...
Стены здесь... Я их вижу каждый день, они будут со мной до самой смерти. Жизнь здесь не приносит мне радости. Я чувствую себя как в тюрьме, где каждый день похож на предыдущий. Редко когда мне удается побыть в одиночестве, и это меня бесит. Всегда кто-то рядом, всегда кто-то смотрит. Я не могу просто исчезнуть, хоть на краткий момент, чтобы остаться наедине со своими мыслями. Но я застрял здесь, в стойле шестьдесят шесть. Иногда я закрываю глаза и представляю, что я где-то далеко, где нет стен, нет границ. Где я могу быть самим собой, без страха быть пойманным или ограниченным. Но когда я открываю глаза, я вижу те же стены, которые будут со мной до конца моих дней. Стойло шестедесять шесть уныло продолжал существовать, каждый день походил на повторящуюся сьемку. Обычно я должен был сидеть рядом с наставником, среди инструментов и техники, ведь моя кьютимарка — это знак белой шестеренки со звездой в центре. Но честно говоря, мне никогда не нравилось там сидеть. Я всегда искал возможность ускользнуть, и наставник, казалось, никогда не замечал моего отсутствия. Я использовал это, чтобы уйти от рутины и заняться своими делами. Но в этот раз я выбрал не тот момент для побега. Выйдя не в то время и не в то место. Внезапно, один из пони, не заметив меня, случайно столкнулся со мной. Это была Черри, её хитрая улыбка уже означала тревожные звоночки. К сожалению я не успел убежать далеко... Свет от ламп на потолке окутывает мою белоснежную гриву, создавая ореол света вокруг меня. Время от времени я шмыгаю носом, пытаясь отогнать назойливые капли, которые мешают мне сосредоточиться. Я осторожно прикоснулся к копыту, и мой рог излучил тихий сияющий свет, открывая аптечку. Взглянул на бинты и мази, размышляя, как лучше всего залечить рану и скрыть её от любопытных глаз. "Никто не должен видеть этот ужасный синяк," — подумал я, начиная аккуратно оборачивать копыто бинтом. Сглупил, не смог дать обидчице ответный удар. В этот момент ко мне подошла Смузи Молди, единорожка зеленого цвета, чьи глаза блестели как чистый изумруд "Линк, я вижу, ты пострадал. Позволь мне помочь тебе." я негромко фыркнул "Спасибо, Смузи, но я справлюсь." "Это всего лишь синяк, и я не хочу, чтобы кто-то беспокоился из-за меня." в дальних коридоров мне всегда нравилось сидеть, редко кто мешал моему покою, если, только не уборщики или Смузи. Она понимающе кивнула, но осталась рядом, видимо готовая помочь, если вдруг передумаю. Посмотрев на Смузи с недоумением, мой голубой оттенок слегка потемнел от раздражения. "Зачем ты здесь? Я же сказал, что справлюсь сам." Единорожка, несмотря на мои слова, улыбалась мягко и тепло. "Хотела показать тебе кое-что... Не сердись." Я хотел возразить, но в моих глазах вместо гнева заблестело смущение и стыд. Смузи магией протянула мне помятые, но аккуратно вырванные страницы из блокнота. На рисунках были изображены кобылки, каждая линия и мазок переливались плавно и аккуратно. Они были необычайно симпатичными, каждая с своей изюминкой: одна с блестящей гривой, другая с мягкими, как облака, копытцами. На рисунке, они лежали в разных позах, словно позировали. Одна кобылка лежала на боку, вытянув ноги, и казалось, что она улыбается. Вторая скрестила передние копыта и опустила голову на них, словно подушку. Третья, самая маленькая, свернулась калачиком. Смузи подошла ближе, её зеленая шерсть блестела в полумраке стойла "Это твоё, верно?" Я всегда был неуверен в своих художественных способностях, и её пристальный взгляд только усиливал моё волнение. “Она сейчас начнёт кричать,” - думал я, “скажет, что я самый жалкий художник на свете.” Моё сердце колотилось, как будто хотело вырваться наружу. Но вместо громких слов и разочарования, Смузи улыбнулась и сказала: “Линк, это прекрасно. Твои рисунки… они действительно что-то особенное.” Я был ошеломлён. Не мог поверить, что она нашла что-то хорошее в моих работах. “Ты не мог бы… Не мог бы ты нарисовать жеребцов?” - спросила она, и её голос звучал так нежно и заинтересованно, что я почувствовал, как моё смущение уступает место чему-то другому - волнению. “Я… Я попробую,” - ответил я, и мой голос дрожал не от страха, а от предвкушения. Я закрыл крышку жёлтой аптечки, на которой были нарисованы три розовые бабочки. Они всегда напоминали мне о папиной кьютимарке, хотя у него вместо бабочек были изображены три гайки. "После того как поправишься, конечно." мне было завидно, Смузи могла говорить прямо и легко, её голос была как песня, без запинок, можно было слушать по радио целыми днями. На счет просьбы... Мне было легче просто нарисовать себя, ну, немного изменить свою челку и лицо, будет другой жеребец. Мне и так сложно было срисовать кобылок. "После того, как отнесу это." С помощью магии, я осторожно поднял аптечку, окружённую мерцающими искрами. Мы прошлись по коридору в сторону столовой, Смузи, не выдержав тишины, наконец спросила "Кто тебя успел уже побить?" видимо вспомнила о моем копыте, кстати о нем, приходилось иногда останавливаться когда боль усиливалась. "Черри, возможно мне стоило быть незаметнее." задумчиво протянул я уже усаживаясь за стол в столовой, перед нами были простые тарелки с едой. Она не отличалась особым вкусом, но была питательной и давала необходимую энергию для долгих дней в стойле. Мы говорили тихо, чтобы никто не услышал наш разговор о Черри. Хотя, кроме нас и так никого не было. Гул холодильников и ламп заполняло пространство и наш разговор был еле слышен. "Я больше не могу спокойно рисовать," - сказал я, вспоминая, как Черри отобрала у меня блокнот и выбросила его в мусор, а потом с силой толкнула меня в стену. Смузи вздохнула с сочувствием. Я чувствую, как Смузи нежно проводит копытом по моим пушистым волосам, и это приятно. Она с любопытством спрашивает, что ещё я рисую. Колебаюсь, но решаюсь показать ей свои последние эскизы. Я достаю из сумки висящей на моей спине блокнот, там чертёж машины, а точнее — кофемашины, черным толстым шрифтом было написано сверху 'машина которая работает на магии'. "Представляешь, единороги могли бы не нажимать кнопки, а сразу магией настраивать температуру," — объясняю я. Смузи хихикает и замечает, что у земнопони будут проблемы с такой кофемашиной. Я закатываю глаза и напоминаю ей, что у нас уже есть обычная кофемашина. Она успокаивает меня, поглаживая по носу, и я не могу не улыбнуться. Её поддержка и вера в мои идеи всегда помогают мне чувствовать себя увереннее. В этот момент к нам подошла маленькая желтая пони с черным рогом, она часто смотрела в пол и странно ерзала на месте, вообщем скромная и неловкая. Я вручил ей аптечку и поблагодарил за помощь. Она, в свою очередь, попросила разрешения присоединиться к нам. Смузи любезно согласилась, и мы продолжили обедать вместе, обсуждая повседневные заботы и мечты о свободе. Я смотрел на Одуванчик, как она сидела напротив меня и Смузи. Её глаза были полны беспокойства, и она тихо произнесла: "Мы должны строго соблюдать режим." Она явно чего-то боялась, постоянно оглядываясь вокруг. Смузи, заметив её тревогу, спросила: "Кто же тебя так довел, Одуванчик?" Но Одуванчик лишь покачала головой, не в силах что-либо сказать. Я чувствовал себя в замешательстве, наблюдая за ней. "Охранники в последнее время стали ещё жестче," - поделился я своими наблюдениями. "Даже жеребят запугивают и иногда причиняют вред." Смузи решила проводить Одуванчик, и я остался один, размышляя о том, доберутся ли они в порядке? Я решил, что пора поговорить со своей матерью, смотрительницей. Она не всегда была доброй, но иногда позволяла себе моменты нежности. Как ни глупо это звучало, её "Мой мальчик пришёл!" с высоким голосом заставляло меня краснеть от стыда. Я направился к лифту и спустился на нижний этаж. Атмосфера здесь была пугающей. Вокруг царила мертвая тишина, и я пытался найти хоть одну пони. Но было такое время, когда все должны были спать — чихий час. Вдруг я увидел охранников и быстро спрятался за коробками. Я решил последовать за ними, чтобы узнать, что происходит. Моё сердце билось в унисон с каждым их шагом, и я старался не издавать ни звука. Они обсуждали между собой какие-то важные дела, но я не мог разобрать слов. Мне было ясно одно — они были здесь не просто для ночного патруля. Они искали что-то важное, возможно, пропавший предмет или пони, которого не должно было быть в это время. Их беседы были наполнены срочностью, и они часто останавливались, чтобы внимательно осмотреть углы и темные закоулки. Охранники использовали пипбаки, устройства, прикреплённые к их копытам, которые позволяли им выполнять различные функции. Пипбак — это многофункциональное устройство, которое, помимо основных функций навигации и связи, может служить для хранения данных, управления инвентарём и даже медицинского мониторинга. Не только охрана их носила, смотрительницы, моя сестра, и другие пони. Тоже ношу, все их получают когда у жеребёнока появляется кьютимарка. Думаю, достаточно информации вы получили. Я, замер, когда охранники остановились напротив огромного склада. Сквозь щели в дверях проникал холод, и было понятно, что там хранились продовольствие и другие важные припасы. Охранники, казалось, искали что-то конкретное, их пипбаки мерцали разноцветными индикаторами, отражаясь на стенах склада. Охранники осторожно прошлись между рядами с полками, на которых стояли консервы. Внезапно, кто-то неожиданно прыгнул на голову одного из охранников, а затем на полку с едой, разнося содержимое по полу и разбивая банки. Охранники мгновенно ринулись за беглецом, который использовал свою маленькую статуру и полутьму склада в свою пользу. После нескольких кругов по складу, фигура врезалась в меня, когда я скрытно наблюдал за происходящим. Я успел увидеть испуганные розовые глаза, прежде чем жеребёнок побежал прочь. Я тоже побежал за ней. Это была кобылка с белой шерстью и розовыми волосами. Мы вместе бежали к одному из коридоров, стараясь уйти от преследования. Я проклинал себя за то, что сейчас вляпаюсь в неприятности. Вокруг была такая тишина, что кроме своего дыхания и топота копыт, я ничего не слышал. Наши шаги отчетливо раздавались по всему этажу, и это было проблемой. К нам присоединилась другая охрана, и теперь нас искали уже несколько пони. В одном из темных коридоров я увидел автомат с напитками. Механики часто чинили свет, и с нижними этажами всегда были проблемы. Даже сейчас, вдали, я видел малую часть механиков, чинящих свет в потолке и провода. Охранники обыскивали коридор, и мы с белой кобылкой залезли на автомат. Было большим плюсом, что автомат стоял в углу и в полной темноте. Мы прижались к нему и замерли, стараясь не издавать ни звука. Они давали друг другу указания, где мы могли быть, и продолжали обыск. Мы ждали, надеясь, что скоро они уйдут, и мы сможем безопасно продолжить путь. Охранники, так и не найдя нас, продолжили обыск в другом месте. Когда шаги их копыт стали едва слышны, мы с единорожкой решили спуститься с автомата и двинуться дальше. В свете одной из починенных ламп я заметил на её волосах зеленый цвет с желтой полоской. "Так... Кто ты?" я её прежде видел, но никогда мы особо не разговаривали, да и не о чём. Эта кобылка могла похвастаться умением поднимать разные вещи больше в разы самой неё, крутить их, даже карусель водить над головой. "Галатея, странно что ты не запомнил... Эм... Линкер? Или как там тебя." она тихо хихикнула видя моё недовольное лицо. "Где мы?" - спросила Галатея, оглядываясь по сторонам. Мы были слишком далеко от того места, где встретились. "Почему они тебя искали?" - решил я спросить. Галатея покачала головой и ответила: "Мой брат вышел и так и не вернулся. Я его искала." "Мы постараемся найти твоего брата," - сказал я, чувствуя, как внутри меня растет немного решимости. Мы начали двигаться наугад, ведомые страхом и забыв о том, как сюда попали.