Тридцать шесть вопросов, чтобы...

Чихиро ставит ноутбук на письменный стол, подключает наушники, пододвигает стакан с колой поближе. Утро выдалось довольно суматошным, он не успел позавтракать, потому что пришлось дистанционно три часа разбираться с какой-то ошибкой на компьютере матери, а потом, будто этого было мало, одноклассник попросил помочь с тестом по литературе. К обеденному звонку Чихиро опаздывал, поэтому написал Акаши, что может задержаться на полчаса. Тот ответил, чтобы он не торопился, поэтому Чихиро успел забежать в МакДональдс за едой. Он мог бы купить себе что-то более сбалансированное, но организм требовал фастфуда, поэтому на столе разложились бигмак, большая порция картошки, наггетсы и кисло-сладкий соус. Возможно, есть во время выполнения задания неприлично, но Чихиро и без того задержался, да и какая разница, если Акаши всё равно будет записывать его ответы в печатном виде. Он запихивает в рот сразу пять картофелин, делает большой глоток колы и нажимает на «вызов». Чихиро думает, что, прежде чем звонить, нужно было, наверное, написать Акаши, но тот спустя несколько секунд принимает входящий вызов. — Добрый день, Чихиро, — Акаши, как и в прошлый раз, сидит за столом. Рыжие волосы взлохмачены, чуть влажные. Видимо, он недавно вышел из душа, судя по махровому банному халату и голубому полотенцу на плечах. — Опоздал, извиняюсь, — говорит Чихиро. — С утра навалилось дел. Можем разделить первый блок на два дня, если у тебя времени в обрез. — Нет, всё в порядке. Думаю, за пару часов управимся. — Окей. Чихиро откусывает бургер, привлекая внимание Акаши. — Приятного аппетита, — со смешком говорит тот. — Пасиб. Не успел позавтракать с утра. — Уже второй раз дразнишь меня. Вчера кофе, сегодня бургер. Чихиро показательно тыкает бургером в камеру. — Ой, как вкусно, — издевательски тянет он. — Что, МакДональдс тоже далеко от твоей золотой клетки? Или тебе не разрешают есть еду для простолюдинов? — Кто мне запретит? — усмехается Акаши. — Просто пока тебя не увидел, не думал, что хочу бургер. — Так закажи, чё. — Я плотно пообедал, поэтому это не физический голод. Увидел у тебя и захотелось, — Акаши снимает полотенце с плеч и кидает куда-то за пределы видимости камеры. — О, так ты всё-таки подвержен влиянию? — дразнит Чихиро, обмакивая ещё теплый наггетс в соус. — Второй блок ещё не начался, поэтому я не буду отвечать. — Это уже ответ. Акаши смеётся, прикрывая рот рукой, а Чихиро отмечает, что его смех звучит довольно мягко. Почему-то вспоминаются слова Хаямы, что тот никогда не слышал, как смеётся Акаши, и это кажется странным. Ведь Чихиро слышал этот смех довольно часто. — Ну что, кто начнёт? — спрашивает он, прерывая собственный поток мыслей. — Вчера я был первым, значит, сегодня твоя очередь, — отвечает Акаши. — А я думал, что ты любишь всегда быть первым. — Иногда можно дать шанс другим. — Такие шансы даром не сдались, — фыркает Чихиро, глядя на то, как на чужих губах растягивается ехидная улыбка. — Ну ладно, сделаю тебе одолжение. Он открывает вчерашнее сообщение Акаши с вопросами и листает до второго блока. Интересно, насколько более откровенными и личными будут эти вопросы? Даже в первом блоке были те, на которые не особо хотелось отвечать. Конечно, он может соврать на какой-нибудь особо неприятный вопрос, но Чихиро любил быть предельно честным с собой и окружающими. Если ответ не понравится его собеседнику, то это проблемы собеседника. — «Если бы магический кристалл мог открыть вам правду, о чем бы вы хотели узнать?» — зачитывает Чихиро и морщится. — Ну что за глупость. Что ответ на этот вопрос может дать? Послушаю тебя, потому что у меня ни одной мысли в голове. Акаши чуть хмурит брови, видимо, задумываясь. — Думаю, я хотел бы узнать дату своей смерти. — Чего? Зачем тебе это? — Хочу знать, хватит ли мне времени, чтобы всё успеть. И... если времени мало, то я хотел бы насладиться остатком жизни и делать то, что хочу. Подобный ответ от Акаши удивляет. — То есть, если бы времени было мало, то ты бы на всё забил и делал, что пожелаешь? — уточняет Чихиро. — Да. — Что ж, видимо, для тебя будет лучше, если твоя жизнь будет короткой. Акаши удивлённо вскидывается и усмехается. — Видимо, да. — Или ты можешь забить на всё и просто делать, что пожелаешь. — На кону стоит слишком многое, — голос Акаши звучит так тихо, что Чихиро приходится напрячь слух, чтобы расслышать. Ему не нравится видеть этого парня уязвимым. Это почему-то задевает и будто бы заставляет против воли смягчить отношение к нему. Чихиро непривычно. — Знаешь, уважение твоего папаши — это не так уж и много, — всё-таки вырывается из его рта. Акаши давится вдохом и смотрит во все глаза в камеру. Возможно, Чихиро перегнул? Но с другой стороны, сколько можно плясать под семейную дудку? Ему скоро семнадцать, пора бы разделять свои желания и желания родителей. К тому же, судя по ответу на вопрос, Акаши тяготит его жизнь. Он наверняка хочет развлекаться, как и все подростки. — Теперь твоя очередь, — спустя минуту молчания всё-таки говорит Акаши. — Да не знаю я, — раздражённо шипит Чихиро. — Узнать, есть ли инопланетяне и другие планеты, например. Может быть, человечеству удастся свалить на другую планету, когда оно окончательно загадит эту. — Принято. Итак, дальше: «Есть ли что-то, что вы уже давно мечтаете сделать? Почему вы еще не сделали этого?» — О, это просто, — облегчённо говорит Чихиро, радуясь, что в этот раз не придётся ломать голову над ответом. — Хочу проколоть себе ухо. — Серьёзно? — искреннее удивление в чужом голосе заставляет усмехнуться. — А что такого? Выглядит прикольно. А не сделал, потому что вряд ли в нашей школе подобное одобряется. Но, думаю, в университете свободы будет побольше. — Ты действительно интересный, — с улыбкой говорит Акаши. — Мне кажется, что я тебя совсем не знаю. От того, как говорит Акаши, становится неловко. — А твой ответ какой? — стараясь поскорее закрыть щекотливую тему, спрашивает Чихиро. — Если выбирать из чего-то не слишком глобального, то я хотел бы до утра гулять по ночному городу, — ответ Акаши удивляет. Это такое обычное желание. Если это действительно то, о чём он мечтает, но не может осуществить, дело плохо. — Это осуществимо, — говорит Чихиро, и, не дав себе передумать, добавляет: — Можем сделать это, когда будешь в Киото. Это ведь совсем пустяк: просто погулять, поесть в местных забегаловках, насладиться пустым городом. Для Чихиро это обыденность, а для Акаши вон, целая мечта. — Если, конечно, твои цепные псы отпустят, — добавляет Чихиро, желая сбавить градус искренности. — Отпустят, — со смешком говорит Акаши, и как-то совсем уж мягко добавляет: — Спасибо. — Брось, а. Напишешь, как будешь в городе. Дальше, к счастью, идут не столь личные вопросы по типу «Какое ваше наибольшее достижение в жизни?», «Что вы цените больше всего в дружбе?», «Какое ваше самое дорогое воспоминание?» и всё в этом духе. Превысив градус откровенности, оба отвечают весьма обобщённо и размыто – сомнительно, что преподаватель будет проверять всё настолько досконально, поэтому можно чуть схалтурить. Волосы Акаши полностью к тому моменту высыхают, а вся еда Чихиро съедена. — «Какое ваше самое ужасное воспоминание?» — зачитывает Чихиро и морщится. — Вот и пошла жара. — Могу я начать первым, — говорит Акаши. Чихиро смотрит на его потерявшее все эмоции лицо и заранее знает, о чём будет разговор. — Ладно. — Думаю, тут всё очевидно — смерть моей матери. Она была единственной, кто поддерживал мою любовь к баскетболу, и единственной, кто меня понимал. Мне было десять, когда болезнь забрала её. Прошло уже много времени, много всего случилось, но это воспоминание до сих пор я могу назвать самым ужасным, — Акаши произносит это совершенно спокойно, словно зачитывает новости, и Чихиро видит, что он таким образом лишь закрывается, видит, что ему до сих пор больно. Да и может ли такая боль когда-нибудь утихнуть? Акаши было всего десять лет. В этом возрасте дети вообще не должны сталкиваться со смертью, тем более — смертью родителей. — Если ты не хочешь, то можешь не рассказывать, — говорит Чихиро. — Это всего лишь глупое задание, ты не обязан настолько выворачивать душу. — Это не секрет. К тому же, разве суть задания не в том, чтобы открыться друг другу? — Акаши нейтрально улыбается, а Чихиро снова чувствует, как что-то в его отношении к этому парню снова меняется. — Ты мне скажи, — тихо говорит он. Вот так открываться друг другу для Чихиро в новинку. Ему некомфортно, даже боязно, тем более перед Акаши. Они не близки и никогда не были, но с каждым вопросом невидимые стены между ними будто ослабевают. — Твоя очередь, —говорит Акаши, складывая руки на груди. — Ну, банально — наш проигрыш Сейрин. Да и в целом тот матч отложился в моей голове достаточно паршивым воспоминанием, — возможно, это не самое ужасное воспоминание в жизни Чихиро, но триггерить ещё будет долго. Прошло не так много времени, поэтому злость не до конца испарилась. Было обидно проиграть, но более обидно проиграть кому-то вроде Куроко. Чихиро до сих пор испытывает к этому парню иррациональную неприязнь, хоть сейчас, когда он ушёл из баскетбольного клуба, делить им уже нечего. — Мне жаль, — произносит Акаши, и его мрачное лицо раздражает Чихиро сильнее. — Прекрати. Я сказал это не для того, чтобы ты извинялся. Да и твоё поведение — меньшее из зол этого матча. — Но я виноват. — В том, что был мудаком, а не в поражении. Но это привычно, так что забей. Хватит рассусоливать эту тему, я всего лишь ответил на вопрос. Акаши вздыхает, явно не желающий закрывать тему, но Чихиро раздражён, и это видно, поэтому кивает и переворачивает лист с вопросами. — «Если бы вы узнали, что умрёте через год, что бы вы изменили в том, как живёте?» — зачитывает он. — Разве мы не отвечали на что-то подобное? — Не совсем. Тут вопрос более конкретный. Чихиро отпивает последний глоток уже ставшей приторной колы, морщится от вкуса и задумывается. Год — это совсем мало, что-то грандиозное сделать будет сложно. Да и какой-то супер-мечты у него в данный момент нет, чтобы пытаться её исполнить. — Думаю, просто потратил бы все скопленные деньги на развлечения. Я не настолько богач, чтобы хватило на кругосветку, но на то, чтобы отлично потусить годик-полтора, хватит. Акаши заинтересованно наклоняется ближе к экрану, и Чихиро мельком скользит взглядом по оголившимся острым ключицам. Мышечной массы у Акаши больше, чем у него: Акаши весь жилистый и сухой. Его небольшое тело весьма сильное, Чихиро часто испытывал это на своей шкуре во время тренировок. — И что конкретно ты бы делал? — разноцветные глаза горят любопытством. — Развлекался, — просто отвечает Чихиро. — Я не так уж много успел пожить, поэтому каких-то несбывшихся мечт, о которых я бы жалел, у меня нет. Думаю, просто бы путешествовал, делал то, чего сейчас не могу сделать. Не знаю… Напился бы до беспамятства, покрасил волосы в какой-нибудь идиотский цвет, потратил бы деньги на самые дорогие рестораны, чтобы попробовать как можно больше различных блюд, подцепил бы кого-нибудь в баре, посетил бы все концерты, которые хочу. Короче, просто постарался бы сделать свой последний год жизни ярким и весёлым. — Подцепил бы кого-то в баре? — удивлённо спрашивает Акаши, вызывая смешок. — Это всё, что ты услышал? — Необычно такое слышать от тебя. И кого? Девушку? Парня? — Любопытный, — ухмыляется Чихиро, глядя на оживлённый интерес в глазах Акаши. – Думаю, пол уже не будет иметь смысла. — Последнюю часть, с твоего позволения, мы преподавателю не покажем. — Вот уж будь добр! Напряжённая атмосфера, царившая после прошлого вопроса, отпускает. Акаши, как и Чихиро, расслабляется, откидывается на стуле и улыбается. — Ну, а ты что бы сделал? — Знаешь, наверное, тоже самое. А может, даже что похлеще. Раз у меня нет будущего, значит, мне не о чем беспокоиться. Совершил бы кругосветку, поплавал с акулами, прыгнул с парашютом и ещё много чего. — Прям как в том фильме с Морганом Фрименом и Джеком Николсоном? Акаши непонимающе моргает, словно кот, и Чихиро смеётся в кулак. — Серьёзно, ты не смотрел? А ведь фильм был номинирован на «Премию японской киноакадемии». Посмотри, есть о чём подумать. — Тогда покажи мне этот фильм, Чихиро. — И покажу. У меня даже где-то диск завалялся. — Совместим с третьим этапом, — предлагает Акаши. — Я послезавтра приезжаю в Киото, так что можно встретиться где-нибудь, завершить работу над проектом и посмотреть этот фильм. — О, это внезапно. Я думал, ты до конца каникул будешь в Токио, — удивляется Чихиро. Он не думал, что они встретятся так скоро, тем более прорабатывать третий блок может быть неловко. Одно дело, когда вас разделяют километры и экраны ноутбуков, а совсем другое — обнажать душу лицом к лицу. Впрочем, Чихиро ловит себя на том, что совсем не против увидеть Акаши. Никогда до этого он не стремился проводить с ним время, но сейчас осознаёт, что интерес за два вечера значительно вырос. Видимо, эти психологические штуки всё-таки работают. — Можем пойти в кафе, а можем посидеть в одной из наших комнат, — продолжает Акаши. — Лучше уж в комнате. Кто знает, что нам придётся обсуждать. — Где тебе будет комфортнее? — Мне пофиг, везде нормально. — Хорошо, тогда давай в моей. Чихиро согласно кивает и опускает взгляд на вопросы. — «По очереди назовите партнёру его пять положительных черт». Блин, что за лажа, — он морщится. — Что, боишься, что на тебя не наберётся такое количество хороших слов? — дразнится Акаши. — Скорее, что для тебя не смогу найти даже одно, — ворчит Чихиро, раздражённо зачёсывая чёлку назад. — Если бы нужно было назвать пять плохих, было бы легче. — Тогда я начну, — не покупается на его спектакль Акаши — Ты самодостаточный. Это редкое и хорошее качество. — Ты трудолюбивый, — продолжает Чихиро. — И это мягко сказано. Мне нравится, что ты, несмотря на свои таланты, всё равно много работаешь. В баскетболе это меня искренне восхищало. — Ну вот, смотри, одно уже есть. — Будешь болтать — оно окажется последним. Акаши качает головой и поджимает губы, видимо, пытаясь не улыбаться. — Ты проницательный и хорошо разбираешься в людях. — Ты – умный. И дело не только в твоём образовании. — Вау, приятно слышать. Чихиро видит, как довольно загорается взгляд Акаши, и закатывает глаза. Этот парень обожает, когда его хвалят. И это явно связано с тем, что его семья явно не щедра на похвалу. Любой адекватный родитель был бы счастлив иметь такого сына, а его папаше всё мало. И ведь ему совершенно плевать, какой ценой достаются Акаши все достижения, главное, чтобы продолжал приносить победы и оставался гордостью семьи. Чихиро ненавидит такой тип родителей. Ребёнок — не трофей. Не можешь воспитать его в любви и заботе — не заводи детей и сдохни в одиночестве. — Ты высокий, — прерывает поток его злых мыслей внезапный комплимент. — Это хорошее качество? — удивлённо спрашивает Чихиро. — Для баскетбола — да. — Ладно, халтурщик. У тебя симпатичное личико. Акаши удивлённо поднимает бровь, вызывая смешок. — Серьёзно? — О, будто ты не знаешь. — Скорее, я удивлён, что ты так считаешь, — Акаши недоверчиво смотрит на экран, и его выражение лица до того растерянное, что Чихиро уже не сдерживает смех. — Так считают все, у кого есть глаза и чувство прекрасного. На самом деле, он даже преуменьшил. Акаши был красив, и отрицать это глупо. У него правильные черты лица: большие раскосые глаза, узкий, чуть вздёрнутый нос, аккуратные губы, высокие выраженные скулы. Даже россыпь бледных веснушек на белоснежной коже ничуть его не портит. Детская припухлость ещё не до конца сошла, но Чихиро знает, что через пару-тройку лет этот парень станет поистине красивым. Портит картину только лёгкая ебанца и властный характер, но кому-то такое может даже понравиться. Личность Акаши, если отбросить личные обиды и предвзятость, весьма приятная. По крайней мере, явно поприятнее, чем у самого Чихиро. Он себя любит, но в то же время осведомлён о своих недостатках и сложном характере. — У тебя приятный голос, — с улыбкой называет следующее качество Акаши. — Ты мог бы стать популярным сейю. — Да брось, — смеётся Чихиро. — Но спасибо. Приятно знать, что тебе нравится мой голос. Уже второй раз упоминаешь. — Нравится, — просто говорит Акаши и эта честность заставляет замолчать на полувдохе. Ему так легко даются подобные слова. То ли он не понимает, как это звучит, то ли понимает, и от этого лишь хуже. — У тебя хороший дриблинг, — выдаёт Чихиро. Он мог бы сказать что-то вроде «у тебя красивые руки» или «у тебя красивые глаза», но даже думать о чём-то подобном до мурашек дискомфортно. — Я же разыгрывающий, это базовые навыки. — И всё же. Акаши выглядит так, словно недоволен ответом, но Чихиро плевать. Это не какой-то зачёт или экзамен, он говорит то, что считает нужным сказать. — Хорошо... — Акаши смотрит в камеру. — У тебя красивая улыбка. Чихиро сомневается, что так уж часто улыбался ему, но комплимент вопреки всему даже радует. Но и смущает, если быть откровенным. Получить настолько личный и конкретный комплимент волнительно. Тем более от Акаши. И от того, как он это произнес, пробирает мурашками. — Ты очень сильный. И я не про физическую силу, — выдаёт Чихиро, желая быть всё-таки наравне честным. После того, как он более подробно узнал Акаши, уважение к нему возросло. Чихиро-то думал, что этот парень просто избалованный богатый наследничек, которому все с рождения в жопу дули, но, узнав поближе, понял, что за маской скрывается травмированный ребёнок, недополучивший любви. — Возможно, для тебя это ничего особенного, но не каждый человек смог бы стойко пережить то, что пережил ты. И прежде, чем всё станет неловким, давай перейдем к следующему вопросу. Акаши лишь кивает, опуская глаза, но заметно, как подрагивают его уголки губ в попытке скрыть улыбку. — «В вашей семье отношения теплые и близкие?» — зачитывает он. — Очевидно, что у меня ответ отрицательный, поэтому послушаю тебя, Чихиро. — Читер, — фыркает Чихиро. — Да, у нас вполне теплые отношения. Мы не особо ласковы, но довольно близки. Я знаю, что мои родители не осудят меня за то, какой я есть, и примут любое моё решение. Они вырастили меня как личность, и я очень благодарен им за это. — Они поженились по любви? — любопытно спрашивает Акаши. — Если это слишком личное, то можешь не отвечать. — Ты удивишься, но нет. Они учились на старших курсах университета, и моя мать просто предложила отцу встречаться, — Чихиро улыбается, вспоминая эту историю. — Между ними не было любви, но они отлично сочетались по темпераменту, оба были достаточно рациональные и рассудительные, поэтому спустя полгода подали заявление и поженились. И ни разу за свои восемнадцать лет я не видел, чтобы они ссорились. — Это объясняет, почему ты такой, какой есть, — говорит Акаши, качая головой. — Иногда рациональность гораздо лучше чувств. — Иногда? — Иногда. — Это был последний вопрос второго блока, — оповещает Акаши, откидываясь на стуле. Чихиро с удивлением подмечает, как быстро пролетело время. — Третий блок завершим послезавтра, когда я приеду. Конечно, желательно не делать перерывов, но завтра я до ночи буду занят, поэтому не получится. — Ага, без проблем, — легко соглашается Чихиро. Без разницы — одним днём раньше, одним днём позже. — Во сколько ты приезжаешь послезавтра? — С утра, но можем увидеться ближе к обеду или вечером. — Давай после трёх. — Хорошо. Они прощаются, и Чихиро закрывает ноутбук. Время близится к шести вечера, поэтому он решает посвятить оставшийся вечер домашним делам: спуститься в прачечную и запустить стирку, заказать еду на ужин и завтрак, чуть прибраться в комнате. Желая отогнать мысли после видеозвонка с Акаши, Чихиро надевает наушники и включает первую попавшуюся радиостанцию. Его мозг слишком перегружен, а чувства разворошены. Он не привык к таким долгим и откровенным разговорам, поэтому не желает зацикливаться и обдумывать услышанное. Пусть этим занимается преподаватель, которому они сдадут задание в начале месяца. За этими повседневными заботами Чихиро не замечает, как наступает ночь и приходит время ложиться спать. Перед сном он старательно гонит мысли о прошедшем дне и засыпает почти сразу, как голова касается подушки.