Назад-Вперёд

★★★       По возвращению Киру сразу же завалили звонками из Совета Федерации, но вместе с Игорем им мужественно удалось их отбить, сказав, что хоть пару дней им нужно прийти в себя, а потом она ответит на все вопросы. Право на частную жизнь ещё никто не отменял, да и в должности Киру восстановить ещё не успели.       Они не стали лететь куда-то далеко, выбрав Луну. Там, в живописном месте на берегу кратера находилась небольшая дача. Дом, построенный ещё полвека назад, был старым, не таким модернизированным, как делали сейчас, но зато был горячо любим — Игорь провёл здесь весомую часть своего детства.       Внутри все стены были в работах Алексея Селезнёва, фотографа и по совместительству мягкого добродушного человека с тёплыми карими глазами как у Игоря. Он, как и Клавдия Матвеевна, бывшая балерина Большого театра и довольно властная женщина, в данный момент находились в своём доме во Внуково, и Кира внутренне этому радовалась: собраться всей семьи для неё сейчас было бы чересчур, даже со своими родителями она успела только созвониться, обещая приехать, когда они вернутся в Москву.       Весь день и весь вечер они только и делали, что говорили.       Алиса терялась, о чём первом рассказать, но Игорь подсказывал ей время от времени. Кира узнала, как её дочь переходила из класса в класс, какие блестящие результаты показывала на лёгкой атлетике, о друзьях, о смешных случаях в космовете, о том, как Алиса с девяти лет упросила папу брать её в некоторые поездки, а с двенадцати — даже в экспедиции, сколько с ней всего случилось. И везде присутствовало это невысказанное «без неё».       Кира всё равно не могла сдержать улыбки. Она даже не надеялась, что однажды снова увидит свою малышку и узнает, как она взрослела.       Про себя не хотелось рассказывать много. Двадцать первый век для Киры запомнился, к сожалению, безрадостным: грязный, чудовищно примитивный по технологиям, кошмарно одинокий. Она была вынуждена назваться придуманным именем и жить не свою жизнь, поставив долг выше семьи и любых своих личных желаний. Работа учителем в средней школе была занятием совершенно неблагодарным, которое приносило по ощущениям гораздо больше стресса, чем борьба с космическими пиратами. детей, в отличии от пиратов, даже нельзя было бить       Алиса, конечно же, спрашивала её про Колю — Кира не знала, что рассказать. Для неё он был обычным учеником из девятисот таких же одиннадцатиклассников, немного рассеянным мальчиком без выдающихся способностей к физике. Она и подумать не могла, что он сыграет в её судьбе такую значимую роль. Даже на его лучшего друга она обращала больше внимания, зная, кем в истории станет Ефим Королёв. Но дочери она, конечно, так бы не сказала, поэтому пыталась припомнить хотя бы мелкие детали, чтобы её порадовать.       Про себя она в основном говорила, как тосковала по ним и дому, умолчав о самом тяжёлом моменте в своём пребывании в прошлом — как написала письмо мужу и дочери, а потом расплакалась. Всего единственный раз, но так горько.       Игорь тоже почему-то не выдавал подробностей, как он жил эти десять лет, всё больше говоря об Алисе, и Кира нутром чувствовала, что причины их немногословности схожи. Однако, ему и Алисе всё равно было гораздо больше рассказать.       Слёз по итогу не удалось избежать, но они хотя бы были счастливыми. Втроём они сидели в незастеклённой летней кухне, тесно сплетясь объятьями в один крепкий семейный клубок до позднего вечера. Когда на атмосферном куполе уже показалась половинка Земли, Алиса, потерев глаза, которые явно болели после слёз, ещё раз крепко её обняла, уткнувшись в плечо, и отправилась в свою комнату на первом этаже.       Игорь сказал, что сам уберёт посуду. Ему ещё нужно связаться с Вертером, уточнить, не полыхает ли там без него космовет, так что он придёт минут через пять. Кира как-то рассеяно кивнула, потерев щёки — высохшие слёзы неприятно стягивали кожу. Умывшись, она поднялась наверх.       Гостевая спальня была не такой обжитой, как хозяйская, но всё равно выглядела очень уютно. Большая двуспальная кровать занимала треть комнаты, если не половину.       Двуспальная кровать.       Что-то внутри Киры неприятно перевернулось.       Она так долго была одна. О том, чтобы найти себе кого-то в чужом двадцать первом веке, не могло быть и речи, никто и никогда бы её не понял, а без понимания не могло быть и близости. Не говоря уже о том, что она не могла забыть Игоря. Не могла забыть и похоронила надежду когда-нибудь снова его увидеть.       И вот они вопреки всему снова могут быть вместе, спустя так много лет, за которые у Игоря появились новые морщинки, их дочь из маленькой девочки выросла в прекрасную девушку, а сама Кира прожила целую жизнь, притворяясь кем-то другим. — Всё хорошо? — Игорь подошёл со спины и его ладони опустились ей на плечи.       Кира слышала его, но всё равно вздрогнула от прикосновения. — Да, — механически и совершенно неубедительно ответила она.       Зачем она врёт? Зачем врёт ему? Ей больше незачем притворяться. — Понятно, — ответил Игорь.       По его тону легко можно было определить, что он ей не поверил. Просто Игорь не любил давить. Если Кира захочет — сама расскажет. Он всегда был таким.       Его руки чуть сжались на её плечах, а потом ладони заскользили вверх-вниз, поглаживая, будто пытались согреть. Кире не было холодно. Наверное.       Ей было так неуютно, господи. Почему всё так?       Она повернулась к нему лицом, посмотрев в глаза. Игорь был совершенно спокоен и расслаблен. Кира была так далека от спокойствия как это только возможно. Она не знала, как начать этот разговор, даже не знала, что хочет сказать. И стоит ли вообще. — Выглядишь напуганной, — констатировал Игорь, снова протянув к ней руки, но на этот раз касаясь лица.       Кира сглотнула. Она должна собраться. Поговорить всё равно надо, но она так боялась всё испортить. Она только что получила назад то, о чём даже мечтать не могла, она должна быть на седьмом небе от счастья. Но это не так, и они должны поговорить с Игорем. Он когда-то был ближе ей всех на свете, они должны решить всё между собой, если она хочет действительно вернуть хоть толику того, что было. — Тебе не обязательно выдавливать из себя слова прямо сейчас, — прошептал Игорь, чуть поглаживая её щёки большими пальцами. — Утро вечера мудренее. Ты дома, всё хорошо.       Кира сделала глубокий вдох. Она хочет ему верить. Она дома, всё хорошо.       Видя, как она чуть расслабилась, Игорь одобрительно улыбнулся. Он всегда был сильным плечом, на которое Кира могла опереться.       Но когда он поддался вперёд, собираясь поцеловать её в губы впервые с возвращения, Кира отшатнулась.       Ну вот она всё и испортила. Увернулась от любимого человека, который к ней со всей душой. Который любил её и скучал по ней всё это время. Который не видит причин, по которым она сейчас отшатнулась от него, будто обожглась, потому что этих причин нет. Их не должно быть.       Игорь хмурится, на его лице отражаются удивление и непонимание, отчего Кире делается только хуже. Она хочет оправдаться, но она не знает, как и чем объяснить свои действия. — Прости, — только и проронила она. — Пожалуй, мне придётся настоять на разговоре, — Игорь поджал губы — обида — и его расслабленность полностью уходит. — Мы не виделись десять лет, — Кира не знает, что ещё сказать, как описать свои чувства. — Верно, — кивнул Игорь. — Ты не соскучилась? — Соскучилась! — Киру изнутри обжигает страх: сейчас он всё неправильно поймёт и подумает, что она его больше не любит. А потом развод, Алиса посмотрит на неё как на предателя, потому что это она будет виновата, ей придётся переехать из космовета, и она снова будет одна одна одна.       Игорь пристально смотрит на неё несколько долгих секунд, а потом его лицо меняется. Кира узнаёт это выражение. У Игоря на лице проскальзывает жалость. — Не нравится мне так вести разговор, — Игорь тяжело выдохнул. — Я пока что не очень понимаю, что именно происходит, но иди лучше сюда.       Игорь широко разводит руки и чуть отклоняет голову вправо. Кира с облегчением и неподдельной радостью принимает приглашение в объятья. Чтобы она сейчас не сказала, она будет чувствовать рядом Игоря, вцепится руками и ногами, чтобы удержать, если потребуется: возможность потерять его из-за своих неосторожных слов или глупых запутанных чувств из просто давящей мысли за секунду превратилась в пугающую не на шутку.       Зато теперь не осталось сомнений, что она не хочет расставаться и разводиться: потерять Игоря страшно. Его объятья дарят тепло и спокойствие, Кире правда в них уютно. Она мнёт пальцами его рубашку возможно слишком сильно. — Мы можем отложить этот разговор на завтра. Я понимаю, ты устала. — Нет, — прошептала Кира ему в шею около воротника. — Я так не усну. — Тогда я тебя слушаю, — ладони Игоря начали успокаивающе поглаживать её по спине.       Кира позволяет себе немного понежиться в этом ощущении. Господи, какая она дура, что вообще начала этот разговор, надо было промолчать и просто переждать. Но назад уже не повернуть. — Я не знаю, что на меня нашло, Игорь, просто… — Кира зажмурилась. Она просто должна говорить, как есть. Игорь поймёт её, это же Игорь. Самый терпеливый и самый родной ей человек на свете. — Я боюсь, что мы слишком изменились. Я не знаю, как ко всему подступиться. Я так долго жила не свою жизнь, что теперь будто не знаю себя. — Конечно, я понимаю. Нам обоим было сложно. Даже если ты сомневаешься, любишь ли меня всё ещё, я хочу помочь тебе выяснить это.       От этих слов Кира даже перестала прятать лицо у него в шее, резко отстраняясь и ошарашено смотря ему в глаза. — Я люблю, Игорь, люблю! Как может быть иначе? Даже не говори мне об этом. — Хорошо, — Игорь тепло улыбнулся, соглашаясь. — Я готов говорить тебе только то, что ты хочешь слышать. Ты же знаешь, я люблю угождать. Всё только для тебя.       Кира знала, что он говорит искренне. Что он правда любит. Он любит её.       От этого знания внутри разливалось медовое спокойствие. Мало ли она в своей жизни говорила и делала глупостей? Игорь всегда был на её стороне, чтобы не случилось. И он знал, как она им дорожит.       Это в начале их отношений он всё никак не мог поверить, что она, лучшая из своего подразделения в Звёздной Федерации, выбрала его — не особо перспективного скучного биолога без сколько-нибудь значимых достижений к тридцати годам, без высокой зарплаты и привлекательной внешности, стеснительного в общении с девушками и всегда недостаточно хорошего даже для собственной строгой матери. А потом взял и поверил, Кира его убедила. Когда они поженились, у Игоря будто крылья за спиной появились. Он начал вести себя уверенней, наконец занялся реализацией своих амбиций и ещё до исчезновения Киры добился признания в своей области и поста директора в космовете. После этого у Игоря, который сам утверждал, что является полной копией отца, что внешне, что по характеру, по иронии стали явственней проскальзывать черты матери. С годами в нём можно было заметить чуточку снобизма, немного надменной брезгливости и иногда даже высокомерия. И это в Игоре, всю жизнь на экспедициях ковырявшегося в лучшем случае в инопланетной грязи, а чаще совсем в другом! А как он иной раз мог, не повышая голоса, саркастично отчитать своих сотрудников… Кире оставалось только жалеть их, стараясь не выглядеть слишком гордой: без неё Игорь бы не добился таких успехов в карьере. В обратную сторону это тоже работало: без него она, получив бы хоть самый высокий пост в Федерации, не была бы счастлива. Ни в одних отношениях она не чувствовала столько поддержки и уверенности в своём партнёре, никогда и никто её не понимали так, с полуслова.       Наверное, всё дело в этом. Кира не думала, что однажды встретит такого подходящего человека, как Игорь — ей всегда говорили, что с таким своенравным характером она никого не найдёт, а юношеский неудачный опыт это только подтверждал. И, вернувшись, она боялась понять, что всё изменилось. Что они отвыкли друг от друга, что та гармония и баланс, которые были раньше, утеряны навсегда. Было страшно близостью найти этому подтверждение.       Но не бороться за своё счастье было бы просто трусостью, а Кира была лучшим агентом Федерации не потому, что имела привычку идти на поводу у своих страхов.       А Игорь её поддержит. Как и всегда. — Спасибо, — Кира положила свою ладонь поверх его на своей щеке.       Хотелось сказать больше, но слова не могли передать, насколько она переполнена нежностью и благодарностью к этому человеку.       Игорь улыбнулся ей в ответ, а потом медленно, будто проверяя, ласково и почти невесомо коснулся губами её щеки, целуя. По телу Киры прошлась приятная дрожь. — Нам обоим пришлось несладко друг без друга, верно? — тихо сказал он. — Да, верно, — Кира вжалась лицом в тепло его ладони.       Страх и растерянность, ледяной когтистой лапой сжимающие внутренние органы, начали уходить. Слушать бархатистый голос Игоря, мягкий, знакомый, такой родной, было очень приятно. В голове становилось блаженно пусто, а внутри благодатно разливалось тепло. Всё хорошо. Он рядом, он поддержит, поможет, всегда поймёт. — Думаю, мы могли бы просто лечь спать, — прошептал Игорь, его дыхание щекотало кожу. — Тебе нужно о многом подумать, а день выдался такой эмоциональный, лучше отдохнуть. — Да, прекрасная идея. — Просто ляжем спать, может быть, в обнимку, ничего более. — Да.       Они потянулись друг к другу одновременно, сразу целуя глубоко, вцепляясь руками, будто их вот-вот снова разлучат. Устоять было просто невозможно, по крайней мере, Кира могла говорить за себя: Игорь был таким тёплым и родным, и так близко, только возьми. И совершенно на неё не давил, соглашаясь двигаться в её темпе. Это парадоксально подстёгивало желание близости здесь и сейчас, а глупые разбирательства хотелось оставить на потом. Пережитый страх за их отношения при этом только усиливал её уверенность, что нужно срочно убедиться, что Игорь действительно рядом, он с ней, он — её. Необходимо было проверить, что осталось прежним, а что в нём поменялось — его вкус, его запах, ощущение его голой кожи под подушечками пальцев. Нравится ли ему как раньше, если- Да, нравится. И очень даже.       Киру начало даже немного потряхивать в предвкушении удовольствия. Руки Игоря огладили её тело сквозь одежду и опустились на ягодицы, собственнически сжав. Её так давно никто не трогал, что Кира просто плавилась. Даже ноги подгибались.       Решая не терять времени — а до того, как её колени действительно подогнуться, оставалось явно немного — она потащила Игоря к кровати. Благо, путь был недолгим. Сев на край, Кира скинула с себя кофту, начиная расстёгивать штаны. — Ну что, ложимся спать? — Игорь сверху улыбнулся, нависая над ней.       О, Кира любила, когда он нависал сверху. Ей нравилось. Она могла быть открытой перед ним, могла подставить чувствительные уязвимые места, зная, что не получит ничего кроме бережной ласки. Мгновенно захотелось развести ноги пошире и подставиться.       Она, вечно собранная и готовая бить или бежать в любую минуту в любой обстановке, чувствовала это желание только с ним. От того, что Кира могла это потерять, что она, по факту, потеряла это на целых десять лет, захотелось завыть раненым зверем, но она стиснула зубы и задвинула эту мысль подальше и поглубже — хватит с неё скорби. Кира устала оплакивать потери, ей хотелось насладиться тем, что она себе вернула. Тем, что по праву её. — Игорь, раздевайся немедленно.       Игорь, наверное, не ожидав услышать такой её тон, даже немного опешил, а потом мягко рассмеялся, начиная заученным движением расстёгивать пуговицу за пуговицей на своей рубашке. Кира очень жалела, что он сейчас не в свитере или любой другой одежде, которая снимается в одно движение — ожидание казалось настоящей пыткой.       Едва рубашка оказалась на полу, Кира притянула его к себе ближе и поцеловала в солнечное сплетение. Совсем близко билось его сердце, если Кира поведёт губами чуть выше, она его почувствует. Но она, конечно же, должна отстраниться, иначе как Игорь снимет штаны?       Игорь понимающе улыбнулся на сожаление в её взгляде, и, едва она его отпустила, одним слитным движением снял с себя остатки одежды. Кира облизнула пересохшие губы и, не сводя с его тела взгляд, спешно отползла на середину кровати, давая ему место. — Иди ко мне, — Игорь, усевшись поудобней, похлопал себя по бёдрам, и Кира с удовольствием на него запрыгнула, обхватив ногами.       Прижиматься кожа к коже, при этом не на секунду не разрывая поцелуй, было отдельным удовольствием. Кира чувствовала, как между ног всё пульсирует и тянет, как нестерпимо хочется его в себя. — Давай только не будем тянуть? — она заставила себя оторваться от его губ. — Долгие предварительные ласки я сегодня не выдержу. Потом, ладно? — Кира, я десять лет женщину не трогал, сжалься надо мной! — руки Игоря, до этого надёжно придерживающие её для равновесия, переместились с её поясницы сначала на бока, а потом и на грудь, основательно сжав.       Киру прошило возбуждением. Чёрт, чёрт. — Игорь, — сдавленно простонала она, жмурясь от удовольствия. — Я помню, что ты любишь, — раздался голос Игоря прямо рядом с ухом. — Хочешь, я тебе тоже напомню, дорогая?       Кира жалобно пискнула, когда Игорь уложил её на спину — на лопатки, можно было бы сказать в спарринге. Мозг отказывался соображать, а из себя невозможно было выдавить ни протестов, ни одобрительных слов, когда его руки быстро и жадно начали трогать её везде. Удовольствие от каждого прикосновения только сильнее лишало дара речи — слова Игоря не были бравадой, он всё помнил, даже если со временем забыла сама Кира. Её волосы наутро будут в полном беспорядке, слишком уж сильно она елозит сейчас головой по подушке, не зная, куда себя деть.       В какой-то момент Кире даже показалось, что она так и кончит, без его члена внутри. Такая возможность была весьма вероятна, но Киру совершенно не устраивала. Ей повезло, потому что к этому времени её муж решил всё-таки над ней сжалиться и поудобней устроил её бёдра на своих боках, наконец собираясь войти. — О да, пожалуйста, Игорь, ты лучший на свете. — Люблю слышать это в постели, — Игорь усмехнулся, но его рот почти сразу округлился в немом стоне, когда он медленно начал протискиваться внутрь.       Признаться, Кира немного отвыкла от его размеров. Ощущения были почти распирающими, но она бы в жизни не попросила его остановиться. Разве что, немного замедлиться. И двигаться не сразу.       Игорь, который всё это время и так не отрывал от неё взгляда, чутко замер, когда полностью оказался внутри. — Дай мне пару минут, — прошептала Кира, стараясь заново научиться дышать. — Пару минут?! — ошарашенно выдохнул Игорь с долей возмущения в голосе. — Ну может быть и не столько, ах, — Кира сжалась на нём. — Кира. — Давай, сейчас, — она запрокинула голову.       Конечно, Игорь не начал с разгону вбиваться в неё быстро и жёстко. Он двинул бёдрами назад, чуть выходя, но обратно толкнулся аккуратно и плавно. Они оба удовлетворённо выдохнули. Такой спокойный ритм вначале был просто идеальным.       Вскоре Кира привыкла, подстроившись под движения. Игорь внутри неё идеально давил на все точки, а распирал ещё прекрасней. Правда, едва ей начало всё нравиться, как имеющегося показалось мало. Тем более, удовольствие внутри начало нарастать, а с таким ритмом ей потребуется ещё слишком много времени, чтобы кончить. Её это сейчас совершенно не устраивало. В любой другой раз, особенно, как бывало, после выматывающей миссии, она была бы совершенно не против позволить Игорю двигаться как ему нравится, особенно с учётом того, как он беспроигрышно всегда доводил её до оргазма. Который, если долго к нему вести, бил, бывало, сшибающе сильно. Но сегодня ей нужно было другое. — Игорь, сильнее, — потеряв надежду, что Игорь сорвётся раньше неё, попросила Кира.       Она больше не могла ждать, этот выверенный размеренный темп начал выводить её из себя, заставляя вертеться под ним ужом на сковородке. Кира уже даже прикидывала, не стоит ли без слов применить немного силы, чтобы перевернуть их и оказаться сверху. Тогда бы она двигалась так быстро и так сильно, как захотела бы. — Люблю, когда вы даёте мне указания, товарищ офицер, — сказал Игорь деланно-серьёзным тоном и Кира не смогла сдержать сдавленного смеха.       Нет, она не то чтобы любила командовать в постели, просто иногда высказывала пожелания и просьбы, а эта шутка, она была такой древней, ей было, наверное, уже лет двадцать. Она появилась, когда у Киры ещё было офицерское звание.       Долго смеяться ей, конечно же, не пришлось: Игорь был очень исполнительным. Поудобней подхватив её под бёдра, он начал двигаться быстрее и глубже. В сочетании с его размером и крепкой хваткой получалось почти жёстко, и Кира застонала.       Очень хорошо. Ей так хорошо.       Глаза сами начинают закатываться, и приходиться приложить усилия, чтобы не начать царапать Игорю спину и плечи — он не остановит её, стерпит, если потребуется, но она знает, что он не очень любит быть исполосованным. Ему и так на работе от животных достаётся через раз, ещё и от Киры не хватало получить.       Так что Кира держится. Но ей впервые за десятилетие так хорошо, что контроль утекает сквозь пальцы. — Игорь, ещё немного, я уже… — она задыхалась, захлёбываясь словами.       Так жарко, близко, крепко, невозможно. Она так скучала. — Прекрасно, — Игорь прорычал ей на ухо, чуть прикусывая, и Кира кончила, всё-таки впившись ему в плечи короткими ногтями.       Всё её тело выгнулось, а бёдра сжали его, может быть, слишком сильно. Все чувства словно выкрутили на максимум, мышцы напряглись, и остатки сознания Кира направила на то, чтобы не застонать в полный голос — стены тут с неплохой звукоизоляцией, но лучше не орать, чтобы потом не было стыдно смотреть в глаза взрослой дочери за завтраком.       Игорь сжал её в объятьях в ответ, сбился с ритма и тоже кончил. Кира с сожалением осознала, что он тоже сдерживался, стараясь не быть громким. По приезду домой она позаботится о том, чтобы довести его до исступления в их спальне, чтобы он стонал во всё горло. Она это умеет, она тоже помнит, как и какими методами это делается.       Она кончила меньше минуты назад и уже строит планы на следующий раз. Хороший знак относительно их воссоединения, не так ли?       А она ещё вздумала переживать, почти доведя себя до паники.       Кире снова хочется смеяться. И немного плакать. Но она всё-таки просто смеётся, и обнимает Игоря, целуя его во взмокший висок. Его хвостик уже не такой идеальный без единой выпавшей пряди, но ей так нравится даже больше.       Игорь поворачивает к ней голову, и они расслабленно целуются. — Быстрый душ? — Мне нравится предложение.       Благо, прямо здесь есть дверь во вторую ванную, и им не придётся беспокоиться, что их увидят. Смыв пот и некоторые другие жидкости, они, наскоро вытираясь, снова валятся на постель. О том, чтобы поменять простыни, не может быть и речи, но они, вроде, и так были довольно аккуратны.       Они забираются под одеяло, и Кира перекидывает через Игоря руку, положив голову ему на грудь. — Не знаю, как ты, а я прям чувствую, что мы стали старше, — вдруг говорит Игорь, смотря в потолок. — Надеюсь, я не сорвал спину. — Но оно того стоило? — Вне всяких сомнений, — Игорь едва успел это договорить, как его губы снова оказались на её.       Кира счастливо выдыхает в поцелуй. Все тревоги улеглись, а тело было абсолютно расслабленным, словно плавая в сладкой неге. Она давно не чувствовала себя такой удовлетворённой. И, в целом, понятно, почему.       Они с Игорем выдержат любые невзгоды. Хотя теперь ей было сложно представить, что такого с ними может произойти. В любом случае, по сравнению с вынужденной разлукой в десять лет любая трудность точно покажется детским садом.       Спать хотелось зверски. Так что Кира поудобней устроилась у Игоря на груди, зевая и закрывая глаза. Всё у них будет хорошо, и никто и ничто им не сможет помешать. ★★★