Please, hyung

Сонхва слышит звук мотора за окном и тяжело выдыхает. Прикрывая глаза, он отставляет бокал с вином на журнальный столик и поднимается с дивана. Подходит к входной двери, снимая ее с замка, и неспешным шагом возвращается, снова подхватывая бокал одним изящным движением. Проходит еще пара минут, прежде чем дверь открывается и в квартиру вваливается юноша с тихим грохотом. — Хён! Я так устаааал!! — Уён стонет, кидая куда-то около двери свою потрепанную сумку, дальше по коридору скидывая свои кеды, а после и куртку, пропахшую бензином и дымом от мотоцикла. — Я ведь просил тебя не раскидывать грязные вещи по дому. — старший мягко улыбается, одним небольшим глотком допивая алкоголь, когда к его спине прижимается горячее тело, а в шею утыкается прохладный нос. Видимо, Уён снова гонял слишком быстро. — Да-да, прости. — низкий, мурлыкающий бубнеж вызывает мурашки по спине, и Сонхва обнимает себя руками поверх чужих и забирается кончиками пальцев под рукав рубашки Уёна, почти ненавязчиво касаясь его локтя. Младший ведет носом выше по шее, оставляя краткий поцелуй где-то за ухом. От Сонхва, как всегда, пахнет какими-то дорогими духами, вином и домом. Его кожа гладкая и приятная, притягивающая к себе, и Уён не сдерживает свой порыв, лаская поцелуями шею, переходя на плечо, что не скрыто спавшим халатом, который теперь болтается где-то у локтей. Он чувствует, как Пак дергается, и сильнее сжимает его в объятиях, не позволяя отстраниться. Кусает слабо, будто предупреждая, но сразу зацеловывает, словно прося прощения. — Ты обедал? — Пак спрашивает тихо, понимая, что если они продолжат, то беде не миновать. Его дыхание сбивается, и он прикрывает глаза, опуская голову, от чего челка немного падает на глаза. — Нет. Выпил кофе. — он на коже чувствует чужую ухмылку, а после руки с его талии пропадают. Обернувшись, Пак удивленно приподнимает бровь: — Что это? — А? — Уён с удивлением смотрит на мужчину, а после смеется, растрепав свои волосы на затылке. — А, да я подрался там с парнем одним. Не важно. — он отмахивается от этого волнения старшего, однако услышав тяжелый выдох, понимает, что не получилось. — Садись на диван. — и младшему не остается ничего, кроме как послушаться. Он наблюдает за изящными движениями старшего, жадно сглатывая от вида острых лопаток. Его черный шелковый халат слишком красиво подчеркивает нежную карамельную кожу, античной драпировкой подчеркивая фигуру. Кончики пальцев покалывало от желания коснуться, и как только Сонхва приближается ближе, он за бедра притягивает его к себе, поднимая взгляд снизу вверх. — Сиди смирно. — Пак усмехается слабо, почти невесомо убирая растрепанную челку с глаз Уёна, открывая его блестящие черные омуты, что так влюбленно и преданно смотрят на него. Младший кивает, и он достает пластыри. Те самые, с Хеллоу Китти, которые Уён как-то купил для Сонхва, однако сам пользуется ими чаще, чем тот, кому они изначально предназначались. Пак старается не обращать внимание на дразнящие поглаживания, пока перекисью обрабатывает ранку на носу Чона, дуя немного, когда младший жмурится от неприятных ощущений, после наклеивая пластырь и большими пальцами лучше разглаживая его края, удостоверяясь в том, что он приклеился полностью. — Пойдем на свидание? — этот вопрос звучал из уст Уёна так часто, что Сонхва уже перестал удивляться. Пак выдыхает, прикрывая немного глаза. Он всегда отказывался, ведь они слишком разные. Этот балбес, что только заканчивал университет, постоянно попадал в передряги и гонял на мотоцикле, выпрошенном у родителей, и он, мужчина, что повидал уже столько в своей жизни, дослужился до начальника, приобрел свою квартиру, дорогую машину и дом за городом. За ним бегают многие, как мужчины, так и женщины, у которых за спиной не меньше заслуг, кто обещает ему горы и действительно может их дать. — Уён…. — Я знаю, хён, но дай мне шанс. Тебе понравится, правда. — глаза Чона блестят, а сердце Пака сжимается. — Уён… — Я не причиню тебе вреда, хён! Да, у меня не так много денег и я не смогу купить тебе все, о чем ты попросишь, но хён, пожалуйста… — пальцы на его халате сжимаются сильнее, и Сонхва сам цепляется за его края, чтобы он не спал окончательно с его худой фигуры. — Уён, послу… — Хён, один ра…ай! — Уён хватается за свою голову, скуля и наконец отпуская старшего, чтобы потиреть ушибленное место. Пак хмыкает тихо, поправляя халат выше на свои плечи, ощущая легкое покалывание в ладони, что минутой ранее прилетела по затылку младшего. Он кончиками пальцев скидывает челку со своих глаз. — Что мне следует надеть? — он старается не рассмеяться, когда видит взгляд Уёна. Его глаза и рот были раскрыты настолько сильно, что выражение его лица становится по-очаровательному туповатым. — Хён, ты… — голос Чона на удивление неуверенный, но после тот подскакивает с дивана. Его глаза заблестели от радости, а губы растянулись в широкой улыбке. — Что-то удобное! И то, что не жалко запачкать. Я хочу показать тебе одно место! Пак кивает, задумываясь на секунду, а после уходит в комнату: — Дай мне немного времени. Можешь собираться сам, если тебе нужно. Когда он уходит, младший места найти себе не может. Он так давно пытался, ухаживал за мужчиной, делал все, чтобы привлечь его внимание и вот чудо случилось. Ему дали шанс и он не может опозориться. На самом деле плана никакого не было, но он точно знал, что хотел прокатить Сонхва на своем байке. Только вот куда? С этими мыслями он снова надел свою куртку, обуваясь и даже протирая кеды от грязи влажными салфетками, что достал из своей валяющейся сумки. — Хён, я могу взять твои духи? — Уён кричит, чтобы его точно услышали. Получив положительный ответ, он обрызгивает духами Сонхва свою куртку, боясь, что такой тяжелый «грязный» запах не понравится такому нежному цветку. И вот, он оборачивается, чуть ли не захлебываясь слюной. Сонхва был, как всегда, прекрасен. Розово-черные широкие джинсы и обтягивающая коричневая безрукавка, подчеркивающая тонкий стан мужчины. Его предплечья были скрыты митенками, а пушистый серый ремень придавал какой-то дикой изюминки. — Ты… такой красивый… — Чон искренне восхищен. Его взгляд блуждает по фигуре старшего, жадно исследуя каждый изгиб его тела. И он бы продолжил этим заниматься, если бы не тихий смешок. — Мне приятно. Пойдем? — Уён спохватился, тут же кивая несколько раз и немного дрожащими руками открывая дверь для старшего. Все внутри него трясется от нетерпения и жуткого волнения, и он очень пытается не упасть в грязь лицом. К сожалению, упасть получилось, но к счастью, не в грязь. Только он мог споткнуться о входной порог, когда выходил из квартиры. Тихий смех за спиной заставил его щеки покраснеть, настолько, что он даже не смог поднять взгляд на старшего. Он прокашлялся тихо, поправляя свою рубашку и продолжая свой путь к байку. Чон явно не был готов к согласию Сонхва, поэтому и шлем у него был один, который он протянул мужчине. — Тебе будет нужнее. — сев на мотоцикл, Уён заводит мотор, ногой почти ненавязчиво убирая стоппер, держа теперь весь этот вес своей ногой. Проверяя показатели, он не сразу замечает, что сзади садится Сонхва, что обхватывает его за талию совсем ненавязчиво. — Готов? — кивок. — Тогда поехали. Уён тут же срывается с места, ощущая, как пальцы на его животе сильнее сжимают его одежду. Пак вжимается ему в спину, и младший соврет, если скажет, что ему это не нравилось. То, каким уязвимым сейчас казался мужчина заставляло возбуждение разливаться по его венам, и он добавляет скорости, наслаждаясь тем, как ветер треплет его волосы и как тепло чужого тела окутывает его со спины. Проходит достаточно много времени в дороге, прежде чем Сонхва немного взволнованно спрашивает: — Нам еще долго? Куда мы едем? Его голос приглушен из-за шлема, но это не мешает Уёну отчетливо услышать вопрос. — Не волнуйся, мы уже скоро приедем. Я уверен, такого ты в своей жизни не видел. И Сонхва доверяет. Кивает слабо, уже относительно привыкая к скорости и ветру. Шлем спасал его от того, чтобы его лицо и глаза страдали, и он даже стал беспокоиться, не больно ли младшему от такого сильного потока ветра. Он обязательно спросит об этом, как только они остановятся. Наконец, они останавливаются где-то в лесу около склона. Уже начинало темнеть, и небо окрашивалось в самые яркие оттенки. — Быстрее-быстрее, бежим, а то все пропустим! — Уён почти спрыгивает с мотоцикла, хватая Пака за руку и утягивая его ближе к краю. — Что? Куда? — сняв шлем, Сонхва даже не успевает поправить растрепанные волосы, явно волнуясь и не сильно понимая куда его тянут. Когда они останавливаются, он наконец поднимает взгляд, устремляя его в даль и его глаза расширяются. Закат. Небо было окрашено в самые разные цвета, птицы летели и создавали контрастные пятна, добавляя акцентов. Город вдали казался таким нереальным, маленьким и совсем ненастоящим, что казалось, будто он попал в сказку. Звуки леса позади создавали особую атмосферу, добавляя свою особенную изюминку. — Нравится? — голос Уёна сбоку заставляет вздрогнуть, и он будто выныривает из транса, осознавая, что все это время стоял с открытым ртом. Он сглатывает, слабо кивая. — Невероятно. Я даже не знал, что закат может быть настолько красивым. — его голос тихий, а взгляд все еще неотрывно прикован к небу. И Чон не может его осуждать за это. — Я рад, что тебе понравилось. — Уён топчется на месте, прежде чем мягко обхватывает ладонь мужчины, переплетая с ним пальцы. — Это хоть и не поход в дорогой ресторан, и не поездка на Мальдивы, но… — Все хорошо, Уён. — Сонхва мягко улыбается, наконец смотря на младшего, что тут же смущается. Они смотрят друг на друга, и сердце одного заходится в безумном ритме, а у второго происходит не менее безумная буря мыслей. Они такие разные, но каждый раз Уён умудряется делать то, что заставляет Пака чувствовать себя свободным и не обремененным взрослой жизнью. — Уён… — голос тихий, и Чон вздрагивает, немного взволнованно смотря на Пака. — Ты хочешь сделать еще что-нибудь? Сонхва улыбается уголками губ, когда младший кивает. — Тогда сделай это. Глаза парня расширяются, и он смотрит так, будто ищет хоть долю сомнения на лице старшего, но нет. Тот настолько уверен, что это внушает уверенность и самому Уёну. — Хорошо. — он тихо шепчет, делая шаг ближе к Сонхва. Его свободная ладонь касается шеи мужчины, большим пальцем мягко поглаживая линию его челюсти. Ему приходится приподняться немного на носочках, чтобы почти невесомо коснуться мягких губ Пака. Кажется, будто мир вокруг замирает. Не заметив сопротивления или недовольства, Уён делает еще шаг, притягивая старшего ближе. Зубы оттягивают нижнюю губу, после чего он заменяет их языком, сильнее толкаясь вглубь рта, сплетая их языки вместе. По спине Сонхва пробегают мурашки в этот же момент, когда Чон становится более настойчивым. Его пальцы сжимают плечо юноши, и он чувствует, как его ноги подкашиваются. Уён отпускает руку старшего, притягивает его за талию ближе и сжимает бок, ловя тихий стон губами. Отстранившись, он жадно впивается в карамельную шею, лаская кожу влажными поцелуями, посасывая совсем слабо, чтобы не оставлять слишком много следов. И Сонхва тает в его прикосновениях, шумно задышав и прикрыв глаза. Сглатывает и тут же ощущает зубы на своем адамовом яблоке. — Могу я сделать еще кое-что? — голос Уёна хрипловатый. Он шептал во влажную кожу мужчины, посылая по его телу холодок и новый поток мурашек. Делая шаг вперед, младший буквально заставил Сонхва сделать шаг назад, и тот от испуга сильнее схватился за его плечи. — Сделай… — Пак почти стонет, когда Уён тихо рычит, получив долгожданное разрешение. Его шаги становятся напористей, пока старший не врезается в мотоцикл спиной. Руки Уёна будто в клетку его запирают, опираясь о сидение по обе стороны от его талии. Он зажимает его, а Пак и не против совсем. Щеки старшего краснеют, и он откидывает голову назад, ощущая, как горячая ладонь Уёна заползает под его топ, сжимая бок и после сползая на поясницу, подлезая под пояс джинс, чтобы сжать мягкие ягодицы и заставить Сонхва вздрогнуть. Уён носом ведет по длинной шее, оставляя поцелуй на щеке, а после снова глубоко целует, заставляя старшего буквально задыхаться от переполняющих чувств. Они целуются долго, горячо и настолько, что оба возбуждаются до предела. Пак буквально стонет, пытаясь хотя бы немного потереться об парня и принести себе минимальное облегчение. Отстранившись, Уён усмехается, замечая то, насколько тяжело вздымается грудь старшего, насколько растрепанны его волосы и замутнен взгляд. Тот выглядит таким чертовски горячим, что парень еле сдерживает себя. Однако, одна идея все таки появляется в его голове. Его ладонь опускается на пах мужчины, сжимая и вызывая новый мелодичный стон. Это развязывает ему руки, и он позволяет себе расстегнуть ширинку, проникая под одежду. Обхватывает толстый член, ловя губами чужой громкий выдох. Пальцы Пака впиваются в его предплечье, и он сводит брови в жалобном выражении лица, дрожа от слишком ловкой ласки младшего. Чужие движения на члене были такими уверенными и приятными, что Сонхва не мог сдерживаться, позволяя своим стонам становиться все громче и громче, а бедра толкаться навстречу, чтобы направить Уёна в нужном русле. Он почти хнычет, когда узловатые пальцы сжимают основание, а большой палец немного грубо надавливает на мокрую головку, размазывая по длине выступающий предэякулят. И сдерживаться становиться почти нереально. — Уён… — Пак стонет, дрожа и сжимаясь, и младший целует его в щеку, словно давая тому зеленый свет. Еще секунда, и Сонхва протяжно стонет, изливаясь в чужую руку. Все тело дрожит, испарина стекает по спине и шее, и Чон не сдерживает порыва, слизывая капли пота с его шеи. Они дышат в унисон, не торопясь отлипать друг от друга. Старший роняет голову на широкое плечо Чона, пытаясь унять свою слабость и дрожь в коленках, пока младший мягко улыбается. В попытках помочь мужчине, Уён второй рукой поглаживает его талию, оставляя любовные поцелуи на виске и шее старшего. — Живой? — его голос совсем тихий, чтобы не спугнуть, и ему кивают в ответ. Подняв голову, Сонхва наконец смотрит на него, и сердце Чона трепещет от этого взгляда. То, как его челка спадает на блестящие глаза, как его губы опухли от долгих и мокрых поцелуев, как его кожа сияет при тусклом свете. Он открывает рот, чтобы сказать о своем восхищении, однако не успевает, потеряв дар речи после слов старшего. — Думаю, я смогу согласиться на еще одно свидание.