Тяжёлый вечер

      Судя по обуви у двери — светло-коричневым туфлям Кугисаки и ботинкам Мегуми цвета хаки — Итадори пришёл домой самым последним. Студент после работы закинул ключи на комод, разулся и побежал к своим любимым. Губы растянулись в тёплой улыбке. Но, к своему удивлению, Итадори не обнаружил парочку на привычном месте отдыха, диване перед телевизором.       Первая мысль: сладкие Кугисаки и Мегуми решили уединиться. Однако стонов Итадори не услышал. Он повесил фиолетовую накидку на спинку дивана, двинулся к спальне. Дверь чуть скрипнула, но Мегуми не обернулся, продолжая что-то писать за столом. Итадори не видел это сосредоточенное лицо, но очень хорошо себе представил, и пока не стал беспокоить.       Вскоре решилась и загадка исчезновения Кугисаки. Из ванной комнаты послышался шум воды. Вновь Итадори отдёрнул себя, а ведь ему, придурку, так хотелось завалиться в душ к уставшей после миссий даме, попробовать её соблазнить. Последнее, чего желало её сердце в такие моменты — секс.       Итадори достал из холодильника банку газировки и уселся за стол. Металл приятно холодил кожу. Стояла жара. Даже шумный кондиционер не помогал. Раздалось шипенье банки. Итадори сделал небольшой глоток и довольно застонал от прохлады.       — Опять хуйню всякую ешь? — Мегуми фыркнул, заходя на кухню. — Там в кастрюле вчерашний суп, я сам варил.       — Прости, папочка, — усмехнулся Итадори. — Но я не голодный.       Он в который раз поражался, насколько Мегуми всё же осознанный взрослый в свои годы. Да, все ребята уже не являлись детьми, подростками тоже вот-вот перестанут быть; они через многое прошли, но именно этот парень заботился о других и относился к такому очень ответственно. Итадори был убеждён, что это безумно красиво и сексуально. Всякий раз он заново влюблялся в Мегуми.       — Она очень давно уже в душе, — ворчливо протянул он, говоря своему парню о Кугисаки.       — Может, женские штучки? — предположил Итадори с надеждой.       Мегуми покачал головой. Кугисаки, конечно, мылась в два раза дольше, чем парни вместе взятые. Иногда могла и маску какую-то использовать, скраб и прочее, в чём они совершенно не разбирались. Но сейчас процесс занимал уже несколько часов. Мегуми раздражённо скрестил руки на груди. Он не любил, когда близкие от него вот так закрывались. Ему бы помочь своей девушке. Да поскорее.       — А может, мы просто её заебали, — добавил Итадори, смеясь. Из-за его очаровательного, тёплого смеха Мегуми сразу же немного расслабился. — Согласись, такое бывает.       — Бывает, конечно, — кивнул он. — Но в этом случае она обычно просто бьёт нас.       Мягкая и крупная рука Итадори легла на плечо стоящего рядом с холодильником Мегуми. Он выдохнул, успокаиваясь ещё больше. Непосредственность и простота юноши восхищали. Итадори умел найти подход к каждому и потушить любой назревающий огонь конфликта своей добротой.       Мегуми понял всё без слов. Он буквально почувствовал, как его мышцы на ногах расслабляются. И впрямь ничего плохого не происходило, как только Кугисаки захочет, её мальчики обязательно ей помогут. Ему стоило уважать чужое желание побыть наедине с собой.       Приставка и мягкий диван немного отвлекли. Но когда прошло ещё несколько часов, рациональное в Мегуми начало убавляться. Он искренне волновался. За окном уже стемнело, Итадори закрыл вид на деревья и двор шторами. Из приоткрытого окна доносился запах ночи. Всё ещё было очень жарковато.       Кугисаки вышла из ванной в коротких домашних шортах и большой белой футболке то ли Мегуми, то ли Итадори. Одежда в этом доме давно перестала принадлежать кому-то одному. С мокрых коротких прядей на спину и пол капало немного воды. Стоило Кугисаки появиться в зале и усесться между парнями, она моментально столкнулась с двумя влюблёнными взглядами.       Ей стало слегка неловко. Она редко когда смущалась, но, видимо, влажные волосы делали её более миленькой и уязвимой. Покраснеть Кугисаки не успела. Увы, на неё вновь нахлынули болезненные чувства. Не получилось их залить душевой водой. Превыше всего она мечтала сейчас отключить своё сердце.       Она пыталась быть сильной. Не плакать, не грузить мальчиков своими проблемами. В конце концов они тоже много трудились и постоянно сталкивались со сложностями. Из чреды боли и смертей состояла жизнь студентов Магического колледжа. Кугисаки ничем не отличалась от остальных.       Возможно, бездарностью. Сегодня Кугисаки не смогла спасти ребёнка от проклятия. Дух переизбытка и потребления в заброшенном торговом центре живьём проглотил девочку прямо на глазах остальных магов. Они не успели даже вскрикнуть, пошевелить пальцем. Да, к таким потерям, неудачам стоило привыкнуть. Но у Кугисаки не выходило. Её сердце кровоточило. И скрыть жгучую скорбь было невозможно.       Конечно, они заметили. Кугисаки не могла проглотить ядовитый комок в горле. Глаза рисковали стать мокрыми. Мегуми переплёл её пальцы со своими. Она зажмурилась, с ужасом ощущая, что по её щекам побежали реки слёз. Итадори нежно, очень осторожно обхватил девичий подбородок и потянул чуть в сторону. На щеке запылал лёгкий поцелуй.       От телевизора напротив доносились какие-то реплики персонажей игры. Кугисаки боялась открыть глаза. Сейчас она ненавидела себя за слабость. Нужно было объясниться? Опять сбежать и подольше насидеться в ванной? Спрятаться в спальне под одеялом и активно делать вид, что спишь?       Мегуми, словно читая её глупые мысли, сильнее сжал руку. Так он часто безмолвно выражал свою поддержку, готовность сделать что угодно, чтобы близкому стало легче. Жест вызвал в Кугисаки волну тепла, от которой под рёбрами защекотало. Она, похоже, противостояла самобичеванию и ярости, купировала их.       — Я за мороженным, — предупредил Итадори и, прежде чем встать с дивана, звонко чмокнул Кугисаки в рыжую макушку. «Ёжик» Мегуми на голове тоже не остался без внимания, после манипуляций рукой волосы приняли более хаотичный вид, хотя казалось бы, куда ещё. — И за газировкой.       — Что случилось? — Незнакомцу могло бы показаться, что Мегуми изъяснялся слишком равнодушно. Но Кугисаки знала: он просто сдерживал себя, не желая пугать её беспокойством и собственными страхами. — Нобара.       — Провальная миссия, — сказала она наконец-то, смахнула дурацкие слёзы.       Обычно холодные, отстранённые глаза Мегуми переменились. В насыщенной серости Кугисаки заметила трещинки. Она словно бы зарядила ему пощёчину. Мегуми было больно за родного человека. И как раз поэтому Кугисаки старалась не показывать свои истинные эмоции. Но после Мегуми порывисто прижал её к своей груди, крепко обнимая одной рукой и гладя по волосам другой.       Конечно, он знал, что эта боевая женщина никогда не огорчится из-за простой неудачи. И Мегуми, и даже Итадори, вероятно, догадались о серьёзных потерях. Кугисаки вслушивалась в быстрое сердцебиение парня, тихо хныкала от несправедливости, будто маленькая девочка.       Итадори вернулся с мороженым и со стуком поставил посуду на столик между дивном и телевизором. Кугисаки продолжала нежиться в объятиях Мегуми. Ещё одна пара рук обхватила расклеившуюся девушку, и она едва не растаяла от окружившей её невероятной любви.       — Пора ужинать, — со смехом проговорил Итадори и отстранился, чтобы накормить Кугисаки спасательным мороженым.              — Сколько раз мне нужно повторить, что сладости и газировка — это не ужин? — недовольно проговорил Мегуми.       Кугисаки с этого ворчания сильно умилилась. Она чмокнула растрёпанную душнилу в сухие, но мягенькие губы. Мегуми отвёл взгляд, краснея, и это была одна из самых прекрасных вещей, которые когда-либо видела Кугисаки.       Спокойствия этой ночью хватило только на пару отправленных Итадори в рот Кугисаки ложек мороженого с клубничным вкусом.       Этот дурак якобы случайно испачкал ей сладостью краешек губ. Мегуми тут же слизнул пятно с невозмутимым видом. Итадори карикатурно и насмешливо соврал, что мороженое осталось и у другого уголка, поцеловал его невесомо, но игриво.       Кугисаки глухо рассмеялась, притягивая Итадори к себе и целуя его со всей любовью. Их губы были сладкими, влажными и охлаждали в эту жаркую ночь. Поцелуи, в том числе Итадори и Мегуми — хотя было больше похоже, что они хотят друг друга то ли сожрать прямо сейчас, то ли трахнуть — сталкивали груз с плеч.       Да, в этот раз она не справилась. Погибшая девочка будет преследовать Кугисаки в кошмарах ещё очень долго. Но это не так страшно, потому что она знала: каждый раз, просыпаясь и вздрагивая, она сможет обнять своих парней и вспомнить, что мир далеко не всегда такой жестокий, страшный и несправедливый.