— Ты мой единственный верный друг… … Друзья в жизни и смерти. Твое желание также было моим лучшим желанием. Я тоже хочу увидеть концовку с тобой. Буду с тобой. Вечно.
В своей катане я видел его отражение.
__________________
Пойдем со мной.
И ты попадешь,
В мир,
Чистого воображения.
Вероятно, это началось задолго до моего рождения. Я обернулся и заметил взгляд мальчика, чьи глаза сейчас напоминали голубое небо. Он смотрел на меня секунду и пропал из поля зрения. Я не особо об этом задумался, крепко ухватился за ладонь отоу-сан. Он отвечал неохотно на многочисленные вопросы, которые сыпались на него со всех сторон. Клан, брат, дорогая окаа-сан и много-много интересующих моментов. В деревне радостно светило солнце, лучи чертили на лице весёлые узоры. Мне просто было хорошо на душе и всё! В пол уха слушал речь Третьего Хокагэ, разглядывая здания и будущих одноклассников с их родителями. Мельком, на улице заметил знакомое лицо и решил рассмотреть поближе. Мальчик стоял в пол-оборота, весело улыбаясь и казалось, что он что-то обдумывал. Странный. Посредственный. Потеряв интерес, прошел в кабинет и занял свободную парту. Врагов мне тут заводить захотелось ещё больше, чем создавать фан-клуб имени себя. Изредка ловил шепот девочек, обсуждающих внешность и характер других. Я не мог понять, почему они постоянно говорили о таком. Других тем нет? Облокотился на стол, со скукой рассматривал всех. Большинство из них были из клановых семей, а остальные нет. Снова заметил того странного мальчика около доски. Не понимаю, что там забыл. Глупость какая. Мысли плавно перетекали к нии-сан. Он согласился на помощь после тренировки, чтобы научить лучше управлять чакрой. Я смотрел по помещению, думая о том, как хочу превзойти его. Просто должен закончить раньше, а потом покажу ему все на что способен! С почтением поклонился вошедшему учителю, стоя прямо со спиной, как положено, и внимательно слушал его объяснения. Вернулся к ждущему отоу-сану, неторопливо шагали по улицам, не обращая внимания на прохожих. — Как прошел первый учебный день? — спросил, щурясь от ярких лучей. — Все было довольно спокойно, — откусил кусочек спелого помидора, проглотив сладкую жидкость. — Не считая, что девчонки обсуждали внешность, а блондин, вроде его зовут Наруто, очень громкий со своим другом. Он промолчал и лишь грустно улыбнулся, потрепав чернявые волосы. Я продолжил рассказывать, изредка откусывал кусочки. — А того друга мы встретили еще с утра. Он… Кажется знакомым? Сам удивился от последствий фразы. Я не то хотел сказать, однако откуда же они взялись? Поджал губы, решив подробнее обдумать это позже. Отоу– сан странно посмотрел, ничего не сказав. А ему сказал бы… Выкинул не съедобную веточку, помахал вышедшей из дома окаа-сан. Она с улыбкой обняла, крепче прижимая, спрашивала про прошедший день. Скрытые переживания стерлись, оставляя слабый привкус ностальгии. Я съел предложенную порцию, помог вымыть посуду. Вошел нии-сан, я чуть не подпрыгнул из-за неожиданности, но сразу подбежал к нему и подхватили на руки. Он потрепал за волосы, а в ответ резко дернул его за длинный хвост. Итачи коротко рассмеялся и отошел на веранду, усевшись более и менее комфортно. Поерзал, приняв удобное положение, слушал рассказы о прошедших миссиях. Легкая зависть грела сердце. Желание по ровняться вместе и, возможно, стать сильнее не покидало. Так хотелось поймать его улыбку, удостоиться ласкового взгляда. Я и ему рассказал, не забыв напомнить о совместной тренировки. Легкий удар в лоб, заставил сморщится. Итачи осторожно посадил на плечи, понес на клановый полигон. Крепко ухватился за волосы, осматривал прохожих. Резко дернул за хвост, указывая на человека, ворчавшего что-то себе под нос. — Нии-сан, а чего Шисуи-сан так ругается? Что-то случилось? — Не знаю, — пожал плечами, — я видел его вчера вечером. Может за это время что-то случилось. Управляя им за несколько прядей, направлял на правильный путь. Когда мы подошли к нему, не замечая нас, он продолжал сквернословить. Не любил таких людей, которые не следили за своей речью. Так всегда говорила окаа-сан. Хотя иногда и она забывал о своей привычке правильно разговаривать. Как и я. Он пнул Шисуи по ноге, заставляя того испуганно дернуться. Обернулся и быстро осознал, что думать головой у него ещё не очень хорошо получается. — Ты чего при детях ругаешься? — Я не ребенок! — И вам привет, я не ругаюсь, а всего лишь выражаю информацию доступным языком, — он ближе подошел, звонко хлопнул в ладоши. — Ты не представляешь, что я видел в том квартале! Там вот так, а вот здесь вообще по-другому, а снизу… Итачи рукой закрыл рот Шисуи. Была бы возможность он дотянулся до моих ушей, глаз и рта. На всякий случай. Прошептав на ухо важную информацию, мы попрощались и вернулись на дорогу. Не знаю, хорошо ли я расслышал последнее слово. Сначала оно меня озадачило, а потом вылетело из головы. Не мое дело. Нии-сан терпеливо учил новому приему, время от времени поправляя положение и подсказывая. Я старался слушать каждое его слово, упорно желая усвоить все нюансы. Лёгкий ветер трепал волосы, а солнечные лучи ласково освещали луг, на котором мы тренировались. Прошло уже некоторое время, и стало ему очевидно, что я начал уставать. Тем не менее, старался не показывать этого на лице, продолжая упорствовать в надежде произвести впечатление на него. Следующий день предстоял быть однообразным и скучным, но рядом сел тот мальчик и блондин, слегка заехав по плечу. Я решил не обращать на них внимание и наконец-то с удовольствием рассматривать пейзаж за окном. Не желал проводить с ними хоть какое-то время. Краем глаза заметил, что он все еще смотрел на меня, и пока говорил, с лица не сходила довольная улыбка. Как же раздражает. Да что ему нужно? Решил продолжать игнорировать странных личностей. Во время тренировочных боев (это даже нельзя назвать боем!) чуть не упал на спину. Под собственный хохот мальчик комкает в руке волосы у меня на затылке и дёргает вниз, так что я против воли смотрю ему в глаза. Васильковые. Голову пронзила кратковременная боль. Он извиняется и убегает. Я в растерянности смотрел на всё это безобразие, не зная, что делать дальше, чтобы не выглядеть глупо. После уроков в Академии забежал в магазин за пакетиком корма для котенка. От мысли о том, чтобы забрать его и жить с ним вместе, у меня начинала радостно биться сердце, представляя все те игры, которые мы бы устраивали. Но я не знал наверняка, был ли контракт с кошками в нашем клане. Почему же тогда мне запрещали иметь котенка? Это казалось несправедливым и немного раздражало. Нии-сан добрый, только он соглашался со мной, когда я всякий раз начинал один и тот же разговор. Родители против. На этом все заканчивалось. Протопал в нужную сторону. Подойдя к нужному месту, принялся искать котёнка, но его нигде не было: ни под лавочкой, ни в кустах… Что же делать? Пропал? Начал нервно оглядываться по сторонам, надеясь увидеть его маленькое серо-белое тело среди грязных мешков мусора и коробок. Небо стало темным, и вдруг полил дождь. Дождевые капли начали падать на мою макушку и одежду, делая волосы и одежду еще больше мокрыми. Я стоял там, выглядывая своего котенка среди закоулка, все еще надеясь увидеть где-нибудь, несмотря на дождь, который становился все сильнее и сильнее. Совершенно наплевав на возможность заболеть, опустился на колени в лужу, заглянул под дно мусорного контейнера. Наконец-то послышалось знакомое мяуканье. С трудом вытащил замызганное тело, прижал к себе. Котенок заплакал на ухо, расцарапав оголенную кожу и высвободился. Рухнул на землю, попытался сам забрать, но тот, наоборот, вернулся на руки. Испугался? Но кого? Внезапно дождь перестал идти, резко подняв голову, почти задел нос. — Любишь котов, Саске-кун? Я сразу понял, что это он стоял за мной, ухмыляясь и выглядя немного мокрым и встрепанным после ветра. Так тебе и надо. Теперь мы квиты. Мальчик наклонился, больше выставляя зонтик вперед. — Тебя это не касается, — перевел взгляд на дрожащего котенка с грязно-белой шерстью. — И я тебя не Саске-кун! Как он смеет? Что себе позволяет? Сначала пялился на всех уроках, а потом еще и дернул за волосы, а теперь он и издевается надо мной! Почувствовал, как внутри начало нарастать раздражение. Увидев мой злой взгляд, блуждающий по нему, подмигнул и придвинулся чуть ближе. И голова опять заболела так, что хоть кричи… — Как скажешь, Саске-кун. Я фыркнул. Был бы у меня выбор, я б сию секунду домой отправился. Но ведь котенок замерзнет и умрет без меня… Мальчик присел на один уровень, выставив так зонтик, чтобы не попадало на животного. Я не мог поверить в то, что он сделал — каким-то образом ухитрялся быть таким наглым и собранным. И даже уже не казался таким уж плохим. Чуть-чуть. — Ты хочешь его забрать? Очень сильно. — Родители мне запрещают, а нии-сан нет. Его глаза казались холодными, как вода в бездонном колодце. Немного смутившись, поняв, что застукали за бесстыдным разглядыванием чужого лица. — Давай он у меня пока будет жить, — он протянул мне руку. — А ты можешь приходить и навещать, когда угодно. Идет? Стоит ли ему доверять? Нет. Я его не знал. Посмотрел на дрожащего котенка и бросил последний взгляд на мальчика. Это единственный шанс на его спасенье. Не много улыбнулся от этой мысли, ухватился за протянутую ладонь. Это было немного удивительно — иногда в жизни все настолько переплетено, что события больше не кажутся случайными. Это было похоже на то, что определенные вещи просто должны произойти, и сейчас была одна из таких ситуаций. Мы стояли там, держа котенка на груди, под зонтом, пытаясь защититься от дождя. Несмотря на мои сомнения в его намерениях, я не мог не признать, что было что-то немного забавное и даже волшебное в том, что он ввязался в этот момент. Кто знал, что такое короткое вмешательство могло привести к чему-то большему? Когда мы наконец дошли до клана, я попрощался со своим новым другом (котенком) и помахал мальчику рукой. Прижался к деревянному столбу веранды, размышляя о прошедшем дне. Неспособность вспомнить его имя заставила меня изумленно уставиться на прыгушку. Как, черт возьми, его зовут? Ну да, он, вероятно, говорил свое имя, но не я выучил. Наверное, потому что мне не хотелось его запоминать. В конце концов, было не очень уютно на новом месте, не хотелось привязываться к мальчику, чье имя я и так бы забыл через пару дней. Раз уж все равно не пытался, то было все равно. Но не сейчас. Утром все-таки я выяснил. Нужно уметь появляться в ненужное время, в ненужном месте, чтобы узнавать нужную информацию. В Академии голова вновь медленно начинала болеть. Х-и-с-а-х-и-т-о. Снова пробовал произнести, на этот раз медленно и старательно растягивая каждый звук на слоги. Особенный звук казался таким не похожим на другие, и я пробовал их на вкус на своем языке, пытаясь запомнить, как они звучат вместе. Каждый слог звучал для меня по-своему — от мягкого звонкого «Х» до резкого «С». Неосознанная привычка заставила отвлечься на уроке. Означает «ясный и добродетельный». А также «чудесный, безмятежный и бессмертный». Мало вероятно, что он знал значение. Необразованный. Ему совсем не подходит короткая вариация. Безвкусно. Хисахито о чем-то болтал на перемени с Наруто, изредка вылавливал фразы: «жизнь и смерть», «история» и «компаньоны». О чем они вообще? Бред какой-то. Вышел из класса под шумок. Они, конечно, не поняли, что я просто решил сбежать от них, зашумели и дружно стали собираться домой. На пути меня подхватил нии-сан. Через несколько минут уже сидели в кафе, ожидая официанта с напитками. Со скрытым, как казалось на первый взгляд, удовольствием поедал салат, запивая апельсиновым соком через соломинку. Она наконец перестала болеть, и мне стало легче. — Хватит уже, — наконец прерываю молчание. Итачи едва заметно ухмыляется, смотря на меня. — Хватит чего? — спрашивает, делая глоток зеленого чая. Рядом стояла пустующая тарелка от данго. — Хватит постоянно быть таким серьёзным и суровым. Он слегка поднимает брови в ответ, улыбнулся и сделал похлопывающий жест по моей голове. — Вырастешь — поймешь, Отоото. Я прыснул от смеха, услышав слова родителей от него, но тут же и нахмурился. Оттолкнул руку, выглядя слегка обиженным. Итачи продолжил: — Именно я обычно являюсь голосом разума в нашей тандеме. Ты слишком импульсивен и эмоционален, — подозвал официантку с новым заварочным чайником. Закатил глаза и хотел было сказать что-то язвительное, но не успел. Понаблюдав за прохожими через окно, посидели в тишине некоторое время, пока знакомый наконец не заговорил: — Смотри, эти две девушки постоянно смотрят в твою сторону. Итачи ответил спокойно и ровно: — Также, как и все девушки в этом кафе. Шисуи грациозно перелез через скамейку и взял в руку глиняную чашку. Он спокойно сел рядом, пригубил чай и посмотрел на нас. — Вы снова спорите? — спросил, слегка усмехнувшись. Нии-сан и я синхронно повернулись к нему и одновременно ответили: — Нет. Он с важным видом покивал, будто всерьез поверил словам, выпил содержимое одним глотком. Затем снова посмотрел и добавил: — Конечно, конечно. Вижу, что вы снова мирно разговариваете, как полагается братьям. У вас отличные навыки общения, — пробормотал, покачав головой. Итачи фыркнул, а я в этот момент показал ему язык, а потом резко закрыл рот, осознав, что поступил слишком по-детски. Шисуи издал смешок и улыбнулся. — Ого, Саске, ты определенно стал более зрелым, — поддразнивал, но тут же нахмурился, глядя за мою спину. Внезапно он исчез, как будто растворился в воздухе. Моргнул, удивленно посмотрел на место, где только что сидел, а затем пожал плечами и вернулся к одинокому салату. Солнце светило ярко и радостно, а легкий ветерок приносил прохладу и свежесть, создавая приятное ощущение комфорта. Я почти подавился помидоркой, наблюдая разъярённого Хисахито на руке Шисуи. Казалось, он вот-вот взорвется от возмущения. Висел, яростно тыкая пальцем в его грудь и что-то крича. А Шисуи как всегда спокойный и невозмутимый, стоял и слушал его, улыбаясь под нос. Что он здесь делал? — Эй, Итачи, смотри теперь у тебя появились поклонницы другого типа. — Поставь меня на землю! — одноклассник попытался дернуть за кудрявые волосы, но тут же был остановлен второй рукой. Его усадили между Итачи и Шисуи. Я время от времени пробегался взглядом по их лицам, надеясь понять, что они задумали. Нии-сан имел свой обычный независимый-спокойный вид, в то время как второй ухмылялся в ответ и время от времени поглядывал на меня. Почувствовал в груди легкий трепет напряжения. — Ну и зачем сидел в кустах? — А собственно говоря по какой причине вы имели право так со мной обращаться? Он совсем дурачок? Я действительно начал сомневаться в его адекватности. Клан нашей деревни управлялся Военной полицией, и все это знали. Отоу-сан был руководителем, нии-сан уже доказал свою компетентность много раз. Никто не сомневался, что он достойная кандидатура на должность преемника. Шисуи же занимал пост главного помощника начальника отдела по раскрытию гражданских дел. Поэтому спорить с ним было на редкость глупо и безрассудно. Он заулыбался, положил голову на ладонь и задумался. — Наверное, стоило вызвать сюда главу отдела полиции. Выбирай: преследование, кража или что похуже? Я перевел взгляд на нии-сана. Выглядел невозмутимым, и сразу понял, что все это не всерьез. Сделал глоток чая, как Хисахито вскочил с места, указывая на меня и закричал: — Саске-кун, когда я тебя увидел не передать словами моего восхищения твоей красотой, нравственностью и благородством. Даже когда моё сердце покидает надежда, видя твой прекрасный лик, мне кажется ничего лучше со мной не происходило! Я почувствовал, как мои щеки стали пунцовыми от возмущения и смущения. Задыхаясь, пытался что-то сказать, но слова путались в горле. Сидел молча, ошеломленный и недоверчиво моргая. Не ожидал услышать такие слова от него, и было сложно поверить в их искренность. Нет. Этого не может быть. Чтобы мальчик признавался в любви другому мальчику? Никогда не встречал подобных… Людей? Мыслей? Ощутил, как снова начинал краснеть, когда Шисуи ухмыльнулся моей реакции на признание. Я знал, что они не упустят возможность подшутить надо мной из-за смущения. Мысленно представил себе, как будут дразнит, подделывать всю дорогу до дома, и мысль о таком исходе не слишком его радовала. Чертов Хисахито! И что это вообще было? Шисуи подмигнул Саске, ухмыльнувшись. — Ого, у кого-то покраснели щечки, — прыснул он, указывая на лицо. Итачи наблюдал за ними обоими спокойно, но и в его лице проглядывалось легкое веселье. Поджал губы, пряча их за краем своей чашки чая. Как всегда, от этого человека одни проблемы. Едва не бросился на него, чтобы потребовать объяснений, но все же остановился. Раз за разом мне признавались в симпатии девчонки, и всегда это происходило где-нибудь в укромном месте вдали от всех — на заднем дворе под сакурой или в другом тихом уголке. Никогда не на всеобщем обозрении. Какого черта? Дурак! По дороге обратно Шисуи присоединился к нам, все время поддразнивая и подтрунивая надо мной. Он ухмылялся и бросал многозначительные взгляды в сторону, заставляя краснеть и злиться. Итачи шел рядом молча, наблюдая за нашей беседой и время от времени ухмыляясь, но вмешиваться не пытался. Я пытался игнорировать его издевательства, но это было трудно, когда он продолжал повторять: «У кого-то снова краснеют щеки от любви!». Клянусь, завтра тебе не жить, Хисахито. В итоге так и не смог к нему подойди. Не потому, что я имел какие-то чувства или, боже упаси, смущался. Просто счел это ниже своего достоинства. Все-таки он признался, поэтому пусть не ожидает, что я буду бегать за ним, как девчонка. Именно так. Все свое свободное время посвящал совершенствованию, оттачивания навыков и изучения новых техник. Цель все так же горела в груди. Я вернулся домой после долгого дня тренировки и растянулся на веранде с книгой в руках, лениво перечитывая один и тот же абзац снова и снова. Нии-сан тихо разговаривал с окаа-сан, и сколько бы ни напрягал слух, разобрать его слова все равно было невозможно. Вероятно, они обсуждали что-то важное, но я слишком устал, чтобы слишком сосредоточиться на этом. Вскоре прискакал Шисуи, взял в руки небольшой конверт, хитро подмигнул и испарился. Это было не в первый раз, ничего существенного или интересного не происходило в дальнейшем. Но, пожалуй, в данном случае мне следовало послушать внимательнее, потому что в будущем я действительно пожалел об этом. Я пытался сосредоточиться на своих заметках, не обращая внимания на двух друзей, которые оживленно перешептывались рядом. За короткое время они уж очень быстро подружились. Наруто, как обычно, щебетал с боку, а Хисахито отвечал из-за спины голосом, похожим на птичий стрекот. Я настолько погрузился в свои мысли, что не сразу осознал, что уже весь от влаги промок до нитки. Стащил необычное приспособление со скамейки, попытался выстрелить в ответ. Мы без остановки гонялись друг за другом, пока моему терпению наконец не пришел конец, и плеснул из бутылки содержимое прямо Хисахито на голову. Признаться себе, что мне понравилось вот такое время провождение, было сложно. Он что-то пробормотал под нос. Устало привалился к стене, переведя дух, сказал: — Из-за твоих шуток мы разгромили класс. — Ой, да брось, — закатил глаза. — Самому же понравилось, я же вижу, как твои глазки блестят, не так ли, Саске-кун? Как обычно, он снова начал называть меня «Саске-кун», и я задумался — что же выкинет дальше: «Учиха-чан» или что-нибудь еще более позорное. В тот момент я отстранился от разговора и внезапно поймал себя на мысли, что Хисахито немного похож на моего старшего брата. Возможно, это была манера общения или жесты, но что-то определенно их объединяло. Хотя внешне они резко отличались друг от друга. Он действительно различался от всех остальных. Было в нем что-то такое, что делало его отличным от других людей. Я не мог точно определить, в чем это отличие, но у меня появилось чувство, что он как будто… не отсюда. Мое мнение о Хисахито в этот момент начало меняться. Он все так же оставался надоедливым, как и раньше, но что-то в нем определенно изменилось. Или во мне? Ничего уже не понимал. Совершенно не заметил, как Наруто куда-то слинял. Собирался домой, как перегородили дорогу. — Я же просил не называть меня так, — с недовольством заметил, что он был слегка выше меня. — Я тоже много чего хочу. Например, чтобы кое-кто перестал меня игнорировать, — демонстративно скрестил руки на груди. Нахмурившись, оттолкнул плечом и ушел не попрощавшись. Я пытался противиться внутреннему голосу, который говорил, что Хисахито частично прав. Почувствовал раздражение, осознав, что снова в нем угадывается что-то от него — он тоже произносил подобные слова. Я очень люблю и очень ценю свою семью, но должен признаться, что нии-сан всегда занимал первое место в моем сердце и мыслях. На следующий день мы сидели за одним столом и натянуто молчали, избегая смотреть друг на друга. Я демонстративно сосредоточил взгляд на миске мисо-супа, пытаясь убедить себя, что никакого соседа на самом деле нет и никогда не было. Но знал, что это не так, и пытался готовиться к возможному потоку шуток, которые он начнет отпускать. Хисахито же не станет, верно? И зачем только окаа-сан пригласила его? Лениво ковырялся в рисе, логически рассудив, что так нужному было. Им, а не мне. Пытаясь убедить себя, пропустил часть разговора. — Саске-кун, — обратился ко мне. — Йори очень по тебе соскучился. Йори? Кто это? Я бы точно запомнил человека с таким необычным именем. Недовольно глядел на умиротворенного Хисахито. — Не понимаю, о чем ты, — буркнул под нос. — Котенок, которого мы нашли около магазина я назвал Йори. Он по тебе очень соскучился. Мое сердце сразу же наполнилось теплотой. Он здоров? Хорошо ест? Как выглядит? Ты помыл его? Он играет? Рой вопросов крутился в голове, и приходилось сильно сдерживаться, чтобы не начать задавать их все подряд. Тут же осекся. Я не смог найти его около магазина, но точно помню, что встретил его около мусорки. Точнее почти залез в бак. Если бы об этом узнала окаа-сан, понятия не имел, что бы мне запретили на этот раз. Хисахито врал…ради меня? Но почему? — Микото-сан, разрешите Саске переночевать завтра после академии? Обязуюсь вернуть в целости и сохранности. Я всматривался в их удивленные лица, совершенно не представляя, как справится сейчас. Ночевать в другом доме? С ним? Сомневаюсь, что его родители разрешат. У меня никогда такого не было. — Думаю, это хорошая идея. — Итачи прав, я рада, что у Саске наконец появился друг, — она улыбнулась, заботливо приняв чашку из рук. Хисахито — мой друг?! Почему они все вдруг решили, что мы друзья? Я… Мне стыдно признаться, но так до сих пор и не смог подружиться ни с кем из своего класса, ни в клане, ни на улице. Дети постоянно меня сторонились, вероятно, потому что я родился в главной ветви клана. Так, по крайней мере, говорила окаа-сан. Я не слишком расстраивался из-за этого раньше, до поступления в Академию. Там все было иначе: одиночество преследовало меня, вокруг кружились девочки, будто не видя ничего, кроме внешности. И вдруг появился Хисахито — словно гром среди ясного неба. Он преследовал, не зная границ в разговоре, действиях и делал все по-своему, особенно когда ему говорили остановиться. Наверное, стоит попытаться подружиться? Я знал, что значит быть одиноким в семье и за ее пределами, где тебя, помимо брата, практически никто не замечает. Но не знал, что такое — иметь друга. Дурачок Наруто не идет в счет. — Мы с ним самые лучшие друзья, — обнял за плечи, почти прикоснувшись к голове. — И невероятно близки. Врал и не краснел. Я ущипнул его за бок, в наказание за ложь. Чайная церемония подошла к концу, и, как и положено, радушно проводили гостя. Было немного странно; случайно бросив взгляд на левую руку Хисахито, я заметил, что он все еще продолжал носить повязку. Почему так надолго? По ее виду можно сказать, что ее давно не меняли. Утро встретило меня не особо радужно. Я смог вычленить из разговора Наруто и Хисахито, что он считает меня своим другом. Было неожиданно приятно услышать это. Последние несколько событий пролетели в одно мгновение: мы пробирались в Лес Смерти, преодолели поваленное дерево, искупались в реке и смеялись. Мне было удивительно хорошо и весело. То ли компания сыграла свою роль, то ли само времяпровождение, но я не хотел, чтобы все закончилось. Я слегка встрепенулся, когда заметил неподалеку фигуру своего брата, но при более внимательном взгляде понял, что это был Хисахито. Сзади они были очень похожи друг на друга. Моргнул, прогнав наваждение. Когда мы убегали от разъяренной мамы-кабана, стало по-настоящему страшно. Я не был готов к этому, забыв свои тренировки, наставления брата и отца. Меня подхватили, и мы оказались высоко на дереве, сердце бешено стучало. Все никак не получалось успокоится. Прижались к стволу, наблюдали за местностью. Прошептал на ухо: — Ты из-за этого говорил про бег? Он отмахнулся, чуть не задев по носу. В отместку дернул за длинные темные волосы. — Это не входило в планы. После захода солнца мы вернулись домой. Я успел ненадолго, но расслабиться в ванной, после чего покатился на кухню. За столом расположился Хисахито, дёрнувшийся от того, что оказался за его спиной. Смазано увидел зарисовку со знакомыми лицами. Не знал, что он рисует. Как и то, что сирота. Что-то пробормотал и ушел в ванную, наверху раздавались тяжелые шаги Наруто. Я окинул взглядом комнату и раскрыл альбом. На первой странице оказался незнакомый портрет. А потом… Я с изумлением обнаружил на рисунке себя, с котом на голове. Он нарисовал меня? Пролистав дальше, я заметил множество других набросков. Здесь были пейзажи, гора лиц Хокаге, и множество запечатленных людей. Тут и Наруто оказался, держал в руке дольку арбуза и сидел с набитыми щеками. Розоволосая девчонка, вроде Харуно Сакура, постоянно вьётся в компании с наследницей Яманако. На последней странице оказались мы. Сегодняшний день. Провел пальцам, ощущая приятную шершавость бумаги. Все было размазано, однако красота не покинула оживший рисунок. Необычные символы совсем не портили картину. Когда прилетел взлохмаченный Наруто, сразу же умял расставленную еду на столе. Затем развалился на диване с охапкой белого комка и сразу же крепко заснул. Аккуратно сев на подлокотник, я не мог перестать рассматривать альбом, время от времени переключаясь на обстановку в комнате. Какого это жить одному? Без семьи? Сложно понять. С течением времени растянулся на футоне, слушая рассказы Хисахито, поглаживал Йори. Чувствовал умиротворение. Так вот что это значит — иметь друзей? Следующий день пронесся незаметно и совершенно скучно. Брат и Шисуи улетели на очередную миссию, а родители занимались своими взрослыми делами. Ничего не оставалось, как вчитываться в книгу и отдыхать от периодических головных болей. Предвкушая, что на этот раз произойдет вошел в класс. Сев на привычное место, вяло разговаривал с Наруто. Если не замечать крикливости, глупости и много чего другого, разговор вышел вполне сносный. Я периодически поглядывал на дверь, ожидая Хисахито. Опаздывал. Обычно он прилетал задолго до начала уроков, объясняя свое отношение тем, что ненавидит опаздывать и тех, кто так делает. В середине урока о травах и их применении Хисахито наконец появился в кабинете. Поздоровался со всеми и извинился за опоздание. Затем без каких-либо просьб уселся не на свое место, а рядом с Наруто, немного его оттеснив. Теперь имел удовольствие слушать разнообразные звуки, которые издавал. Весь день он молчал. А атмосфера стала другой. Я бросил быстрый взгляд по сторонам и обнаружил, что Шикамару Нара недоуменно смотрел на нашу парту, словно что-то в ней его заинтриговало. Или кто-то. Узумаки притих на время, словно опасался. Головная боль стала неожиданно невыносимой. Не в силах терпеть, выбежал на улицу, глубоко вздохнув полной грудью. На мгновение стало легче. Отпросившись домой, на прощание махнул рукой друзьям, ушел гулять. Прогуливался по улицам деревни, разглядывая здания, цветы в деревянных ящиках и людей. Наслаждался прогулкой по тихим спокойным улочкам. Остановился, когда заметил знакомое коричневое облако волос, и тихонько пошел за ним. Хисахито говорил что-то сникшей Сакуре, которая плакала и тихонько вытирала слезы. Спрятавшись за деревом, попытался услышать их разговор. — …не грусти…они…сделают… Наклонился поудобнее, слушая дальше. — …рождена…радовать… Сакура засмущалась, уже еле слышно всхлипывая и ответила тоненьким голосом: — Спасибо, Хиса-кун… Услышав приближающиеся шаги, торопливо скрылся за углом и смог наконец отдышаться. Вышел на небольшую улочку, где снова увидел Хисахито и успокаивающуюся Сакуру. Она что-то пробормотала под нос, прижимая платок с замысловатым узором, убежала. Я подошел к нему не зная, что сказать. Он выглядел так же, как и раньше — темные волосы, васильковые глаза, тонкие губы и довольно худое тело. Но теперь уловил в нем другое. В его лице и походке чувствовалось что-то еще, на что невозможно было сразу обратить внимание, но чем больше я его рассматривал, тем больше замечал все больше и больше мелких отличий от своего друга. Движения, мимика, да даже взгляд его — все было другим. Куда-то пропала обычная живость его лица; выглядел холодным и отстраненным. — М, Хисахито? — слегка сорванным голосом заговорил. — Что-то случилось? Не взглянул на меня, выпрямил плечи и сказал: — Да, но теперь все в порядке, — отошел в сторону, собираясь уйти, но остановился и в пол-оборота дополнил. — Спасибо тебе. И прости. — За что? Хисахито не ответил, но на секунду мне показалось, что я заметил грустную улыбку на его губах. Ушел, оставив меня без ответов. После того разговора он перестал появляться рядом. Начал избегать не только меня, но и Наруто, больше не появлялся в Академии. Приходилось только иногда встречать его рядом с Сакурой. И что, черт побери, происходит? Некогда любимое правило окаа-сан про плохие слова, я давно позабыл. Мы приходи к нему домой и стучали в дверь, но никто так и не ответил. Если же мы начинали к нему подбираться, кога он болтал с ней, то Хисахито всегда находил предлог, чтобы не разговаривать с нами. Нет, не с нами, а только со мной. Время от времени я замечал, как он коротко разговаривал с Наруто. Меня не покидало странное чувство, словно что-то было не так. Но вот проходили дни, следом недели, а так ничего не менялось. Обида на друга теплилась в душе. Пока… Мой клан не убил мой любимый старший брат. Чувства ужаса, боли и ненависти, когда он начал рушить мою жизнь на глазах, а я бессильно смотрел, как сначала убили мать, следом отца. Постоянно демонстрировал сцены убийств семьи снова и снова, повторяя одни и те же слова: «Используй свой гнев, чтобы стать сильнее и отомстить за них.» Все начиналось с кошмаров и тревожных мыслей. Я ежедневно вспоминал ужасающие моменты, и все сильнее погружался в чувство ненависти и гнева. В больнице перестал спать так, как раньше, вместо этого все ночи проводил, прокручивая в голове ужасающие картины. Постепенно начал отдавать все больше власти своему гневу, позволяя ему полностью взять над собой контроль. Я не замечал этого; каждое утро просто смотрел в одну точку, не реагируя на слова Хисахито. Моей первой реакцией было хотеть злобно рассмеяться ему в лицо! Он больше месяца избегал меня, а как только что-то случилось, тут же прибежал! Будь ты проклят! Всех игнорировал. Никого не хотел видеть. Я просто хотел забыть этот страшный сон, и быть дома — с любящей мамой и строгим папой, и не свихнувшимся братом. Пожалуйста, хоть кто-нибудь! Слезы продолжали скатываться по щекам, впитываясь в ткань его футболки. Проснувшись посреди ночи, разглядел на прикроватной тумбочке стоящие белые хризантемы. Это заставило меня отвлечься и задуматься о значение этих цветов. Обычно символизируют грусть, скорбь, смерть и похороны, а также невинность и чистоту. Знал ли он все это, когда принес сюда? Я больше не стал размышлять над этими мелочами и снова заснул. Мне снился мрачный императорский дворец, изображенный в его альбоме. Сбежать отсюда было легко, невозможно было оказаться на пороге уже мертвого дома моих родителей. Не убранная кровь никак не давала покоя, а перед глазами то и дело мелькали образы мертвых людей, обвиняя в своей смерти. Я забился в угол, страдая от непонятного давящего чувства в груди. В раздались чужие шаги. Дернулся, отчаянно выхватив кунай перед собой. Услышал знакомый голос, выдохнул от облегчения. Вышел из комнаты и получил затрещину. Ругаться не хотелось. Внутренней голос говорил, что заслужил. Тем же вечером мы вошли на кладбище. Стояла зловещая тишина. Всё вокруг словно поблёкло. Я медленно шел к родительскому склепу, сжимая в руке букет белых хризантем. Отчетливо почувствовал, как комок сдавил горло. Хисахито ободряюще молча сжал плечо, оставшись снаружи. Разделил цветы надвое и помолился. Если бы не ожидавший меня на улице друг, я бы задержался здесь на всю ночь. Под сухим мертвым деревом стоял пустой надгробный камень Шисуи; его тело так и не нашли. Хисахито наклонился и положил в знак прощания несколько цветов на землю. Если бы я только мог все изменить… Бросил последний взгляд на кладбище клана и прикрыл глаза от нахлынувшего чувства утраты. Я не знал, что делать в одиночестве, поэтому бесцельно бродил по дому. Время от времени перед моими глазами появлялись образы прошлого; отчаянно хотелось сейчас обнять маму с папой, но все было слишком поздно. Не сосчитать богатств, которые я заплатил бы, чтобы хоть одним глазком увидеть их. Из-за переполнявших меня чувств я выбежал на улицу, где дождь лил, как из ведра, словно капли невыплаканных слез. В отдалении я заметил сгорбленную фигуру Хисахито, после чего подошел и протянул над его головой зонтик, задумчиво рассматривая. Голова кольнула резкой болью. — Теперь и ты мне помог, мелочь. — Вообще-то я старше тебя, — как оказалось на целых пять месяцев. — И куда дети так быстро растут, — пробормотал под нос, крепко ухватился за протянутую ладонь. Скептически осмотрел, после чего вернулся к дороге. Не успел пройти и пару метров, как услышал непривычно звучащий вопрос: — А за последнее время ничего необычного не происходило? — поправил сползающие волосы, оглядывая проходящих людей. Я обернулся и холодно взглянул. — Кроме того, что ты избегал меня четыре недели, то нет. Хисахито удивленно посмотрел на меня, будто бы впервые услышал мой голос. По его лицу было видно, как в его голове вертятся шестерни, мыслительный процесс в нем начинал работать. Что уже удивительно за последнее время. — Я не избегал… Просто сам не понимаю, что на меня нашло. Конечно. Я верю. Хмыкнул, совершенно не принимая ответ за правду. Безусловно благодарен ему за…тяжело даже думать…за поддержку в больнице и на кладбище, но… Странное поведение не давало покоя. Остановившись, спросил: — О чем ты все время думаешь? Ты выглядишь слишком серьезным в последнее время. — Похоже я потерял память, — помахал руками. — Частично. Допустим, на четыре недели. Что за бред? Он серьезно думает, что я поверю в такую наглую ложь?! Неутолимое желание покинуть место разрасталось сильнее. По мере того, как я задавал вопросы, осознал, что не знал, как поступить дальше. С одной стороны, мы подружились, или по крайней мере так я считал. Признавшись себе, что достаточно быстро привязался к этому бесцеремонному Хисахито. С другой стороны, уже не мог ему доверять. Точнее, я не мог никому доверять. Он убежал, оставив меня в одиночестве под навесом. С грузом на сердце, принял правильное решение: развернувшись, ушел в противоположном направлении.