Ссоры и алкоголь

Шумный бар. Горячий вечер. Кажется сегодня действительно хороший день, раз второй отдел что-то отмечает, а не пьет в трауре. Стеклянный стакан вновь наполнился, и когда рука потянулась за очередным тостом, уши услышали то, чего никак не могли: — Отооооо-сааааан! — его любимая, единственная и неповторимая дочь стояла рядом, испепеляя его взглядом. Его глаза поднялись, а мозг тут же начал обрабатывать информацию. Как она здесь оказалась? Почему она здесь? Из-за того, что он снова задержался? Он забыл какую-то важную дату? Почему она так смотрит? Она на него смотрит? Пьяный взгляд медленно скользнул с сердитого девичьего лица на фигуру молодого человека. А. — Что случилось, родная? — гений дедукции, внутренне упрекнул себя отец. Не нужно быть Шерлоком, или, боже упаси, ребенком в очках, чтобы этого не понять. Красноречивое темное пятно на лице парня говорило достаточно. — Этот сукин сын меня облапал! — совершенно громкое заявление его дочери было достаточным, чтобы каждый в этом баре заткнулся и сморщился от услышанного. Ему стоит прекратить говорить о своей работе при ней, пока его драгоценная жена не отправила его в могилу, к его давнему другу. Со всей пьяной строгостью он посмотрел на подростка. Его лицо было как открытая книга. Пустая книга. — Папа! Неужели ты спустишь это этому извращенцу с рук?! — его призывали к справедливости. Он должен это сделать. Как страж порядка и порядочный отец. Честь его драгоценного цветочка должна быть возвращена. В тоже время Кайто ему тоже был как сын. Да! Именно поэтому, он должен был преподать ему урок. Как его отец! Ну или не совсем его… — Ты права, солнышко — Гинзо начал спокойно — мы должны защитить твою честь. А лучшая защита это - нападение! — торжественно закончил говорить его пьяный мозг. Подростки не понимающе уставились на него. Особенно парень. Он беззвучно указал рукой на опухшую синюю щеку. Хмм. — Я имею в виду — Накамори поднялся и строго заявил — ты должна облапать его в ответ! Занавес. Девушка разинула рот, его коллеги и подчинённые попадали со стульев, а здравый смысл забился в угол и открыл текилу. Итак… Барабанная дробь… И премию худший отец года только что получил Накамори Гинзо. — Если уж говорить о справедливости — резко запротестовал парень — то она сама сказала мне это сделать! Аоко вскипела. Пока ее лицо заливалось краской у мужчины пересохло во рту. Он потянулся за своим станом, но прежде чем пальцы схватили его, стекло пролетело перед его глазами. Взгляд проследил за резким следом, и в следующую секунду он увидел, как его дочь залпом осушила стакан. Бурбона. — Я не это говорила! — она удалила стеклом по столу и развернулась к своему другу — КУРОБА КАЙТО, ты ответишь за каждый раз, когда твоя рука лапала мою попу или грудь! Девушка опасно приблизилась к парню, пока он не рванул с места, и не началась погоня с картами и швабрами. Добрых пять минут они терроризировали уставших взрослых, пока отец вновь не вспомнил о своей роли. — Постой Аоко — он нежно схватил дочь за запястье, давая своему «второму» ребенку пространство для свободы — я хочу знать всю картину. — К черту всю картину! Он ЛАПАЛ твою дочь! — девушка зарычала, пока фокусник переводил дух. — Ты сказала приложить руку к груди! — К ТВОЕЙ груди, идиот! Споры подростков не помогали разрешить ситуацию, и пока крики не прекращались Гинзо вновь решил, что рюмка не будет лишней. Свободной рукой взяв бутылку и наполнив стакан до краев, он намеревался взять его, пока ловкие пальцы не выхватили стекло прямо из-под носа. Кайто очистил стакан залпом. На этот раз загорелся он. — Я так и сделал! — С каких пор моя грудь ТВОЯ? — С СЕЙЧАС! Не долго думая, он притянул ошарашенную девушку к себе, вырвав ее из хватки отца. Он, как и многие другие офицеры, был уверен, что давно не видел такого жгучего поцелуя. То как яростно их руки цеплялись, то как тела прижимались, то как их щеки горели. К черту стакан — подумал Гинзо и притянул бутылку. Дети цветы жизни, но в них точно не стоит заливать алкоголь…