Таинственный остров

Этот мир невероятно прекрасен и велик. В каждой капельке воды скрывалась какая-то тайна. Планета Пандоры готова была ответить на любые вопросы только тем, кто не только умел мыслить, но и умел чувствовать. А просторы океанов сего удивительного места и подавно открывали красоту природы с новой стороны. Волны точили скалы и ласкали слух; они создавали жизнь и также легко разрушали её. На далёких островах, где проживал народ на’ви водного племени Меткайина, была одна юная особа, что невероятно сильно любила стихию, находившуюся рядом с ней. Её звали Цирея, она являлась дочерью вождя водного племени, Тоновари, и его супруги, Ронал. Цирея имела брата Ао’нунга, но тот весьма отличался от неё. Если она представляла собой духовную и романтичную натуру, то брат её известен, как «тот ещё хулиган». Цирея же целыми днями могла валяться на пляже, запустив пальцы ног в горячий белый песок, или плавать на илу. Но любимым её занятием было следующее: поздно вечером, когда волны океана начинали переливаться серебром от света луны, она седлала своего илу и отправлялась к таинственному острову, находившемуся не так уж и далеко, но никто о нём почему-то до сих пор не знал. Кроме неё. Она одна знала об этом месте. Чем ей нравился совсем небольшой островок где-то в океане? Он ей нравился не только тем, что он никому неизвестен. Он привлекал тем, что, на удивление всему свету, на его небольшой территории раскинулся зелёный тропический лес, где проживали разнообразные птицы и невиданные звери. Глубоко в лес Цирея не ходила, поскольку всё же инстинкт самосохранения говорил ей о том, что хищники вполне способны показаться на виду. И уж тогда можно будет пожалеть, что об острове никто не знает. Но она всё равно любила это место. Здесь она могла полностью быть с собой, играть с волнами и, бегая по берегу, гонять мальков. Бродя по песчаному пляжу и раскидывая золотистые песчинки, она искала морские раковины с причудливыми рисунками и узорами, а когда она отправлялась обратно на остров своего народа, Цирея возвращала природные украшения в их родную обитель. Сейчас жизнь Циреи чуть изменилась. На своём таинственном острове она бывала реже, несмотря на то, что ей туда очень хотелось. Около трёх с половиной недель назад в деревне Меткайина прибыла одна семья (они звали себя Салли; как поняла Цирея это так называемая фамилия) лесного племени Оматикайя. Но больше привлекало то, что это была семья Торука Макто. Естественно, это вызвало огромный интерес со стороны всех представителей водных на’ви. Цирея, само собой, сразу обратила своё внимание на юных членов семьи: Нетейама, Ло’ака, Кири и Тук. Особенно почему-то её привлёк младший юноша — Ло’ак. По непонятной причине её манило к нему, но только она сталкивалась с ним взглядом, так она сразу отводила глаза и, смеясь, убегала, оставляя паренька в недоумении. Что-то необъяснимое тянуло её к нему. Чуть позже пообщавшись с ним, она наконец поняла что: они были невероятно похожи друг на друга. У них имелись общие взгляды, несмотря на то, что они родились в совершенно разных племенах. Они оба мечтательны и оба отличались от своих родных. Наверное, потому иногда складывалось так, что они оставались наедине и беседовали часами то об одном, то о другом. Ао’нунг в свою очередь опять выделился и, конечно, привлёк одного своего дружка. Он с ним принялись насмехаться над слишком узкими и «слабыми» хвостами лесных. Но Цирея вступилась за новоприбывших гостей, приструнив обоих хулиганов. Ао’нунг какое-то время дулся и обижался на сестру, но после остыл и вовсе забыл про разногласия. Цирея удивилась такому, но затем заметила, что её неугомонный брат вдруг стал гораздо спокойнее и даже приветливее с лесными на’ви. Он стал сам не свой! И только потом Цирея заметила, в чём причина: Ао’нунгу приглянулась девушка по имени Кири. По началу он это упорно скрывал, но позже сам пошёл за советом к сестре. Цирея любезно ему дала напутственные слова, и он смело отправился «завоёвывать сердце дамы». Конечно, через раз Цирея пыталась «подстраховывать» Ао’нунга, ибо так он наворотит делов. Сама Цирея занималась обучением лесных, она учила их глубоко дышать перед погружением в воду и плавать на илу. Разумеется, обучение проходило забавно, так как новенькие ребята совсем ничего не умели. И дочь вождя принялась учить их общаться с океаном, чувствовать силу его вод и питать себя его энергией. На одном из таких занятий, пока она проговаривала «теорию», Цирея заметила, что Нетейам смотрит на неё, не отрываясь, и только иногда смущённо опускает глаза. Ло’ак слушал её с максимальной внимательностью, её голос в тот момент казался гипнотическим. Создавалось впечатление, что ей всё равно на Ло’ака, но он видел, что на её щеках возникали ямочки от улыбки, как только она обращала свой взгляд на него. — Путь воды не имеет ни начала, ни конца, — в очередной раз стараясь научить правильному дыханию под водой, говорила Цирея. — Океан внутри тебя и снаружи. Твой дом до рождения и после смерти. Наши сердца бьются в утробе вселенной. Наше дыхание согревает тёмные глубины. Море даёт и море забирает. Всё в мире связывает вода: жизнь и смерть, тьму и свет. После двух неудачных попыток прокатиться на илу и ещё двух удачных занятия завершились, и все разбрелись кто куда, вольные делать то, что их душе вздумается (правда, за пределами разумного). Цирея по началу подумала о том, чтобы отправиться на свой таинственный остров в гордом одиночестве (как и всегда). Но потом — как-то резко и неожиданно — она решила обратиться к Ло’аку и пригласить его с собой. Наверняка, такое небольшое приключение ему должно понравиться. Потому Цирея почти сразу догнала Ло’ака, который словно нарочно медлил, и окликнула его: — Не хочешь прогуляться? Ло’ак взглянул на Цирею, улыбнулся и тут же ответил: — Я уже гуляю. — А вместе со мной не хочешь? — хихикнула она, прикрыв ладонью половину лица. — А куда? — спросил удивлённо Ло’ак. — Далеко? — Не очень, — покачала головой юная на’ви. — Но место очень интересное. Уверена, оно тебе придётся по вкусу. — Оно тайное? — Ло’ак усмехнулся. — Таинственное, — чуток поправила Цирея. — Тогда погнали! — он подошёл к девушке и, пусть смущаясь, протянул ей руку; она смело взялась за неё и повела Ло’ака в сторону воды. — Только это… нас не хватятся? — Мы же туда не на совсем, — подмигнула она. — Так что не переживай, не хватятся. Мы быстро. Ло’ак с энтузиазмом последовал за Циреей. Водный мир, что окружал его в последнее время, бесконечно удивлял и поражал его. Ему хотелось изучить и узнать его, как можно лучше. Но подойдя к кромке берега, он замялся и встал на месте. Цирея же пошла вперёд. Там их ждали резвившиеся илу. Ло’ак до сих пор не мог нормально ездить на них: бесконечно падал и соскальзывал. — Не бойся, иди сюда, — подозвала его Цирея, стоя уже по пояс в воде. — Ты же знаешь, что у меня не очень… с ними… — переминался с ноги на ногу Ло’ак. — Да не переживай ты так! — Цирея рассмеялась и, подбежав к Ло’аку, потянула его за собой. — Ну же! Может, именно сейчас у тебя всё получится! Ло’аку хотелось бы в это верить. Но он в себе всегда слишком сильно сомневался, поскольку он всё только портил. Он считал себя слишком безответственным и импульсивным. Что-то доверять ему категорически нельзя. Ну и, конечно, вряд-ли у такого растяпы, как он, хоть что-то могло получиться. Но Цирея оказалась весьма настойчивой девушкой.

***

— Садись! — Цирея, смеясь, верхом на своём илу отплыла чуть дальше. Ло’ак, отплевавшись от солёной воды, угрюмо уставился на илу, который скинул его, и возмущённо взвыл: — Вот, чёрт! Нифига не выходит! Да стой ты, упрямое животное! — Ну, Ло’ак, — Цирея в миг оказалась перед Ло’аком, — чего ты так грубо? Нужно нежнее для начала. Они же тоже живые существа. Смотри, как надо. Дочь вождя опустилась в воду рядом с Ло’аком. Они уже находились на более открытом пространстве, но до места, о котором говорила Цирея, ещё было далековато, поскольку Ло’ак всё-таки плохо чувствовал океан. Девушке пришлось помогать ему осваиваться. Но для неё это не являлось серьёзной проблемой, ей наоборот даже нравилось обучать его чему-то. Она видела, что Ло’ак едва ли знал что-то в этом мире. Он ей напоминал ребёнка, только начавшего делать первые шаги. Хоть она и находила с ним много общего, она видела, что их различало следующее: Ло’ак был гораздо проще, чем она. Каких-то вещей он не понимал и какие-то философские вопросы его не сильно интересовали. Теорию, что Цирея заметила ещё на занятиях, он явно не любил. По нему сразу становилось видно, что он практикант, да вот только не всегда умелый. Цирее же было свойственно над чем-то рассуждать, и во многом в жизни она разбиралась, несмотря на свой юный возраст. Она без теории не представляла себе, как можно справиться с практикой (хоть иногда и знала про случаи исключения). — Попробуй погладить её по шее, — мягко произнесла Цирея, демонстрируя, как надо делать. — Вот так. — Это она?! — воскликнул Ло’ак, отчего его голос стал гораздо выше и звонче по интонации. — Да-а, — растягивая, отозвалась Цирея. — Это она. Только ты постарайся уж быть поаккуратнее. По началу Ло’ак держал руку слишком прямо и твёрдо, не сгибая локтя. Но затем он всё-таки мало-помалу под руководством Цирее сумел расслабиться, и он даже не мог перестать гладить новую морскую приятельницу. После того как Ло’ак подружился с илу, Цирея показала ещё раз, как нужно правильно садиться, и далее они поплыли вперёд прямо к заветному острову. Всё время пути они смеялись, наслаждаясь прекрасным тёплым вечером. Ло’ак вовсе вошёл во вкус и совсем позабыл о своих ранних страхах и сомнениях, что безумно радовало Цирею. Добрались они и впрямь быстро. Прибыв к, так называемому, таинственному острову, Цирея и Ло’ак долго играли возле побережья вместе с илу, а потом и просто друг с другом. Ребята плескались и устраивали сильнейшие брызги, хохоча и бегая вдоль пляжа. Они развлекались, как дети, чего с Циреей не было очень давно. Ло’ак подарил ей чувства лёгкости и облегчения. Она будто знала его всю жизнь, и сердце от этого билось только чаще, вызывая жар по всему телу. Ло’аку тоже приносило удовольствие времяпровождение с Циреей. Он не понимал этого до конца, но рядом с ней он был полностью счастлив, словно Цирея являлась его судьбой. Когда их силы иссякли, они сели на кромке берега. Девушка привычно запустила пальцы в песок и медленно растянулась на нём всем телом. Ло’ак, понаблюдав за ней, лёг рядом, тихонько коснувшись её вьющихся волос. Цирея повернула голову к нему и, глядя на него, замерла. Она видела в его глазах своё отражение, и ей казалось, что он хотел сказать ей что-то такое, что заставило бы её девичью душу затрепетать. Вдруг он поднёс свою руку к её лицу, из-за чего Цирея невольно вздрогнула, и Ло’ак не смог позволить себе провести по её щеке. Она, понимая, что ей всё же хотелось бы его прикосновения, положила свою ладонь на его предплечье, после чего парень всё-таки дотронулся до неё. Его пальцы, что изумило Цирею, ласково и осторожно погладили её по щеке, шее и плечам. Он обращался с ней так, будто боялся навредить ей. Ему казалось, что если он сделает какое-то лишнее движение, то она просто убежит от него: вспархнёт, как дикая птица, и скроется в густой листве, где никто её более не увидит. — Цирея… — прошептал Ло’ак, и его голос сам собой стал хриплым. — Я бы хотел… — Что? — спросила она также шёпотом, но более нежным тоном. Ло’ак открыл рот, но так и не сказал ни слова, выдавив из себя только неясные бессвязные звуки. Он не знал, что в принципе ему сейчас говорить. Да и нужны ли слова тогда, когда всё ясно и без них? Он попытался снова что-то произнести, но он просто не был на то способен. Его взгляд то и дело, что перебегал с её глаз на губы и обратно. Она это прекрасно видела. Она предчувствовала, что такое может произойти. И по какой-то причине Цирее хотелось этого. Ей хотелось, чтобы он её поцеловал, к тому же было заметно, что он сам того желает. И неизвестно, кто пришёл к этому первым, да и как так вышло в целом, но спустя несколько секунд Цирея и Ло’ак прильнули друг к другу и впились в губы друг друга. И пусть долгожданный поцелуй был невероятно сладок, он тоже стал тайной, как и таинственный остров в огромном океане.