой. Он перевёл взгляд на Дженну: на её лице читалось беспокойство. — Кажется, Тайлеру скоро тоже понадобится терапевт, — сказал Андре, и кто-то прыснул со смеху. — Реально, он сегодня такой молчаливый, — протянула Нэнси. — Это всё из-за Руби, неужели ты не понимаешь? — громко прошептала Лиз. — Кстати, выяснилось где она? — спросил Ник, и Джош удивлённо посмотрел на него: у него был низкий, мелодичный голос. — Нет, — ответила Дженна. — Мы ещё ведём себя, как с цепи сорвались, — приподняв бровь, сказала Изадора. — Я веду себя, как обычно, — выпятив грудь, сказал Андре. — Вот именно, — она закатила глаза. — Давайте вести себя прилично! — предложила Нэнси. — Хотя бы сегодня вечером. — Расскажи нам, как вести себя прилично. — А лучше покажи, ты точно в этом самый настоящий профессионал. После обеда Джош принял таблетку аспирина: голова раскалывалась. Убедившись, что каждый подросток занят своим делом, он направился в свою комнату. Там было тихо и свежо. Он лёг на живот на кровать и мгновенно вырубился. Ему снились смеющиеся лица детей, которые сменяли друг друга, как в калейдоскопе. Он дёрнулся и проснулся от тихого стука в дверь. Джош резко вдохнул воздух и сел на кровати. Не понимая, сколько прошло времени, он достал мобильник и чуть не ослеп, когда включил экран. Поспал он всего полтора часа. Стук повторился. Кряхтя, Джош встал и пошёл открывать. На пороге стоял Тайлер. Он выглядел бледным, под глазами темнели круги от недосыпа и усталости. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Потом Тайлер опустил ресницы и спросил, разглядывая пол: — Можно зайти? — Конечно, — Джош открыл дверь шире. — Я только проснулся и еле соображаю. — Ты расшифровал записи Руби? — А, да, — он взял с тумбочки несколько исписанных листов и протянул их Тайлеру. — Ты прав. Её отец псих. С ним надо что-то делать. Тайлер вцепился в записи и быстро пробежался глазами по строчкам. Джош следил за его ноздрями: в определённый момент они встрепенулись, и он понял, что отцу Руби не сдобровать. — Вот тварь, — пробормотал Тайлер. — Только это ничего нам не даёт. — Почему? — Потому что залезли ночью в их дом и без разрешения сфоткали страницы из личного дневника? — он помолчал. — Кроме того, этого недостаточно. Нужны прямые улики, и чтобы Руби сама написала заявление, а это, как ты понимаешь, близко к невозможному. — Ну не факт, — протянул Джош. — Не знаю, — Тайлер посмотрел в сторону. — Ладно. Спасибо. Я это заберу, — сказал он, помахав листами, и направился к двери. — Пожалуйста, — ответил Джош и закусил губу: он хотел спросить Тайлера, общался ли он с Марком, но не знал, с чего начать. Тайлер взялся за ручку и открыл дверь. Он замер, словно о чём-то вспомнив. Спустя несколько секунд он закрыл её и повернулся. Джош моргнул. — Завтра приедет Дэбби, — сказал Тайлер. — И Марк. — Марк? — в голове у Джоша опять зазвенело. — Да, я попросил его приехать, — Тайлер отвернулся, на его щеках выступили бледно-розовые пятна. — Зачем? — спросил Джош, слегка нахмурившись. — Нам нужно поговорить, — сказал Тайлер. — Но не здесь. — Кому нужно поговорить? — Нам, — Тайлер посмотрел на него так, словно они разговаривали на разных языках. — Тебе и мне. — А зачем приедет Марк? — спросил Джош, боль в голове усиливалась. — Чтобы помочь Дженне и Дэбби. — Всё равно не понял. Тайлер почесал в затылке и вздохнул. Он посмотрел Джошу в глаза, и на мгновение его лицо смягчилось. Затем он моргнул и его взгляд снова стал острым, непроницаемым. — Завтра в полдень мы едем в Гудейл. Пока нас не будет, за ребятами присмотрит Марк и Дэбби. Теперь понятнее? — Мы едем в Гудейл? — Да. — Вдвоём? — Да, — Тайлер свирепо посмотрел на него. — Что здесь непонятного? — Да нет, просто я… — Джош сделал шаг назад. — Просто это звучит, как свидание, — он поджал губы, чтобы больше не сказать ничего лишнего. — Называй это, как хочешь, — пятна на щеках Тайлера стали ярче. — Там мы сможем спокойно поговорить без свидетелей и решить все вопросы. Джош не стал уточнять, что именно он имел в виду под «всеми вопросами», но это явно касалось курения травки и селфхарма. Если нет, то он сам поднимет эту тему, потому что поднять её было действительно важным. Джош закрыл за Тайлером дверь и прижался к ней лбом: головная боль отступила, и он почувствовал что-то вроде надежды. Странное чувство зарождающееся в центре грудной клетки.