***
Москва встретила равнодушием — свинцово-чёрным небом и запахом раскаленного асфальта. От всего этого хронического величия Кристину передёрнуло лишь самую малость — по старой памяти. За панорамным окном лениво раскинулся оживленный проспект. Неясные людские фигуры расплывались перед глазами цветным калейдоскопом. Назойливая вибрация телефона — вовсе не к месту. Имя абонента — свинцовой дробью точно в цель — в хворост рёбер.Антон…
Вязкий ком в горле мешал нормально дышать. Загнанное сердце колотилось беспорядочной истерикой где-то на кончиках высоких шпилек. Почти инстинктивное движение по экрану, а пальцы словно ватные. В глазах — оцепеняющий страх, или душащее возмущение. Сама Кристина всё ещё не определились. Пришлось часто моргать и нелепо хлопать длинными ресницами. Интересный опыт — смотреть на памятник самой себе. Там где имя, даты, фото. Там, где Антон уже всё для себя решил. Теперь уже — безвозвратно. И дабы убедить собственный мятежный разум в правильности и бесповоротности, Он решил всё чересчур радикально. Впрочем, глупо было бы ждать от бывшего мужа милых напутственных речей в дальнюю дорогу и пожеланий тихого и семейного. Всё это — жесты бессмысленного Донкихотства — всё это не об Антоне. На смену липкому страху и давящей злости слишком быстро пришло понимание. Ведь именно чего-то подобного Кристина и ждала от Мартынова. Тревога и негодование растворяются в сдавленной усмешке. — Кристина Михайловна, Я хочу ещё раз Вас предупредить… — Женщина насилу оторвалась от погасшего дисплея и подняла уставший взгляд на собеседника. — Ваша затея, прямо скажем, вне закона… Нашёл, чем удивить. С недавних пор о некоторых тонкостях семейного законодательства Соколовская знала не понаслышке. — Покажите мне Её фотографию. — Невпопад протянула брюнетка, мелко глотнув экспрессо тоник. «Полина Корнеева. 15 лет. Круглая отличница и без пяти минут — золотая медалистка. Увлекается графикой, аниме и классической литературой.» — Ну и характер. — Вырвалось совершенно случайно. — Есть же в кого. — Документы на удочерение готовы, и письмо тоже. — Чёрная папка с грохотом упала на стол. — И всё-таки, ещё раз… Опять. По кругу. Кристина помнила всё. И общагу с её весьма посредственными интерьерами, и клуб, где приходилось работать круглыми сутками. Антона Мартынова Кристина помнила тоже. Высокомерного обманщика и запойного бабника. Дорогого человека. Вместе Они могли лишь убить друг друга собственной любовью. Слишком душераздирающий финал столь красивой истории. Подобных вводных данных для собственного сына Соколовская едва ли желала. Наверняка, это действительно была любовь. Странная… Бесполезная. Бесперспективная. Любовь, которую проще и безопаснее переносить по одиночке. У них вместе не получалось ничего кроме накрученных ссор, жарких примирений, солнечного Капри с пастой и вином. Вместе у них так ничего и не вышло. Пусть получится поодиночке. У Антона будет уже взрослая и характерная дочь, а у Кристины — совсем ещё маленький сын. Кудрявый мальчуган с несносным характером и знакомыми глазами. — Отдайте Полине. — Кристина невольно усмехнулась. Не самая лучшая его фотография. — Вы всё-таки не передумали… — Адрес паба. — Размашистым почерком на клочке бумаги. — Держите Меня в курсе. — Не останетесь? — Сын дома ждёт…***