The «Dacha»

У нее никак не получается отпустить историю с малышкой, которую они с Сэмом вытащили пару дней назад из экстремальной ситуации, и которая в процессе чуть ее не сожрала. Так что она стоит, и ждет решения ее судьбы, и уже немного начинает нервничать, когда из двери наконец выходит Ванда (черт бы побрал эти старковские коридоры, в которых ничего не подслушать, она пыталась) — Ну что? — Все не очень хорошо. Сенатору нужен кто-то, кого нужно скормить толпе. Эта девочка убила своего отца. И не только его. Местные христиане рвут и мечут, их злит катаклизм, но с ним ничего не сделаешь, зато можно найти «дьявольское отродье» и казнить его. — А что Джинни? — У нее действительно был подселенец, превращающий ее в чудовище. Его я убрала. Но она по-прежнему мутант с умением убивать взглядом, которая не очень контролирует свое умение. Тони сделал ей очки, который блокируют лучи. То есть она не опасна…пока не пытается использовать свою силу сознательно. Но людей это не успокоит. Возможно я смогу ей помочь, но не сейчас, на это нужно время, а его у меня сейчас нет. — Что я могу сделать? — Я не знаю, Нат. Тони говорит с сенатором, и пытается его уболтать, но получится ли у него… — Сколько у меня времени? — Ты уверена? — Ванда беспокойно смотрит на нее. — Более чем, — Наташа скупо улыбается. — Думаю, что еще минут десять-пятнадцать, я передам Тони, чтобы он подольше. — Спасибо, Ванда. — Поторопись. Удачи. Когда Наташа входит в комнату этажом ниже, ее голос становится куда мягче: — Джинни, привет. Как дела, малышка? — Нормально. Все не очень хорошо? Ты волнуешься, - Наташа никак не привыкнет к этому сочетанию милого детского личика и серьезности. — А ты чувствуешь? — Да. — Ладно. Все действительно не так хорошо, как хотелось бы. Но я хочу, чтобы ты знала, что мы справимся. Давай поедем на Dachu? — Dachu? А что это такое? - когда в ней просыпается любопытство, она больше становится похожа на ребенка. — Это сложно объяснить. В России, где я жила когда-то, есть такое…нечто среднее между загородным домом и фермой. Маленький кусочек сада и огорода где-то подальше от города. Там, на природе… — В лесу? — Ну, в нашем случае точно в лесу. В общем, домик в лесу, вокруг ягоды всякие…там хорошо, — она улыбается, как будто больше всего на свете любит лес и ягоды и это самое подходящее место для развлечения ребенка. — А медведи будут? — Ты боишься медведей? — Нет, просто интересно, будут ли там медведи. — Ну, парочка может и забредает иногда, но я с ними справлюсь. Ну что, едем? Наташа мысленно фиксирует время: еще семь минут на выход. Она сосредоточенно бросает в сумку пару платьев Джинни, зубную щетку, полотенце, пижаму. Все это можно было докупить потом, мелочи, но главное, что она должна показать девочке, что все в порядке, они просто собираются на Dachu. И вообще, когда ты в бегах, именно такие вещи, как соблюдение привычной рутины с привычными вещами, не дают сойти с ума, а такой малышке это особенно нужно. — Надо взять Котю, — говорит девочка. — Конечно, надо, — улыбается ей Наташа. Стук в дверь заставляет их вздрогнуть и переглянуться: все-таки девочка, которую в шесть лет забирает ФБР, быстро учится. Черная Вдова кивает ей. — Кто там? — спрашивает Джинни. — Это Клинт. Наташа, ты здесь? Романофф делает успокаивающий жест, глядя на девочку и вслух говорит: — Это свои, все в порядке. Входи. Клинт осторожно входит, автоматически оглядывая всю комнату. Они говорят тихо, понизив голос: — Я знал, что ты не оставишь это так. Где вы будете? — Зачем? Чтобы из тебя потом выжали эту информацию? Это сделают без твоего ведома. — Нат, я знаю твою конспирологию, но дай знать, пожалуйста. Не сейчас, так через неделю, через месяц, когда уляжется. — Мы едем на Dachu! — радостно говорит Джинни, — это как у русских! Там будут ягоды и медведь! Наташа расстроенно смотрит на малышку и строго качает головой: — Джинни! — У тебя все будет хорошо, малышка, — Клинт вздыхает и садится на корточки, пока Наташа докидывает вещи в сумку, и сверяется с телефоном, — Нат — самая крутая, ты можешь ей доверять. — Я знаю, — серьезно говорит девочка. — Мне нужно время, чтобы подчистить жучки и камеры видеонаблюдения, - говорит Наташа. — Мы пока пойдем, — говорит Клинт, — догоняй нас. — Ты уверен, что хочешь в это втягиваться? — Наташа не перестает стучать по клавиатуре лэптопа, взламывая систему видеонаблюдения. — Давай, не задерживайся, — Клинт берет малышку на руки и выходит на балкон пятьдесят третьего этажа, где пожарная лестница, — сейчас повеселимся, детка. Не боишься высоты? — Неа, — весело отвечает Джинни. — Тогда приключения начинаются, держись! Наташа мотает головой — все-таки опыт отцовства великая вещь. *** Когда они прибывают на The Dachu, стоит ночь, так что Джинни уже спит. — Спасибо, Клинт, серьезно, - Наташа кладет руку ему на плечо. — Да ладно, - пожимает плечами Бартон, - может я хотел посмотреть на легендарную русскую The Dacha. — Угу. Твоя комната там. Вот экран системы безопасности, видеокамеры фиксируют любое движение. За километр отсюда лазерные нити по периметру. Небо перекрыто куполом, дом не считывается с радаров и спутников. Клинт присвистывает: — Нихрена ж себе. Мне нравится Dacha по-русски. — Это не по-русски, это концепт Черная Вдова плюс Тони Старк. — Уважаю. — Ладно, хватит ерничать. Мы можем поспать. Серьезно. Если что, система разбудит. Но система остается спокойной. И эту ночь, и следующий день и через день. Джинни очень нравится The Dacha. Тетя Нат кормит ее овсянкой с утра и читает сказки, дядя Клинт водит кормить малиной в лес и учит стрелять, медведя они смотрят по видеокамерам — он приходит обнюхать территорию и ворча уходит обратно в лес. Вечерами, когда Джинни засыпает, они смотрят старые комедии. Говорить как будто не о чем. — Нет, Нат, это бы не помогло. Все, что мы могли, мы сделали. Там была такая ситуация, где ее нужно было срочно вывозить и ты быстро приняла правильное решение. Сейчас ход за Тони. А он даст о себе знать, — идет двадцать первый день пребывания на Dacha, и Наташа начинает скучать и думать, можно ли было сделать что-то еще, а может она совершила какую-то ошибку… — Вообще-то Тони не знает, где находится моя The Dacha. Он ее проектировал, но месторасположение я ему не говорила. И ты тоже не знаешь. — И я тоже не знаю, — Клинт покладисто соглашается, приобнимая ее, и она откидывает ему голову на плечо — идет второй литр сидра, их обоих уже немного разморило. И как раз в этот момент раздается «дзынь» от системы безопасности. Алкоголь выветривается из головы как по мановению волшебной палочки. Наташа несется к камерам. — Брюс? — Клинт не может не расхохататься, глядя на растерянное выражение лица Романофф. Еще бы: стоящий посреди леса и неловко машущий ровно в камеру Брюс Беннер — это не то, что они ожидали увидеть. — Я же говорил, что Тони даст знать. — Привет, — Беннер как обычно немного неуклюж, и не знает, стоит ли обниматься, когда доходит до дома. Наташа решает за него сама, тепло прижимаясь к нему с облегчением. — Как у вас там? — Все в порядке, вы можете возвращаться. Тони говорит, что понадобилось немного больше времени, чем он думал, но все в порядке. Они заставили их основать школу для мутантов с Вандой во главе. Так что малышка будет под присмотром. — Я буду под присмотром? Джинни высовывается в коридор, — но я не хочу уезжать, мне нравится The Dacha! Я не хочу уезжать от Наташи! Она утыкается ей в живот, и приготавливается реветь. И тут система дзынькает еще раз. Когда Наташа смотрит в камеру, там сквозь лес идут Тони, Стив и Ванда. Тони ржет, Ванда делает какие-то пассы, Стив как всегда с ровным выражением лица вежливо осматривает лес. — Да вы издеваетесь?! У меня тут конспиративная квартира или гостиница?! — Ураааа, гости! — кричит Джинни и прыгает. Они выходят встречать их. — Ну прости, прости, я знаю, что ты злишься, — обнимает ее Старк, — Но Ванда таааак переживала за вас с малышкой, что пришлось ехать. — Это неправда, он просто хотел посмотреть на твою The Dacha, — шепчет ей Ванда, обнимая ее следующей. — Я просто хотел убедиться, что у вас все в порядке, — тепло обнимает ее Стив, — мало ли, вдруг тебе какая помощь нужна. — Теперь точно нужна будет, — ворчит Наташа. — На кухне? — уточняет Клинт. — Ты уже просекаешь фишку, - подмигивает ему Романофф. Но вообще, она рада их видеть после трех недель затворничества. Она отправляет Клинта собирать малину и грибы, Ванду — наколдовать немного нужных продуктов, так что к полуночи их ждет отличный ужин у камина — они болтают, пьют сидр, смотрят на огонь. Джинни носится вокруг со своим тряпишным Котей и играет со всеми по очереди. — Да, все-таки The Dacha — это хорошо, — вздыхает Старк, — Нат, давай соберемся тут через годик. И они дружно ржут над шуткой, потому что всем понятно, что сейчас они, конечно, прошли по грани, нарушив конспирологические правила Романофф. — Я подумаю, — говорит Наташа, — Все равно мне придется делать новое убежище. Так что может быть, мы сделаем из этого настоящую The Dacha. Буду тут огурцы выращивать… Мстители снова ржут в голос, потому что представить Романофф, выращивающую огурцы — это действительно смешно. — А где мы все-таки находимся? — спрашивает Клинт, и все замирают. — Поверь, тебе лучше не знать, — говорит Ванда и они снова смеются. — Нет, серьезно. Антарктида? Романофф смотрит на них, и думает, что хрен с ней, с конспиративной квартирой, ее все равно полагается менять каждые три года. А этот вечер того стоит. И Джинни. Самое главное — это ее малышка Джинни. У них все получилось. Не только у нее. У них всех вместе. Теперь многое придется менять. Совсем ночью она выходит подышать на веранду, когда к ней присоединяется Брюс. — Как ты? — Хорошо, правда. — Я волновался за вас. — Спасибо. — Что планируешь делать? — кажется, Брюс понимает, что эта девочка многое значит для нее. — Думаю, что осяду в Нью-Йорке. Или где там они будут делать эту школу. — Мне кажется, из тебя получится отличная мама. — Напрошусь к ним в преподавательницы, — она улыбается, но чувствует себя странно. Представить, что ее жизнь будет выглядеть другим образом, очень не просто. — Может мы тогда будем чаще видеться. Наташа поворачивает к нему голову и смотрит в глаза: — А ты хотел бы? — Да. Хотел бы. Очень, — Беннер смотрит на нее, но быстро отводит глаза. Это уже не мало — она умеет считывать то, что он имеет в виду, по самым маленьким знакам. — Значит будем, — она улыбается и снова смотрит на небо. Кажется, в ее жизни происходят какие-то очень большие изменения.