When you get older, plainer, saner
Will you remember all the danger we came from?
Burning like embers, falling, tender
Longing for the days of no surrender
Years ago
And well you know
Smoke em if you got em cause it's going down
All I ever wanted was you
I'll never get to heaven cause I don't know how
LP - Lost on you
Загородный особняк Дино в Каролине Эш всегда звал дачей, именно туда Гольцине обожал приезжать на пару недель знойным летом. Линкс даже откопал информацию по этому поводу, Донн Мафии проводил здесь своё детство. А вот блондин не стремится возвращаться в Кейп-Код ни под каким предлогом, впрочем, его не приглашают и не заставляют ехать в столь болезненную среду. Конечно, глядя на трёхэтажный дворец у Шортера не всплывал в ассоциациях термин «Дача». Родители брали парня с собой пару-тройку раз, прежде чем Вонг самолично чуть не утопился в озере, плюхнувшись в воду с ветки трухлявого дерева. Дальше сам он не навязывался, предпочитая оставаться в Нью-Йорке и донимать Надию. — Вряд-ли у нас будет что-то типа вскапывания картошки. — констатировал Шортер, выходя из машины. Огромные ворота захлопнулись автоматически, а перед глазами во всей красе предстал особняк. Богатый на вид и не менее роскошный внутри. Высокие деревья и кусты декорировали путь из красного кирпича, ведущий к зданию. Пахло розами, очень сильно, обилие алых цветов поражало, словно тут было поле с ними, а посередь нагло построили «дачный домик». — Да у тебя блестящая дедукция, Шорт. — Эш хмыкает, лениво доставая из багажника первый чемодан. После длительной поездки всё тело затекло, превратившись в кусок ржавого железа. Дино поручил выполнить одно крайне неприятное дельце и дал волю побыть в Каролине неделю без контроля в качестве подарка. Немыслимая щедрость. Разумеется, Шортер об этом не осведомлён и не будет, Эш притащил его скрашивать свои одинокие дни в тошнотворно-прекрасном строении, чтобы не сойти с ума. Возвращаться в Нью-Йорк он не желал и слушать нотации или принимать помощь от Вонга тоже. — Стебёшься. — улыбается Шортер, закидывая на плечо сумку с вещами. — Ни в коем случае. — в изумрудных глазах, полоснувших китайца, разрастаются корни сарказма. Эш мог бы сказать, что здесь есть всё, чего душа пожелает, но это было бы откровенной ложью. В любом случае, будь у него в наличии один лишь Шортер, Линкс перестал бы волноваться о собственном удовлетворении. Какие-то придурковатые беседы всегда развлекали, отвлекая от пагубных мыслей. Вонг частенько рассказывал различные истории, кои играли фоном в разуме блондина, однако, они сродни колыбельной, успокаивали и вызывали улыбку, вынуждая невольно включиться в диалог. Глубокие же темы Линкс старался избегать, ни к чему попадать в этот капкан, но... Иногда осечки встречаются даже у знаменитого Эша. По истине его душа жаждала покоя и в Вонге он находил желаемое. Спокойствие и счастье. Именно в Шортере, таком громком, ярком и неуклюжем, готовым ринуться в любую заварушку, лишь бы не оставлять Линкса. Именно в такие моменты идеализации Эш осекался, крича в рупор себе о том, что даже с ним нельзя открывать душу нараспашку и всё же... Хотелось снести чёртову дверь и самому прыгнуть в объятия. — Давай, пошли купаться. — Шортер хлопает Эша, по бедру, нарушая умиротворение в облачных мыслях в плетёном кресле. Наклонившись, Вонг прямо-таки слепит добрыми карими глазами хлеще обеденного солнца, ревниво пробивающегося сквозь огромный силуэт. Наконец без очков, как они раздражают Линкса, но чувствительные радужки явно не разделяют тихих возмущений, поэтому блондин всегда молчит. Аксессуар друга победоносно сидит на переносице Эша. Фиолетовые пряди прилипли к лицу и правой стороне головы. Вода капает на одежду блондина, оставляя пятна, струится по миллиметрам кожи Вонга. — Нет, я ещ... — слова застывают в горле, прерываясь кряхтением, когда Вонг сгребает Эша в охапку и бежит с ним в руках прыгать в бассейн. Приятное дополнение к жаркому дню находится сзади особняка под длинным навесом, а кресло стоит около входа в здание, ничем не прикрывшись от солнца. Линкс любил сидеть на этом месте, нежась под опаляющими лучами, точно они могли прогреть вплоть до костей и основания души. Очки сразу же уплыли, а Эш, вынырнув, принялся дрожать от отрезвляющей температуры. Вода холодная, вероятно, меняли её недавно, в такие мелочи парень не вникал. Здесь обитали люди Дино, как охранники, так и дворецкий со всем прилегающим составом. Эш не любит великолепие достатка Гольцине, но раз он вынужден здесь существовать, так ещё и без самого владельца... Почему бы не развлечься перед неизбежным возвращением? Жадный глоток воздуха обжигает лёгкие, глаза щиплет. — Придурок! Шортер заливается ярким смехом, зачёсывая волосы назад. — Тебе понравилось. — Да чёрта с два! — Ага, ври мне больше. — ухмыляется Вонг и ныряет за очками, виднеющимися на дне в кристальной чистоте воды. И Эш супится, признавая поражение. Да, его это действительно развеселило. Блондин пропускает улыбку прежде, чем возвращается Шортер, он не будет признаваться, но китайцу и не требуется. Смотря на огонь, разведённый в открытой жаровне, Эша обжигает грядущий день. Снова приводить приказы в действия, словно блондин ручная псина. Именно за неё и считает парня Гольцине. Очень жаль, что Бланка теперь поласкает зад на Карибских островах, с наставником в огромном, пышно обставленном, но одновременно пустом поместье Нью-Йорка было не столь невыносимо. Но он не может изменить ситуацию, но способен развернуть угол отношения к ней. — Держи, — Шортер протягивает тарелку с зефиром, с двух сторон оккупированным печеньем. Вот он, гений кулинарии, Эш кратко дёргает краешками губ. — Приятного. — а затем Вонг насаживает на шпажку новые жертвы ужина в виде миниатюрных облаков и принимается поджаривать их. Линкс поднимает голову, оглядывая звёздное небо. Мириады небесных тел, сродни алмазам, раскиданы по чёрной мантии, уверенно намекая, что не всё ещё потеряно, будто у него есть время всё исправить пока не умрёт последняя звезда. И Эш знает, что прекрасные бриллианты неба никогда не исчезнут. Будет ли Линкс помнить об опасностях, преследовавших его как кролика, гнавших парня дикими волками и озлобленными ураганами, норовящими сломать каждую значимую деталь жизни? После побега, возникнут ли отголоски былого в памяти? О, да, они останутся шрамами на запястьях и душе, зазубринами на молодых стволах деревьев. Они сделают его сильнее, изломав по любым доступным граням. Будут напоминать о цене, поставленной на кон, дабы не осталось сомнений в правильности шагов. Чистый воздух треплет высохшие волосы, закрадывается под рубашку, откидывая её концы в разные стороны. Уютное пламя поедает полено с тихим треском, чудится, что Линкс с Вонгом - единственные персоны во всей Каролине, а безграничные просторы предназначены исключительно для них. В глубине души восседает предчувствие, словно всё обязано быть хорошо, ведь если бывают подобные укромные мгновения, значит ещё не потеряно то, что не найдено до конца? Он кусает закуску, горячий зефир тянется как сыр из бургера. Так действительно хорошо. — Съездим послезавтра на рыбалку? — внезапно спрашивает Эш. Шортер поперхнулся, очевидно, обрадовавшись первой фразе от друга за весь вечер. — Я не умею, но если наловишь что-то, то я приготовлю тебе прекрасный обед или ужин из твоей рыбёхи. Пальчики оближешь. — Отравлюсь, значит. — Слышь, гений, миллиардер, плейбой, филантроп. Ешь давай свои зефирки. По-настоящему рассмеявшись, Линкс наконец оголил белоснежные зубы в искреннем проявлении чувств. — Я сам не сильно помню, так что будем вместе учиться. — Утопишь. — Если будешь баловаться. Дрожа от смеха, Вонг не подаёт вида, прикрыв лицо руками. Эш же одобряющие хлопает друга по спине. — Только не плачь. Дино волен отобрать душу, материальные вещи, родных, но воспоминания и трепетные чувства он не изымет никогда.