Заметки одной любви

      Стоит сказать, он был самым светлым ребенком, которого я когда-либо видела. Конечно, я тоже была подвержена слухам о том, что третий сын Казекаге — самый настоящий дьявол. Об этом говорили все, в том числе и моя мама, чье мнение для меня было эталонно верным в том возрасте. В моем понимании, никто не мог быть более правым, чем она.       К тому моменту я совсем заблудилась. Я плохо ориентировалась в деревне, потому что большую часть времени сидела дома и хлопотала по хозяйству, а когда я этого не делала, то пыталась слиться со стенкой и не отсвечивать. Я знала лишь пару ларьков относительно недалеко от нашего дома, в которых можно было купить еды и одежды, да и только.       Улицы пустовали. Никто в здравом уме не выйдет в такой поздний час. Детей часто пугали сплетнями про Гаару, чтобы заставить их лечь и не рыпаться. Моя мама была самой главной приверженицей этих сплетен. Обычные сказки она никогда не рассказывала, но изредка, когда было хорошее настроение, повествовала о демоне песков, красноволосом маленьком мальчике.       Я и не ожидала никого увидеть на этих темных одиноких улочках. Мне даже пришла в голову мысль: а что, если они тоже мучаются от одиночества? Дороги, по которым ходят так много людей днем, ночью пустуют. Должно быть, им очень обидно, что их так бросают... Хотя, мама говорила, что ни улицы, ни дороги никогда живыми не были. Но тогда, в ночной тиши и при свете луны, мне показалось, что это не так. Конечно, перечить матери я и не думала. В конце концов, я всего лишь глупый несуразный ребенок. Но представлять, что эти улочки были такими же, как я, бредущими в неизвестном направлении и ищущие свое место в жизни, было очень приятно.       На красноволосого детского кошмарика я наткнулась совсем случайно. Я настолько увлеклась фантазией о дорогах, что буквально врезалась в него лбом. Кажется, в этот момент он тоже смотрел исключительно себе под ноги, а потому не заметил меня и вовремя не отошел.       Каким же было мое удивление, когда оказалось, что я врезалась не в него, а в стену из песка! Правда, я не совсем понимала это. В тот момент я не придала этому значения. Да и мальчик не выглядел устрашающе. Свою голову он прикрыл широченным шарфом, так что я не видела примечательных волос.       Я никогда до этого момента его не встречала. Я не играла со своими сверстниками, не гуляла на площадках, одним словом, никуда не выбиралась из дома. Именно поэтому, единственным ориентиром для меня были ярко-красные волосы цвета крови. Да и тем более, Гаара к тому моменту мне казался больше страшной байкой, чем действительно страшным монстром, которого можно было встретить. Пожалуй, меня сдерживало от поспешных выводов лишь мое решение, что я его никогда в своей жизни не увижу.       — Ты чего по улицам шатаешься? — жалобно протянула я, попытавшись придать своему писклявому голосу грозный и обиженный вид. Это была еще одна причина, по которой у меня не было друзей. В свои пять я славилась своей грубостью и неумением общаться. Единственным примером для меня всегда оставалась мама, а у нее кроме меня никого не было. — Надо быть осторожнее! Мама рассказывала, что по ночам Гаара ходит!       — Я не боюсь его, — мальчишка съежился и отвел взгляд. Он был таким же низким и хрупким, как и я сама.       — Почему? Мама говорила, что он ест людей. Совсем дурак что-ли? — понятно, что быть романтичной натурой с таким примером поведения у меня не получалось. В свое оправдание могу лишь упомянуть, что я, в своем понимании, позаботилась о нем, предупредив, что здесь может быть опасно.       — Он не ест людей, он хороший... — голос паренька стал настолько грустным, что мне показалось, будто он сейчас расплачется. И я потерялась. Я не понимала, что нужно делать в такой ситуации. Как заставить его перестать?       — Не реви, вдруг родители рядом, — пригрозила я, показательно оглянувшись по сторонам. Тот не понял, к чему я вообще об этом сказала, но прекратил. — Если честно, я никогда не видела его, но мама говорит, он плохой. А ты видел его?       — Видел, — коротко кивнул мальчик. — Он не плохой. Не называй его больше плохим, пожалуйста.       — Но мама сказала...       — Он не плохой! — взвился мальчишка, начиная плакать. Выпятив губу, тот рукавом попытался вытереть свои слезы.       Мама была для меня всем. И встретившись с мнением, которое отличается от мнения моей матери, я растерялась. Мне не хотелось принимать, что она может быть не права, и одновременно с этим, в глубине души я надеялась, что этот мальчик докажет, что и последующие мамины слова неправда.       — А я плохая. Тебе не стоит со мной разговаривать, — я отвернулась от него и хотела уйти прочь, но тот не позволил, схватив меня за руку. Сердце пропустило удар. Я не ожидала этого, но даже не попыталась выбраться. Лишь долгим печальным взглядом буравила песок под ногами.       — Ты не плохая, — упрямо заявил мальчишка. И только я услышала эту фразу, как меня накрыло эмоциями. Все те убеждения, что мама мне внушала всю мою жизнь полились из меня бесконтрольным словесным потоком.       — Плохая-плохая-плохая! Я неуклюжая и глупая! Я разбила тарелку и мама выгнала меня из дома! Она сказала, что вышвырнет меня, если я, если я..! — внезапно мальчик отпустил меня и посмотрел на свою руку долгим испуганным взглядом.       — У тебя идет кровь... — пораженно произнес тот. — Нужно срочно обработать, пока хуже не стало, — он потащил меня куда-то вдаль улочек, пока мы не дошли до неприметного домишки.       Я была слишком удивлена, чтобы брыкаться, поэтому просто последовала за ним. На улице было холодно. Как сейчас помню ледяной песок и быстрый ветер, который был способен снести меня с ног.       Мальчик привел меня к небольшому домику. Он уверенно постучался, ожидая ответа. Я незаметно для себя ссутулилась и опустила голову.       — Никто мне не откроет... — неуверенно проскулила я. — Никому не нужна бездомная побиранка. — Думаю, не нужны уточнения, кто именно поспособствовал формированию у меня такого мнения.       — Откроет, — убежденно парировал мальчишка. Он выглядел обеспокоенным и отчего-то взволнованным.       И дверь открылась. На улицу вышел высокий парень, для меня тогда совсем взрослый дядька. Он выглядел заспанным. Увидев нас на пороге, тот очень удивился и тут же погнал нас внутрь.       Уже там он обработал мои раны не только на руках, но и на лице.       — Вы почему не дома? — спросил тот. Меня поразило, насколько нежным может быть строгий голос. Моя мама меня бы за волосы оттаскала за это.       — Сбежала, — как ни в чем не бывало ответила я, боясь разочаровать единственную родительницу. Почему-то меня всегда преследовало ощущение, что она узнает обо всем, что случается в моей жизни, а потом накажет за промахи. Ведь за такой как я надо постоянно смотреть, чтобы что-нибудь не учудила.       Дуреха.       — Но ты же сказала, что тебя выгнали из дома, — недоуменно отозвался мальчик, отчего я пристыженно опустила голову.       — А ты не лезь не в свое дело! И вообще, я такого не говорила! — взъелась я, глядя на него обиженным взглядом. Тот перевел еще более не понимающий и расстроенный взгляд на взрослого парня, на что тот деловито покачал головой.       — Давайте не будем ругаться, хорошо? — мягким тоном предложил тот. — Скажи, как тебя зовут? И откуда все эти раны? Должно быть, ты сильно замерзла, пока шла сюда, — парень принялся бинтовать мне руку, в которой я держала осколки. Отвечать мне не хотелось, поэтому я показательно отвернула голову. — Хорошо, давай я первый. Меня зовут Яшамару. Я очень рад с тобой познакомиться, — он улыбнулся.       Я перевела на него косой взгляд исподлобья, не зная, стоит ли представляться или нет. В конце концов, я решила, что ничего страшного не случится, если я назову свое имя.       — Хикари Ватанабэ. Я порезалась немного, — пробубнила я, скривившись от саднящей боли в руке. — И мне уже не холодно, — добавила, тем самым, отвечая на все вопросы, что поставил мне Яшамару. Тот благодарно кивнул. Я не понимала, как можно было вести себя так? Он что, тоже дурак какой-то?       Вот только, дураком Яшамару не выглядел. Я вновь перевела взгляд на мальчика.       — Эм... Спасибо, что привел, и.. А как тебя зовут? Почему шарф в помещении не снимаешь? — я знала, что таким способом он укрывал голову от песка, что переносил сильный ветер. Извинения не были моим коньком, так что я предпочла обратить свое внимание на его странность, нежели ждать ответа на них.       Лицо мальчика мгновенно приобрело растерянный и испуганный вид. Он со страхом перевел взгляд на Яшамару, словно искал у него поддержки. Я и подумать не могла, что кто-то с таким ужасом отреагирует на меня. В конце концов, я считала себя жалким и никудышным ребенком. А кто в здравом уме испугается жалкую и никудышную девчонку?       — Я... Тебе уже лучше? Яшамару, может, мы дадим с собой лекарств? — внезапно, тот о чем-то вспомнил и подбежал к одному из шкафчиков.       — Хикари-чан, у тебя есть дома спирт и бинты? — тихо спросил Яшамару, пока мальчик рылся на полках. Я согласно кивнула, хотя, на самом деле понятия не имела, есть ли они у нас. Мне казалось, что это какая-то проверка и если я неправильно отвечу, то случится нечто плохое.       Когда мальчик вернулся, в руках у него я заметила небольшую стопку тарелок. Он протянул их мне, смущенно улыбнувшись.       И я расплакалась. Разрыдалась на весь дом, прикрыв ноющее лицо руками. Стоило слезам покатиться по моим щекам, как порезы начали сильно болеть.       — Мне не надо, не надо... — судорожно отказывалась я, мотая головой из стороны в сторону. И вновь я оставила мальчонку в смешанных чувствах. Он положил тарелки на стол и подошел ко мне. Он обнял меня, утешающе погладив по голове. Что-то внутри меня тогда треснуло.       Я тоже обняла его, не зная, как еще выразить свои обиду, боль и отчаяние, которые скопились внутри меня. Этот мальчишка оказался настолько заботливым и внимательным, что у меня не было никаких сил злиться на него. Более того, мне стало стыдно за свое поведение ранее. Когда тот отпустил меня, я еще раз извинилась.       — Я подумал, что твоя мама не будет так сильно ругаться, если ты принесешь их, вместо разбитой. Яшамару всегда говорил, что если хочешь с кем-то подружиться, нужно помогать, так что-о... возьми, — он вновь кивнул на посуду, что покоилась на столе.       — Ты хочешь со мной дружить? Нет, тебе нельзя со мной дружить, — мальчик выпятил губу и нахмурился. Лишь сейчас я заметила, что у него страшные синяки под глазами и нет бровей. А еще, у него очень красивые глаза. Я ни у кого таких не видела.       — Но почему? Яшамару, почему! — тот обратился к парню, до этого сидящему рядом со мной и не вмешивающемуся в разговор. Настолько беспомощным был его голос, что я опешила. — Почему она не хочет со мной дружить!?       — Хикари-чан, почему ты так думаешь? — мягко задал вопрос Яшамару, попытавшись урегулировать детский конфликт. Думаю, он не спросил бы меня об этом, если бы я знала о личности мальчонки. Но я не знала.       — Я грубая! Никто с такой девочкой дружить не будет! И любить меня никто не будет! Мама сказала, что я глупая растяпа! — а потом я испуганно покосилась на дверь. В пять лет у меня плохо получалось держать язык за зубами, когда я находилась в обществе других людей.       — Я буду! Хикари-чан, давай дружить? — и тогда он посмотрел на меня тем самым взглядом, который я не забуду никогда. Твердо уверенный в своем решении, тот смотрел на меня с такой искренностью, что это меня задело до глубины души. — Мне все равно, что ты грубая, и ты вовсе не глупая. Хикари-чан, пожалуйста!       — Не верю! Ты меня бросишь! Ты не будешь со мной дружить. Такой хороший мальчик никогда не будет дружить с такой плохой девочкой!       — Я тебя не оставлю. Я не такой, — и все же, тот продолжал настаивать на своем. Увидев шанс получить друга, он цеплялся за него, как за последнюю соломинку. И под этим напором я сдалась.       — Ты... ты правда хочешь со мной дружить? — неуверенно спросила я. Мальчик с готовностью кивнул. Я шмыгнула носом, окончательно растерявшись. — А если я... Что-нибудь не так сделаю? Если я что-нибудь сломаю, ты меня выгонешь?       — Не выгоню. Хикари-чан, я тебя не выгоню! — тот обернулся к вновь замолчавшему взрослому. — Яшамару, можно мы с Хикари-чан с тобой переночуем? Просто...       — Ты не можешь скрываться вечно. Если ты хочешь дружить, тебе надо представиться, — с легкой ноткой укора в голосе внезапно произнес Яшамару. И вот опять. Мальчика снова будто холодной водой окатили.       — Я... Ну... Хикари-чан, пообещай... пообещай, что ты не испугаешься, ладно? — его голос дрогнул. Я кивнула, не совсем понимая, к чему он клонит. — Меня... Меня зовут Гаара. Пожалуйста, давай дружить?       Одной рукой он снял со своей головы шарф, показывая насыщенно красные волосы цвета венозной крови, а вторую протянул мне. Внутри меня в тот момент все замерло.       — Это неправда... — я вцепилась пальцами в свои тоненькие штанишки, купленные моей матерью для сына. — Ты же не ешь людей! Ты же... Ты же хороший. Ты не Гаара, я не верю!       — Я Гаара! — крикнул он. Внезапно я заметила, что вокруг него летают маленькие песчинки. Песчаный Гаара. Красные волосы, управляет песком. Кажется, мама говорила, что он никогда не спит. Это точно он.       — Тогда зачем ты мне помогаешь? — плаксиво спросила я, вновь готовая разреветься. Если так вспомнить, в нашу первую встречу мы очень много плакали, или были на грани слез. Особенно я.       — Потому что я хочу с тобой дружить! Хикари-чан, пожалуйста! — он буквально требовал этой дружбы. И это был единственный способ заставить меня перестать закрываться в своем маленьком мирке, где меня никто никогда не примет.       — Только... Если не скажешь моей маме. Она будет сильно ругаться, я не хочу, чтобы она расстраивалась... Пожалуйста, не говори ей.       — Не буду! Никогда-никогда не расскажу! — заверил меня Гаара. Я натянуто улыбнулась. — Яшамару! Хикари-чан со мной подружилась! Мы с Хикари-чан будем друзьями! — он так широко улыбался, что я не могла ему поверить. Он так рад, что дружит... со мной? Для меня это стало самым настоящим шоком.       Похваставшись перед Яшамару, тот вновь схватил тарелки со стола и буквально впихнул мне их в руки, а потом побежал в другую комнату. Оттуда он принес небольшую коробку и тоже вручил ее мне.       — Это чтобы царапины быстрее зажили, — пояснил Гаара, глядя на меня сияющими от счастья глазами.       Два маленьких никому неугодных плохих ребенка. В ту ночь я усомнилась в словах матери, а еще получила себе первого друга. В самом деле, в тот момент мне было все равно, способен ли Гаара на те ужасы, про которые она мне говорила.