В баре, залитом яркими огнями и пропитанным атмосферой веселья, звуки музыки пронизывают воздух, словно нитью, соединяющей сердца всех присутствующих.
В углу, под светом мягкого фиолетового света, собрались группы людей, погруженные в разговоры и смех. Звуки их голосов сливаются с музыкой, создавая гулкую симфонию радости и энергии.
Среди этой кипящей жизни можно услышать шепот некоторых посетителей, которые, потрясенные волнами алкоголя, начинают разглагольствовать о своих тяжелых испытаниях. Их слова, искаженные вихрем эмоций и непонимания, льются как река, несущая свои тайны и боли в уши случайных прохожих. Их лица отражают тень грусти и одиночества, но в этом баре, наполненном живым звуком и танцующими тенями, их голоса затеряются в потоке жизни, словно невидимые нити в океане цветов и звуков.
Многие находились на танцполе, но некоторые оставались у столиков или у барной стойки.
Пока Чепик делал Кровавую Марию одному из гостей к его столику неуверенной походкой подошёл И Краткий, особенный любитель выпить. Каждый раз когда Чепик чувствовал этот смешанный запах коньяка и дорогих духов рядом, он уже начинал доставать водку и другой алкоголь.
—Чепик, как обычно сделай…
Голос был каким-то грустным и грубым от выкуренных сигарет.
Да и такой вид ему не был свойственен: растрёпанные волосы, на две пуговицы расстёгнутая рубашка, запах ужасных сигарет, ведь хоть он и пил, но к сигаретам не притрагивался.
У И Краткого явно приключилось что-то из ряда вон выходящих.
—Вот скажи, Чепик, я и вправду ужасный человек?
—Ну, как посмотреть. Для меня ты вполне обычный, видал я и похуже.
Кто тебе это сказал? И что вообще с тобой случилось?
Чепик отдал Кровавую Марию посетителю и обратно вернулся к И Краткому.
Для его любимого коктейля под именем Тётка Роберта он всегда запаривался до конца и готовил оригинал рецепта.
В состав входит абсент, водка, джин, бренди и ежевичный ликер. Коктейль не для слабаков и многие его
не осилят, но это же И Краткий.
—Аз, как обычно отвергает мои подарки.
Сегодня преподнёс ему шикарный букет его любимых красных роз, а он их отверг и назвал меня пугающим.
Горе любовник заплетающимся языком начал бормотать свой типичный рассказ.
Типичным был оттого, что его произносили столько раз, что Чепику стало казаться, что сходит с ума. Менялось лишь названия подарков и оскорбления от Аза.
Пока эту великую историю нёс И Краткий бармену к столу уже успел подойти Аз и снова заказал свой мохитино.
Освежающий коктель, а главное безалкогольный. В состав входил лишь сок лайма, газировка, мята и для украшения лимон и лёд.
Бывало первый брал грейпфрутовый вид своего любимого коктеля.
Аз, недавно севший у барменской стойки, ловко маскирует свои истинные чувства.
Его глаза, скрытые за темными очками, словно две загадочные глыбы льда, непроницаемо смотрят вперед, словно он погружен в свои мысли, непоколебимо устремленный куда-то вдали.
Его тонкие пальцы безмятежно вертят стакан, создавая музыкальный ритуал, словно он дирижирует своим собственным симфоническим оркестром. Но даже в этот момент грация его движений не отвлекает от того факта, что он делает вид, будто не замечает своего ухажёра, сидящего на расстоянии вытянутой руки.
Его лицо, словно мраморная статуя, сохраняет неподвижность, но под поверхностью его выразительных черт скрывается какая-то тайна, которую он старается сохранить от посторонних глаз.
Весь его облик излучает хладнокровие и неприступность, словно он окружен невидимым щитом, защищающим его от внешнего мира.
Тем не менее, даже в этой маске равнодушия просматривается тень неопределенности, словно он танцует на грани между желанием и отказом. И в этот момент, когда его ухажёр пытается привлечь его внимание, Аз продолжает играть свою роль с непоколебимым достоинством, словно он — актер на сцене, исполняющий свою роль с безупречной точностью.
В этот момент Чепик оказался у двух огней: по правую сторону горе любовник — И Краткий, а по левую — Аз, что явно не доволен слишком яркими ухаживаниям.
—Чепик можно оставить на тебя Ер и Ерь? Они до жути пьяные и явно не смогут дойти до дома сами, а мне не платили за посиделки с ними.
Первый кинул на стойку несколько тысяч рублей за героическую миссию слежения за молодыми людьми в пьяном угаре и встал с барного стула чтобы уйти обратно на танцпол, но его остановил знакомый, до жути голос.
—О, на меня внимания совсем не обратишь, да? Снова для тебя я пустое место, Аз?!
И Краткий явно раздражён таким наплевательским отношением к себе.
Его жесты, обычно такие уверенные, теперь стали неуверенными, словно он пытается понять, что же пошло не так.
—И Краткий, давай ты сядешь и…
Только хотел бармен успокоить мужчину, его сразу же перебили громким голосом.
—Заткнись, чёрт возьми! Не влезай в этот скандал!
Аз повернулся к И Краткому и с уже гневным лицом подошёл к нему и ткнул солнечное сплетение указательным пальцем.
—Слушай, не наворачивай драму на ровном месте. И не кричи на моих подчинённых, ясно?!
Парень перешёл на крик и начался великая ссора
Многие отвлеклись и смотрели на скандал, Зара даже снимал это на телефон, планируя отправить это в рабочий чат завтрашним утром.