«А ты пахнешь, как спокойствие, как в голове тишина
Ты — как десять часов непрерывного сна
Ты — четверг, ты — 16:00, ты — ромашковый чай и покой
Вечно плачу, а ты пахнешь, как эти шампуни без слёз
Как забота, как дом, как способность всерьёз
И надолго любить, бесконечно любить».
Монеточка — Селфхарм
— Почему ты всё ещё со мной? — устало спрашивает Паула, сидя на полу своей комнаты. Она чувствует себя совершенно вымотанной после истерики, которую сама же закатила Эми. Идиотская ревность! Паула умудряется ревновать её даже к родной сестре, сестре-близнецу, между прочим. Ей хочется, чтобы Эми была близка только с ней, только ей поверяла все душевные тайны. Она понимает всю абсурдность и эгоистичность этого желания, но ничего не может с собой поделать. — Потому что ты мой друг, и я люблю тебя, — Эми нежно, как ребёнка, прижимает её к груди, пропуская сквозь пальцы тёмные пряди. Кончики её светлых волос щекочут ресницы Паулы. — Спасибо, — губы складываются в трагичную улыбку. Повязка, обычно скрывающая часть лица, валяется на полу. Перед Эми Паула абсолютно открыта, к тому же после скандала она чувствует пустоту. Опустошённость. Ей даже всё равно на искреннее «люблю». Почти всё равно. Сейчас она не может произнести это слово в ответ. Не после того, что сейчас было. Если бы она по-настоящему любила Эми, она бы не поступала с ней так. — Знаешь, в такие моменты я думаю о том, что было бы гораздо лучше, страдай я одна, — Паула машинально касается шрамов на своих руках, которые наносила себе сама в порыве ярости и отчаяния. — Так я хотя бы никого не тяну за собой. Тем более, из-за чего я страдаю, пока нас убивают демоны? Из-за собственной глупости! Лучше бы что-то изобретала, как ты. — Не лучше. Я сама хочу быть рядом с тобой. Вместе гораздо легче справляться с неприятностями. — Вместе… Но разве мы вместе? Скорее это ты тащишь меня за собой. Или на себе, — Паула вспоминает картину, которую видела сотню тысяч раз: как один ребёнок пытается помочь другому убежать от демонов, и в итоге оба погибают. — Лучше оставь меня и спасайся сама. Всё равно я уже… — спазм сдавливает горло, не дав вылететь слово «не жилец». Странно, она думает, что уже выплакала все слёзы. — Паула… — она гладит её трясущиеся плечи и целует в макушку. — Я никогда тебя не брошу, обещаю! Ни тебя, ни всех, кого люблю. Паула громко всхлипывает. Вот, опять она вспоминает про других! — Обещаешь? Как ты можешь обещать такое, когда каждая охота может стать последней? — от жуткости этой мысли перехватывает дыхание. Мир без Эми — это мир без солнца. — А я хочу пообещать! Я буду рядом, даже если стану призраком! Вера в потустороннее — в её духе. Паула машинально касается подаренного ею оберега на шее. — Всё будет хорошо. Ты самая лучшая. Я рядом, и я люблю тебя, — ласково повторяет Эми, перебирая её волосы. Она как ромашковый чай. Нет, в тысячу раз лучше! Рыдания постепенно стихают. — Выпей воды и умойся, а то скоро твой Лео придёт, — глаза Эми зажигаются хитрым огоньком. «Твой» — колкое слово. Эми вполне может ей завидовать, ведь Оливер, в которого она влюблена, видит в ней лишь товарища. Его не интересуют отношения. Или Пауле лишь мерещится зависть? И в самом деле, чему тут завидовать. Лео. Её любовь. Её кошмар. Странная и противоречивая влюблённость. Неизбежное повторение ошибок прошлого. — Да, точно, — Паула медленно встаёт. Одеревеневшее тело плохо слушается. — Если хочешь, я могу остаться с тобой. Хотя ты, наверное, уже устала вытирать мои слёзы. — Я всегда рада тебя утешить, — она поцелуями убирает её слёзы, напоследок нежно касаясь губ. — Вот видишь, ты для меня особенный человек, ведь только с тобой я так близка. Сердце Паулы успокаивается, но лишь до новой бури.***
— Ты снова плакала, — хмурится Лео, замечая её покрасневшие глаза. Только их теперь и видно: нижняя часть лица вновь скрыта повязкой. Так спокойнее. — Снова из-за Эми? — Скорее из-за себя, — честно отвечает она. — Мне не нравится, что ты постоянно плачешь из-за неё. — Говорю же, я сама виновата. — Что у вас случилось на этот раз? — Всё очень сложно. Ты не поймёшь. — Ну да, разве я могу понять нежную девичью дружбу, — фыркает он. — Ты не обижаешься? — Нет. Я и правда вряд ли пойму. У меня нет друзей, — равнодушно бросает он. — Мне и так хорошо. Паула завидует его спокойному отношению к одиночеству. «Возможно, поэтому я с тобой. Тебя не к кому ревновать. Почти». Когда Эми слишком добра к нему, на душе остаётся неприятный осадок. Она ко всем добра, но для израненного сердца это не аргумент. Паула боится, что они сдружатся между собой и бросят её. Или ещё хуже — влюбятся. — Хочу уничтожить всё, что заставляет тебя плакать, — глаза Лео зажигаются недобрым огоньком. Паула боится его в такие моменты. Он становится почти неотличимым от Ричи. Рядом с Лео она никогда не чувствует себя в безопасности. Просто потому, что он парень, а парни бывают очень жестоки к девушкам. Перед глазами встаёт Соня, избитая и изнасилованная Ричи на глазах у Паулы. Умом она понимает, что не все такие, но её накрывает иррациональное чувство страха. И всё равно она остаётся рядом с ним. «Потому что ты слабая и не сможешь одна, моя маленькая глупая жёнушка», — нашёптывает прямо в голову Ричи. Он не сделал её своей физически, возможно, просто не успел, но он навсегда отравил её душу и разум. Он продолжает сгрызать её изнутри, как паразит, даже после своей физической смерти. — Тогда нужно уничтожить Пруд. «Уничтожить всё, что напоминает о нём». — И мы это сделаем. Вместе, — Лео накрывает её руку своей. — А ещё лучше уничтожить меня со всеми этими мыслями. «С его голосом внутри». — Не говори так! Себя невозможно полностью уничтожить, это иллюзия. Наша душа бессмертна. — Это ты так думаешь. Сейчас мне легче думать, что после смерти ничего нет. Очень не хочется встретиться там с некоторыми людьми. С людьми, которые хуже демонов. — Что ещё тебя беспокоит? — Лео явно не хочет продолжать спор на тему посмертия, и это для него необычно. — Я боюсь, что вы с Эми влюбитесь друг в друга. — С чего бы мне влюбляться в Эми? — Она всем нравится. — Но я — не все. Мне больше нравишься ты, — взгляд Лео скользит вниз, оглаживая её грудь. — Я или моя грудь? — выпаливает Паула давно назревший вопрос и краснеет. Вот Эми никогда не кидает на неё плотоядные взгляды, от неё исходят тепло и покой. «Но в глубине души тебе льстит мужское внимание, ведь правда, моя послушная жёнушка?» — Всё в тебе. В том числе грудь, — томно улыбается он. Паула холодеет. Сейчас он что-то сделает. Ричи тоже нравилась её грудь. — Что с тобой? — Лео касается её щеки. — Ты вся напряглась. Тебе не нравятся откровенные разговоры? Она кивает. — Прости, больше не буду. Мне они тоже не нравятся.***
Вечером Лео внезапно зовёт её на крышу. К своему удивлению, Паула видит там и Эми. В душе неприятно скребёт. Становятся не милы ни искусственные звёзды, ни дружеские посиделки, ведь она догадывается, чем они могут закончиться. — Вы о чём-то хотите со мной поговорить? — пересохшими губами спрашивает Паула, садясь на черепицу возле подруги. Лео садится рядом, так что Паула оказывается между ними. Как и всегда. Таков ход жизни. Сейчас они скажут, что теперь вместе, и она им не нужна. — Можно и так сказать, — отвечает Эми. Она и Лео весело переглядываются, чем ещё больше укрепляют подозрения Паулы. — Клянёмся тебе в вечной любви! — хором говорят они и целуют её в виски, так как щёки скрыты повязкой. — Мы всегда будем любить тебя! Нарастающий внутри ком рассыпается. — Ребята, я так тронута, — шепчет Паула сквозь пелену слёз. — Вы такие хорошие, а я, я… Я тоже всегда буду любить вас! — она крепко обнимает их за плечи. — Клянусь, я всегда буду вас любить! Она опускает повязку и невесомо целует Эми в уголок губ, затем поворачивается к Лео и целует его страстно и откровенно. Клятва заверена. Паула абсолютно счастлива.