Пьянь

Грейвз вроде зрелый мужик, 40 с копейками лет, красивый, с личиком 25-ти летнего и таким же телом, при том отлично работающими, как слаженный механизм мозгами, и так безнадежно втрескаться в русского. Этот русский, Владимир (или, как его коротко зовёт сам лидер теней Вова) Макаров, совершенно не вписывается в картину хорошего партнера, хотя внешне так и не скажешь: высокий, чуть выше самого Филлипа, круглолицый, с выразительными большими карими, по оттенку подходящими на кедр глазами был совсем припизднут. На английском балакал хорошо, очень даже. Общался всегда презентабельно, не позволял себе оскорбленный или ругательств, по крайней мере на родном языке Филлипа, мало ли что он на своем русском там говорит. Но вот поступки заставляли одновременно восхищаться им, желать подражать и как минимум остерегаться. Этот человек с огромной буквы "Ч" мог без угрызения совести и раздумий пристрелить не только врага, но и гражданского или даже кого-то из Конни, если тот перейдет ему дорогу или не сделает что-то должным образом. Сам Грейвз не был способен на это. На убийство человека. Было всегда так: есть враг, условный террорист. Просто движущаяся мишень. А есть человек. С чувствами, эмоциями, возможно с детьми или родителями в доме престарелых. На убийство человека Филлип не готов. Даже не так. Он не будет этого делать. Даже если бы пришлось, он нашел бы лазейку, чтоб не делать этого. Вова сразу же показался главе теней откровенно серьезным и строго суровым человеком, хотя лицо больше походило на лицо какого-нибудь заботливого дяди или отца. — Владимир — Голос звучал холодно и звеняще, отдаваясь в подсознании эхом. — По матушке Филлип, но прошу зовите Грейвз Пожав протянутую руку, Фил выругался про себя. Да уж, этот черноволосый умеет произвести правильное впечатление. Если честно американец не помнил и не понимал, да и если честно не особо хотел, как оказался с этим мужчиной в одной постели. В номере отеля, в котором походила деловая встреча и где они, вместе с командами, должны были остаться на ночь, а затем уехать обратно по базам. Последнее, что Филлип запомнил, это закрывающаяся за ним дверь. Жаркие смазанные поцелуи мешали сказать что-то связанное, помимо имени, выходит уже любовника, и тихих вздохов с сопением. Плюхнувшись спиной на мягкий матрас, покрытый одеялом, Грейвз невольно оценил его качество. Мягкий, но не слишком. В него не проваливается, как в некоторые. Из потолка мыслей выдернуло жаркое дыхание в изгиб шеи. Владимир зарычал волоколаком (прим. Волколаки - словенские оборотни) и небрежно прикусил. Влажная дорожка поцелуев постепенно убежала под рубашку, которую америкашка любезно расстегнул. Душащий галстук так же съехал с шеи куда-то на тумбу. Грейвзовы руки прошлись по татуировке кремля на спине Русского и закрепились на плечах, даже не удосужившись снять перед этим хотя-бы жилет. Стояк уперся в неэластичную ткань брюк. Было ощущение, что они вот-вот треснут по швам вместе с бельем. — Вова, давай быстрей — Скуляще выдохнул Филлип в плечо русского, что ослаблял ремень на собственных брюках. Выругавшись на русском себе под нос, Макаров вынул из боксеров собственную эрекцию, проводя по всей длине кулаком с тихим вздохом. Следом сползла и одежда блондина. Разведя в стороны длинные ноги американца, Макаров вытащил его руки из-под своей рубашки, чтоб если что не порвать ее. — Будь тише, мы же не хотим, чтобы кто-то узнал о нашей маленькой приватной встрече Обильно смочив два пальца слюной, Владимир прижал их к колечку мышц блондина, а затем и скользнул внутрь одним. Всего две фаланги, а Грейвз уже сглатывал стон, что грозился вырваться из горла. Через минутку внутрь скользнул и второй. Макаров шарился пальцами внутри, как-то находя самые чувствительные точки и массируя Это были всего лишь пальцы, а Филлип уже прикусывал губу, тихонько постанывая и обрывисто вздыхая. Вынув из американца пальцы, Вова в качестве смазки плюнул в руку и, смазав слюной свой член, аккуратно толкнулся внутрь. Блондин весь напрягся и, вздыхая, упёрся коленом в ягодицу Вовы — Твою мать.. Проморгавшись, Грейвз уткнулся носом в плечо Володи, глубоко вдыхая. — Не вздумай начинать пока я не привыкну. Блондина никто слушать не стал, так что русский быстро повел бедрами, входя до упора и растягивая на удивление податливые мышцы. Затем ещё и ещё. Бедра активно били по ягодицам америкашки, заставляя сглатывать стоны. Грейвз тихо зарычал, прикусывая кожу на шее черноволосого. Одна рука держалась за чужую грудную клетку, а вторая вцепилась за член, надрачивая. — Вова, аккуратнее, я скоро Получив в ответ лишь тихое мычание и ускорение толчков. Буквально через пару движений Филлип спустил себе на живот. Глаза сами собой накатывались, а протяжный стон вырвался из глотки. Через минутку кончил и Владимир, зачем-то хватая блондина за волосы