***
Много веков тому назад, когда ночь была ещё темнее, и страх заполнял сердца людей, в землях, близких к границе между мирами живых и мёртвых разгорелась вражда непомерного масштаба. В этих местах, в глубоких лесах таились твари ночи — вампиры, существа, питающиеся кровью ничего не подозревающих жертв. Однако в мире должен быть баланс. Поэтому в качестве ответа на увеличение количества кровопийц возник клан охотников на нечисть, бесстрашных и проницательных воинов, чья единственная цель — избавить мир от тварей, живущих в ночи. Местом силы клан избрал древний монастырь, затерянный среди отвесных скал. Считалось, что обереги из местного камня самые надёжные и крепкие. Поэтому основную резиденцию и было решено построить в том районе, куда вампирам будет тяжелее всего пробраться. Именно здесь молодые охотники обучались, а после и принимались в стан святого ордена, готовые выйти на противостояние с силами тьмы, пожертвовать своей жизнью и умереть бесславно ради ничего не подозревающих людей, мирно спящих по ночам. Однако перед произнесением клятвы и посвящением в секреты борьбы с вампирами, каждый из претендентов должен пройти тяжелейшее и опасное испытание — охоту на самого коварного и сильного из вампиров. Только в одиночку убив первородного, полагаясь лишь на свои инстинкты и физическую подготовку, не зная почти ничего из теории, можно было вступить в клан. Сделать это, не будучи родственником одного из членов клана, которых с детства обучали семейному делу, было очень сложно, поэтому выживали немногие. Со временем вампиры и люди пришли пусть и к ненадёжному, но всё же соглашению. Кровопийцы убивали уже не так необдуманно, потому что понимали, что охотники истребляют самых активных и агрессивных из них. Люди знали, что каждый вампир, ползущий во мраке и питающийся кровью, отнимает жизнь у невинных людей, погружая семьи в горечь и траур. Охотники же, одаренные силой и знанием, борются за спасение людей, защищая их от вечной ночи и холода смерти. Битва этих двух сил сопровождается непрерывными притяжениями и отталкиваниями. Вампиры, гедонисты, полные обольщения, искушения и необузданной жажды крови, противостоят охотникам, олицетворению аскезы, мужества и решимости. Каждый победивший в схватке кровопийцу приносит клану охотников надежду на светлое будущее, в то время как поражение затягивает мир во все более глубокие пучины тьмы. И пока охотники продолжают свой непрекращающийся поиск, сражаясь с невидимым врагом на просторах этого мира, надежда на победу над злом живёт в сердце каждого простого смертного. Ведь это не просто битва двух совершенно разных сущностей, а сражение за само право существования и светлое будущее человечества.***
Он просыпается от грохота и криков в коридоре. Он вспоминает, что отец всегда говорил в таких случаях прятаться или убегать. Ему с рождения вдалбливалось в голову то, что он должен беспрекословно слушаться родителей и выполнять всё, что ему прикажут. Но доверия к родителям у него нет уже очень давно. С того дня, когда он впервые осознал, что живёт во лжи. За стремительно покрывающейся трещинами маской заботы и попыток обеспечения безопасности прятались тонны фальши и тёмных семейных тайн, успевших покрыться пылью и паутиной от старости, отговорок и перескакиваний с темы на тему в попытках уйти от нежелательных вопросов. Карточный домик уже начинал шататься. И достаточно было даже лёгкого ветерка, чтобы заставить хрупкую конструкцию развалиться.***
Но всё изменилось, когда один из главных представителей охотников, глава клана Годжо, одержимый жадностью и тщеславием, отправился на кровавый путь мести. Он приказал истреблять всех вампиров без разбору, чтобы освободить мир от зла и тьмы. Но то был лишь предлог, оправдание для жадного до славы и денег человека, по своей глупости не думающего о последствиях принятых решений. На протяжении долгих лет разгоралась война между вампирами и охотниками. Кровопийцы, дезориентированные в начале, теперь решили объединить усилия против общего врага. В отличие от охотников, ссоры и конфликты между которыми только набирали обороты. Оба лагеря страдали от потерь, но вампиры постепенно становились сильнее и могущественнее своих врагов. Их кровопролитные победы наконец-то привели к изменению баланса сил. И наступила ночь, когда они доминировали над охотниками и диктовали свои условия. Баланс был нарушен светом, и власть перешла ко тьме. Ситуация для охотников была крайне напряжённой. Вампиры добились своей победы и требовали, чтобы борцы с нечистью полностью отступили, бросили своё занятие и поклялись больше никогда не брать в руки оружие. Но, подумав хорошенько, кровопийцы поняли, что этот вариант не будет выгоден им самим, и поставили другое условие, которое всех поразило. Они потребовали от охотников поклясться, что отныне и навечно каждый родившийся в клане лунный ребёнок будет отдан вампиром сразу после появления на свет. И создания тьмы будут сами распоряжаться его судьбой. Это вызвало негодование у охотников, ведь они не хотели жертвовать своими потомками. Но другого выхода не оставалось. Охотники были вынуждены принять решение, которое поставит под угрозу не только смысл всей их жизни, но и продолжение рода. Ведь каждый лунный ребёнок, который появлялся в их клане, был особенным и редким явлением. Его чистота и особые способности, дарованные по слухам лунной покровительницей всех борцов с нечистью вместе со снежными волосами, кристально чистыми голубыми глазами и белой кожей, давали шанс вырастить идеального борца с нечистью. Тем не менее, война не оставляла другого выбора. Клятва была принесена. Теперь каждое лунное дитя должно было быть отдано вампирам. Как напоминание о тех временах, когда для вступления в клан было необходимо убить первородного. Этот безжалостный период в истории ознаменовал перемены, которые уже нельзя было отменить. Охотники чувствовали боль и горечь, но они знали, что это единственный способ восстановить утраченный баланс и сохранить свои народы от полного истребления. Лучше пожертвовать лучшей частью своих детей, чем обречь на смерть всех. Так заключили охотники свою клятву перед вампирами, жертвуя уникальностью лунных детей ради спасения своих народов. Отныне каждое поколение охотников даже спустя сотни и тысячи лет должно было смириться со страшной утратой и идти на войну зная, что в темноте своего будущего властные существа ждут своего времени, требуя положенную жертву.***
— Кто ты, и чего ты хочешь от нас? — мужчина медленно отступает вглубь комнаты, прикрываясь сломанной табуреткой. В ответ раздаётся лишь приглушённый бархатный смех. — Не думаю, что вам стоит притворяться ничего не понимающими идиотами. И тянуть время тоже не следует, всё равно никто не придёт к вам на помощь. Вы ведь сами поставили себя в эту ситуацию, разорвав все связи в попытках замести следы. Это даже по-своему очаровательно и наивно, — фигура, всё ещё скрывающаяся во тьме, начала приближаться. — Надеюсь, вы перестанете гримасничать и отдадите его по-хорошему. Потому что у меня нет времени и настроения смотреть на ваши тщетные попытки выпутаться из положения. Поэтому вы либо отдаёте его и продолжаете жить дальше, благодаря меня за то, что не воспользовался правом отнять вашу жизнь за обман, и молясь, чтобы следующий ребенок не был альбиносом, либо я просто перерезаю вам обоим глотки и самостоятельно вытаскиваю его из-под кровати или оттуда, куда он там мог залезть. — Я не понимаю, о чём вы говорите. Мы обычная семья, вы нас с кем-то путаете, — голос человека дрожит, выдавая волнение и неумелую попытку соврать. Вампир устало вздыхает. — Ясно, по-хорошему не хотите? Я понял. Но, так и быть, могу объяснить, раз ты говоришь, что ни о чём не знаешь, — хищная улыбка говорит о том, что вампир всё-таки не поверил ни единому слову и решил поиздеваться напоследок. — Вы, хоть и не работаете, как охотники, но оба происходите из клана борцов с нечистью. Поэтому, согласно договору, вы должны были отдать своего ребёнка-альбиноса ещё… Хмм, сколько ему лет? Точно, восемь. Восемь лет назад вы должны были это сделать. Но попытались лишь неумело скрыть лунного мальчика от вампиров, не догадавшись спрятать его получше. Глупцы. Даже тут вы облажались. Пришёл ваш час расплаты. — Я пойду с вами. Вампир на секунду замирает в удивлении, а после оборачивается, чтобы встретиться взглядом с ребёнком, стоящим за ним. Мальчик в сером растянутом свитере и коротких шортиках, словно окружённый нимбом из светлых волос. Лунные дети похожи друг на друга, но у этого во взгляде что-то особенное. Недетское. Он замечает мысленно, что во время речи даже не услышал шарканье маленьких тапочек позади. Вампир приближается к мальчику и садится на корточки, чтобы быть с ним на одном уровне. Ребёнок, казалось, его совсем не боится и тянется заправить за ухо чёрную шёлковую прядь чёлки. И продолжает невозмутимо играться с длинными волосами вампира, не обращая внимания на хищный изучающий взгляд карих глаз на своём лице. — И как тебя зовут? Мальчик не отвлекается от своего занятия, заплетая вторую кривую косичку. Высунутым от усердия кончиком розового языка проводит по губам. — Сатору. — Очень приятно познакомиться, Сатору. Меня зовут Сугуру, — сейчас, если не знать, насколько он опасен, вампир может показаться дружелюбным взрослым, решившим познакомиться с ребёнком на детской площадке. Мальчик шмыгает носом и обхватывает мужчину перед собой за шею, утыкаясь лбом в его плечо. — У тебя красивое имя. Вампир выглядит немного ошарашенным. Хмурит брови, глядя на светлую макушку у себя под носом. — Ты не боишься меня? — спрашивает он напряжённо. Сатору в ответ только плечами пожимает. Тёплый выдох отпечатывается на шее вампира. — Ты, наверное, меня убьёшь или съешь. Но мне в общем-то всё равно. Можешь делать со мной всё, что хочешь. Глаза вампира после этих слов начинают в свете лампы слегка отдавать рубиновым. Он наклоняет голову вбок, и губы его трогает нежная улыбка. Вампир поднимается на ноги, сажая ребенка, всё ещё обнимающего его, к себе на сгиб локтя. Легонько тыкает когтем Сатору в нос, глядя в голубые глаза. — Вовсе нет, Са-то-ру. Теперь у меня появились другие планы. И бесследно исчезает в тени вместе с мальчиком.