Ноты страсти

      Оперевшись о перила каменного моста, девушка бесцельно смотрит куда-то вдаль, изучая искусственно созданные виды ночного города. Рой мыслей в голове сводится всего к одной, — жизнь Зарянки кажется ей серой и бессмысленной. Совсем не такой, за которой приезжают в сердце Пенаконии в попытках сбежать от суровой реальности. Она устала от завышенных ожиданий по поводу нее и её карьерного роста в качестве певицы, от обязанностей, которые внезапно легли на хрупкие плечи, от попыток выдать ее замуж за очередного маменькиного сынка из клана Ирисов, от осуждений за показную идеальную повседневность, от постоянно следующих по пятам журналистов, не дающих дышать полной грудью в редкие моменты одиночества. Ей надоело быть прекрасной фарфоровой куклой с обрезанными ради потехи крыльями.       Притворство стало её верным спутником с момента присоединения к Семье. Когда-то смелая, озорливая и энергичная девушка по имени Робин была вынуждена надеть маску изысканной леди, не знающей ничего кроме этикета, дипломатии и кропотливой работы над своим единственным талантом — пением. С тех пор ей не дозволено даже злиться. Она всегда должна быть мягкой, держать голову высоко, ни с кем не конфликтовать и не выражать отрицательных эмоций. Слезы в любом проявлении также были и есть под запретом. Тот факт, что её судьбой бессовестно управляют все, кому только не лень, разжигает в ней удушающую ненависть. Попытки повлиять на это заканчиваются неудачей, из-за чего девушка ощущает себя птицей, запертой в золотой клетке. При чем ключи от той находятся в руках собственного брата.       Она хочет хоть раз почувствовать себя простым человеком, у которого на уме из глобальных проблем только неудачная любовь, а не закулисно сплетенные интриги в борьбе за глупую власть. Страстно желает отправиться в новое путешествие по галактике. Встретить верных и дорогих сердцу друзей по пути. Возможно, присоединиться к экипажу безымянных, о которых ходят бравые легенды. Обзавестись немного позже своей настоящей семьёй. Встретить старость где-то на тихой планете в домике у озера, желательно в лесной лачужке и окружении нужных людей. Однако, это всё мечты. Реальность же сурова и бьет под дых.       Она искренне радуется предложению Галлахера притвориться мертвой на какое-то время. Усталость от череды волнующих событий давала о себе знать последние дни головными болями и недосыпами. Побыть в тишине никак не удавалось. Поэтому окрестности Рифа сновидений сейчас казались идеальным умиротворенным местом. В пределах этого района немноголюдно. Все заняты своими делами и никуда не спешат. Никто не лезет с надоедливыми просьбами сфотографироваться, дать автограф, обняться или прикоснуться к руке, чтобы в старости умереть счастливым, ни о чем не сожалея. Лицо Зарянки по-странному искажается только от одной мысли об этом. Крылья возле ушей дергаются, выражая ее недовольство и неприязнь.       Шаблон идеальной леди трещит по швам, когда изящные руки опускаются к карманам накинутой на плечи накидки, которую она одолжила уже у знакомого ленивого бармена. Те шуршат по дну тканевых выемок совсем недолго, нащупывая полупустую пачку ментоловых сигарет. Девушка слабо улыбается, в голове пытаясь сопоставить подобное предпочтение и внешний вид мужчины, однако, осуждать даже не думает. По ней тоже можно создать множество ошибочных стереотипов, которым она не соответствует от слова совсем.       Изящные пальцы, окутанные пленом белоснежных перчаток, отточенным движением скользят по чуть смятой картонной крышке, обеспечивая себе доступ к содержимому. Светлая трубочка с фильтром, набитая табаком, привычно ложится между фалангами, пока остальные заботливо возвращают на место. О ее вредной привычке, из-за которой у нее частенько пропадает голос, знают лишь немногие. К ней она прибегает, когда очередную волну стресса спокойно пережить не получается, а трезво подумать нужно о многом.       Откинув за спину спустившиеся к лицу пряди серебряных волос, девушка подносит сигарету к блестящим губам цвета спелого персика. Желание пропустить едкий дым через легкие, попутно саднящий горло, было как никогда сильным, но, видимо, судьба и здесь не смогла не внести свою лепту. Похлопав поверх глубоких карманов, она понимает, что поджечь зажатый сверток абсолютно нечем. Зарянка раздасованно выдыхает, вспоминая о том, что Галлахеру в общем-то зажигалки никогда не были нужны. Он мог создать достаточное количество искр или целое пламя всего одним щелчком пальцев, поэтому огниво в массивной железной коробке было для него лишь украшением, небольшой игрушкой для развлечения гостей в баре.       Выругавшись привычно про себя, она вновь зажимает табачное изделие между пальцев. Лоб ее устало ложится поверх рук, а голова гудит от мелкой обиды на мир, казалось бы из-за ерунды. В моменты слабости она прекрасно осознает, что становится истеричной, если не может получить хотя бы маленькую радость. Поэтому из-за этого же сейчас пребывает в диссонансе от рвущихся изнутри эмоций и установленной моделью поведения.       — Эй, милашка, тебя такой вид совсем не красит, — мелодичный голос, отдающий легкой хрипотцой, заставляет вздрогнуть чужие плечи. — Какие-то проблемы?       Девушка бросает безэмоциональный взгляд голубо-зеленых глаз исподлобья в сторону источника шума. Откровенно пялится на существо перед собой почти с минуту, пытаясь заставить работать мозговые шестеренки, чтобы понять человек ли тот или же новый вид эрудроида. По внешнему виду это был мужчина лет так на десять старше нее. Его длинные волосы, выглядывающие из-под шляпы с закрученными краями, развивались на мотив ее собственных прядей из-за очередного воздушного потока, созданного искусственно расширяющейся дырой в небе. Губы его искажены в веселой улыбке, напоминающей шакальный оскал. Обнаженные острые зубы имеют интересную форму. Густые черные ресницы, сливающиеся к уголкам, делают его взгляд по-лисьи хитрым. Бледная кожа лица и верхней части шеи сияла из-за отражающегося от нее света, но туловище, облаченное в довольно-таки интересную одежду, привлекало большую часть внимания. Оно было структурным в открытых глазу частях, повторяло ход накаченных человеческих мышц, однако, состояло полностью из металлических сплавов. При чем даже на неопытный глаз очень дорогих и прочных.       Девушка глупо моргает пару раз, когда перед ней появляется бензинная зажигалка с логотипом звезды, как из старых вестерновских фильмов. Стальная крышка откидывается назад со звонким стуком ювелирно созданных пальцев об нее. Всего одно движение ими, и перед лицом певицы загорается маленький огонек. Усмешка сама по себе появляется на её лице. Она благодарно кивает, а после прикуривает находящуюся в руке несчастную сигарету. Блаженно втягивает крепкий табачный дым в легкие и непроизвольно заходится в кашле, когда приходит время выпускать его наружу. Морщится, вытирая выступившие слезы из-за остающегося на языке ужасного вкуса, а после подхватывает чужой смех, понимая, что выглядит, вероятно, ущербно и разбито.       — Никогда раньше не курила, мисс Зарянка? — В голосе собеседника нет никаких насмешек, что очень удивило девушку. — Или стоит обращаться к Вам как госпожа?       — Можно просто Робин, — окончательно прокашлявшись, она делает новый неспешный вдох, пачкая белоснежный фильтр помадой. — С кем имею честь беседовать?       Мужчина рядом улыбается. Снимает шляпу, прижимая ее к месту, где должно быть сердце, и кланяется в шутливой манере, не смея поднять глаз до звучащей после фразы, чем вызывает новый раздраженный вздох со стороны пепельноволосой девушки.       — Галактический рейнджер Бутхилл к вашим услугам, милая леди. — Заметив отрицательную реакцию, он перестает строить из себя дурака. — Госп… Ах, нет, Робин. Почему вы тут, так еще и одни? Обычно здесь оказываются «отбросы», ненашедшие себе пристанище в мире грез. Знати непристало опускаться так низко.       Зарянка лишь фыркает недовольно, отмечая мысленно, что этот незнакомец очень энергичен и болтлив. Выпускает струйку мутного дыма, крепко задумываясь как бы ответить, но в итоге лишь вновь упирается взглядом в чужое тело. Оно почему-то необычайно интересовало её. На вид из человеческого в нем была только голова и одна третья шеи, спрятанная за красным воротником. Все остальное же модернизировано. Она готова поспорить, что внутри него спрятаны передовые технологии некой цивилизации.       Сморгнув очередное непрошенное наваждение, девушка снова улыбается и лишь по-детски показывает парой пальцев человечка, бегущего по перилам разделяющей две половины города каменной опоры, намекая о том, что сбежала сама. Собеседник, к её удивлению, мысль улавливает, поэтому смеется раскатисто и от души.       — Твою ж милашку, а Вы с характером оказывается, — продолжает тот, усаживаясь на лавочку совсем рядом. — Не такая уж и зефирная принцесса, как травят в байках.       — Спасибо за комплемент, но можно на ты. — Зарянка хрипло посмеивается, сминая тлеющий окурок о шершавую поверхность моста. — Раз уж так откровенно обо мне отзываешься, то ответишь ли на мои вопросы? Что случилось с твоим телом, ковбой?       Мужчина соврет, если скажет, что не ожидал этого, заметив с интересом изучающий его взгляд. Грустная улыбка сменяет оскал на его лице, а в голове проносятся не самые радужные воспоминания о потерянной семье, войне и собственной долгожданной смерти, которую остановили силами извне, чтобы создать идеального солдата. Он все еще помнит те муки, которые испытывал, пока сливался с разработанным специально для него экзоскелетом. Как учился пользоваться им, и как от фантомной боли разрывался череп, грозясь лопнуть и разлететься на тысячи осколков. В те моменты он молился о том, чтобы умереть снова, однако, этого не произошло.       — Подарили второй день рождения, — светловолосый хмыкает, уставившись на механизированные руки, покоящиеся на таких же коленях. — Всего за один час я потерял все в своей жизни по приказу царившей на той планете власти. Сейчас она уничтожена и осталась лишь в воспоминаниях небольшой кучки людишек, а я вот стал киборгом с многофункциональным телом.       — Ты что-то чувствуешь им? — Укутавшись в накидку сильнее, девушка переводит взгляд на нового знакомого. — Извини за мое любопытство. Я никогда раньше не встречала подобных тебе. Даже с эрудроидами контактировала только в качестве помощников клана Ирисов, поэтому…       — Все в порядке, принцесса, — тот хмыкает, замечая сурово сведенные вместе брови на очаровательном лице. — Чувствую, и, думаю, не хуже, чем было с прошлым телом. Механик-инженер, который разработал его… чокнутый старикан. Когда-то давно он создал эрудроидов, предназначенных для удовлетворения физиологических потребностей других рас.       Крылья Зарянки приподнимаются за ушами, выдавая ее интерес. Оперение их неконтролируемо распушевывается от прошедшей по ним легкой дрожи. Девушка смущено прячет за ними румянец, выступивший на щеках, и надеется, что собеседник этого не заметил.       — Ты про сенсорные системы эродроидов публичных домов? — Стыдливо произносит певица, перебирая пальцами складки на платье. — Я как-то слышала о них, но в суть не вникала. Знаю лишь, что она работает на каких-то локаторах.       Бутхилла забавляет реакция седоволосой, но он и не думает дразнить её еще больше. Лишь согласно кивает в ответ. Однако, спустя пару мгновений смотрит на девушку со скептическим взглядом, когда она колебалась, не в силах произнести нечто смущающее, поэтому жестом руки указала ниже его живота.       — Вубаббу тебя подери, милашка, ты же приличная девица, — мужчина смеется, но решает утолить чужой интерес. — Это там тоже есть, но не совсем в естественном виде.       — Я хочу посмотреть.       Всего одна наспех выпаленная фраза выбивает весь воздух из искусственных легких киборга. Кислород на короткий промежуток времени перестает курсировать по полупрозрачным сосудам с заменителем крови и поступать к мозгу для адекватной оценки ситуации. Из-за этого щеки его кусает с ходу заметный румянец, а в голове зарождается легкая паника от незнания как вежливее отказать.       Не успев сказать и слова, Бутхилл чувствует смазанное из-за перчаток прикосновение к запястью. Девушка перед ним смущена не меньше него, но настроена решительно. Дергает того за механическую конечность, заставляя встать с насиженного места, и ведет за собой, не давая времени и попыток на сопротивление. Со стороны это должно быть выглядело вовсе смехотворно. У светловолосого мир вновь переворачивается с ног на голову от непонимания, почему он вообще за ней следует, когда может спокойно в любую минуту выпустить ей пулю в лоб и уйти незамеченным.       Зарянка же расценивает свои действия импульсивными. Девушка внутренне ругает себя за то, что выглядит сейчас, как маньячка. Думает о том, что, возможно, будет сожалеть об этом позже, но не сейчас, когда она получила желанные часы свободы, которое может использовать, как велит ей сердце. Сильного сопротивления она вопреки своим ожиданиям не ощущает. То ли потому что киборг был шокирован, то ли обоюдно согласен. Однако, для нее это сейчас не имело веса, поэтому девушка приводит их в выделенную ей Галлахером комнату довольно быстро. Закрывает за собой дверь на хлипкую щеколду и замирает на мгновение, боясь обернуться.       Крылья её нервно подрагивают от предвкушения, но оставшиеся частицы здравого смысла не дают расслабиться и действовать инстинктивно. Адреналин в крови зашкаливает, ведь она идет против привычного устоя своей жизни. Ведет себя не так, как положено, хоть и не в первый раз. Напоминает сумбурного подростка в пубертатный период, несмотря на то, что уже давно его пережила. Планирует совершить абсолютно аморальные вещи, переступая границы священных учений их клана. Все это одновременно заставляет её сердце гулко стучать чаще, руки потеть, а рациональность катиться к черту.       — Слушай, это немного… — Голос рейнджера звучит неуверенно. — Мы только познакомились. Все же такие вещи нужно делать с тем, кого любишь, или, как минимум, кто тебе понравился взаимно.       — Тогда влюбись в меня, — фраза певицы звучит обескураживающе. — Это всего лишь вопрос этики, который меня сейчас мало волнует. Не будь трусом.       Тон ее звучит твердо и уверенно. Девушка наконец оборачивается с милой улыбкой на губах. Лицо ее расслаблено, а кукольные глаза по-странному отдают счастливым блеском. Она плавно двигается в направлении киборга, заставляя того нервно попятиться назад. Стягивает на ходу мешающиеся перчатки, откидывая их куда-то в сторону. Рефлекторно расправляет затекшие от длительно сложенного состояния крылья, растущие ниже поясницы, и наслаждается своим положением сейчас.       — Если хочешь, я заплачу тебе за эту ночь позже, — с придыханием произносит певица, дергая за застежку от куртки, обтягивающей стальную грудь. — Развлеки меня. Утоли девичий интерес, м?       Бутхилл теряется, не зная что ответить. Он не может переступить оставшуюся мужскую гордость и открыто признать, что просто не знает как отреагирует на чужие прикосновения. У него не было жгучей потребности в подобном после своего возрождения, потому что голову всегда занимали тяжелые мысли о мести и болезненном прошлом. Интереса узнавать каково сейчас ощущать что-то контактным путем до сегодняшнего дня в общем-то и не возникло бы, если бы не напористая седовласая девушка перед ним.       Изящная ладонь трепетно касается холодного металла в районе, где должно быть сердце, обжигая своей теплотой. Скользит ниже, маленькими подушечками очерчивая оставленные когда-то в битвах незапаянные шрамы, пока их обладательница внимательно следит за реакцией на чужом лице. Мужчина же судорожно выдыхает, чувствуя в тех же местах точечные электрические разряды, которые словно через переходник молниеносно доходят до его мозга, стимулируя чувствительную кору напрямую. Его ладонь неосознанно накрывает девичью, млея от дофаминовых приходов, пока отмечает насколько больше она выглядела в дурацком соотношении.       — Тебе ведь нравится, я же вижу, — по шее мужчины проходятся мурашки из-за доминирующего над ним шепота сереброкрылой. — Раз-де-вай-ся.       Медленно произнесенная по слогам фраза выбивает из рейнджера остатки здравого смысла. Бутхилл сдается мнимому наваждению, посылая к черту все внутренне выстроенные моральные устои. Он однажды уже потерял одну жизнь, не исполнив никаких спонтанных желаний, поэтому сейчас окажется глупцом, если не пойдет на поводу у певицы.       Хищный оскал вновь появляется на лице мужчины. На границе его подсознания пробегает озорная мысль о том, что подобный проступок добавит к награде за его голову парочку нулей стоит узнать об этом верхушке Пенаконии. Это взбудораживает кровь, смешанную в прозрачных сосудах с её заменителем. Светловолосый в сопровождении глухого механического шума всего за пару движений стягивает с плеч уже расстегнутую девушкой куртку, звеня подвешенными на карман справа украшениями. Подвижные протезы со стуком бьются о массивную бляшку ремня, в спешке вытягивая из той плотный синтетически созданный лоскут, прошитый на совесть.       Зарянка же нетерпелива и просто наблюдать не хочет. Отвлекает светловолосого, нежно касаясь ладонью его бледной щеки. Очерчивает ласково большим пальцем шрам под глазом, замечая, что обладатель его перестает дышать на мгновение. Он застывает на месте из-за нахлынувших в одночасье эмоций, а после льнет ближе к забытому приятному теплу, ощутить которое он более и не надеялся.       В сердце девушки что-то щемит. Она вдруг понимается сколько бездонной тоски пробудилось в мужчине от этого жеста. Циничная совесть начинает нашептывать на ухо отнюдь не лестные словечки, из-за которых певица чувствует стыд. Её секундный интерес мог задеть чужую душу, а об этом она совершенно не подумала. В голове сереброкрылой теперь смятение. Кажется, она начала жалеть о своем поступке намного раньше, чем сама того ожидала. Однако, останавливаться все-равно не хотела, решив для себя обязательно извиниться после за то, что еще только произойдет.       Свободная рука медленно опускается по шее все ниже. Острые ноготки девушки аккуратно цепляются за красную ткань платка, отодвигая его подальше от мягкой кожи, а после и вовсе, откидывая в сторону перчаток. Девушка непроизвольно облизывается и поджимает нижнюю губу, когда проходится по гладкой металлической пластине, срывая судорожный выдох сверху. Её спутник оказывается очень тактильным, несмотря на то, что на большую часть является механизированным.       Зарянка чувствует небольшое неудобство из-за разницы в их росте, поэтому спустя пару мгновений с усилием толкает мужчину в стальную грудь, заставляя осесть на кровать позади него. Она смотрит на него сверху вниз, отмечая то насколько гармонично смотрелось его тело, несмотря на все модификации. Восхищается открыто, жадно рассматривая мельчайшие детали, которых было немало, а после понимает, что простого «посмотреть» ей мало. Она хочет ощутить на себе прикосновения механических рук, обжигающий холод металла там, где ему априори быть не положено, узнать насколько мягки чужие тонкие губы, какие чувства можно испытать от физического контакта с их обладателем, и еще многое другое, дающее понять, что одной встречи для этого не хватит.       Мозг постепенно перестает переваривать информацию, сигнализируя о том, что изящное тело девушки окутало возбуждением. Взгляд ее стал томным, а дыхание и сердцебиение участились. Воображениее подкидывает красочные картинки перед глазами о том, что она бы сделала с мужчиной перед собой, отчего терпение её лопается словно натянутая новенькая струна.       Глядя прямо в чужие глаза, Робин заводит руки за спину. Пальцы касаются небольшой застежки между крыльями в районе поясницы. Тянут за ту ниже, наполняя комнату звуком расходящейся молнии, а после отпускают вместе с остальной тканью платья, которая долго не держится, — почти тут же падает на пол, оголяя прекрасное девичье тело. Серебряные пряди красиво спадают с хрупких контрастных им плеч. Напряженная грудь наконец обретает свободу, являя миру эрегированные розовато-коричневые соски. Узкая талия переходит в округлые бедра, прикрытые замысловатым узором нижнего белья, и крыльями, послушно сложенными по бокам от них. Певица заливается румянцем от того, что ее разглядывают с взаимным интересом, однако, отмечает, что мужчина смущен не меньше.       Глубоко вдохнув, она робко кладет ладони на чужие плечи. Оглаживает те, пока садится поверх бедер, — таких же металлических как и все остальное, — ощущая под собой стальную жесткость. Ведет по протезам, очерчивая кончиками пальцев каждую, даже самую маленькую расщелину, попадающуюся по пути к запястьям, и удивляется, когда рейнджер внезапно запрокидывает голову назад с протяжным стоном. Он также дышит часто, хотя этого и не видно по грудной клетке, потерявшей физиологическое свойство движения. Его искусственное сердце бьётся так гулко, что девушке кажется оно сейчас выпрыгнет. Перед глазами Бутхилла мелькают разноцветные вспышки. Такой избыток ощущений слишком большим потоком за раз ринулся прямиком в его мозг, обманчиво стимулируя кору так, будто бы он испытал оргазм в нормальном теле уже как минимум дважды.       Зарянка решает не спешить. Дает мужчине передышку, задерживаясь ладонями на чужих, пока сама медленно наваливается своей грудью на стальную, прикусывая нижнюю губу от пробегающих мурашек по собственному телу. Придвигается ближе, чтобы быть кожей к холодному металлу в плотную, согревая человеческим теплом. Позволяет себе расслабиться, зарываясь кончиком носа в пропахшие чем-то напоминающее машинное масло волосы, и ожидая, когда их обладатель хотя бы немного соберёт себя в кучу.       Тот приходит в себя неожиданно быстро. Певица не успевает даже дернуться, когда её тело внезапно для нее самой выгибается струной, буквально вжимаясь в искусственное. Ювелирно изготовленные пальцы проводят вдоль всего позвоночника, останавливаясь на уровне крыльев, заставляя те отпрянуть от бедер и расправиться в полный объем. Обладательница их смущенно стонет, пытаясь приглушить собственный голос, коснувшись губами гладкой пластины на шее. В отместку за такую внезапность скользит языком по ней, пробуя каков сплав на вкус и вырывая зеркальный стон из чужого горла. Она не позволит менять её правила, поэтому переходит в своеобразное наступление. Мокро целует металл с обеих сторон, лишь изредко переходя на кожу, чтобы оставить парочку трофейных следов. Касается там, где еще не успела. Ведет кончиками ногтей по краю впалого пространства в виде четырехконечной звезды от наслойки серебристых пластин, имитирующих пресс и, видимо, служащих в качестве брони. Бутхилл же от этого сходит с ума.       — Твою милашку, помедленнее, — жалобно просит тот, утопая в иллюзорном калейдоскопе, развернувшегося перед глазами, и разрядах, проникающих в его мозг от тела с новой силой. — Иначе я отключусь раньше, чем ты сможешь увидеть главное.       Девушка лукаво улыбается, оставляя шею в покое. Вновь возвращается ладонями на чужое тело, оглаживая бока и места свободные от контакта между ними. Бессовестно притирается грудью, на которую рейнджер даже взгляда бросить не может. Елозит бедрами через ткань, посылая, кажется, самые мощные разряды, а потом чувствует, как её бедра сжимают с силой то тут, то там, видимо, войдя во вкус. Зарянка стонет, когда механизированные конечности скользят по коже их внутренней стороны. Металлический холод контрастирует с теплом, вызывая приятный жар внутри её тела. Разум девушки плывет, и за свои действия она более не ручается, отдаваясь страсти и желаниям.       Вновь коснувшись лица перед собой, Робин чуть приподнимается, опираясь коленями о мягкие покрывала. Наклоняется ближе к чужим губам, выдыхая в те судорожно. Накрывает их своими, увлекая в поверхностный поцелуй, — нежный, робкий и немного липкий из-за размазавшейся помады. Зарывается в белоснежных волосах, зачесывая одну выделяющуюся на их фоне черную челку назад. Открывает миру вторую часть обворожительного лица, которое ей начинает нравится, любуясь тем. Свободная же рука мягко направляет протез к своему телу. Заставляет прижаться холодную ладонь к собственному животу. Легонько смеется в поцелуй, ощущая как кожа присасывается к ней в некоторых местах из-за углубления в центральной части механической ладони. Шумно выдыхает, когда та в таком же положении проскальзывает между бедер, останавливаясь в аккурат на клиторе, который всасывают через мягкую ткань кружев.       Предательски жалобный стон срывается с губ девушки. Она непроизвольно ведет бедрами вслед за чужой рукой, ощущая как жар внутри всего лишь от такого простого жеста разливается по всему телу. Говорить что-то не было ни сил, ни желания. Обняв мужчину за шею, певица подстраивается под ритм странно-приятных движений. Сладостное ощущение захватывает весь низ живота, заставляя самую интимную часть белья намокнуть очень быстро. Обстановка накаляется. В комнате становится жарко, воздуха на двоих явно не хватает. Поэтому дыхание сбивается у обоих, из-за чего приходится перейти на короткие дразнящие поцелуи, которые девушку мало устраивали.       Она вновь выгибается и стонет чувственно стоит мужчине провести чуть согревшимися пальцами по промежности, нежно оглаживая местечко, где по его памяти должен находиться клитор. Обводит тот круговыми движениями, чувствуя мелкие разряды под пластиной, которые на сенсорной коре отображается, как тепловые ощущения. Надавливает на тот, прижимая влажное белье к слизистой, а еще следит за чужой реакцией в виде мелко подрагивающих бедер и поджавшихся на ногах пальцах. За тем, как непроизвольно хлопают содрогающиеся крылья, выдавая непридуманное удовольствие и то, как их обладательнице нравится происходящее.       Осязательные сенсоры от множественного контакта с искусственным телом уже во всю коротило, из-за чего рейнджер был готов трижды сдаться и остановиться, однако, ему стал интересен свой предел в подобном, узнать о котором лучшей возможности не предвидится. На лице Бутхилла вновь появляется хищный оскал. Приобняв тонкую талию одной рукой, пальцы второй аккуратно пробираются под тонкую темно-синюю ткань, оглаживая на данный момент особо горячую кожу промежности. Скользят по краям больших половых губ из стороны в сторону. Касаются входа во влагалище, собирая и следом размазывая обильно выделяющуюся влагу, пока их обладатель наслаждается чужим голосом, который просит большего.       Кончик стального пальца массирующими движениями надавливает на малые губы, мягко и неспешно раздвигая податливые тонкие мышцы. Трение об них вызывает легкий дискомфорт и жжение из-за долгого отсутствия интима в жизни певицы, но она даже не говорит об этом вслух. Лишь томно выдыхает, прижимаясь ближе к чужому телу.       Выделяющаяся естественная смазка способствует проникновению, из-за чего во внутрь легко проваливается сразу вся фаланга. Бутхилл двигает ей на пробу, немного смущаясь раздавшихся хлюпающих звуков в аккомпанемент тяжелому дыханию возле собственного уха. Проникает глубже, ощущая как весь палец прошибает будто бы электрошокером от окружающей его тесноты и влаги. Двигает им ритмично, жмурясь до звездочек, ведь взгляд вновь начинает расфокусироваться от обилия стимулирующихся локаторов. Отодвигает фалангу к заднему своду, когда наощупь находит вход во влагалище вторым. Погружает следом за средним пальцем указательный, складывая остальные на манер пистолета, и вновь двигает ладонью, не забывая быть аккуратнее во избежание травм.       Зарянка непроизвольно вскрикивает, когда металлические пальцы внутри расходятся в стороны, надавливая на чувствительные от природы стеночки. Дрожит всем телом, съезжая с чужих колен. Впивается короткими ногтями в взмокший затылок, пропуская очередной сладостный стон, и старается двигать бедрами навстречу движениям, смущаясь раздающихся звуков, которые возбуждают её только сильнее, заставляя все внизу живота пылать огнем.       Хрупких плеч касаются сухие шершавые губы. Теплые поцелуи разлетаются по коже словно прикосновение бабочек. Пробираются даже под мешающийся на шее воротник с замысловатым дорогим украшением, которое прикрывает оставленный когда-то шрам от пойманной ею шальной пули. Обходят его влажным языком, заставляя охнуть и закатить глаза больше от эмоциональной перегрузки, нежели от физической. Оставляют рядом с ним небольшой след, который придется прятать тональным кремом. Следуют по четкой дорожке ниже к груди, по пути выцеловывая ключицы. Зарянка откровенно млеет, растворяясь в блаженных ощущениях. Реагирует на все более остро из-за продолжающейся стимуляции, от которой она готова кончить в любую секунду, но тело её пока сделать этого не позволяло.       Бутхилл добавляет третий палец, когда задерживается губами на чужой груди. Протяжный стон утопает в череде несдержанных всхлипов. Тело девушки напрягается, несмотря на сильную дрожь, из-за которой ее колени раздвигаются в стороны, а сама она краснеет, ощущая под собой лужицу обильно выделившейся смазки, которая пачкала даже её бедра из-за их не совсем удобного положения на кровати. В голове же пустота и обманчивое ощущение, что она проваливается куда-то в пустоту. Сказать внятного ничего не выходит, даже имя своего спутника произнести полноценно не получается. Оргазменные судороги пробивают девушку слишком сильно, накрывая волнами удовольствия. Её сердце бешено билось в груди, а каждая клеточка организма наполнялась яркими ощущениями. Дыхание участилось, а в глазах пестрили фейерверки, похожие на миллионы огненных искр.       Прийти в себя до конца певице не дают. Рейнджер совершает еще пару фрикций, выбивая из чужого тонкого горла опасно-хриплые стоны. Входит до основания последних фаланг, ощутимо проходясь поступательными движениями по всем чувствительным стеночкам вокруг, и сам как-то томно выдыхает в унисон чужому всхлипу почти в самые губы, требующие поцелуя. Киборг в нем не отказывает, целуя девушку мокро, почти развязно, пока отвлекает её, вытаскивая влажные и блестящие пальцы от все еще сочащейся смазки.       — Милашка, да у тебя там целый водопад, — Бутхилл хрипло смеется, разрывая тесный контакт нежных губ, а после касаясь своими чужого подбородка. — Еще не передумала покорять шедевр нанотехнологии?       Девушка в ответ мотает головой, но пыхтит возмущенно. Поднимает ладонь сжатую в небольшой кулак и стукает им легонько по чужому лбу в отместку за такие слова, отчего его обладатель ойкает, но улыбается обворожительно, заставляя девушку смягчиться. Тот коротко целует в шею, пока всего одним движением валит певицу на покрывала, облегченно выдыхая из-за разгрузившихся сенсоров.       Бутхилл внутренне сомневается, что при последующей нагрузке на мозг он не отключится сразу же, однако, делает все наперекор, — пропустив вдох, ведет ладонью по плоскому мягкому животу пепельноволосой, плавясь от мгновенно разбегающихся по нейронам зарядам. Он еще ничего особенного не сделал, а его сознание держится на одной лишь силе воли. Опозориться перед девушкой рейнджер сейчас никак не мог, чтобы не задеть оставшееся мужское самолюбие.       Бляшка ремня глухо ударяется о стальной корпус киборга, когда он наконец решается распрощаться с характерно намокшими брюками из-за ранее восседавшей на нем девушки. Ткань соскальзывает в мгновение ока, оголяя мощные стальные бедра. Каждый изгиб на них был функциональным и эстетичным. Холодная сталь отражала тусклое освещение в комнате, создавая эффект притяжения к этому удивительному технологическому чуду.       Зарянка удовлетворенно выдыхает, рассматривая полностью открывшееся чужое тело, пока его обладатель откидывает оставшуюся одежду куда-то в сторону. Рейнджер возвращается довольно быстро. Трепетно касается округлых теплых коленей, разводя их в стороны, чтобы занять должное место между ними. Сомневается где-то на границе оставшегося здравого смысла в том, что вообще стоит ли им продолжать, но быстро прогоняет эти мысли, когда аккуратная ладонь проходится по устройству, заменяющий ему член. Все его тело пробивают слабые заряды тока, заставляя закатить глаза и зажмуриться. Волосы поднимаются дыбом в районе затылка, а дыхание утяжеляется втрое.       Певица сглатывает скопившуюся вязкую слюну от наблюдения за подобной реакцией, но повторяет движение, плотным кольцом опускаясь до основания. Агрегат выглядит внушительно. Средний по длине, однако, диаметр его заставлял ожидать в предвкушении, вновь неосознанно хлопая крыльями по смятой постели. Нечто похожее на член состояло, по всей видимости, из нескольких непрерывных частей. Корпус его был также металлическим. Множество мелких пластин плотно прилегали друг к другу, скрывая внушительное количество проводов, сенсоров и локаторов. Каждая из них покрыта полупрозрачным материалом, из-за чего устройство в общем виде приобрело структурность, приятную даже для прикосновений.       Прикусив нижнюю губу, Зарянка направляет механическую плоть в свою сторону. По комнате раздается низкий стон, когда та поверхностно скользит по мокрой и горячей промежности, собирая смазку. Искусственных ощущений становится слишком много, поэтому ему кажется, что мозг начинает плавиться, а это нечто в его руках слабо вибрировать, шокируя певицу, которая от растерянности не успевает даже что-то сказать.       Глубоко вдохнув и собрав все имеющиеся силы, Бутхилл покачивающимся движением бедер входит во влагалище, моментально теряясь от ощущений. В голове что-то трещит, а перед глазами сыпятся искры от того, как девушка сжимает его со всех сторон. Он забывает дышать, постепенно проталкиваясь глубже. Чувствует мнимую слабость, на пару мгновений склоняясь над дрожащим телом. Целует нежную кожу беспорядочно, пока ему в ухо нашептывают что-то успокаивающее в перемешку со стонами удовольствия и звуком трепещущих крыльев.       Руки девушки устраиваются на чужих твердых ягодицах, намекая, что она уже привыкла и можно продолжать. Ощущения от нахождения подобного устройства внутри были странными, пока еще непонятными, но дискомфорта она не чувствовала, только заполненность и приятное растяжение от того, как мышечные стеночки податливо сжимались и расширялись в ответ на банальные движения. Бутхилл старался двигаться аккуратно, контролировать силу, но разум его плыл быстрее, отключая тормозные механизмы.       Подхватив девушку под коленом, рейнджер резким толчком входит во всю длину. Девушка под ним сильно дрожит и изгибается, но так сладостно стонет. Крылья её дергаются и расходятся шире, раскрывая вид на все имеющееся оперение. Мужчина, не обращая внимания на круги перед глазами, скользит по ним наконечником стального пальца. Таких же зарядов, как от прикосновений других частей девушки, он не отмечает, несмотря на то, что ей, похоже, это очень нравится, раз она сжалась вокруг искусственной плоти во много раз плотнее. Та чувственно стонет вновь, когда бедра рейнджера приходят в действие. Тот двигается ритмично и размашисто, словно и в правду машина. Выходит почти на всю, а после погружается снова, - так глубоко насколько может, наполняя комнату смущающими хлюпающими звуками вновь. Задевает нужную точку из раза в раз, специально стимулируя интенсивнее. Выдает мысленно весь свой нецензурный лексикон, потому что сенсоры с ума сходят и чрезмерно долбятся об его главный оставшийся орган. Бутхилл знал, что долго такого не выдержит. Ускоряется, чтобы причинить девушке как можно больше удовольствия, отдаваясь обоюдному желанию.       Разгоревшаяся страсть между ними походила на пожар. Любые слова были излишни. Их тела сливались в единое целое. Каждое движение киборга было точным и решительным, каждое прикосновение вызывало всплеск чувств в душе девушки. Они были как две галактики, объединяющиеся во все еще неизведанном космосе.       Огонь и лед, механика и чувства, два противоположных друг другу пути — все это противопоставлялось в страстном танце их тел. Невидимая энергия переплеталась между ними, магически сливая их различные миры в единое целое. Каждый момент созданной ими интимности смешивался в объятиях, создавая неповторимую иллюзию, в которой они были свободны от оков обыденности, притворства и тяжелой судьбы. Эти две души слишком разные, чтобы быть вместе, но все равно сильно притягивали друг друга, чтобы оторваться.       — Твою ж милашку, я больше не могу, — позорно поскуливает рейнджер, замирая в девушке максимально глубоко и испуская новые волны вибрации, сводящие её с ума. — Это слишком.       Певица в свою очередь задыхается, но кивает понимающе. Зарывается в чужие светлые пряди, когда делает усилие, меняя положение своего тела, чтобы усесться обратно на чужие бедра. Целует теплые припухшие губы, на которых до этого остался след её помады. Позволяет самозабвенно кусаться и что-то шептать неразборчиво. Делает пару движений бедрами на пробу, выискивая удобную точку опоры, а после срывается на быстрый темп в попытках довести себя и своего спутника до разрядки.       — Тебе… так нравится доминировать над другими? — Слова, смешивающиеся с тяжелым дыханием мужчины, звучат куда-то в район ключицы после очередного укуса кожи над той. — Эта поза омилительно тебе подходит.       — Возможно, — выдыхает Зарянка после очередного стона, следом ухмыляясь и надавливая на чужую макушку в попытках опустить её ниже. — Разве можно было упустить шанс оседлать ковбоя?       Ухмылка на лице рейнджера вновь обнажает зубы интересной формы. Тот послушно опускается ниже, лаская мягкую грудь. Жмурится от приятных ощущений и резко поступающих уже болезненных импульсов, понимая, что у системы анализа окружения тотальный перегруз. Не смотря на это, горячий язык все равно скользит по чужому соску, который следом втягивают губами. Сминают и посасывают поочередно с другим, а после прикусывают. Тело девушки от этого особенно сильно содрогается, а раздавшийся вскрик звучит совсем надрывисто. Та крупно дрожит, сжимаемая в чужих руках. Зовет шепотом мужчину по имени, словно обезумевшая, а еще хаотично сокращается вокруг вновь завибрировавшей металлической плоти. Это становится последней каплей, от которой разум Бутхилла отключается позорно.

***

      Спустя сколько времени рейнджер приходит в себя, он сказать не может. Уши сдавливает противный писк, а голова словно находится в тумане. Прищурившись, мужчина осматривает помещение сквозь темноту. Комната пустовала. Следов произошедшего вокруг не было и в помине, как и самой виновницы событий. Это его огорчило, оставив в душе осадок. В голову лезет неприятная мысль о том, что им воспользовались и выкинули, словно игрушку, хотя расчет на это вообще-то и был. Они оба получили то, что хотели, поэтому такой исход вполне логичен. Это был всего лишь мимолетный интерес, не предвещавший продолжения. Однако, эмоции, которые испытал мужчина не дадут ему еще долго забыть этот вечер.       Пошевелив до этого обездвиженными конечностями, киборг понимает, что его в бессознательном состоянии успели отмыть, а вещи аккуратно сложить в стопку на кровати… рядом с чужими. На лице появляется нервная улыбка и гримаса непонимания. Не ушла ведь девушка голой?       — О, ты перезагрузился наконец-то, — мелодичный голос из пустоты пугает до чертиков, заставляя чужую голову развернуться в сторону источника звука, исходящего из-за соседней приоткрывшейся двери. — Ой, прости. Кажется, я тебя напугала.       Искусственное сердце Бутхила будто бы падает куда-то вниз, отдаваясь гулом и звуком перекачивающейся крови в ушах. Он смотрит на сереброкрылую довольно долго, пытаясь осознать, что она здесь и, конечно же, его не бросила так сразу, обеспечив минимальную безопасность ведь он все-таки галактический рейнджер, за голову которого назначена приличная награда. Или может надумала сама его сдать? Хотя это уже походит на паранойю, от которой мужчина мысленно отмахивается.       — Эм, часто у тебя так получается? — Девушка подходит ближе, попутно вытирая собственные мокрые волосы полотенцем и явно нервничая. — В смысле, что ты отключаешься и не реагируешь никак, кроме каких-то общих системных фраз.       — Честно, ты первая, кто смог меня так перегрузить, после одного милашки-рыцаря, — признается Бутхилл спустя пару мгновений анализа у себя в голове, касающийся этой темы. — У нас была дуэль с ним в течении нескольких суток. Его боевые навыки омилительно хороши. Правда в итоге победило истощение, которое привело к ничье.       Девушка улыбается мягко, внимательно слушая рассказ. Тело её прикрывает лишь тонкая рубашка, еле доходящая до одной трети бедра. Мужчина старательно отводит взгляд от этой детали, но глаза каждый раз возвращаются к ней с желанием дернуть за ткань ниже, спрятав привлекающе сияющую кожу.       — Знаешь, я тут подумала… Ты мне интересен. — Слова певицы звучат для него шокирующе. — Я хочу узнать о тебе больше. Твое прошлое, настоящее, или что нравится, например. В идеале вообще могли бы стать друзьями…если это осуществимо.       — Друзьями с привилегиями? — Бутхилл не может сдержаться, чтобы не отпустить рвущийся из него смешок, смущая Робин произошедшим, однако, соглашается с ней, потому что желание это взаимное. — Хорошо. Как пожелаешь, принцесса.