***
Илья еле поспевает за Юрой, что удивительно, потому что обычно именно Исаковский петляет где-то сзади, пока Тихонов бежит, будто пуля. Объяснением этому становится усталость после игры в волейбол на уроке физкультуры, на которой он снова выложился по максимуму. Любимый вид спорта, как-никак. Он не знает, куда тащит его друг, но с каждым шагом становится всё яснее и яснее. Крыша — место, к которому Юра питает особую привязанность из-за ощущения свободы (плюс там можно спрятаться и прогулять уроки). Лежать где-то посередине и вглядываться в небо, надеясь, что его никто здесь не заметит. Изумительно, да и только. Охрана не особо следила за крышей, к тому же школа не новая, значит, всем глубоко всё равно на это (никто ни разу их не заметил). — Постой же ты! — кричит Тихонов, поднимаясь по хлипкой лестнице вслед за подростком. — Слушай, я не виноват в наличии инстинкта самосохранения у себя, ясно? Ты, как никто другой, должен понимать, почему я чаще всего отказываю тебе в твоих тусовках! — Ты не пытался хоть раз пойти против системы в своей семье? О, прости, забыл, тебе же легче подстроиться под это, согласиться с папой! — Исаковский размахивает руками, повернувшись к юноше лицом. Он язвительно давит на самые болезненные точки Ильи, хотя сам не задумывается о последствиях и состоянии друга. Юра — бомба замедленного действия, и непонятно, когда она взорвётся и вспыхнет, как бумага, поднесённая к яркому пламени. — Прекрати сейчас же, — Тихонов подходит ближе и схватывает его запястье, останавливая друга и не давая ему уйти. — Что произошло? С какого перепуга ты лезешь туда, куда я просил тебя не вмешиваться? — Потому что ты жизни не знаешь, Илюх. «Слёзы для слабаков» — фраза отца, режущая парня каждый их конфликт. Он научился сдерживать свой порыв эмоций, чувств, его сложно задеть, однако всегда есть «но», которое всё портит. Когда в лоб озвучивается то, что Тихонов неимоверно сильно пытается скрыть, контролировать собственный мозг и мысли в нём становится сложно. «Не нужно было доверять», — твердит Илья, не отведя от Юры взгляда. Иногда Исаковский его бесит, в некоторых случаях хочется набить ему лицо, прикладывая всю силу, словно он делает подачу во время волейбола. — По-твоему, жить — значит утопать в литрах выпитого алкоголя? Если это так, то мне очень жаль, Юр, — глаза сужаются от злости. Они оба переступили границы дозволенного, возможно, если им удастся поговорить в будущем, друзья пожалеют о сказанном, но пока это нельзя остановить. Илья махнёт на свои принципы рукой, если с ним поступят также. — Ты понимаешь, что я просто не могу пойти против него в большинстве случаев? Юра затихает и смотрит на парня так, будто проверяет его слова на правдивость. Весь конфликт начался с очередного «не могу», вылетевшего из уст Тихонова. Куда бы Исаковский не звал его, тот получал отказ практически во всех случаях, кроме редких соглашений. И он понимает его, знает об его ситуации в семье, но в какие-то моменты это становится совсем невыносимо. Все предложения уйдут в мусорку, всегда. Он не пытается обесценить, просто всплеск негативных эмоций взял вверх. — Смотри, я пристрастился к этому по определённым причинам. — Так почему твоя голова в неспособности понять о схожести наших ситуации? — Илья медленно и бесшумно вдыхает, прикрыв глаза. — Разуй глаза, мы не имеем ни единого права бросаться во время ссоры такими откровениями. Ты должен понять меня, тогда и я смогу принять твою позицию, понимаешь? — Выглядим так, будто нам по пять лет и мы мяч не поделили, — Юра посмеивается, чувствуя, как расслабляется чужая хватка на его запястье. — Ты обязан попробовать хоть раз довериться мне и пойти прогуляться, сбежав с уроков, ясно? Ты имеешь право на то, чтобы не потакать своему отцу постоянно. — А если он узнает? — Слушай, ты без свежего воздуха и прогулок сдохнешь, поэтому будет справедливо украсть тебя с занятий, — Исаковский хлопает друга по плечу, одобрительно ухмыляясь. Пару минут назад они чуть не убили друг друга, но их взаимоотношения всегда отличались быстрой сменой настроения. — И когда ты хочешь меня украсть, мистер Вор? — Прямо сейчас, — он вырывается и, подмигнув Тихоновому, убегает в сторону лестницы, по которой они недавно забрались. Иногда Илья на дух не переносил Юру, но сейчас эта злость сменяется смехом и тихой фразой «Придурок» в адрес Исаковского. Отец будет зол.Глава 1 — она же последняя.
6 июня 2024 г. в 11:28
Иногда Илья на дух не переносил Юру. Они учатся вместе всего два года, но этого было более чем достаточно, чтобы теперь они доверяли друг другу свои переживания, прошлое и самые потайные мысли. Разумеется, из-за разности их характеров общение складывалось невыносимо долго и сложно, а какие-то язвительные словечки и вовсе не исчезли из их разговоров. Впрочем, парни, привыкнув к друг другу, стали менее резки в выражениях, однако злость порой всё равно брала верх.
Тихонов не был чересчур заумным, каким видели его некоторые одноклассники. Это вынужденная мера, он просто не может сказать что-то против своему отцу, парень не имеет ни единого права, чтобы в очередной раз стать разочарованием, пустым местом для их семьи. Илья отчитывает заданный материал до гудения в голове и звона в ушах, сидя за выполнением задания до тех пор, пока мужчина не скажет «Хорошо». На большее тот не способен, из его уст не вырвется «Отлично» или ещё более нереальное «Идеально». Потому что подросток старается недостаточно. И пока остальные могут спокойно ничего не делать на уроках, ему в любом случае приходится прикладывать усилия для учёбы.
Исаковский — его полная противоположность.
Все дурные привычки он привил себе ещё в седьмом классе и, кажется, не стремился от них отказываться. Живёт одним днём, не думая о последствиях. Может, он врёт людям, что у него всё хорошо, возможно, юноша пытается уйти от суровой реальности с помощью подобного, ответа никто не знает, кроме самого Юры, но одинокими вечерами парень признавался себе в невозможности продолжения данного образа жизни, который определённо убьёт его в одночасье. Никто не узнает, не каждый заметит, зато свобода наступит быстро.
Такое различное поведение не может не вызвать конфликт, даже если каждый из них понимает, почему они ведут себя подобным образом. Не их вина, что однажды другие люди начали ломать подростков изнутри, порой не осознавая это в должном масштабе. Юра и Илья с удовольствием бы изменились, только как это совершить, если им даже восемнадцати нет? Как скрыться от собственных мыслей, настигающих их каждый день? Спрятаться не получается, они всегда придут после, смотря в глаза.