Чужая среди своих

      Раннее, раннее утро. Ты лежала на своей кровати в комнате Слизерина. Голова раскалывалась. Кажется, вчера ты снова не спала до двух часов ночи, уткнувшись в какую-то книгу. Рядом перекладывала какие-то вещи соседка по комнате — Пэнси Паркинсон.       — Что, Т/И? — обратилась она ехидным голосом — Снова читала свои книжки? Скоро совсем превратишься в грязнокровку-заучку с Гриффиндора. Хорошо, что этого позора хотя бы не видят твои родители. Им повезло, что они в Азкабане.       — Я хотя бы хоть что-то знаю и приношу факультету баллы, в отличии от некоторых — мгновенно среагировала ты, но спорить дальше не хотелось.       «Родители… знать бы ещё, кто мой отец» — подумалось тебе. Официально считалось, что Родольфус Лестрейндж, но ты имела полное право на то, чтобы сомневаться. Иногда тебя посещал ужас: а что если окажется, что отец — Волдеморт? Но ты старалась прогонять от себя такие мысли.       «Я приношу факультету баллы…». Факультету… Ты попала на Слизерин не по собственной воле, лишь потому, что если бы она ещё и попала на другой факультет, то тетя Цисси и дядя Люциус точно бы не пустили тебя на порог. Ты вздохнула: они не хотели принимать тебя с самого начала. Ты не помнила, но совершенно случайно видела в Омуте Памяти, как дядя прошипел жене на ухо:       — Мы только-только упрочнили свою репутацию и отвели от себя подозрения в служении Темному Лорду, а нам ещё и подсунули дочь преступников.       — Белла не простит нам, если мы выкинем ее дочь на улицу — так же шепотом ответила тетя, а потом добавила громко, обращаясь к твоей домовушке-няньке, что держала тебя, годовалую, на руках — Комнаты наверху, сразу слева от лестницы.       Они бы не вынесли, если бы ты ещё и попала не на Слизерин. Ты снова вздохнула. Если бы ты сейчас была на Гриффиндоре, то смогла бы подружиться с Гермионой ближе, чем сейчас, познакомиться с Роном, а через него и с близнецами Уизли, которые всегда тебя привлекали, хотя ты мало пересекалась с ними в школя. И быть может, даже… стать своим человеком для Сириуса.       Всё, что ты слышала о дяде было потоком крайне нелестных слов от матери и неприличных выражений из уст дяди Рабастана. Ты чуть скривилась: воспоминания о дяде были не из приятных. А вот Сириус… которого ты никогда и не видела почему-то тянул к себе.       Так… наверно, уже пора вставать и идти на завтрак. А с него можно будет сразу на уроки, поэтому ты взяла сумку и вышла из комнаты, не желая больше выносить неприязненные взгляды Паркинсон.       Подходя к Большому Залу, ты увидела Джинни, с которой у тебя уже давно стали хорошие отношения.       — Привет, Джинни! — воскликнула ты радостно.       — О, привет, Т/И! — весело сказала девушка и бросилась к тебе.       Подбежав, она неразборчиво замахала руками и стала что-то быстро-быстро говорить. Ты еле разобрала речь, общий смысл которой состоял в том, что Фред заинтересовался рассказами Джинни, в которых та говорила ему о тебе, и решил узнать, что же это такая за Т/И Лестрейндж слизеринка, которая хорошо относится к гриффиндорцам и поэтому он приглашает тебя — Джинни вызвалась сопроводить — в свой и Джорджа тайник, в котором они часто собираются поговорить.       Твоё сердце почему-то забилось часто-часто и ты, конечно, с радостью согласилась и пошла дальше к своему столу, а Джинни поспешила к своему.       Казалось, ничто не заставит твое настроение испортиться, но тут сзади тебя раздался надменный голос:       — Прекрати позорить нашу семью общением с грязью.       Ты обернулась. Ну конечно — перед тобой стоял, взирая с высоты своего роста (а ты была ниже его на целую голову) Малфой.