***
Глаза с тяжестью открываются и взор устремляется в окно. Уже стемнело. Телефон находится рядом, около кошки. Руки немного трясутся, когда Юра разблокирует телефон. Несколько сообщений в их общем чате и уведомления с каких-то телеграмм каналов, в которые он даже не заходит, но не удаляет в надежде что те еще понадобятся. Восемь часов вечера. У него все таки получилось поспать, но только час. Хотя бы так, еще есть время на новые несколько попыток и возможно часов. Тело почти не слушается, когда Юра встает с кровати и направляется на кухню. Стоит чем-то перекусить, а еще он просто хочет попить чаю с сахаром. Только холодильник оказывается пустым, чего-то крутого не приготовить, так что остается смириться с простой яичницей. Достает сковородку, разбивает два яйца и включает чайник. После достает кружку со смешным котом, которую ему подарили на день рождение. Она ему безумно нравится, хотя он об этом никому и никогда не признается. Вода закипает быстро, и комнату наполняет аромат ягодного чая. Еда тоже скоро будет готова. Пока он ставит кружку на стол и достает телефон, чтоб проверить сообщения в чате. Ничего такого интересного на самом деле. Только Илья пишет злые сообщения о том, что их бросили сегодня. В то время как Костя лишь пытается оправдаться за всех. Неужели им нужно было уйти по делам или что-то еще, прям всем сразу? Юра тихо смеется и встает за яичницей. Неужели уйти домой наедине с ним так плохо? Или Тихонов просто захотел поиздеваться над друзьями? Его голодный желудок рад наконец-то получить еду и даже тошнота немного проходит, когда он запивает еду горячим чаем. Спор в чате продолжается неугомонно, и сейчас к ним присоединился Артур, которого, видимо, забавляет эта ситуация. Как его шутки и предложение пойти погулять после тренировки резко меняют тему в чате, и все забывают о прошлых возмущениях Ильи. Зная Игнатенко, Юра понимает, это будет не просто прогулка. Он выключает телефон, так ничего и не написав в чат. Если те что-то решат, то обязательно скажут завтра. Сейчас у него не так много сил чтоб даже придумать что написать. Он бы и дальше спал, да только лучше почти не стало. Желудок не болит и его не тошнит, но все тело все еще болит, а сердце начинает биться сильнее. Бесит собственный организм и мысли, которые не могут подчиниться ему. Взгляд искажает предметы и коридор по которому он направляется в ванную. Смотреть на себя в зеркало невозможно, хотя вполне ожидаемо там увидеть уставшее лицо и огромные синяки под глазами. Неудивительно что Илья беспокоился, Юра не выглядит как человек который вообще спит последние несколько дней. Пластырь на его лице почти отклеивается, что даже пригладив его пальцем тот все равно не держится. День когда у него появился этот шрам отчетливо появляется в голове. Злой голос отчима и сверкающая розочка из бутылки. Ужасающая боль, вновь протекла по всему телу, как будто он снова в той квартире. Опять оплошал. Хотя косячил Юра как будто всегда. Перестала бы его любить мать и ушел бы отец от нее, не родись бы он? Или может мама не страдала и сразу нашла нового. Была бы тогда у Миши хорошая и любимая семья? Как там сейчас брат? Может он обрек того на плохую жизнь, уйдя из дома. Дольше терпеть не получалось. Чувство вины полностью поселилось в его жизни. Он был бесполезен, обузой для семьи. Он ушел, сдал экзамены и встретил Давида, вытянувшего его из ямы. У него появилось жилье и близкий человек, который стал как старший брат. Жить без забот и впервые чувствовать свободу, было хорошо. Но все хорошее, рано или поздно заканчивается. Он снова ошибся. Подсел на наркотики, которые из-за дня в день пудрили ему мозг. Фальшивая радость и эйфория, которые снова появлялись только после дозы. Но даже наркотики не помогли когда умер Давид. Он умер от передоза, и Юра был следующий. Тревога подступила к горлу, органы как будто перевернулись готовые выйти из его организма вместе с едой. Реальность как будто стала жидкой и просто уплывала из рук. В зеркале, уже не было даже ранее уставшего лица. Просто темная пропасть. Неужели пришло его время умереть? А может он заслужил. Быть причиной множества бед и вот судьба определилась с выбором. Ноги не выдержали. И Юра с грохотом упал на пол, успев при этом удержаться за ванную, что смягчило удар. Смотреть на себя и так было невыносимо. Там в отражение монстр, погубивший чужие судьбы и свою, в том числе. Комната исчезала на глазах. Кто, и в какой момент подменил его, повернув жизнь не туда? Разве так все должно было случиться? Слезы горячими струйками потекли по лицу. Это было единственное тепло которое окружало его. На холодном кафеле в ванной, он не чувствовал рук. Возможно они уже отказали. Воздух в легких заканчивался и он начал задыхаться. Давид так же чувствовал когда, умирал и ему никто не помог? Ловить воздух было бесполезно когда он в бесконечно черном и вязком пространстве. Он не имел контроля над ситуацией, однако был готов и принял свою смерть. В темноте его сознания послышался звук и приглушенный свет пробил мглу. Мир снова начал появляться в поле зрения. Знакомые очертания маленькой ванной комнаты. И телефон, от которого исходил тот самый шум и свет. Ему пришло уведомление. Юра моргнул несколько раз, приходя обратно в реальность, смотря на уже потухший телефон. Он же отключил уведомления для группы и каналов. Все еще дрожащими руками, разблокировав телефон, зашел в телеграмм. В меню всех чатов первым человеком высветился Илья с его коротким сообщением: "Спишь?". Тот не писал так часто, поэтому звук на сообщения был включен. Именно Тихонов вытянул его из панической атаки. Из кромешной темноты и холода. По телу полилось тепло и Юра устало улыбнулся, заходя в их чат. Пальцы быстро напечатали короткое сообщение в ответ: "Нет. Погуляем?". Ответ не заставил себя долго ждать. Четкое: "Буду через 10 минут". И этого было достаточно. Наспех он смог ополоснуть лицо водой, чтоб прийти в себя и переклеить пластырь. Сильно лицу это не помогло, синяки под глазами не смыть. Зато выглядел не так потерянно. Любимый красный свитер, был первым, что попалось под руку. Сейчас точно холоднее, нежели после тренировки, так что в нем и ветровке должно быть теплее. Черные штаны которые он забыл переодеть дома, остались на нём. Не то что есть варианты. Ветровка висела на своем месте в прихожей, так что напоследок быстро осмотрев себя в зеркало, Юра вышел в подъезд. Выйдя на улицу он вздрогнул от холода. На улице уже было совсем темно и только иногда светили уличные фонари, которые освещали тропинки и улицы. Большинству конечно не посчастливилось в жизни и те перестали гореть вовсе. Под одним из них уже стоял Илья. Который как только заметил, что друг вышел, направился к нему. Брови немного нахмурились, а глаза начали осматривать собеседника напротив, когда Тихонов проговорил: — Выглядишь ещё хуже. — И без тебя знаю, умник, — Юра закатил глаза, когда услышал тихое фырканье. — Ты так убито выглядел, думал что первое твое действие это будет пойти спать, — они направились по одной из освещенных тропинок. — Я спал, ровно час! — парень пониже вскрикнул и поднял указательный палец вверх, чтоб доказать свою точку зрения собеседнику. — И вообще зачем тогда писал? — Очень много, — сарказм отчётливо просачивался в словах Ильи, что немного веселило. — Чтоб проверить тебя и узнать послушается ли Исаковский меня и пойдет спать. Мой ответ гуляет сейчас ночью, вместо того чтоб спать. — А ты чего не спишь? — За тобой слежу, — взгляд карих глаз устремился на Юру. Они немного поблескивали от звезд на небе и можно было поклясться что в них возможно разглядеть космос. — На самом деле просто не спалось, да и сейчас только девять часов вечера. — Ты наверное не хотел уже идти в такое время на улицу, — Исаковский спрятал руки в карман, чтоб немного согреться и успокоить свою неловкость. Все таки предложить погулять была больше импульсивной идеей. — Не хотел бы, не пошел бы, — уверено ответил Илья. Он пытался посмотреть в голубые глаза напротив, которые доигровщик умело прятал, смотря то в пол, то на фонарный столб. — Что у тебя случилось? Последняя фраза наконец-то заставила Юру посмотреть на собеседника. Он немного удивился сказанному, а увидев нахмуренные брови и обеспокоенные глаза, уже и не знал что ответить. Сердце снова набрало обороты и тело напомнило о том что ему не хватает сна. Паника готова была подступить, но рядом был Илья. Всегда обеспокоенный, но готовый помочь в любой момент. Поэтому просто устало вздохнул. Он чувствовал себя в безопасности с ним. Не было смысла рассказывать что с ним происходит, зачем нагружать человека своими проблемами. Вот только молчанием он больше тревожил Тихонова, чем спасал его. Отрицать и говорить что все хорошо было бессмысленно. Он видел себя в зеркало. — Я перестал пить таблетки. — А? Когда? — голос Ильи звучал с некоторым удивлением. Он остановился и взглянул на Юру, ожидая продолжения. — Дня четыре назад, получается. Исаковский только сейчас обратил внимание, что они дошли до маленького парка, который находился недалеко от дома. В центре был небольшой фонтан из камня. Жаль только в весенне-летний период, можно было увидеть его во всей красе. Вода струилась вверх создавая эффект колокола, а по ночам даже светилась. Сегодня же он пустовал. Что было логичным, Юра сам почти превратился в льдинку, что говорить о воде. Чуть поодаль находились несколько лавочек. Они были по кругу всего парка, чтоб каждый мог присесть и отдохнуть. Лишь парни направились к нерабочему фонтану и сели на край, только после Илья продолжил диалог: — Почему ты не сказал раньше? — А смысл? Я обещал тебе что перестану ими пользоваться. Так-то они и были прописаны где-то на год, — Юра лишь пожал плечами. Где-то там горел одинёшенький фонарь, а вокруг них ничего. Единственным источником света была луна и несколько звезд на небе. Но этого было достаточно, чтоб разглядеть лицо Тихонова. — Ну не знаю. Отпросил бы тебя от занятий или помог бы чем то. Тебе не обязательно проживать в одиночке это все, ты знаешь это, — капитан слабо улыбнулся, показывая что он может дать поддержку. Кроме того голубые глаза напротив засияли, доверяя всю душу и боль собеседнику. Не нужно было слов, чтоб понять. Он знал, что не один. — Как ты себя чувствуешь? — Не очень. Все тело болит, безумно хочу спать, иногда тошнит и меня раздражает что руки трясутся. Хотя на улице вроде легче, — это было правдой, холодный ветер время от времени дул в лицо, при этом сдувая и его тревожность. Исаковский тяжело вздохнул, сильнее сжав руки. Это только подтвердило что ничего с их состоянием не изменилось, но в карманах ветровки не так сильно было ощутимо и заметно. — Удивительно что у тебя галлюцинации из-за недосыпа не начались. Хотя даже хорошо, зная как это, то это не лучшее дополнение к твоим симптомам, — Илья грустно улыбнулся, он как никто другой прекрасно понимал все "прелести" недостатка сна. Он аккуратно похлопал рукой по своим ногам, не сводя глаз с Юры. — Ложись. — Что? — он был сильно сонным, чтоб осознавать реальность ситуаций и просто не знал как реагировать на это. Щеки потеплели, он мог поклясться что сейчас покраснел и явно не из-за холода. — Ничего, просто посидим тут немного и пойдем домой. Тихонов просто смотрит на темное небо усыпанное миллионами звезд. Луна в центре как будто наблюдает за ними и идеально дополняет гармонию. Он чувствует тяжесть у себя на ногах и вдыхает глубже. Холодный воздух проходит через легкие, это одновременно бодрит и успокаивает. Но все хорошо, Юра здесь, с ним. Он слышит спокойное дыхание снизу и лишь слабо улыбается, опуская руку в длинные кудри. Им тепло и комфортно. Совсем тихо, но это совсем не мешает, когда Илья гладит Юру по голове, а тот прикрыв глаза, глубоко дышит. В этот момент они чувствуют, что просто нужны друг другу.***
Прогулка продлилась немного дольше, чем они планировали. Из-за усиливающегося холода им пришлось покинуть парк и вернуться домой. Все в такой же тишине, которая к ничему не обязывала. Им не обязательно разговаривать друг с другом. — Хочешь я останусь сегодня с тобой? Могу и завтра, — голос Ильи прозвучал неожиданно резко в спокойной тишине. — Ты не обязан. Тем более что ты скажешь родителям, — неуверенно ответил Юра. По пути им попадалось все больше горящих фонарей, что значило они скоро придут к подъезду. — Я не маленький чтоб им все объяснять. Потерпят несколько деньков без меня, тем более мама все поймет, — после сказанных слов в его карих глазах появилась уверенность. Ему хотелось остаться с ним, просто, чтобы знать, что с все будет в порядке. — Если тебе не сложно, останься, — немного потрескавшиеся от холода губы, расплылись в неуверенной улыбке. Он не хотел казаться обузой или слабым. И Илья понимал, какое это чувство. Но он не считал Юру беспомощным. Все, что хотелось сделать Тихонову, это взять уставшее лицо в свои руки, коснуться губами и вернуть улыбку. Узнать, какого будет его целовать. Получится ли вернуть радостные искорки в глазах, отдавая все свои силы и любовь. Он ничего бы не пожалел для Юры. Но все это оставалось лишь невысказанной тайной в их взглядах. Сейчас просто не тот момент, тем не менее Илья подождет подходящей ситуации. Сейчас видеть другие эмоции нежели безразличие было бы приятно, если не так больно. Если бы не отчаяние которое можно было разглядеть в глубинах голубых глаз. Что огорчало, но все возможно изменить и исправить, он был уверен в этом. Но в тот момент они оба молчали, предпочитая сохранять свои мысли и чувства для себя. Поэтому единственным ответом был быстрый кивок, чтоб они направились в квартиру Юры. Ключ легко проворачивается в дверной скважине, и они входят в квартиру. Теперь эта маленькая квартира уже не кажется столь одинокой, как прежде, когда там находился только один человек. Из-за угла выбегает кошка и сразу начинает мяукать. Возможно, она только что проснулась и, не найдя хозяина, испугалась. Юра бережно наклонился, чтобы погладить кошку и успокоить ее нервы. Ощущение тепла, которое он испытывал при контакте с любимым питомцем, протекало по всему телу, и довольная улыбка сама появилась на его лице. — Привет, пушистое чудо, потеряла этого оболтуса? — Илья смеется присаживаясь на корточки, чтоб тоже погладить животное. — Сам ты оболтус, — Юра закатывает глаза и вешает две ветровки на вешалку, — Чай будешь? Насчет еды не обещаю что найду что-то. — Чаю хватит, — спокойно отвечает капитан и следует по коридору на кухню. Теплый свет наполняет всю кухню. Чайник уже закипает, пока Исаковский стучит кружками. Кладет чайные пакетики и насыпает себе сахар, с вопросом поворачиваясь к Илье. И видит, что тот уже сидит на краю дивана. — С сахаром будешь? — спрашивает Юра, когда слышит что вода уже закипела. — Угу, — кивает Тихонов, осматривая все вокруг себя. — Мне нравится твоя кухня. — Кошке моей тоже нравится. Но ее тут кормят, а тебя нет. Смех разносится по комнате, что Юра тоже тихо посмеивается, и протягивает уже готовый чай. — Хочешь что ни будь посмотреть? —Илья поднимает чашку чая к губам, и чувствует приятное тепло распространяющееся в его сердце и душе, напоминая ощущение домашнего уюта. — Ну, можно, только не ужастики. Я и так не могу заснуть. — Тру крайм? — Супер, — устало кивнул Исаковский, указывая в сторону спальни, — Тогда пошли в комнату. Юра смотрит на Илью, в глазах которого читалась смесь легкой усталости и ожидания. Тогда он понял, что человеку важно было найти способ расслабиться и отвлечься, чего он тоже очень хотел. С этим пониманием они направились в комнату. И выбор тру крайм истории обещал интересный вечер. Уже на месте, парни взяли ноутбук и включили первое попавшееся видео с интересным на первый взгляд названием. Из глубины шкафа Юра достал дополнительный плед и подушку для гостя, оставив устройство на стуле так, чтобы все могли видеть что было на экране. Илья сел на кровать и скинул один из пледов другу. Тот решил остаться на полу, облокотившись на бок кровати. Молодой мужчина на экране с энтузиазмом жестикулировал, пока на экране показывались различные документы и фотографии жертв. Их выбор оказался не ошибочным: расследование по убийству богатой семьи, которую на первый взгляд все любили, начиналось увлекательно. Факты и детали преступления бросали новый свет на жизнь заслуженно уважаемой семьи, вызывая много вопросов и догадок. Парни были поглощены сюжетом, погружаясь в расследование. — Можно я заплету тебе косички? — вопрос прозвучал прям над ухом, и из-за напряжённого видео, парень внизу вздрогнул, услышав голос товарища. — Как хочешь, резинки на столе, — ответил Юра, лишь пожав плечами. Скорее всего напряженная история немного тревожила Тихонова, и таким способом, тот хотел отвлечься. А Исаковский был и не против чтоб у него покопались в волосах. Из-за кровати раздался шум. Илья уже обзавелся арсеналом резинок, а также расчёски, и вернулся на свое место. Мягкие волосы с легкостью проходили через пальцы, и без проблем заплетались. Чужие руки аккуратно хозяйствовали в голове, и Юру это расслабло. Он был готов замурчать, если бы мог. Однако тот всего лишь наклонил голову назад, чтоб было удобнее. Тихонов в то время, умело справлялся со своей задачей. Когда-то он просил маму научить плести косички. И та с радостью согласилась. Теперь ее сын почти стал её личным стилистом по прическам. Он не умел сложные прически, но все же: косички, колоски и хвостики, он делал умело. Поэтому тот без труда поделил волосы на две части. Заплетая сначала первую косичку с левой стороны, а затем приступая ко второй. Исаковский сидел неподвижно, чем облегчал процесс. Прошло всего пять минут, и на голове Юры преобразились две небольшие, но объемные косы, начинающиеся от самой макушки. Илья улыбнулся, разглядывая свою работу и был искренне ею доволен. — Юр? — окликнул он того. В ответ поступила тишина. Тихонов нахмурил брови и наклонился, чтоб проверить друга. Лицо было полностью расслабленно, глаза закрыты, по ровному дыханию было понятно что тот спит. Удивительно как он страдал что не мог уснуть, а по итогу отрубился в самой неудобной позе. Его шее будет плохо, если дальше оставаться в таком положении. Передвигать Исаковского сейчас было рискованно, все таки не хотелось его разбудить. Поэтому Ильей было принято решение, постелить на полу. Сначала он положил подушку, затем уложил на нее голову Юры и укрыл его пледом. Легкая улыбка скользнула по губам капитана, когда он взглянул на мирно спящего товарища. В душе царило спокойствие, наблюдая за спящим. Даже если тот проснется через час, он хотя бы немного отдохнет. Это радовало. Илья устало зевнул, глядя на часы. Было уже двенадцать – неудивительно, что он устал: на пробежки он всегда вставал рано. Взяв свою подушку и плед, которые ему предоставил Юра, он также устроился на полу, предварительно выключив ноутбук. Единственным освещением в комнате остались только яркие звезды на небе, с помощью которых можно было различить спокойные черты лица напротив. Глаза слипались, поэтому он быстро погрузился в сон.***
Юра вскакивает когда чувствует резкую боль от судороги на ноге, и шипит. Его лицо искажается от боли, но он старается справиться с ней, делая всё возможное, чтобы облегчить дискомфорт. Он интенсивно растирает то место, чтоб расслабить мышцы. Только когда у него получается оправиться от судороги, взгляд падает на человека рядом, и он осознает что находится на полу. Илья полностью завернулся в плед, тихо посапывает. На улице только-только начинает светать. Но комнате все еще темно. Одеяло падает с плеч, и парень вздрагивает от холода, пробирающего до самых костей. Осмотревшись вокруг, Юра понимает что часов, как и телефона рядом нет. Но скорее всего магазины скоро откроются. Где-то в коридоре слышен шорох. Кошка похоже тоже проснулась, услышав кипишь в другой комнате. Сочувствие к голодному животному становится рычагом к хоть каким-то действиям. Надо же купить еду бедному питомцу, ну и Илью накормить. Тот не сильно отличается от зверья. Исаковский аккуратно встает, пытаясь не разбудить все еще спящего рядом друга. Что получается с трудом, потому что ноги и руки снова трясутся. Решив, что Тихонову будет комфортнее под еще одним пледом, из-за холодного пола, он укутывает его и направляется в ванную комнату. На этот раз он пустил теплую воду, чтобы согреться, умыться, почистить зубы и немного привести себя в порядок после сна. Струя воды приятно обволакивает лицо, ласкает кожу, смывая усталость. Она с легкостью размачивает клейкий слой пластыря, заставляя его становиться легким, пока он не отклеивается полностью и не падает в раковину. Он просто выкидывает его и достает новый, одновременно чистя зубы. В коридоре появляются новые звуки, которые становятся громче и отчетливее, и в дверь доносится тихий стук. Сердце Юры бьется чуть быстрее от неожиданности, но он сохраняет спокойствие, подходит, чтоб открыть пришедшему. Перед ним стоит Илья, зевает и потирает глаза. Светлые волосы растрёпаны, как никогда раньше, впервые они не идеально уложенные. Он выглядит настолько домашним, что на душе Юры становится тепло. Он улыбается, рассматривая сонного друга, но лицо быстро принимает обеспокоенное выражение. — Я тебя разбудил? — И тебе доброе утро, — немного хрипло отвечает Илья, слабо улыбаясь. — Да нет. Я примерно в такое время на пробежку встаю. — Тогда хорошо, — облегченно выдыхает Исаковский, и выходит из ванной комнаты, освобождая проход. — Раз на то пошло, как насчет утреней пробежки в магазин? — Давай. Есть то все равно надо что-то. Когда дверь закрывается, из-за нее доносится звук воды, и Юра направляется на кухню для глотка воды. Под ним жалобно мурлычет кошка, тихо мяукая. Он садится на корточки, чешет ее за ушком, обещая скоро вернуться и принести ей еду. — Пошли! — раздаётся крик из коридора, и он оставляет животное. Тихонов уже стоит, полностью одетый и обутый, опираясь на входную дверь. Как он успел так быстро? Это настоящая загадка. На бегу он надевает ветровку и свои любимые красные кеды. Только тогда они вместе выходят из квартиры. В подъезде пахнет сыростью и холодом, от чего Юра хмурится. Он редко выходит так рано, и возможно стоило одеться потеплее. Надежда остается на солнце, которое только взошло и начинало греть воздух. На улице не теплее, но по приятнее. В небе не виднелось ни облачка, будет замечательно, если так и продолжится. Ближайшая "Пятерочка" находится в десяти минутах ходьбы. Юра просто молится чтоб Илья не воспринял его предложение побегать всерьез. Не в такую рань. Ведь в противном случае Юра просто упадет замертво, и вероятно не встанет вовсе. По лицу Ильи было видно, что он все еще сонный. Возможно утренняя пробежка бодрила того по утрам, но не сегодня. Хотел бы он поспать еще несколько часов, но его привычка вставать в это время не давала ему возможности заснуть снова. Ему все равно, пришлось бы ему спать на полу или нет. Организм был против него, так что оставалась надежда только на тренировку через несколько часов. Та точно растормошит его. В крайнем случае, прогулка с друзьями - вот что нужно. Мысль о предстоящей встрече вызвала у него улыбку. Он уже представлял, как весело проведет это время. Думая каждый о своем, они молча дошли до магазина. Как и ожидалось, тот уже был открыт. Людей было немного. Несколько бабушек, которые специально встают с утра пораньше, чтоб успеть на все свежее. Несколько замученных подростков и таких же уставших продавцов. По их лицам было видно, что обслуживать стариков, не то занятие которое они предпочли бы делать в такую рань. Им можно было только искреннее посочувствовать. К сожалению, деньги с неба не падают. — Артур просил что-то докупить или он сам со всем разберется? — перебил тишину Юра, уже направляясь вглубь магазина. — Он сам, — подтвердил Илья, следуя вдоль стеллажей. Исаковский уже успел захватить пачку пельменей, большую упаковку кошачьего корма и теперь стоял, тщательно выбирая печенье. Его взгляд скользит по рядам разнообразных упаковок, но так и не находит свое любимое. — Возьми эти, — сказал Тихонов, указывая на упаковку белых печенек. — Моя мама их любит. — А ты? — Тоже наверное люблю. Я не часто ем сладкое, но эти у нас часто дома и они мне нравятся. — Тогда под чай пойдут, — кивнул Юра, становясь на носочки, чтоб достать пачку желанных сладостей. Это вызвало смех со стороны Ильи, а также раздраженное бурчание парня пониже. На этом их путешествие в магазин закончилось. Собрав все необходимое, парни направляются к кассе, чтоб оплатить покупки и вернуться домой. Молодая девушка на кассе быстро пробивает покупки, после чего они направляются домой. Юра пообещал накормить Илью, как гостя, так что сегодня у него будет возможность попробовать фирменные пельмени от мастера. Время до тренировки пролетает незаметно. За трапезой они весело обсуждают сплетни и новости, пока кошка пытается напасть на Илью. В этом бою, Юра болел за нее, но увы потерпел поражение. Кошка была схвачена в плен объятий Тихонова, но не то что та была против. Даже рада. Она спокойно сидела у того на руках и наслаждалась тем что ее гладят. Предательница. Вся эта ситуация выглядела так по-домашнему, и наличие тут Ильи, удивляло. Но было хорошо. Боль в теле нарастала, голова раскалывалась при малейшем шуме. Но присутствие капитана волейбольной команды ставило все эти ощущения на задний план. Чувство комфорта, которое его давно покинуло, вернулось. Возможно, он этого не заслуживал. Но неужели нельзя хоть раз в жизни побыть эгоистом и насладиться спокойствием?***
— Будешь? Юра вздрагивает, обращая взгляд на источник звука. Кем оказался Артур, который с широкой улыбкой, протягивал стеклянную бутылку. Он внимательно осмотрел предмет в руке друга, и только тогда понял, что это было пиво. Конечно, Артур не мог провести встречу без алкоголя, особенно после объявления о предстоящих соревнованиях. Успокоить нервы всей команды было его задачей. — Ну не знаю, — сомнение отчетливо слышится в голосе Юры, когда он смотрит на товарища по команде, а затем на бутылку. — Да че ты, Юрок, не ломайся, — Игнатенко весело отвечает, вручает ему бутылку алкоголя, и отправляется к другим, чтобы раздать пиво. Взглядом он внимательнее рассматривает предложенный ему напиток. После смотрит на Илью, который в данный момент активно жестикулируя что-то рассказывал Роме. Юра больше чем уверен, это что-то связанное с будущими соревнованиями, тема которая будет волновать их капитана еще месяц. Прохладное пиво в бутылке контрастирует с теплой осенней погодой. Стоит ли ему вообще пить? Он просто не знал как отреагирует его организм в данный момент. Алкоголь может и облегчить состояние. Желание перестать чувствовать вечные боли и усталости было выше. Да и от одной бутылки, ничего не случится. Он берет ключи от квартиры, и с легкостью открывает ими крышку. Та аккуратно падает в руку, напиток немного шипит, но не выливается. И Юра отпивает немного. Прохладная жидкость плавно стекала в его горло, глоток за глотком. Горьковато-сладкий вкус, не такой отвратительный, за что стоит отдать должное Артуру. Тот выбрал не отвратительное дешёвое пойло, а реально что-то хорошее. Он украдкой глядит на ребят, задерживая взгляд на Илье и чувство тревоги охватывает его. Просто из ниоткуда. Как холодный молот бьет прям в сердце. Юра подносит бутылку к губам, большими глотками пытаясь заглушить эмоции и мысли. И в какой-то степени это помогает. Только на замену приходит чувство вины. Он же ничего не обещал Тихонову, но тот пробыл с ним вчера весь вечер и переживал. Опять подводит людей. Опять рушит веру в лучшее. Что ж отступать было поздно, бутылка была уже наполовину пуста, поэтому он снова отпивает напиток, пытаясь в нем забыться. Пытаться сконцентрироваться на диалоге было нереально. Мысли уводили его в глубокие дебри сознания. А тревога вернулась, когда он больше всего не хотел этого. Тут как будто было что-то не так. За всю прогулку Юра не проронил ни слова. Боль в теле оставалась фантомной. Он бы даже порадовался, что ему лучше. Да только лучше не было. Тошнота стояла где-то в горле. Его тут просто не должно быть, не в тот момент когда все правда счастливы и веселятся. Он не может услышать темы их разговора. Не может почувствовать, не может улыбнуться. Просто хочется хотеться пропасть, и не быть лишним недовольным черным пятном. Раньше он бы просто забил на мнение других, что он вечно злой или что-то еще. Но эти ребята стали ему такими близкими, что становится противно от самого себя, от того что даже через силу не может улыбнуться. Перед глазами начинает плыть, и он чуть сам не падает на пол. Если его так разнесло из-за одной бутылки, то он просто слабак. Он гневно выкидывает пустую бутылку мусорный бак, который попался им по пути. Стекло разбивается внутри металлического ведра. Юра раздражённо жмурится, когда этот громкий треск добирается до самого мозга, и остается там какое-то время. Хочется просто закрыть уши, и глаза. Он душевно чувствует эту бедную бутылку. Такой же разбитый. Слезы появляются в глазах когда он вспоминает все хорошие моменты в своей жизни. Их не так много, но даже их он не заслужил. Чувство печали было ему ближе, и как будто лучше стать не может. Сначала мама, от взгляда которой пробирало до холода и просто хотелось не появляться в мире. Наркотики, от которых он и потерял последнию надежду на лучшее. После них ломка, как будто кости ломаются прям в теле и он не может ничего поделать. Чувство вечной тревожности. Моменты когда он не мог уйти от страшных мыслей, только снова возвращаясь к таблеткам, обретал покой. И сейчас ничего не поменялось. Поменяется ли когда-нибудь, или для этого он должен лишиться еще кого-то? Глаза получается сфокусировать на счастливой картине друзей. Те и без него счастливы, и он рад этому. Он хочет чтоб все с ними было хорошо, а это будет. Только не с Юрой. Поэтому он просто разворачивается и идет в другую сторону. Без него все будет так же как и с ним. Он ничего не сделает лучше. И может сегодня просто побудет эгоистом. Он пытался. Правда пытался, да только все бесполезно. Уходя от наркотиков, он вернул все что было до них, с ними и после них. Все циклично, ему не убежать от грядущего состояния боли и отчаяния. Поэтому он просто сам должен поставить на этом точку. Ноги подсознательно ведут его в место где он живет. У него нет дома. Дом умер вместе с Давидом. Вместе с надеждой на лучшее. Хорошее - это не про Юру. Обычно холодная дверная ручка, уже не кажется такой. Все чувства просто притупляются. Исаковский вваливается в квартиру, захлопывая за собой двери. Ноги подкашиваются. Перед глазами плывет, только плакать не хочется. Уже не чем, и незачем. Он просто устал, у него даже нет сил что-то чувствовать. Без смысла бегать от эмоций. Все накопленные чувства слились воедино. И он правда, напуган? Рядом, как всегда, никого нет. Он скользит вниз, касаясь спиной холодной двери, хотя он даже не чувствует холода. Все тело содрогается и он тянется к комоду. Он положил туда таблетки, в надежде что в тяжелой ситуации просто не дойдет до коридора, и не сорвется с курса. Но сейчас те были как никогда близко. Ни одной сомнительно мысли не пролетает в голове, когда он рассматривает новую упаковку. Пилюли с легкостью достаются из блистерной упаковки, одна за другой падая на руку. Белые таблетки кучкой лежат у него на ладони как снег. Только он не помнит зимы без наркотиков. Юра не задумываясь отправляет эту снежную гору в рот, немного прокашливаясь когда те криво попадают в горло. Голова с тяжестью ударяется об дверь, и Юра слабо улыбается. Волосы падают на глаза и лезут в рот. Но сил поправить просто нет. Он хочет спать. Уснуть и желательно больше не проснуться. Спокойствие быстро сменяется тошнотой и головокружением. Он чувствует вибрацию в кармане своих брюк. На автомате тянется к телефону и видит что ему пишет Илья. Только не может понять что. Сознание утекает из-под пальцев, не позволяя ощутить тревогу полностью. Зато нет навязчивых мыслей. Сердце не барабанит об ребра, и дыхание становится медленнее. Кончики пальцев покалывают от холода, все тело просто растекалось в пространстве. Взгляд держался только на телефоне в руках. Извини. Это бесполезно. Это все что смог написать Юра, перед тем как руки перестали ему подчиняться. Только темнота. Но ему не страшно. Он наконец-то смог уснуть. Без боли.***
...
..
.
Дождь лил как никогда. Капли звонко отлетали от черного зонта и глухо падали на мокрую землю, превращая все в тягучую грязь. Да только это последнее, что волновало парня. Голые деревья, делали это место еще мрачнее, что даже яркие искусственные цветы, блекли на этом фоне. Все смывалось в однотонную кашу. Его не волновало ничего, даже промокшая обувь. Даже классический черный костюм который тоже промок, когда ветер задувал холодные капли под зонт. Взгляд быстро бегал от креста до креста, рассматривая имена, пока не остановился на нем. Исаковский Юрий. Илья просто остолбенел, рассматривая голый деревянный крест. Он не мог поверить в это. Все на самом деле. Юра там, а не тут. Не с ним. Ком подступил к горлу, в глазах застыли слезы. Быстрыми шагами он обогнул расстояние между ними, выронив при этом зонт. Было все равно. Крест стоял не подвижно когда Илья сжал его в объятия. И только тогда он смог дать волю эмоциям. Слезы ручьем потекли из глаз, сливаясь с дождем. Все тело содрогалось от рыданий. Он просто не мог сдержать громкие всхлипы. Он был один. — Юрочка, почему, — голос ломался на каждом слове. Было просто невыносимо больно. — Мы так скучаем по тебе, очень сильно. И я тоже. И даже кошка. Я забрал ее к себе, но она до сих пор пытается тебя найти. Илья отстраняется от бездушного креста, быстро смахивая слезы, хотя те продолжают падать из глаз. Он подбирает зонт, хотя тот вряд ли чем-то поможет, и так уже промок до нитки. Ноги становятся ватными, но у него все таки получается сеть на корточки, чтоб быть на одном уровне с именем. Фотографии не было, только голый крест. Но Тихонов обещает что сделает все лишь бы изображение Исаковского было тут. — Прости меня, — шепчет Илья, пытаясь держать себя в руках. Что дается с трудом. — За все. За то что не заметил как странно себя ведешь в тот день. Зато что не остался с тобой тогда, и что сразу ушел после похорон. Мне не все равно на тебя, я просто не мог поверить. Он снова чувствует как слезы скапливаются в глазах. И до боли сжимает руки в кулаки. Ногти впиваются в ладонь, пока костяшки белеют из-за силы нажима. Но это дает сконцентрироваться. — Не мог поверить, что тебя больше нет. Что единственная возможность тебя увидеть, окажется это жуткое место. Хотя даже страшно не было, только невыносимо больно, — Илья сбивается с мысли, и пытается подобрать слова, чтоб продолжить: — Ты писал что это все бесполезно, но это не так. Ты делал уверенные шаги, пытался сделать все. И у тебя получалось. Разве ты не видел? Тебе просто нужен был человек которому ты мог верить и доверится. Мне жаль что я не смог стать им для тебя. Но ты, идиот, даже не попробовал поделиться этим с кем то. Почему, Юр? Голос на мгновение становится громче, но потом он не выдерживает и снова срывается на плач. — Я говорил тебе, что ты не один. Я готов был остаться навсегда с тобой. Или ты думал что так будет лучше? Лучше просто уйти и не пытаться? Что нам будет лучше без тебя? Я не знаю о чем ты думал. Но ты был не прав. Вот так все бросить, вот что на самом деле было бессмысленно, — голос ломается на последнем слове. Илья смотрит на этот безжизненный крест и на душе становится до безумия холодно. — Я просто любил тебя. И честно, Юр, без тебя все не так же как с тобой. С грустью в улыбке, он бросает взгляд на это знакомое имя. На человека, который сейчас глубоко под землёй. Илья осторожно оставляет черный зонтик рядом с могилой и встаёт. Слёзы молча катятся по его щекам, он не пытается их стереть, пока они смешаются с дождём. Илья хотел бы помахать рукой, сказать, что вернётся, но руки дрожат, поэтому он просто кладёт их в карманы брюк и уходит. Он знает, что непременно вернётся сюда.