Звёздная пыль на сапогах
5 июня 2024 г. в 06:57
Примечания:
Я просто каждый раз немножко умираю с того, как тепло и ласково Сонхун смотрит на Сону💔
Сонхун поправляет сползшую к локтю белую тканевую повязку и страдальчески вздыхает. Он не понимает, правда не понимает, почему все в таком в восторге от идеи идти в лес и драться друг с другом за какой-то дурацкий флаг. Отдельные вопросы к взрослому, который эту идею не только не забанил, но и внедрил обязательным пунктом почти во все детские лагеря, потому что вообще-то такие бесконтрольные войнушки стихийны и довольно травмоопасны.
В прошлый раз, например, ему в довольно агрессивной попытке сорвать повязку чуть не выбили плечо. Тогда он почти распрощался с фигурным катанием, и спасибо, ему хватило.
Единственное, что хоть немного примиряет его с реальностью — Ким Сону, оказавшийся с ним в одной команде.
По скромному мнению Сонхуна, Сону — самый милый, самый солнечный и вообще самый лучший человек в этой вселенной. Он невероятно добрый, чуткий, а ещё безумно красивый, и у Сонхуна при одном взгляде на него сердце и мозг предательски отказываются сотрудничать.
Вот и сейчас, он просто помогает их макнэ поправить повязку, а Сонхун безбожно залип. И ничего не может с этим сделать, потому что улыбка Сону такая тёплая, а взгляд лисьих глаз до невозможного ласковый, и плевать, что они предназначаются не ему, а везунчику Ники. Сонхун всё понимает - макнэ красивый, высокий, уверенный в себе и умеет постоять за себя - и даже не пытается лезть. Так будет правильно, потому что хрупкий и нежный Сону в этой тупой игре (да и, наверное, всегда, как бы ни было неприятно это признавать) с Ники будет в безопасности.
— Ваша задача — собрать как можно больше чужих повязок, не потерять свою и попытаться отбить у противников флаг, — ещё раз проговаривает правила Хисын. - Ники, ты самый быстрый, возьмёшь наш. Возьми себе пару человек для подстраховки.
- Я не подведу, хён, обещаю! - макнэ, чуть ли не подпрыгивая на месте от радости, восторженно, как величайшую драгоценность, принимает потрёпанный кусок ткани на древке. Пару минут на него залипает, потом бережно сворачивает и начинает критично оглядывать сокомандников.
Подошедший к нему Сону наконец решается - осторожно тянет его за рукав толстовки, привлекая внимание, и робко улыбается:
— Ники-я, можно с тобой? Я готов!
— Нет, — даже не задумываясь, отрезает тот. — Хён, ты всё испортишь. Ты ни разу даже одну несчастную повязку не принёс, а хочешь с флагом бегать.
«Не с флагом, а с тобой, дубина», — мысленно закатывает Сонхун, игнорируя неприятное жжение внутри. — «Это же так очевидно».
— Просто попытайся не потерять свою, — продолжает Ники, явно думая больше о предстоящей игре, чем о человеке перед ним, и отворачивается к остальным, заметно повышает голос. — Это всех касается! Мы должны сегодня выиграть!
Сонхуну очень хочется Ники хорошенько пнуть, чтобы тот никогда больше не смел расстраивать своего хёна. На потускневшее лицо Сону смотреть больно, но подойти и попытаться как-нибудь утешить он так и не решается.
Подготовительный этап вскоре заканчивается, и команды расходятся по противоположным сторонам оговорённой территории. Хисын решает поделить их на несколько подгрупп, чтобы они не шарахались одним стадом и увеличили вероятность отловить в лесу вражеского флагоносца. Сонхун просто радуется, что снова оказался вместе с Сону.
План «попытаться не умереть» для их группы летит к чертям почти сразу, когда на одном из поворотов лесной дороги они буквально лоб в лоб сталкиваются с противником.
— Бежим, — первым отмирает Хысын. — Врассыпную. Сейчас!
Приказ ни разу не героичный, но в данной ситуации самый разумный. Парней напротив больше, они все из старших отрядов и очевидно сильнее, и драться с ними абсолютно бесполезно. Остаётся надеяться, что хоть кому-нибудь удастся убежать.
В следующую секунду всё приходит в движение. Сонхун машинально находит взглядом светлую макушку Сону и срывается за ним следом. Он не знает, почему и зачем — просто кажется важным и правильным быть рядом.
На открытой дороге у них нет шансов, и они почти сразу сворачивают в лес. Бежать неудобно — ноги проскальзывают по мху, а ветки лезут в лицо, но им удаётся немного оторваться. Крики за спиной постепенно стихают, шума погони не слышно, но только Сонхун начинает думать, что, им, возможно, всё-таки удастся скрыться, Сону останавливается. Резко сгибается пополам, опирается о ближайшее дерево, а потом и вовсе опускается на колени.
— Ты чего?! — пугается Сонхун.
Сону поднимает на него какой-то жалобно-обиженный взгляд:
— Не могу больше.
Его мокрая от пота чёлка прилипла ко лбу, он выглядит очень бледным и какое-то время просто тяжело дышит. А потом безнадёжно закрывает лицо руками:
— Боже, я такой бесполезный.
Он звучит очень убито, и Сонхун просто не может оставаться безразличным. Садится рядом, бережно обнимает, поглаживая по спине:
— Неправда.
— Правда. Даже в этой дурацкой игре я не принесу нашей команде ни одного очка! И все разочаруются, и…
— Это не важно, — мягко перебивает Сонхун, потому что видеть младшего таким почти физически больно, — ты не должен пытаться быть кому-то полезным. Это не нужно. Ты замечательный, просто будь собой, и нужные люди сами притянутся и никогда не разочаруются, и…
Оба вздрагивают, когда до них доносятся приближающиеся голоса. Всё ещё тяжело дышащий Сону испуганно отталкивает его от себя:
— Уходи, хён! Уходи, ты не должен оставаться здесь из-за меня, тебя же тоже убьют!
Одна мысль об этом кажется такой глупой и нелепой, что Сонхуну хочется рассмеяться. Но вместо этого он притягивает младшего поближе и делает заговорщическое лицо:
— Есть план, но один я не справлюсь. Ты со мной?
Сонхун всё ещё немного сомневается, стоило ли втягивать в это миролюбивого Сону, но если у них есть хоть маленький шанс добыть повязку и заставить младшего чувствовать себя нужным, то он готов к любым последствиям.
Он ободряюще подмигивает спрятавшемуся за соседним деревом Сону, и, когда рядом появляется долговязая фигура, коротко выдыхает и бросается ей под ноги. Получается далеко не так эпично, как хотелось бы, но вполне действенно — противник вскрикивает неожиданности, спотыкается и тоже летит на землю. Он оказывается высоким, широкоплечим и очень тяжёлым, и почти раздавленный им Сонхун даже не пытается выбраться. Только как можно крепче вцепляется, блокируя руки и не давая встать.
— Что за чёрт?!
Парень, кажется, начинает приходить в себя. Сонхун чувствует, как под руками напрягаются чужие крепкие мыщцы, и понимает, что время у него почти кончилось. Их преимущество было именно в эффекте неожиданности, и, если Сону сейчас не поторопится, их расшвыряют, как котят, и…
Характерный треск ткани на мгновение заглушает все другие звуки.
— Эм, извини, но ты убит, — Сону мнёт в руках чужую повязку и виновато улыбается, — слезь с него, пожалуйста.
Сонхун одобрительно показывает донсену большой палец. И почти пропускает момент, когда взгляд его противника сменяется с неверящего на ожесточённый. В следующую секунду его грубо прокатывают по земле, хватают за рубашку на груди и жёстко встряхивают. Сонхун дезориентированно хмурится, но свою повязку рукой прикрыть успевает. Потому что вообще не уверен, что разозлённый противник будет играть честно.
— Эй, что ты делаешь?! — испуганный Сону оказывается совсем рядом и, кажется, даже пытается их разнять. — Отпусти его, слышишь?! э
— Отъебись, — рявкает парень, не ослабляя хватки, — вы испортили мне всю игру!
— Не смей на него орать, — шипит Сонхун, потому что знает, как мягкий и добрый донсен это ненавидит, — это была моя идея.
— Что здесь происходит?
Рядом появляются ещё четыре человека из команды противников. Сону, вопреки всем законам логики и здравого смысла, бросается им навстречу:
— Пожалуйста, скажите ему перестать! Он уже вне игры!
— Серьёзно, Джебом, с тобой справились два ребёнка? — фыркает один из парней под хохот остальных. — Неожиданно.
Джебом бросает на него злой взгляд, наконец перестаёт вытрясывать из Сонхуна душу и, поднявшись, коротко цедит:
— Просто добейте их.
Это заранее проигрышная битва, но Сонхун сопротивляется до последнего чисто из принципа. Он мёртвой хваткой вцепляется в своё плечо, закрывая повязку, и, примеряя на практике гибкость фигуриста, почти три минуты успешно уворачивается от чужих рук. Над ним толпятся уже все четыре противника, пытаясь хоть как-то удержать, но больше мешая друг другу, и у Сонхуна появляется шанс уйти ещё красивее. Он выжидает момент, когда один из парней отвлекается, и, отпустив своё плечо, срывает чужую повязку.
Эти парни оказываются менее мстительными и даже впечатлённо хлопают Сонхуна по плечу (разумеется, сначала стянув го повязку). И уходят обратно в лес, потому что ещё как минимум для троих игра ещё не кончилась.
— Боже, ты в порядке? — немного бледный Сону помогает ему встать, бережно отряхивает куртку от грязи и сухих листьев. — Тебе не больно?
— Нет, всё хорошо, — успокаивающе улыбается Сонхун, стараясь не слишком заметно таять от этой заботы. — Ты как? Не жалеешь, что согласился на всё это?
Сону переводит взгляд сначала на повязку в своей руке, потом на ту, что в руке Сонхуна, и приподнимает уголки губ в слабой неверящей улыбке:
— Нет, ты что. Спасибо, что остался со мной.
Они неторопливо возвращаются в лагерь, болтая ни о чём и дожидаясь окончания игры, и для Сонхуна это лучшие двадцать минут за всю смену. Сону совсем рядом, такой солнечный и невероятно красивый, он совершенно очаровательно смеётся, и Сонхун просто физически не может оторвать взгляд.
А потом наступает время подсчёта очков. Сону относит командирам отрядов добытые ими повязки, и Сонхуну вообще не нравится, с какой заинтересованностью начинает смотреть на хёна Ники. Мелкий подходит первым, видимо, делает какой-то комплимент, потому что Сону очень мило краснеет, о чём-то спрашивает. Сону звонко смеётся, и у Сонхуна что-то болезненно трескается внутри, хотя он вроде бы должен быть счастлив, потому что счастлив Сону. На результаты игры ему абсолютно всё равно, и он незаметно возвращается к себе в домик, чтобы попытаться заморозить своё глупое сердце обратно.
Но вечером у них костёр, и Сону почему-то садится рядом. Неловко теребит в руках подол толстовки:
— Мы выиграли, знаешь? С отрывом буквально в одно очко. Думаю, это твоя заслуга.
— Наша заслуга, — мягко поправляет Сонхун. Невольно улыбается в ответ на смущенную улыбку, но почти сразу же ловит на себе пристальный взгляд Ники и моментально мрачнеет:
— Почему ты здесь?
— Я думал, что… тебе неприятно? — Сону съёживается, начинает нервно заламывать пальцы. — Прости, если хочешь, я сейчас уйду…
— Не хочу, — быстро перебивает он, — просто… если ты сейчас со мной из благодарности или что-то вроде того, то, пожалуйста, не надо. Иди лучше к Ники.
Сону утыкается взглядом куда-то в землю и мотает головой:
— Я не хочу больше пытаться нравиться или быть полезным. А ты… Ты не ушёл, хотя я был самым слабым и никчёмным напарником из всех возможных. Или это из жалости?
— Нет! — Сонхун отчаянно мотает головой. — Нет, клянусь тебе. Ты… мне нравишься. Такой, какой есть. И ты важнее любой игры. Правда. Я буду выбирать тебя всегда, если только ты этого хочешь.
Глаза напротив подозрительно блестят. Сонхун успевает испугаться, что всё испортил, но в следующую секунду его обнимают тёплые руки. Сону утыкается лбом куда-то ему в плечо, шепчет тихое:
— Хочу.
Сонхун чувствует себя самым счастливым человеком на земле.