Вечер в замке

      Шаги гулко отдаются эхом по пустым коридорам огромной крепости. Сильная одышка не дает сделать и вдоха, но он понимает, что останавливаться нельзя. Глубокая рана на крыле была эпицентром боли, растекавшейся по всей спине. Сбитое учащенное дыхание, голоса где-то вдали и бесконечные стены, ведущие невесть куда — это всё, что доступно сейчас возбужденному мозгу. Шаги сзади, что сперва были едва слышимыми, становились громче. Число преследователей увеличивалось. Чувство тревоги медленно расползалось по грудной клетке, сковывая мертвым холодом. Нет, нет, нельзя! — проносится в мозгу, и он дает себе пощечину, чтобы отрезвить угасающий рассудок. — Нельзя тормозить! Нельзя, категорически нельзя... — Он слушается своего внутреннего голоса и оборачивается лишь на мгновение, чтобы проверить, насколько далеко находятся те, что преследуют его.       Чувство дежавю? Точно также он ощущал себя во время прошлой на него охоты, и ему до дрожи не хотелось вновь оказаться в бесконечно пустой обсидиановой камере. Лабиринт из одинаковых стен начал предательски двоиться в глазах. Нео резко сворачивает в один из сужающихся проходов, пытаясь заставить и без того горящие ноги двигаться еще быстрее, чтобы запутать преследователей.       К сожалению, был выбран неправильный путь, и он попадает в тупик. Глаза мечутся, пытаясь найти хотя бы намек на путь к спасению, которого, Нео понимает, не будет. В попытке сбежать он вцепляется в стену руками, раздирает пальцы в мясо, пока скребет непоколебимый камень, срывает и без того короткие ногти. Падая на пол, он ползет назад, не глядя, до тех пор, пока не прижимается к этой злополучной стене спиной, мокрой от долгого бега. Сердце готово вырваться из груди, резкие вдохи режут легкие поступающим в них тяжелым воздухом. Пара секунд — и он замечает размытым взглядом появившиеся впереди пять силуэтов, что медленно приближались к нему. Дыхание перебило, а тело невольно напряглось. У каждого из них за спиной были знакомые золотистые топоры. Все пятеро из Конторы Дровосеков приближались неспеша, будто понимая, что некуда бежать их загнанной в угол жертве. В какой-то момент четыре фигуры остановились, в то время как пятая приблизилась вплотную к Нео, от чего он вздрогнул всем телом.       Один из Дровосеков изучал холодным взглядом загнанную в угол тушу, словно хищник свою добычу, в то время как сама добыча не могла не начать разглядывать того, кто вызывал у него чистый страх. Под темными одеждами Конторы Дровосеков скрывался самый настоящий Дьявол во плоти, Черт с черным оттенком кожи и такими же черными глазами, которые с удовольствием смотрели на загнанного в угол Нео.       — Бежать некуда, — проговорил ледяным тоном Джаст, подходя все ближе и ближе к жертве.       Нео смотрел ему в глаза, пока мозг лихорадочно искал выход из ситуации. Бежать действительно некуда. Вокруг кроме него и Джаста никого нет, только четверо Дровосеков, которые, в случае чего, готовы сами разорвать Нео на части, как бешеные псы. Никто не сможет спасти, как в прошлые разы, никто не подаст руку помощи… Нео приобнял себя одним крылом, а второе, что получило удар острым топором одного из Дровосеков, спрятал поближе к себе, зажимая все еще сочащуюся кровью рану ладонью. Некоторые перья Архангела из-за пролитой крови уже окрасились в красивый, но смертоносный золотистый оттенок. Дыхание вновь участилось, когда Джаст взялся за ручку своего топора. В глазах потемнело, в голове — ужаснейший шум. Палач на мгновение перевел взгляд на Альцеста, будто бы дожидаясь разрешения, и, после короткого кивка, снова вернул свой взор на Нео, чьи глаза сверкнули ярко-зеленым. Напряжение, страх и паника взяли верх, и Нео отрубился: последним, что он услышал, был звук удара двух острых лезвий.