Smile

      Подходит к концу очередной день, а вместе с ним и силы. Сетос еле ворочает языком, а бокал в руке кажется тяжелее заупрямившегося вьючного яка, тянущего поводья.              Сетос немного утратил счёт времени. Последние несколько историй он рассказывает храпящим телам и ко всему привычному хозяину таверны. И абсолютно точно не в том дело, что его байки такие унылые, что в сон клонит. Сетос хороший рассказчик, это и для него-то не секрет, и не попытки самого себя по шёрстке погладить, а общеизвестный факт. Просто кое-кто, как бы так удержаться, чтобы не тыкать пальцем во всех вокруг, совершенно не умеет пить, или же пьёт исключительно для того, чтобы поскорее настало завтра. Обычно Сетос их примеру не следует, но, наверное, он просто устал. Обычное человеческое «устал», в этом же нет ничего такого, правда?              Сетос совершенно точно не чувствует себя одиноким, вокруг него всегда полно людей — его любят за лёгкость натуры, смешливый нрав, приветливую улыбку. Даже прямым текстом говорят, что вот за всё это любят. Значит, надо продолжать в том же духе.              Сетос задумчиво смотрит на пустой бокал. Вот бы швырнуть в стену, чтобы разлетелся на осколки вместе с этой приклеившейся к лицу улыбкой. Но нет, нельзя. Да и пить больше не стоит, ему уже достаточно. Ему было достаточно бокалов пять назад, но что поделать, все уже давно отключились, а вино правда неплохое.              На плечо ложится ладонь, и Сетосу не нужно оборачиваться, чтобы определить её хозяина. У Сайно очень узнаваемое… присутствие.              — На сегодня хватит, тебе так не кажется?              Голос у него усталый.              — Да ладно тебе, братец, я ведь нечасто, вон, спроси у единственного трезвого свидетеля, — хохочет Сетос, и, вообще-то, он говорит правду, но Сайно то ли не верит, то ли не этого ответа ждёт, то ли речь уже слишком неразборчивая — всё-таки перебрал.              — Идём. Провожу тебя домой. Тебе нужен отдых.              Вот уж кто бы говорил, конечно. Сетос много чего мог бы сказать, но точно не сейчас. Да что ж такое, истории ведь травил вполне внятно, разве нет?              — А я до дома не дойду. Хозяин, не прогонишь?              Ламбад смотрит на них сквозь натёртый до блеска стакан и фыркает в усы.              — Да смысл тебя гнать, у меня половина завсегдатаев теперь приходит послушать твои байки, я тебе ещё доплачивать должен. Нет-нет-нет, генерал, даже не думайте, за этого вашего сказочника платить не нужно, я серьёзно. Не помню, когда у меня такие аншлаги собирались.              — Вот в том числе и поэтому таверна Ламбада — лучшая в городе, — Сетос смеётся и салютует Ламбаду бокалом. — Я бы выпил за ваше гостеприимство и деловой подход, но ни капли не осталось.              Сайно смотрит пристально и строго, и спорить с ним и бесполезно, и не хочется.              — Идём. Не дойдёшь до своего дома — дойдёшь до моего. Я живу недалеко.              Не так-то его и шатает, в общем-то, заплетается только язык, но не ноги, Сетос бы вполне добрался… Наверное. Ну и ладно, он ведь не просил о помощи, Сайно по доброте душевной предложил. Или нет, не предложил даже — просто поставил перед фактом. С Сайно легко. И тяжело одновременно. Он видит и понимает больше, чем многие.              — Как низко я пал, меня выдворяет из таверны сам генерал махаматра, — Сетос пытается улыбаться, хотя с Сайно в этом, вообще-то, нет необходимости. От попытки не дать уголкам губ скорбно сползти на брусчатку у Сетоса болят скулы.              — Ты говоришь чушь, и ты это знаешь. Тебе нужно поспать. И протрезветь.              — Да-да, братец, как скажешь, — вздыхает Сетос, и покорно плетётся рядом, не особо обращая внимание на дорогу. Сайно сказал — «недалеко», значит, «недалеко». Его дом не должен быть опасным местом.              

***

             Сетос просыпается от не особо мелодичных воплей сумеречников. Кто вообще дал такое название птице, которая орёт чуть ли не с рассвета…              — В сумерках и ночью они поют брачные песни. Днём они просто верещат.              — Надо же, я не зна…              Таверна. Дом. Сайно.              Сетос резко садится, хлопает себя по щекам и с нажимом проводит ладонями по лицу, словно намереваясь стянуть кожу чулком. Оглядывается по сторонам.              — Я что, ещё и вслух это спросил?.. Подожди. Я уснул у тебя на диване?              Похмелья нет, есть только неловкость. И выглядывающий из, видимо, кухни исключительно домашний Сайно, не в привычном ритуально-рабочем облачении, а в простой льняной тунике и штанах. Не то чтобы Сетос думал, что Сайно двадцать четыре на семь носит тяжеленный усех и все прочие атрибуты. Выглядит, конечно, красиво, но наверняка неудобно, и Сайно говорил, что из-за обилия украшений всё это великолепие требует регулярной починки и полировки. Простых путей, очевидно, он не ищет.              — Это гостевой диван, он привык.              — В жизни не поверю, что у тебя часто бывают гости, — выпаливает Сетос. Он вовсе не хочет обидеть Сайно, просто… Ну Сайно же. Он очень хороший человек, лучший из всех, кого Сетос знает, но всё-таки довольно нелюдимый.              — Нечасто, — соглашается Сайно. — Только самые близкие. Когда Коллеи приезжает на лекции — останавливается у меня. Тигнари тоже.              — А если приезжают вместе?              — У меня достаточно широкая кровать для двоих.              Сетос прячет в ладонях лицо и оторопь. Его совершенно не удивляет прямолинейность Сайно, нет… Нет, немного удивляет, на самом деле. За без малого двадцать лет, которые он провёл в Дхарме — как только не нахватался от местных косноязычия и экивоков?              На то, чтобы собраться с мыслями у Сетоса уходит не меньше минуты. Сайно чем-то шуршит.              — Ладно… ладно. Извини, я вчера перебрал. Обычно я так не делаю.              — Знаю. Я не осуждаю.              — Я чудил?              — Нет. Только напевал. Ты неплохо поёшь. Кофе.              Сетос не сразу улавливает, при чём здесь… А. Да. Кофе. Сайно протягивает ему финджан. Пахнет чудесно. Корица, кардамон и… ваниль? Миндаль?              — Бобы тонка, — поясняет Сайно и садится рядом. Действительно, кофе стоя не пьют.              — Я опять сказал это вслух?              — Нет, но по лицу видно, что ты пытаешься идентифицировать состав.              Сайно хорошо его понимает. Кажется, в детстве тоже так было. Деталей Сетос не помнит, Сайно тоже, — но помнит, что это было здорово. Когда понимают практически без слов. Сейчас это слишком непривычно и смущает. Придаёт, так сказать, пряные нотки утренней идиллии.              Сетос смотрит на своё отражение в полированном металле опустевшего финджана. Кошмар какой. Не расплёл на ночь косы, теперь в голове могут гнездиться ибисы…              Со вздохом Сетос принимается распутывать… вот это. Сайно предлагает ему деревянный гребень и дело идёт быстрее. Сайно наблюдает — и от этого тоже немного неловко.              Сайно не заплетает волосы на пустынный манер. А зря. А жаль. Ему бы пошло. Надо будет предложить. Но, наверное, не сейчас, незачем обременять его своим присутствием и навязчивостью больше необходимого.              — Я в детстве тоже такую гриву отрастил, — задумчиво говорит Сайно. — Мне не нравилось, когда возле лица щёлкают ножницы, поэтому к цирюльнику меня было не загнать. Судя по фотографиям — я был похож на снежного лавачурла. Только очень маленького.              Сетос невольно улыбается, представив это зрелище. Не как обычно, а… Наверное, есть разница, когда сияешь зубами на публику — и когда просто. Мм. Для себя.              — А почему всё-таки отрезал?              — Стало слишком неудобно. Заплетать не умею, о… отец тоже. А собирать эту солому в хвост — ни одна лента не выдерживает. Как-нибудь научишь.              Сайно даже не спрашивает — просто констатирует, и Сетос кивает. Сайно, кажется, такой «ответ» полностью устраивает.              — Будешь завтракать?              Сетос озадаченно моргает. Видимо, заметив его замешательство, Сайно уточняет:              — Вчера ты много пил и почти не ел. Ты наверняка голоден.              — Спасибо за гостеприимство. Я пойду, не буду отнимать ещё больше твоего времени.              — Ты не отнимаешь, — хмурится Сайно. У него очень выразительная мимика, если знать, на что обращать внимание. — У меня выходной. Через час-полтора отправляюсь в Гандхарву.              — А, семейный день? Тогда тем более не буду меша…              — Да. Семейный день, — Сайно смотрит на него до того внимательно, что как-то тянет проверить — может, помимо того гнезда, которое было на голове, ещё что-то не так? Может, он забыл штаны надеть? Хотя вряд ли, он уснул, не раздеваясь, только сапоги снять и удосужился, и на том спасибо. — Ты тоже часть семьи. Если хочешь — можешь пойти со мной. Я буду рад, и, не сомневаюсь, Тигнари и Коллеи тоже.              Сайно опять застаёт его врасплох. Хотя, наверное, это не должно быть сюрпризом. В конце концов… ну… они ведь объективно не чужие люди. Но, наверное, Сетос не стал бы так легко называть кого-либо «семьёй».              Даже если очень хочется.              Слишком много «наверное».              — Только не говори, что ты меня поэтому вчера нашёл.              — Поэтому, — с привычной своей деловитостью кивает Сайно. — Я хотел позвать тебя в Гандхарву. Дома тебя не оказалось, в Пуспе, доме Даэны и храме Сурастаны тоже, поэтому я пришёл проверить таверну.              —...можно я хотя бы завтрак приготовлю? Ну, в качестве «спасибо»?              — Я покажу, где специи.              

***

             — У нас сегодня рагу из грибосвинов и плесенников, — вместо приветствия сообщает голос Тигнари, когда Сетос и Сайно появляются на пороге его дома. — Они просто невозможно расплодились, так что подождите немного, — Сайно, ты тут всё знаешь, покажешь, располагайтесь. Коллеи, шляпку откручивать надо одним сильным движением, ну-ка…              — Знаешь, как размножаются плесенники? — спрашивает Сайно под звуки отчаянной борьбы за обед. Сетос задумчиво трёт подбородок.              — Чисто технически — дело во влиянии высокого элементального фона, поэтому обычные грибы под воздействием артерий земли могут стать плесенниками… Значит, грибницей?              Сайно слушает его, скрестив руки и деловито кивая. Выдерживает паузу.              — Это неправильный ответ? — уточняет Сетос. — А как тогда?              — Спорами. Не спорь с плесенниками.              Сетос, застигнутый врасплох, сперва озадаченно моргает, а затем заливисто смеётся — и Сайно выглядит исключительно довольным.