Особенность

Юджи вдруг резко забывает, каково это — дышать. Легкие покалывает изнутри, слышно собственное суматошно бьющееся сердце и от легкого головокружения черный маленькими пятнами маячит перед глазами. Вернуть себе контроль над дыханием получается с трудом. Сатору напротив сам застыл, немного напрягая руку, которой обвил запястье чужой между своих широко разведенных ног. Их поцелуй прервался, но горящие от осторожного смешанного дыхания обоих губы все еще были соединены. Они совсем не моргали, все будто бы пытаясь по глазам понять, что друг у друга на уме, но в них ничего, кроме страсти и вожделения, затопивших цветные радужки темным, не было. Ладонь Юджи идеально ложилась на промежность. Там не было ничего, кроме мягкости, горячей и влажной даже через слои одежды. Он осторожно провел пальцами вверх, надавливая на ткань, чтобы ощутить, как обдало жаром, и почувствовать на своих губах судорожный вздох. — Сенсей, у тебя… Слова обожгли иссохшие губы. Румянец жгучим красным расползся от лица к ушам и шее Сатору. Он коротко кивнул, упираясь коленями в чужие бока, и закинул руки на голые плечи. — Страшно? — он хихикает немного нервно, чуть отстранившись, и, склонив голову на бок, смотрит совсем уж пытливо. — Нет. Просто удивлен, — честно отвечает Юджи и пальцами снова скользит вниз. Под ними будто бы пульсирует, и от этого голова кругом. У него действительно нет члена, вместо него — влагалище, и это захватывает и будоражит одновременно. — Могу я?.. — сам не до конца понимает, о чем просит, но Сатору, губы которого еле блестели от остатков съеденного чужими губами бальзама, улыбается, соглашаясь на что бы то ни было. Юджи, придерживая чужие ноги, сползает на пол, и Сатору сверху смотрит на него с легким прищуром, но даже с такого расстояния заметно, как в его глазах яркими всполохами играет азарт на пару с возбуждением. — Хочешь, чтобы я разделся? — он кладет руку поверх своего живота и показательно разводит ноги еще шире, и голени под пальцами Юджи напрягаются. — Хочу, — отвечает Юджи, щекой прильнув к колену. — Пожалуйста. Сатору этого достаточно. Его губы складываются в привычной игривой улыбке, но вместе с этим потемневшим взглядом, полным предвкушения, выражение лица приобретает совсем новые краски. Они впервые заходят так далеко, и осознание этого и фантомная тяжесть, наливающая низ тела, распаляют напряженные от ожидания нервы. Юджи не сводит взгляда с чужих рук, нарочито медленно расправляющихся с пряжкой тугого ремня, вытягивающих из узкой петельки пуговицу и расстегивающих молнию. Сатору устраивает персональное шоу, только для одного, повышая градус накала страстей, и Юджи гоняет во рту вязкую слюну, обильное выделение которой стимулировали нетерпение и желание. У него потеют и зудят ладони, когда Сатору сводит длинные ноги вместе и, приподняв их и завалившись немного назад, на скрипнувший от тяжести матрас, стягивает брюки окончательно. На нем обычные серые боксеры, классическое мужское белье без каких-либо изысков, и Юджи вытягивает шею, чтобы лучше все рассмотреть. — Ожидал увидеть женские трусики? — когда пожимают плечами, Сатору тихо смеется, указательным пальцем поддевая резинку белья, оттягивает его и тут же отпускает. От хлесткого звука и легкой боли, перетекающей в зуд, он мелко дрожит, а Юджи закусывает щеку изнутри. — Возьму на заметку в следующий раз. Юджи моргает заторможено, стоит бледным коленям перед его лицом снова разойтись в стороны. На серой ткани расползалось небольшое темное пятно аккурат манящего места, по которому медленно, с легким нажимом в ту же секунду заскользили длинные узловатые пальцы. Юджи подался немного ближе, опуская ладони на чужие щиколотки, и Сатору, взбудораженный его интересом, сменяет пальцы одним указательным, неторопливо лаская себя через ткань, с каждым движением становящуюся все влажнее. Юджи напряжен. Это заметно по его цепкому взгляду и плотно сомкнутым губам. Он кладет голову на чужое колено, прижимаясь к нему щекой, и одной рукой скользит с щиколотки вверх, гладит голень и останавливается под сгибом колена, где кожа чуть влажная и теплая. Сатору сверху дышит прерывисто и пальцем по кругу массирует в самом низу, и хорошо становится заметно, как влага все сильнее пропитывает белье. Его возбуждает, как на него голодно смотрят. — Поможешь?.. — вкрадчивым шепотом просит Сатору, прерываясь, и снова оттягивает резинку боксеров, красноречиво намекая. Юджи, кажется, загипнотизирован зрелищем перед собой и горит изнутри настолько сильно, что ему тяжело и слово вымолвить, поэтому он безмолвно выпрямляется, осторожно хватается за резинку, поддерживаемую чужими пальцами, и медленно тянет вниз, когда Сатору приподнимается. Там — короткие светлые волоски и чуть раскрытые от кратковременной ласки и сильного возбуждения аккуратные розоватые половые губы. Юджи сглатывает, резко вдруг ощущая, как в собственном белье становится тесно и жар облизывает лицо, раскрашивая его в красный. Он снова тянется ладонями к чужим ногам и дышит приоткрытым ртом, неотрывно наблюдая, как Сатору указательным пальцем собирал вязкие капли и разносил влагу снизу доверху. Все это сопровождалось его томным, таким хорошо слышным дыханием и хлюпающим звуком, дразнящим слух. Он ласкал себя самозабвенно, неспеша и все смотрел на Юджи между своих ног, упивался его реакцией и этим пристальным вниманием ко всему, что он с собой делал. — Это, — Сатору скользит мокрым пальцем вверх, — клитор, — оттягивает капюшон, обнажая чуть набухший бугорок. — Самая чувствительная точка в женском теле. — И у тебя?.. — Юджи облизывает сухие губы и в быстром поцелуе прижимается к дрогнувшему колену. — Одна из, — Сатору судорожно выдыхает, кружа пальцем по клитору. Он добавляет к указательному средний и скользит вниз, дразня влажный вход. Первый стон срывается с его губ, когда он проникает внутрь, — неглубоко, одной фалангой одного пальца, но этого оказывается достаточно, чтобы Юджи разинул рот и содрогнулся всем телом, видя, как чужой живот поджался, а на пальцах заблестела влага. Он хочет… Прильнуть туда ртом, прижаться губами и потрогать пальцами, исследовать реакции этого давно манящего тела, услышать больше этих сладких стонов. Сатору вводит палец глубже и ноги его разъезжаются в стороны еще сильнее. Ладони Юджи оказались уже на его бедрах, в опасной близости к влажному, требующему все его внимание месту, и от давления под его пальцами мягкая кожа промялась. У Сатору от этого кружится голова, он кусает нижнюю губу и, вынимая палец, ласкает разгоряченные мокрые складки. — Открой рот, — собственная просьба стыдом обжигает лицо и вместе с тем распаляет еще сильнее. Юджи послушается, быстро открывая рот, и смотрит своими черными-черными от голода и похоти глазами. Сатору от одного только его взгляда мажет и ведет, он прижимает влажные и липкие пальцы к его губам, и горячий язык проходится по ним. Юджи им подталкивает их глубже в рот, прихватывает губами и собирает все соки Сатору с жадностью и упоением. Вкус у него едва-едва солоноватый, дразнит рецепторы и дурманит голову. Сатору дрожит и стонет, когда языком его пальцы разводят, вылизывают так, что на них ничего не остается, кроме чужой слюны, и даже тогда не останавливаются, не желая выпускать из жаркого плена. — Иди сюда, — шепчет Сатору, прихватывая подбородок Юджи, когда таки удается прервать сладкую пытку, и осторожно направляет его голову вниз. Юджи наклоняется, льнет туда, где все пышет жаром и по-новому интригующе пахнет. Он касается губами лобка чуть выше клитора и Сатору вздрагивает. Чужие прикосновения вызывают совсем иные ощущения, более захватывающие и приятные, и хочется их в разы сильнее, нежели собственных. У Юджи совсем нет опыта, кроме как просмотра небольшого количества порно, и то в последнее время нетрадиционного, потому что влечение к Сатору начинало достигать своего апогея, как только они стали ежедневно обниматься и слишком уж горячо и пылко целоваться, и было интересно, каково это — секс с мужчиной, чего стоит ожидать. По началу он фантазировал о том, что снизу, как его осторожно берут, но потом что-то совсем уж темное и грязное поглотило все его мысли образами того, как Сатору под ним, весь такой открытый, нуждающийся и стонущий во все горло. Эти фантазии были настолько яркими, что в уединении собственной комнаты он, чтобы не потревожить Мегуми, кусал подушку, глуша стоны, и под одеялом дрочил несколько раз кряду. Отсутствие члена Юджи, конечно, смутило, но всего на долю секунды. Он отнесся к этому с легкостью, как к очередной особенности его интересного сенсея, который нравился ему не потому, что являлся мужчиной. Желание от этого не поубавилось, наоборот, заиграло как-то совсем по-другому: его захотелось поглотить целиком и полностью, обласкать так, как никто еще не делал, и неважно, что знаний и опыта для этого может быть недостаточно. Юджи просто решил довериться своим внутренним ощущениям и откликам чужого тела, за реакциями которого следил с особым вниманием и волнением. Он чуть отстраняется и, затаив дыхание и устремив взгляд на розовеющее лицо Сатору, на пробу большим пальцем скользит между половых губ. Там ужасно влажно и горячо, чужие бедра дрожат, стоит движению повториться, и блаженный стон ласкает слух. Значит, ему нравится. Юджи продолжает: медленно водит пальцем вверх, вниз, кружит по клитору и входу, ушами впитывая каждый стон, глазами запоминая каждую эмоцию, отражающуюся на красивом румяном лице. Он легонько давит на мокрый вход, и стенки того податливо расступаются, пропуская его внутрь. Там еще мягче и жарче, Сатору непроизвольно сжимается и стонет, и от этого у Юджи совсем вся кровь приливает книзу: он прикусывает дрожащее бедро и вводит палец глубже. Сатору очарован его реакцией, впутывает пальцы в колючие розовые вихры и облизывает губы, предвкушая, как Юджи окажется в нем. Юджи зализывает место укуса и аккуратно вынимает палец, приближаясь и языком разводя мягкие половые губы. Сатору всего подбрасывает, он сгребает волосы в кулак и выгибается навстречу. У него кружится голова и от перевозбуждения колошматит сердце. Юджи катает по языку слюну, смешанную с вязкими солоноватыми каплями, смакует чужой естественный вкус и облизывает липкие губы, прижимаясь ими к клитору. Сатору весь изводится, когда его жадно вылизывают. Юджи был везде, где так нужно внимание: горячим языком ласкал чувствительный клитор и давил на истекающий соками вход, посасывал половые губы и крепко держал в своих руках. Когда он начал толкаться языком внутрь, у Сатору поджались пальцы ног и в очередной раз сбилось дыхание. Он схватился за простынь и развел ноги еще шире, так, что легкая боль прострелила мышцы. Юджи думал, что кончит прямо так — спустит в штаны, не прикоснувшись и не останавливаясь ни на секунду. Сатору в его руках мелко трясся, двигал тазом навстречу, красиво изгибаясь в пояснице, и все тянул за волосы выше, безмолвно требуя ласки и притираясь набухшим клитором к юркому языку. Он совсем не смолкал: стонал громко, прерываясь лишь для того, чтобы смочить слюной пересыхающее горло и спешно облизать губы, и произносил чужое имя, как мантру. Юджи решает добавить палец: средним скользит вниз, собирая собственную слюну и тягучие капли, и беспрепятственно вводит его внутрь — медленно, до упора. Сатору сжимается, обвивая бедрами голову между своих ног и тут же снова разводя их в стороны. — Добавь еще, — просит он почти жалобно, вращая тазом, и стонет, когда Юджи втягивает клитор в рот. Второй палец входит так просто, что у Юджи все внутри трепещет и зудит от желания оказаться там же, внутри, ощутить этот жар иначе. Он так же будет сжиматься на члене? Так же дрожать от ощущений? Сатору так хорошо. Он с головой тонет в ласке, такой правильной и нужной стимуляции. Юджи свободной рукой гладит его напряженный живот, отдергивает прилипшую из-за пота к пояснице простынь, когда он гнется дугой, и лижет. Лижет без устали, совсем быстро, предчувствуя, что скоро Сатору кончит, и резво двигает пальцами, надавливая на мягкие стенки. Сатору и правда вскоре кончает: выгнувшись над постелью, с громким стоном, перетекающим в жадное хватание ртом горячего воздуха, с крепкой хваткой в волосах и с дрожью во всем теле. Он сдавливает напряженными бедрами голову Юджи, как тиски, и трясется, переживая оргазм. У него перед глазами все плывет, и чужой язык, продолжающий медленно вырисовывать полосы, выбивает только скулеж — слишком чувствителен. Юджи тяжело дышит, руками осторожно разводя все еще подрагивающие бедра в стороны. У него половина лица мокрая, он слизывает всю смазку с губ и влажные подбородок и щеки слегка обтирает о бедро. Сатору совершенно разбит, и это — приятная глазу картина: он весь красный, дышит приоткрытым ртом и смотрит в расфокусе. Его волосы прилипли к лицу и в полном беспорядке разметались по простыни. — Хорошо?.. — с трудом вымолвил Юджи, не чувствуя собственного языка. — Было хорошо, сенсей?.. — Ты нечто, — честно отвечает Сатору, в действительности получивший удовольствие. — Мне было очень хорошо, — он не без усилий протягивает руки, маня к себе Юджи. Они целуются, и Сатору губами и языком собирает все свои следы на чужом горячем лице. Юджи гладит его тело и пальцами находит клитор, гладит раскрытые мокрые половые губы. Сатору подбрасывает, он тихо стонет в поцелуй и царапает ногтями голые плечи. — Я хочу еще… — Юджи прячет красное лицо в сгибе между шеей и плечом Сатору и вводит в него пальцы. Сатору кусает губы, обнимая его за плечи, и весь дрожит, чувствуя, как пальцы неспешно двигались, и хнычет. Слишком, слишком чувствителен после такой ласки, и все же возбуждение не утихало, подпитываемое чужим вожделением и страстью. — Юджи… — он стонет, когда большой палец прижимается к клитору, а пальцы внутри трут стенки. — Хочешь продолжить? Юджи кивает, слизывая соль с длинной шеи и прикусывая кожу на пульсе. Он хочет дойти до конца, хочет его. У него страшное ноет член и стучит в висках от желания. — Тогда снимай все с себя, — Сатору хихикает, целуя его в висок, и поджимает губы, когда вытаскивают пальцы. У него перехватывает дыхание, когда Юджи обнажается полностью. Какое же у него красивое тело, пленительные изгибы и перекаты крепких мышц. Сатору, приподнимаясь, тянется к его твердому члену, размазывая по головке выступившие белесые капли, и Юджи, жмурясь, стонет в самые губы, наконец-то заполучив толику внимания и ласки. Большая ладонь Сатору так хорошо его обхватывает, так правильно, что он двигается навстречу, гонится за удовольствием. — Ты можешь взять меня, — Сатору целует его в челюсть и с улыбкой наблюдает, как глаза Юджи загораются. Сатору чувствует, что он уже на пределе и вот-вот кончит, но все равно направляет его в себя. Они находят губы друг друга и целуются через раз, потому что обоим не надышаться — такое сближение дурманит, кровь от него кипит в жилах. Юджи требуется время, чтобы прийти в себя и вернуться в реальность, когда он полностью оказывается внутри, потому что Сатору до одури тугой, горячий и мокрый. От первого неглубокого толчка они оба стонут в унисон. Юджи не скрывает восторга от ощущений: в губы шепчет, как ему хорошо, как он сильно хочет еще и какой Сатору невероятный, стонет, когда получается двигаться более свободно и быстрее, и держит за бедра крепко-крепко. А Сатору просто плывет, тает в его руках: от их смешанных стонов в губы друг другу, от темпа и грязных звуков, создаваемых их телами. Он, закидывая ноги на талию, пальцами касается клитора и от дополнительной стимуляции начинает сжиматься, из-за чего Юджи потряхивает. Они оба, объятые крупной дрожью, застывают, кончая. Сатору продолжает сжиматься, чувствуя, как внутри растекается обжигающее тепло, и по инерции несколько раз прокатывает клитор между пальцами, из-за чего его ноги прошивает судорогой. Но Юджи, все еще отходящий от оглушительного оргазма, помогает ему с этим справиться и удерживает трясущиеся ноги. — Ты в порядке? — спрашивает Сатору с усмешкой, наблюдая, как Юджи лениво елозит лицом по простыни, лежа без сил рядом. — Хочу еще… — Юджи поворачивает голову в сторону Сатору, и щеки у него румяные, а взгляд шальной. — Ты монстр! — Сатору восклицает совсем несерьезно, в своей привычной шутливой манере и переворачивается на бок, подтягивая к груди одну ногу. — Так что мешает? Юджи улыбается, приподнимаясь. Их ждет долгий вечер.