Дитя Памяти

Тематический парк Студии «Часы» был закрыт. Рацио наблюдал издалека, как туристов разворачивали Гончие и направляли к другим местам развлечений. Группы друзей проводили в ближайший бар, семей – в Парк Айдена, а богатых владельцев-магнатов в торговые центры. Если бы Рацио сопровождал кое-какой коллега, вероятно, его отвели бы в ближайший ресторан или VIP-зал. Желательно с казино или чем-нибудь азартным. И если бы этот человек был здесь, Веритаса можно было бы убедить пойти на риск и подойти к охране, не имея ничего, кроме очаровательной улыбки и слишком большого количества денег, чтобы пройти. Но учитывая на каком низком уровне находились отношения КММ с Семьёй, уже известный факт того, что Рацио был послан Корпорацией и его общее отвращение к тому, как эти Гончие вели себя на данный момент, он предпочёл бы этого не делать. Потребовалось не менее пяти минут, чтобы увидеть брешь в их охране. Это не было по своей сути виной Гончих: кто-то просто поднял суматоху из-за того, что его не впустили, и шум начал постепенно расти, становясь более громким и яростным. Трое из охраняющих двинулись к девушке, чтобы успокоить или усмирить её, оставив для Рацио неплохую щель, через которую можно было проскользнуть. Это был один из самых укромных входов: сбоку, скрытый в тени соседних высоких зданий. Веритас шёл медленно и спокойно, чтобы не привлекать внимания. Он легонько постучал по своему наушнику. — Топаз? Я уже вхожу. — Быстрее, чем я ожидала! — ответила она. На заднем плане раздавалось воркование: по всей видимости, похвала Счетовода за его быструю работу, — Будь внимателен. Нам нужно собрать всё, что можно, до того, как мы поговорим с Семьёй. — Понял. — Спасибо, Рацио, — сказала Топаз, — Если что-то пойдёт не так — я буду на другой стороне. — Сомневаюсь, что такое произойдёт. Ложь. Рацио знал, что этого не произойдёт. Даже если Гончие его сейчас остановят или он ничего не найдёт на этой огромной сцене, где выступал Авантюрин, их цели будут достигнуты. У Топаз будут свои доказательства его смерти. В конце концов, эти «доказательства» уже были в гостиничном номере Рацио. Спрятанные между плюшевых диванных подушек солнечные очки, которые окрашивали мир в розовый, счастливые игральные кости с выгравированной буквой «А» вместо числа один и даже мельчайшие осколки того авантюринового камня. Авантюрин, должно быть, спрятал его вместе со всем остальным, скрыв от Веритаса с помощью своей раздражающей ловкости рук. Хоть это и не была перепачканная в крови одежда, этого было вполне достаточно, чтобы выдать его за мёртвого для КММ. Рацио удосужился лишь проникнуть внутрь и осмотреться, на случай, если что-то осталось. Пройти мимо этих неуклюжих Гончих и быть встреченным красной ковровой дорожкой не составило никакого труда. Веритас не знал, как добраться до сцены, но путь до туда не должен быть слишком трудным. Пока что он просто продолжал идти вперёд и надеяться, что никто его не остановит. — Извините? Мистер? Маленькая рука потянула за пояс, слегка оттягивая Рацио назад. Это были голос и сила ребёнка, но почему его беспокоит сейчас он? Может это был Пепеши — тогда это имело бы смысл. Веритас вздохнул. Он бы предпочёл хотя бы немного поисследовать всё вокруг, прежде чем его вышвырнут отсюда. Мужчина повернулся, скрестив руки: — Что такое? Он посмотрел вниз и тут же осознал, что небольшая рука принадлежала не Пепеши. Маленький ребёнок, не старше десяти лет, смотрел на него в ответ большими, яркими глазами. Золотистые волосы падали ему на лицо, лохматые и непослушные. Его кофта была разорвана у воротника и разваливалась по подолу, но, несмотря на всё это, мальчик лучисто улыбался, глядя на Рацио. Веритас присел, чтобы как следует рассмотреть ребёнка. Его глаза были до боли знакомы: ядовито-розовые с яркими голубыми кольцами вокруг зрачка. Но кое-что отличалось — глаза Авантюрина были более тусклыми, как одежда, выстиранная после долгих лет использования. У мальчика же в них всё ещё была живость, незапятнанная и радостная. — Милое дитя, что ты здесь делаешь? — спросил Рацио. Какая-то его часть хотела протянуть руку и проверить, настоящий ли это ребёнок. Может он и грезил, но это было просто глупо. У него не было сомнений, что это был юный Авантюрин, но почему из всех людей такая галлюцинация преследует именно его? — Мой друг оставил что-то вон там, — ребёнок указал куда-то за спину Веритаса, — Мне нужно пойти забрать это перед тем, как мы уйдём. — Как забавно. Я тоже ищу вещи, которые оставил после себя мой друг. Возможно, мы ищем одного и того же человека. — У вашего друга красивые глаза? Рацио чуть не рассмеялся — что за глупый вопрос. — Несомненно. — Значит, возможно, мы правда ищем одного того же человека! Тогда давайте искать вместе. — Где ты собираешься искать? — спросил Веритас. Он выпрямился, когда ребёнок начал идти вперёд. — На большой сцене! Именно там я видел его в последний раз. Пройдя несколько шагов, Рацио сократил расстояние между ними. Теперь они шли бок о бок. Он замедлился, чтобы соответствовать маленьким шажкам мальчика. — Ты знаешь, где находится сцена? — Мгм, — он кивнул и поднял руку рядом с его, раскрыв ладонь в ожидании, — Я могу указать вам путь. Как очаровательно, подумал про себя Рацио, если бы только его взрослая версия была такой же искренней. Он принял приглашение, и его рука легко обхватила ручку ребёнка. Она была удивительно холодной, но Рацио на это ничего не сказал. Он лишь надеялся, что со временем маленькая ладошка согреется. — Как тебя зовут, дитя? — Какаваша, — мальчик посмотрел на него. Яркие глаза блестели в золотом свете, — А вас, мистер? — Доктор Рацио. — Ого. Вы доктор? Должно быть, вы много всего знаете! — Мне бы хотелось так думать. — Мама купила мне книжку со сказками, но я не умею читать, — признался Какаваша, — Моя старшая сестра всё время пытается мне показать, как это делается, но у меня просто ничего не получается. Как думаете, вы сможете мне помочь? — Конечно смогу. Радуясь, Какаваша в восторге начал раскачивать руку Рацио туда-сюда. Глупая попытка: ребёнок был так мал, что рука доктора едва двигалась. Чтобы помочь мальчику, Веритас очень профессионально взмахнул ею в такт его движениям.

◇─◇──◇─◇

Тематический парк был на удивление пустой. Рацио ожидал, что Гончие будут повсюду, но пока они с Какавашей никого не встретили. Может быть, они были сильно напряжены после смерти нелегала, их звёздной знаменитости, а теперь ещё и старшего менеджера КММ. Вполне логично, что Гончие были заняты, оставляя сам парк без охраны. — Мы должны использовать эту штуку, чтобы туда добраться, — мальчик постучал по большому зелёному аппарату — проклятому Сферомёту. Рацио подавил своё недовольство, подняв ребёнка, чтобы тот смог залезть внутрь, и активировал для него автомат. Наблюдая за тем, как сфера быстро пролетает, отскакивая от всех этих вращающихся пластин, Веритаса уже укачало, хотя он ещё даже не успел залезть внутрь. Рацио услышал детский смех, когда увидел, как из аппарата спускается маленькая фигурка Какаваши. Он слегка споткнулся, отчего доктор вздрогнул, но через мгновение мальчик уже восстановил равновесие и побежал прочь. Его радость была слышна, несмотря на расстояние. Тогда не стоит терять времени. Рацио залез в Сферомёт и собрался с духом. Хоть это и было быстрое путешествие, его не переставало подташнивать от него. Спустившись с автомата, он крепко схватился за голову, пытаясь остановить головокружение. В конце концов всё вокруг перестало кружиться, хоть на это и потребовалось несколько секунд. Какаваши нигде не было видно, но откуда-то спереди доносились восторженные вздохи и смех. — Какаваша? — крикнул Рацио. — Я здесь! Светлые волосы показались из-за большого входа, маня его внутрь. Однако его внимание привлекло не это — Веритаса заинтриговал жёлтый шарик, сидевший на голове ребёнка. Мужчина быстро направился к месту, где находился Какаваша. Несколько деревянных подставок окружали мальчика. На них сидело множество не перестающих то и дело чирикать и щебетать золотых птиц, перья которых переходили на концах в красный. Одна из них сидела в блондинистых прядях. — Смотрите, доктор, смотрите! — он указал на птицу, — Думаю, я ему нравлюсь! По всей видимости, детское удивление всегда было неотъемлемой частью характера Авантюрина. Вспоминая диораму, Рацио видел, как глаза мужчины сияли восхищением и удивлением, пока он бегал по ней, несмотря на то, каким крошечным стал. Восторг, когда Авантюрин попал в миниатюрную версию Золотого Мига, отражался и сейчас, когда Какаваша изо всех сил старался погладить птичку, устроившуюся у него на голове. Рацио не привык видеть у Авантюрина широко раскрытые глаза и большую, искреннюю улыбку. — Вот, — мужчина наклонился, протягивая руку, чтобы птица могла на неё сесть. Она запрыгнула на ладонь и радостно защебетала, а Какаваша, наконец увидев её, начал нежно гладить по голове. — Пушистая, — пролепетал ребёнок, — Я хочу взять такую себе домой. Веритас тоже погладил птицу. Он был до жути похож на Авантюрина, и это было не удивительно, учитывая, что Какаваша был всего лишь его младшей версией. Тем не менее, Рацио почувствовал, как его передёрнуло от воспоминания о том, как Авантюрин гладил другую птицу-оригами в Золотом Миге, спрашивая, может ли он купить такую в реальности. Веритас усмехнулся от такого вопроса и напомнил ему, что они — плод воображения. Для ребёнка такой ответ не подойдёт. — Ты спросил своих родителей? — Угу, — Какаваша кивнул, — Папа сказал, что у нас мало места для неё, но у меня есть место рядом с кроватью! Я могу приучить её не устраивать беспорядок! Птичка радостно прощебетала. Насколько Рацио помнил, они умели разговаривать. Он полагал, что птицы скрывали эту способность от мальчика, чтобы поддерживать иллюзию того, что они настоящие. — Уверен, что ты будешь отличным хозяином для неё. — Я знаю, что буду!

◇─◇──◇─◇

— Я видел его там, когда он был здесь в последний раз, — сказал Какаваша, указывая на красный занавес, — Перед его выступлением. — Это было хорошее выступление? — спросил Рацио. Он пожал плечами: — Меня там не было. — Он довольно хороший актёр, — сказал мужчина, — Уверен, он устроил лучшее шоу, какое только было возможно. Какаваша улыбнулся. — Это хорошо. Он выглядел немного нервным. — Зная его, выступление прошло бы идеально. Внутри никого не было, кроме них двоих, с ужасом смотревших на огромную красную прореху над головой. Казалось, что само небо истекало кровью, слово серьёзная рана. Это было ужасающее зрелище, от чего у Рацио по спине прошёлся холодок. Отсутствие маленького мальчика, который, пока Веритас был занят разглядыванием кровавого следа, самостоятельно отправился на поиски, ещё больше наводило на ужас. Авантюрин так и не раскрыл ему весь свой план — только те части, которые было необходимо знать. Рацио знал, что Ахерон была замешана в этом грандиозном замысле и авантюра с ней приведёт к желанным ответам, но Эоны, он надеялся, что всё было не настолько жестоко, как это выглядело. Авантюрин делал ставку на заключительный удар — и лучше бы она была благосклонна к нему. Этого было достаточно. Рацио начал свои собственные поиски. Несмотря на то, что он понятия не имел, куда убежал Какаваша, не сомневался, что ребёнок появится снова, когда это будет необходимо. На цементе виднелись выжженные следы — скорее всего, от той пылающей пики, которую Стелла иногда использовала. Это было, мягко говоря, неприятно видеть, особенно с учетом неприязни Авантюрина к огню. Но с силой Клипота в его руках эта пика, к счастью, никак не смогла бы обжечь кожу. Ещё дальше, гораздо ближе к центру сцены, лежал нерастаявший лёд. Рацио поднял его — он был холодным, но при ближайшем рассмотрении больше походил на какой-то кристалл. Всё это принадлежало другому члену Астрального Экспресса — Март 7. Стелла рассказывала о ней и её «шестифазном льде». Вероятно, речь шла именно об этом. Чем ближе Веритас подходил к центру, тем больше вещей, свидетельствующих о битве он находил. Куски бетона были выкорчеваны и бесцельно разбросаны вокруг, обломки металла и механизмов простирались друг от друга, а на земле виднелась небольшая, но такая же красная прореха. Все это привело его к странному предмету. Предположительно, это был обломок маски. Рацио поднял его, ощутив под пальцами, скрытыми перчаткой, твёрдый гипс. Маска была в стиле Авантюрина — глубокого бирюзового цвета с золотыми контурами и резко очерченная. Зачем она была нужна, он не знал. Мужчина положил предмет в карман, с облегчением отметив, насколько чистым он выглядел. Ни крови, ни обугленности. Просто броское украшение. Возможно, у Топаз найдется ответ, откуда у Авантюрина взялся такой аксессуар. — Доктор, я что-то нашёл! Откуда-то справа от Веритаса прибежал Какаваша, держа что-то в руках. Присмотревшись, Рацио без труда узнал эту вещь. Шляпа Авантюрина. Он опустился на колени, когда мальчик приблизился и осторожно передал ему головной убор. Большие глаза с любопытством следили за реакцией напротив. Рацио скривился. Лента была близка к тому, чтобы совсем отвалиться, а павлиньего пера, которым Авантюрин украшал шляпу, нигде не было. На поле был небольшой порез, но это было ничто по сравнению с огромной дырой на макушке, почти разрывающей всю вещь на части. Молча он отдал шляпу обратно Какаваше. — Кажется, я нашёл всё, что мне нужно, — пробормотал Веритас, выпрямляясь. Ребёнок поиграл со шляпой, теребя пальцем небольшой разрыв. — Как думаете, мы его ещё увидим? Выжженные следы, твёрдый лед, искорёженный бетон, сломанная техника, кровавый раскол в небе. Ничто из того, что нашёл Рацио, не было веским доказательством того, что Авантюрин вернётся к нему домой, в целостности и сохранности. А если учесть его путешествие в "Смерть" в Грёзах — шансы были невелики. Однако лишь малая часть мозга Веритаса беспокоилась за этого человека. Не из-за безразличия к нему — это было бы до глупого смешно. Он видел, как будучи с маленьким шансом на победу, Авантюрин повернул ситуацию в свою сторону так, что оказался в итоге с лучшей рукой. Этот человек смотрел ему прямо в глаза, прижимая к себе ствол револьвера и умоляя попытаться застрелить его. Три выстрела, все неудачные. Удача выбрала любимчика, и это был явно Авантюрин. Кроме того, Рацио сам подтасовал шансы на его выживание — маленький флакон должен был достаточно помочь этому чёртову картёжнику, чтобы он смог выкарабкаться. — Конечно увидим, — сухо ответил мужчина, — Рано или поздно он вернётся к нам, хотим мы этого или нет. — Это хорошо, — мальчик с улыбкой надел на голову шляпу, — Он мне нравится. Он очень красивый. — Он очень красивый, — повторил Рацио. Похоже, что Какаваша не был в курсе их с Авантюрином отношений, поэтому предположил, что согласиться с ним не помешало бы. — ...Ладно, — ребёнок прикрыл рот, зевая и следуя за Веритасом к тому красному занавесу. — Ты устал? — Мгм. — Если хочешь, я могу понести тебя. Один энергичный кивок, и вот Рацио уже проходит через красный занавес с хихикающим Какавашей на руках, голова которого лежала у него на плече. — Что смешного? — Вы такой высокий! Отсюда всё кажется таким маленьким! — мальчик повернулся к Веритасу с широкой ухмылкой на лице, — Как думаете, я когда-нибудь стану таким же высоким, как вы? Мужчина рассмеялся. Он мог с чистой совестью солгать: — Не сомневаюсь. Заметив, что шляпа сползает, Рацио натянул её свободной рукой обратно на его голову. — Доктор, у вас тоже красивые глаза. — Правда? — спросил он, скорее от удивления, чем от чего-либо ещё. Если бы даже и были какие-то сомнения, что это один и тот же человек, то в эту же секунду они развеялись. Единственным, кто когда-либо говорил подобное, был Авантюрин, но Рацио думал, что это были просто пьяные речи. — Ага, — кивнул Какаваша, — Они напоминают мне рассвет. Иногда мы с папой, мамой и старшей сестрёнкой просыпаемся очень рано, чтобы увидеть его. Мужчина прижал его к себе немного крепче. Авантюрин лепетал то же самое, но гораздо более бессвязно. Говорил что-то про рассвет, что-то про старшую сестрёнку и что-то про самого Рацио, и всё это с пьяной улыбкой на губах. Что бы он там ни нёс, это заставило закатить глаза и неохотно отнести его обратно в гостиничный номер. И вот он услышал это снова, на трезвую голову; Веритас смотрел вперёд, не отрывая взгляда от дорожки перед ними. — Постарайся немного поспать, милое дитя. Уверен, что твои родители хотели бы услышать всё, что ты сегодня сделал. Никакого ответа не последовало. Когда он обернулся, Какаваша уже крепко спал со шляпой, упавшей на его лицо.

◇─◇──◇─◇

Рацио легонько погладил мальчика по спине: — Мы здесь, — мягко сказал он. Какаваша зевнул и потёр глаза, когда его опустили на землю. Веритасу потребовалось некоторое время побродить у выхода, чтобы найти подходящую возможность проскользнуть мимо Гончих, но, как и тогда, это оказалось разочаровывающе легко сделать. — Где твои родители? — спросил мужчина. Он не удосужился осмотреться. По правде говоря, Какаваша был не более чем сновидением и трудно было представить, что его семья была более реальна, чем он сам. — А, они ждут меня у Статуи Часика, — ответил мальчик, расширив глаза от осознания. — Тебе лучше не заставлять их ждать. — Эм, — ребёнок на мгновение замешкался, оглядываясь по сторонам и теребя шляпу, — Спасибо, доктор, — он быстро обхватил его руками, крепко сжимая. Опешив, Рацио обнял в ответ, на мгновение прижимая к себе, прежде чем отпустить. — Надеюсь, он скоро вернётся, — сказал Какаваша, положив в руку Веритаса шляпу, — Думаю, ему понравится, если это возьмёте вы. Он посмотрел на шляпу. Рваная и потрёпанная, но, по крайней мере, она была в безопасности и с ним. Когда Авантюрин вернётся, Рацио получит свой флакон обратно, возможно, с рассказом о том, как хорошо эта штука подействовала, а картёжник сможет вернуть свою шляпу обратно. Веритас провел рукой по дыре. Придется постараться, но он сможет быстро залатать её и вернуть в прежнее состояние. Когда Рацио снова поднял глаза, Какаваши уже не было.