Заклятый друг

      — Мы едем, едем, едем, в далёкие края! — Хана носилась вокруг кухонного стола, размахивая руками. Как и любой пятилетний ребёнок она радовалась приключениям.       Израиль и Германия наконец решили ехать в свадебное путешествие. Выбор пал на родину Давида — собственно, сам Израиль, а вернее — Социалистическое Государство Израиль.       Давид светился от счастья. Он планировал весь отпуск с особой тщательностью. Билеты уже куплены, чемоданы собраны. Осталось найти человека, который присмотрит за домом и за животными. В доме Израиля куча кошек. Лиса Кузю и кошку Лайлу он собирался брать с собой, а за остальными должен был присмотреть Союз.       Но проблема была в том, что в доме Израиля было ещё и десять собак, которых Владимир не переносил. Это стало проблемой... ровно до тех пор пока он не повёл Кузю гулять в парке.       — Hallo, еврей. — из-за дерева выглянул Дирк. Он держал на поводке Блонди, которая рвалась к Израилю. Но она не стремилась укусить его или сделать ему больно, нет — она стремилась поиграть с ним и его лисом. Овчарка тянула поводок, хотя не делала этого даже в моменты ярости. Рейх уже держал в руках почти весь поводок, чтобы собака не вырвалась.       Давид обернулся на зов. Его Кузя шёл на коротком поводке. Израиль использовал поводок-рулетку, ведь ему это было удобнее — лиса животное активное и удержать его на обычном было бы очень и очень сложно.       — Привет. А что ты делаешь именно там, где гуляю я?       — Я слышу в каком месте ты воняешь. — Дирк вышел из-за дерева, — Да уймись ты, сучка, ты мне руку сейчас оторвёшь!       — У тебя всё в порядке? — Израиль поднял бровь, — Сходи к логопеду, пожалуйста...       Рейх усмехнулся и схватил Блонди за ошейник, чтобы она не вырвалась.       — Ладно. Раз ты здесь, я хочу с тобой поговорить. — Израиль подошёл к лавочке и сел.       — Что ты хочешь? — Дирк пошёл следом. — Blondie! Stoppen! Es ist verboten!       — Мы с ней едем ко мне на родину...       — Решились всё-таки? Blondie, leg dich hin! Was ist das denn?!       — Да, она очень хочет ехать ко мне.       — Но ты ведь меня о чём-то попросить хочешь, верно?.. Wirst du dich heute hinlegen oder nicht?!       — Она хочет поиграть с Кузей, по-моему... — Израиль нажал на кнопку и размотал поводок. Кузя носился по парку, вокруг лавочки. Он тоже очень хотел поиграть с овчаркой: прыгал рядом с ней, урчал и тявкал.       — Я если её сейчас отвяжу, то она кого-нибудь сожрёт. — Дирк потрепал Блонди по голове. Она беззлобно рыкнула на Кузю, когда он, играясь, схватил её за ухо.       — Кузя, нельзя! — Израиль стал сматывать поводок.       — Так о чем ты хотел попросить? — Рейх снова вернулся в тему разговора.       — Ах, да... Я не знаю на кого оставить своих собак... Союз обещал присмотреть за домом и кормить кошек, но собак он не переносит...       — Твой дом пропах кошачей мочой. Я туда не сунусь. — Дирк крепче сжал поводок.       — Она же у тебя послушная. Может ты её отвяжешь? Думаю, что от Кузи она далеко не убежит. — предложил Израиль.       — Она от меня скорее не убежит далеко. — Рейх спустил поводок и Блонди побежала играть с лисом Давида.       — Ну, если я правильно понял, ты хочешь, чтобы я присмотрел за твоими собаками? — Рейх повернулся к Израилю       — Ну, вообще, да...       — Окей, ладно, я присмотрю за ними. Но тебе придётся привести их в мой двор. К тебе я не буду ходить. Ты это знаешь.       — Знаю... — Давид наблюдал за игрой Кузи и Блонди. — Я отведу их к тебе.       — Вы когда улетаете? — спросил Дирк.       — Завтра утром... Вернее уже сегодня...       — Надолго?       — На пару недель, может чуть подольше.       Какое-то время они оба молча наблюдали за тем, как играются их питомцы. У животных какое-то странное представление о дружбе, отличное от человеческого. Они всегда начинают играть друг с другом, не обращая внимания на то, что одна из них — чистокровная немецкая овчарка, с геном повышенной агрессивности, а другой — лиса.       А ведь, если подумать... То, что сейчас сидят и общаются... Очень похоже на игру Блонди и Кузи.       — Так мы за собаками пойдём сейчас или с утра второпях? — начал Дирк.       — Да... Точно... — Израиль поднялся и стал сматывать поводок. — Blondie! Zu mir! — Рейх присвистнул, подзывая овчарку. Та радостно побежала к нему и он пристегнул поводок. — Wir gehen nach Hause, mein Mädchen. — он потрепал её за ушами и она стала лизать его лицо.       — Кузя! Домой! — Израиль смотал поводок и повёл лиса за собой. — Дирк, поможешь?       — Ладно, пошли. — Рейх пошёл за ним. Овчарка тут же ринулась играть с Кузей. — Blondie, stoppen!       — Даже не знаю, что она будет делать, когда её друг уедет. — Израиль улыбнулся, наблюдая за тем, как лис запрыгывает на спину овчарки и ложится поудобнее.       — Расслабится... — Рейх тоже наблюдал за этой сценой. — Что он делает? Что делает твой Кузя?       — Не хочет идти своими лапами — я не знаю. — Израиль схватил лиса за шлейку и сдёрнул со спины овчарки — он гулял в шлейке, ведь ошейник он может очень легко снять.       Дирк усмехнулся. Он не может уснуть из-за ночных кошмаров, поэтому стал выходить по ночам на прогулку. Но он никому об этом не скажет. Для чего это нужно? Он будет выглядеть глупо...       До дома Израиля они дошли молча. Никто не говорил ни слова, пока во дворе не раздался лай собак.       —Мы на месте. — наконец сказал Израиль. — отвёл Кузю в дом и вскоре вернулся с поводками. Поймать десять не слишком больших собак не было таким сложным занятием и до дома Рейха они дошли также спокойно и молча.       — Ну, всё. Давай, удачи там. — Дирк взял у Давида собак и ушёл в свой двор. Израиль вздохнул и, используя свою скорость, мигом добрался домой.       Утром они взяли свои вещи, включая переноски с животными и Давид позвонил Веймару, который довёз их в аэропорт.       Через четыре часа они уже были в Москве, а ещё через четыре — в Тель-Авиве.       К вечеру они добрались к дому Израиля. Находился он на берегу Средиземного моря. В лучах алого заката, над которым всё ещё расстилалось ясное голубое небо, синее море выглядело невероятно красиво. Солнце, уже наполовину закатившееся за горизонт, окрасилось в цвета заката. Голубое небо перекатывалось в бледно-малиновый, который становился всё ярче к горизонту и в итоге перетекал в алый, снова медленно бледнел к центру солнца и, смешиваясь с синим морем, и бело-жёлтыми лучами, снова становился малиновым, медленно растворяясь в воде.       На фоне прекрасного неба и светло-жёлтого песка, дом белого цвета с небольшой деревянной террасой выглядел очень эстетично. Израиль отошёл в сторону и сделал снимок на телефон. Красиво, ничего не скажешь. Давид занёс в дом чемоданы и переноски, выпустил животных и, закончив распаковывать вещи, отправил фотографию Союзу и Дирку.       Вскоре он получил ответ от Рейха: "Красиво там у вас. Хочу попробовать написать это маслом. Мне нравится, как выглядит эта пена, на берегу. Солнце такое большое... Никогда такого не видел...".       Довольно длинное сообщение... Очень странно для Рейха — обычно он очень лаконичен. Израиль пожал плечами, уложил спать Хану, своих друзей и жену, накормил животных и сам пошёл спать. Ну как, спать... Он хотел поиграть в компьютер и снять пару новых роликов для канала. На небе уже появлялись первые звёзды, само оно уже окрашивалось в тёмно-фиолетовый, а на горизонте всё ещё догорал алый закат. Свет последних лучей солнца проникал в окна, оставляя на полу красный "зайчик". Красота...       Давид играл почти всю ночь — не хотел спать. Примерно в полдень все наконец проснулись и пошли поплавать в море. ***       Израиль устал купаться и прилёг на шезлонг. В тени под зонтиком лежал его телефон. Проверив его, Давид обнаружил, что у него есть непрочитанные сообщения.       Первым был ответ Союза на его фотографию, а вторым — видео от Рейха, в котором он заснял, как собаки Давида играли с его питомцами.