Скейт

*** – Ма, я у Тяня на ночь останусь – Раздался крик у двери. В нетерпении перебирая пальцами по краю доски в ожидании ответа, Рыжий нажал на ручку. – Хорошо, не забудьте поужинать! – Слышится с кухни сквозь шум чайника и ритмичный стук ножа. Крикнув нечто вроде «Обязательно, ма» Мо уже выскакивает в подъезд, сжимая под мышкой скейт. На улице уже пару дней стояла безоблачная шикарная погода с температурой выше двадцати по Цельсию. К тому же, сегодня Шин, коллега, вышел вместо него: по его просьбе Рыжий будет батрачить в конце месяца. А Тянь задерживался на подработке. Других поводов для нескольких часов единения с собой и скейтом Мо и не нужно было. Ребристая подошва тряпочных кед застучала по лестнице. Предвкушая радость от прилива адреналина с первым крутым поворотом, Рыжий подключил наушники к мобильнику, врубая что-то, шедшее первым в плейлисте. Далее телефон отправился в карман длинных желтых шорт, доходящих почти до колена, Мо в свою очередь, на улицу. Место скейту в его жизни нашлось еще в четырнадцать. Доску подарила на какой-то из праздников мама, приметив, как Мо периодически заглядывается на ловкие движения и виртуозные прыжки. Сам он так прыгать и не научился, не сильно хотелось постоянно кожу об асфальт сбивать, да и дешевый скейт подобных выкрутасов вряд ли бы выдержал. Однако, даже просто езда по улицам доставляла Рыжему сравнимый лишь, наверное, с наркотой, кайф. Ощущение скорости, бьющий в лицо ветер, то, как замирало сердце на каждом крутом повороте или прыжке, чтобы преодолеть бордюр, всё это помогало избавится от хандры, ноющей, словно зубная боль. Личный антидепрессант Мо Гуань Шаня. Вставил наушники в оба уха, врубил на всю громкость что-то вроде Green Day, Linkin Park, Scorpions или AC/DC, что-то звонкое, всепоглощающее, громкое и похожее на хаос с четким ритмом барабанов. И покатился вперед, абсолютно наплевав на окружающих тебя людей, собак, машины с низкими гудками. В последнее время Рыжий даже под ноги себе не смотрел, ехать, виртуозно маневрируя между лавочками и фонарными столбами получалось как-то само собой. Словно доска была самым натуральным продолжением его ступней. Выматывающее, с ветерком, приятно. А главное – охуенно отвлекает от бытовухи. Всяких там ни гроша не стоящих проблем мирских. Два раза оттолкнулся от земли, одними губами подпеваешь Джо Армстронгу и мгновенно из головы исчезают любые дурные мысли. Нет больше долгов, нет херовых отметок в школе, нет бесконечных подработок, нет неуверенности, синяки под глазами у мамы или такие тени для век. Нет нихуя, кроме тебя, музыки, скейта и редких, повторяющихся пейзажей. Пугал прохожих своей скоростью он в основном в местном городском парке с велосипедными дорожками, на которых, как правило, в такое время не одного велосипедиста то и не было. Иногда его правда заносило и в места более людные, но он оттуда быстро ретировался. В петлянии между хаотично движущимися фигурами с одинаково испуганными выражениями лиц ничего кайфового не было. Никакого гребанного наслаждения. В прочем, на него смотрели не только с испугом. Хотя, казалось бы, как еще взглянешь на фигуру в затасканных трениках (шорты Мо носил исключительно в подобные жаркие дни), с привычно озлобленным выражением лица. Но находились смельчаки, в основном мальчишки лет десяти-тринадцати, которые смотрели на него с восторгом, а иногда и восхищением. Мо их прекрасно понимал, когда-то похожие на элегантные ураганы скейтеры и у него вызывали немое благоговение. Что сказать, подобные взгляды знатно тешили его мальчишеское самолюбие. –"Глядите, я был таким же, как вы. Я столько раз падал с этого неповоротливого куска дерева с парой колес с хуевыми подшипниками, столько раз разбивал нос и коленки. И наконец смог. Наконец на меня смотрят с восхищением. Я этого достоин."– Если бы у его гордости был голос, она говорила бы примерно так. Сегодняшняя его поездка мало чем от всех прочих отличалась. Единственное что, было слишком уж жарко даже для вечера. Мо периодически ощущал, как ползет по спине струйка пота, хоть одет был всего лишь в тонкую футболку. Это он еще катался в тени деревьев в парке. Пожалуй, стоит зайти в душ у Хэ. Всё равно он вернется достаточно поздно по его же словам, что-нибудь сварганить на ужин Рыжий успеет. Очередной пацан где-то сбоку одарил его полным восхищения взглядом, когда Мо круто завернул за скамейки, не сбавляя скорости. Шань довольно улыбнулся. Интересно, а Хэ смог бы с такой же уверенностью и легкостью лихачить на скейте? На мгновение в голове возник стойкий образ брюнета в его черном адике на какой-нибудь из тех невьебенно дорогих досок в магазинах, где Мо периодически покупал новые подшипники, которые стирались достаточно часто. Да, скейт обязательно был бы дорогим, с расписанной декой и траками из хорошего пластика. Что-то выебистое и яркое, совсем в его, тяневской, манере. Силуэт в голове тут же будто бы грациозно оттолкнулся от земли. Но даже метра не проехав, упал на спину из-за неправильного распределения веса. Мо прыснул. Хэ хоть и был достаточно быстрым и ловким, несмотря на свои широкие плечи и массивную спину, ему вдруг показалось, что он вряд ли сможет поехать с первого раза. По крайней мере, ему захотелось, чтобы у Тяня не получилось с первого раза. Это означало бы, что Рыжий нашел еще одно дело, в котором он бесспорно лучше брюнета. Лучше и круче. Возможно, он бы даже снизошел до того, чтобы научить Хэ. В голове сразу замелькали быстрым водоворотом картинки, как Хэ пошатывается на доске, ища точку равновесия, хватает его, Рыжего, за руки. Как беззаботно смеется, когда Мо помогает ему проехать по кругу. Потом едет без его помощи сам, разумеется, после многих попыток и падений, как это, собственно, было в первое время и у Шаня. Зациклив внимание на ласкающих душу и самолюбие картинках, Мо на пару минут ушел в прострацию. И, разумеется, не заметил очередного поворота. Дорожка для великов в этом месте была слишком уж извилистая. В итоге Рыжего занесло. Скейт съехал на щебенку, брыкнулся, как буйный конь, и резко остановился. Мо слетел вперед, прокатываясь коленями и локтями по земле. На глазах тот час выступили слезы. Больно, блять. – "Вот и нашелся, виртуоз. Тренер хренов" – Мысленно ругая сам себя, Мо скрипит зубами, лежа на пыльной брусчатке и усилием воли заставляя себя не зареветь как девчонка. Ладони и коленки начинали саднить противной болью. Скорее всего содрал до крови. – Извините, с вами всё в порядке? – Рядом с ним опустилась девушка лет двадцати пяти с хвостиком в забавном фартуке с изображением стаканчика. Обеспокоенный взгляд, сведенные в центре брови. Блондинка. И глаза такие лучистые. А она хороша. Всё бы ничего, только Мо жалости к себе не терпит. Вот ни в коем разе. – Всё тип-топ. Лучше, блять, некуда – Шань позволяет себе ругательство, поднимаясь на ноги. Скейт лежит в перевернутом положении на расстоянии метра. Кожа на ладонях сдернута, от чего на тех уж выступили пятна крови, будто Рыжий брал ими банку, испачканную вишневым вареньем. Судя по ползущей по ноге горячей струйке и пульсирующей боли, коленям тоже пришлось не сладко. – Извините, я... я всего лишь хотела помочь – Девушка стыдливо отворачивается. Мо замечает несколько проколов в мочках правого уха. Под фартуком светлая рубашка, рукава которой та закатала, закрепив в сгибах локтей. Если он немного наклонится вперед, сможет даже увидеть рельеф груди. Вот только нахрен она Рыжему не сдалась. – Простите за мой французский – Мо решает, что девушка, работница ближайшего фургончика с холодным чаем судя по фартуку, не заслужила участи быть посланной в пешее эротическое. В конце концов, она не виновата в том, что Рыжий пропахал щебень коленями по вине возникшего в голове придурка-Тяня. – Не стоит переживать, Да-Цзе. Всего лишь ежемесячная линька об асфальт – Рыжий пытается пошутить, отряхивая шорты и футболку от пыли. Крупная капля крови падает на кед. Блять, придется отстирывать. А кедам уже не один год, тщательной стирки могут и не пережить. Посмотрев наконец на свои колени, Мо понимает, что от разодранной правой уже во всю течет по ноге кровь. Левая лишь немного пускает алые брызги по поверхности назревающего синяка, словно пропитанная губка. – У меня нет аптечки, но есть лед. Думаю, его стоит приложить к колену – Девушка внимательно осматривает его худые, мальчишеские коленки. Шань отмечает, что она, пожалуй, старше, чем он подумал изначально. Лет двадцать, наверное. До чего же ей, должно быть, скучно сидеть в этом зачахлом фургоне с напитками, раз она готова выбежать на помощь любому наебнувшемуся с скейта или велика возле ее заведения. – Буду благодарен – Рыжий поднимает доску с земли и, прихрамывая, идет вслед за продавщицей к фургону. Лед действительно поможет замедлить отек. А в том, что колено опухнет и будет препротивно ныть в ночи, Мо уверен на все сто. Фургончик, в котором исчезает девушка, ярко-красного цвета, блестящий, слишком уж чистый. В поверхности его дверей Шань может увидеть свое отражение. Н-да, тот еще шедевр на миллион долларов. Покоцанный подросток с хмурыми бровями, пронзительно рыжий, худой и будто бы потерянный. С старой, потрескавшейся доской под мышкой. В черной футболке с дурацким рисунком, какая-то надпись вроде, слишком длинной для его роста и худых плеч. В желтых канареечных шортах, с разбитыми коленками и кровоподтеками. Один черный носок натянут выше другого на добрых пять сантиметров. Дурацкое зрелище. –"Абсолютно дурацкое. И дешевое. Даже пары юаней не стоит"– Думает Рыжий, опуская доску у фургона. Запускает руки в широкие карманы шорт в поисках мелочи, поднимая голову и взгляд выше, к доске с меню. Возможно, спустить деньги на стакан холодного чая не такая уж дурная идея. Вообще, они пойдут на поправку его настроения и психическую стабильность. Хотя, какая там стабильность. Черный чай, зеленый чай, молочный улун, мята и лимон, каркаде, морсы. Всё не то. Всё не подходит. В кармане насчитано двадцать юаней, когда взгляд наконец цепляется за что-то интересное на вывеске. Черный чай, грейпфрут, корица, имбирь, мед. Звучит интригующе. Привлекает внимание Рыжего по одной единственной причине. Такой противной, тупой, черт, похоже цзяневская манера мыслить заразна. Тянь не один раз говорил, как вкусно от Мо пахнет цитрусами. Чем-то вроде апельсина или грейпфрута. И корицей. И чем-то острым и немного сладким в то же время, название чему Хэ никогда не мог вспомнить. Зато Рыжий знал прекрасно. Имбирь. Это был чертов имбирь. Гуань Шань собирался купить чай, вкусом которого по мнению Тяня обладал и сам. Чертовски несмешные у судьбы все-таки приколы. От мыслей о Хэ колено начало будто бы болеть сильнее. Мо стиснул зубы и нахмурился. Хотелось то ли злится на брюнета, который, пусть и лишь в голове, но все-таки стал одной из причин его падения. То ли прийти, заглянуть обижено в глаза, будто бы жалуясь. Постараться не признавая собственной слабости, как горделивый кот, с Так-И-Быть-Позволю-Мне-Помочь в глазах, прийти зализывать раны. Чтобы Тянь тихо, без лишних слов обработал чертовы разбитые колени и разодранные руки, поглаживающими движениями стирая кровь. И в завершении сверкнув серыми глазами – Никогда больше не катайся на этой штуковине без защиты – обнял, прижимая к широкой груди. И Рыжий даже готов признать, что вариант, в котором Хэ выступает в роли подушки для слез-соплей, ему нравится больше. Но пока у него есть только лед. Лед в синем мешке и пришедшая блондинка в коричневом фартуке. Мо протягивает ей мелочь, сквозь стиснутые зубы произнося название коктейля. Лед противно жжет поврежденную кожу. Жжет, но помогает. Пока до Хэ Тяня, чье касание будто бы волшебный поцелуй сказочной принцессы развеет его боль, еще далеко. Сначала целый парк, потом метро, затем душ и самостоятельная обработка ран, готовка. И может на середине процесса приготовления какого-нибудь условного рагу брюнет все-таки появится на пороге собственной квартиры. Сегодня он допоздна в модельной студии, съемки, видите ли, вечерние. В прочем, Мо так, наверное, и лучше. Никто не будет мешать поправлять испорченное неловким падением самолюбие. Он протягивает девушке в обмен на стаканчик в разноцветной обертке (Цзянь бы заценил эту розовую феерию) упаковку мягкого льда и двадцать юаней, хотя коктейль стоит всего семнадцать. Колено временно перестает саднить, лед все-таки помогает. Девушка сочувствует ему и вроде как просит больше беспокоится о своем здоровье. Рыжий уже не слышит. В голове, в каком-то самом дальнем уголке сознания, он нежится в чужих объятьях. Иногда Тянь тискает его как-то совершенно по-особенному. В такие моменты Рыжий чувствует себя полностью расслабленным. Максимально комфортно. Можно сказать, даже мягко, даже нежно. Да черт подери он тает в его руках от каждого мимолетного, почти целомудренного поцелуя, как лед в стакане с этим чаем. Напиток сладкий, островатый и головокружительно свежий, бодрящий. Он немного кислит во рту, жжет язык, цепляется горечью за внутреннюю поверхности щеки и тает блаженной сладостью где-то в горле. Мо отпивает его осторожно, маленькими глотками, и вовсе не из-за боязни простыть. Этот напиток просто обязан дожить до прихода Хэ Тяня. Рыжему слишком интересно, действительно ли он таков на вкус?