Брынза

Арсений Попов сидел в автобусе, который вез его в детский лагерь вместе с пятьюдесятью исчадиями ада. Вожатым он работал третий год, и, надо сказать, такая профессия никогда не приносила ему особенного удовольствия. Однако деньги будущему счастливому выпускнику педагогического института были нужны, да и опыт работы с детьми никогда не повредит будущему учителю. Сзади кто-то громко сматерился. Арсений страдальчески закатил глаза. — Ещё один подобный звук, и вы вылетите из окна автобуса в мирно протекающую под мостом реку, — лениво пообещал он своим не слишком культурным подопечным. Те, вроде бы, устрашлись. Однако умиротворяющей тишине не суждено было продлиться долго. Где-то сзади раздались крики и звуки ударов. "Видимо, затишье бывает только перед бурей", — отстранённо подумал Арсений. Двое парней, сцепившись, катались по полу автобуса в явном намерении слегка друг друга покалечить. Увидев драку, мужчина поспешил к нарушителем спокойствия. Будь проклят тот день, когда он решил работать вожатым... Добравшись до места происшествия, Арсений лёгким движением ноги разделил дерущихся. Один из них тут же вскочил и попытался вновь наброситься на второго. – Неужели нельзя было подождать с боями без правил хотя бы до приезда? — страдальчески вздохнул Арсений. Автобус качнуло, и парень, затеявший драку, свалился прямо в руки Арсению, благо последней успел подхватить картинно падающего на него юношу. — Он первый начал, — пробормотал парень, высвобождаясь из нежелательных объятий. — В любом конфликте всегда виноваты оба, так что быстро извинились. — Пардон. — Грасиас, — оскалился Арсений, — и попрошу не коверкать дорогой моему сердцу французский, а иначе вас ждёт Kara céleste. — Чё? — Кара небесная! — рыкнул Арсений. — Ах, какой темперамент, — закатила глаза рыжеволосая девушка. — Принадлежал бы он ещё натуралу... Услышав очередную гейскую шутку, её спутница угодливо рассмеялась. — О да. Такая страсть. Такой огонь. И всё это обращено на какого-то недопарня. — Такой облом, — подхватила рыжая, — а знаете, у меня ведь фетиш на языки. Давайте, француа, скажите ещё что-нибудь на своём! — Tu es jolie. Ton arrogance m'excite, — угодливо отозвался Арсений. — И что это значит? — Это значит, что меня не привлекают малолетние выскочки, — отрезал Арсений. — Меня геи тоже не привлекают, но я же с вами разговариваю, — вернула колкость девушка. — Премного благодарен, но с женским вниманием у меня и без вас не было проблем. — С мужским, я погляжу, тоже. — А это, мисс, уже дело, касающиеся исключительно меня и моего избранника. Посчитав свой долг вожатого выполненным, а конфликт исчерпанным, Арсений отправился на своё место, в начало автобуса. Кудрявая повернулась обратно к подруге и широко ей улыбнулась. – Всё-таки я оказалось права насчёт избранника, — удовлетворённо поделилась она своей мнимой победой и беспечно откинула голову назад. Но от вездесущего Арсения Сергеевича это утверждение не ускользнуло. Арсений, резко обернувшись, смерил нахалку своим фирменным взглядом, который он месяцами тренировал перед зеркалом ранее. И рыжая заткнулась. Пусть на пару минут, но мужчине удалось заставить её замолчать. "Ой-ой-ой как страшно, – с усмешкой подумала рыжая. – Наверное, он долго тренировался. Что ж, ладно, не хочу его огорчать." Именно с этой мыслью она смиренно опустила голову, едва сдерживая ехидную улыбку. — Не на того напали, юная леди, — пробормотал Арсений, откидываясь на спинку кресла и наконец прикрывая глаза. "Да и проблемы мне не нужны,– снова погрязла в раздумьях рыжуля. – а то ещё прицепиться как банный лист к..." – Полин, смотри! — Оторвала её от раздумий Ева и показала куда-то в окно. Полина, устремив взгляд вдаль, так и не увидела то, что ей показывали, однако это никак не помешало Еве взлохматить макушку Полины. – Ева, чёрт подери! Ева, услышав ругань в свой адрес, рассмеялась. Смотря на то, что Арсению казалось, будто бы эта поездка будет длиться вечно, а дорога, по которой они едут будет только расти, как у Пиноккио нос, в конце концов, автобус доехал до пункта назначения. Ну и по классике жанра толпа ринулась на выход. От духоты тесного пространства, многие устали и притомились. Арсений замыкал процессию своих подопечных, но в какой-то момент ему показалось, будто бы по его спине кто-то осторожно провёл рукой, однако мужчина не предал этому значения — мало ли, что может произойти в толчее. Хотя значение этому предать всё же стоило.