***
— Я всё ещё считаю это плохой идеей. — Ты уже согласился, так что выбора у тебя нет, — Ан хитро улыбнулась и закинула в рот пару соленых крендельков. — Это я уже знаю, — закатив глаза, Акито встал потянулся. — Но будить Кен-сана рано утром… — Он вместе с мамой уехал по каким-то делам и до завтра их не будет, так что дом полностью в нашем распоряжении, так что мы можем- эй! Ты куда?! — Кохане отвлеклась от фильма, который они смотрели. — Шинономе-кун? — На вечернюю пробежку. — Наша первая ночёвка не должна была начинаться так! Ан всегда относилась к ночным посиделкам очень трепетно: в свой дом она пускала лишь самых близких и среди членов группы провести ее хотела очень давно, чего, однако, не получалось из-за разных графиков и строгих родителей Тойи и Кохане. — Господи, меня не будет два часа, серьезно? — закатив глаза, рыжеволосый взял рюкзак и уже было направился к выходу, однако вслед раздалось: «Мы с тобой!», которое определенно не могло принадлежать кому-либо, кроме некой черноволосой певицы. — Что? — Челлендж начинается сейчас! Кохане, Тойя, мы идём бегать! — умоляющие хомячьи глаза Азусавы были устремлены на Ан, а отчаянный взгляд бывшего пианиста — на Акито. Последний лишь пожал плечами и покачал головой: спорить с этой энтузиасткой себе дороже. Смиренно вздохнув, они направились вслед за энергично дразнящей рыжеволосого Шираиши. — Вы даже не переоденетесь? На три пары глаз, смотрящих на него с выражением а-ля «Серьезно?», парень хлопнул себя по лбу, пробормотав под нос что-то нечленораздельное.***
— Оке-ей, и что дальше? — Ан, отобрав бутылку Акито, сделала несколько глотков. — Да, очень интересно, что мы будем делать на пробежке. — Не бурчи, Акито. — Не закатывай на меня глаза! — Да-да… Бежим, не зря же со мной пошли, — сразу после этих слов рыжеволосый лёгким бегом направился вглубь парка Наоби. Переглянувшись, трое оставшихся рванули за ним. Хорошо, может быть, «рванули» — слишком громкое слово: Кохане и Тойя довольно редко занимались физической нагрузкой, а Ан, хоть и была очень активной, не особо-то и любит бегать — ненавидит.***
— Чудесно! И куда он рванул? — отдышавшись, Шираиши огляделась по сторонам, недовольно уперев в бока руки. — По… моему…т-туда, — Кохане, упав на скамейку, приняла бутылку, которую подала Ан, а после, сделав несколько больших глотков, показала дрожащим пальцем куда-то на запад. Рядом с ней, на земле, уже, видимо, умирал Тойя, то хватающий ртом воздух будто рыба на суше, то кашляющий хуже астматика. — Тойя, живи-и! Мы ещё не превзошли Rad WEEKEND! — черноволосая, упав на колени, стала трясти парня. — Я… Жив. Наверное. Не уверен, — он зашелся в очередном приступе кашля. — В любом случае, никогда в жизни я больше не пойду с вами на пробежку. — Я… Солидарна, — тяжело вздохнув, блондинка поднялась на дрожащих ногах. — Что ж… Ан-чан, я буду винить во всем тебя. — Кохане-е? Ну не-ет, извини. Я испеку тебе тонну персиковых булочек, не бросай меня-я! — Все в порядке. Я прощаю тебя, Ан-чан. Кохане рассмеялась, однако резко замолчала, уловив быстрое движение вдалеке. — Кохане? — Ан обеспокоенно посмотрела на свою партнёршу, что дрожащим пальцем указала в стороны неизвестного объекта. Черная тень остановилась и, чуть погодя, направилась к ним. — Это призрак какого-то очень спортивного человека пришел по наши души? — Ан нервно усмехнулась, медленно отступив назад на пару шагов. — Я не буду удивлена, — Азусава также отступила, взяв длинноволосую за руку. Потная. Тойя услышал звяканье цепей и, прищурившись, попытался разглядеть тень. Из короткого осмотра стало понятно лишь то, что у силуэта светлые яркие волосы. — Наконец-то, — раздраженный голос «спортивного призрака» напугал девушек. — Поэтому я и не беру вас с собой. — Шинономе-кун?! — Кохане испуганно пискнула и выронила бутылку с водой. — Неужели! Вот оно! «Оно» пришло по мою душу! Это все был твой коварный план, да?! Ты хотел вывести нас сюда, чтобы я умерла и ты принес меня в жертву дьяволу?! — Ты увязалась за мной. Неужто ты настолько сильно захотела отдать мне свою душу, а, грешница? Густо покраснев, девушка начала что-то невнятно бормотать. Тойя и Кохане рассмеялась, а Акито, усмехнувшись, закатил глаза и взмахнул рукой. — Ну что, спортсмены вы мои, идёмте. — К-куда? — блондинка подбежала к парню. — Домой. Спать. Или хотите добежать? — Нет! — сзади раздались два недовольных голоса. — Никогда. Больше. — Ан, не переживай так, завтра добежишь. В конце-концов, челлендж продолжается! — Акито злобно ухмыльнулся, опасно сверкнув оливковыми глазами. Не утруждая себя ответом, Аояги предпочел проклинать свою жизнь и хныкать всю оставшуюся дорогу. Ан, гневно бормочущая себе под нос, иногда встревала в разговор идущих впереди членов группы, крича про то, какой же Шинономе все же мудак и что не умеет он проявлять милосердие. — Завтра я умру и тебе придется тащить меня на руках, когда мои холодные белые мертвые руки схватят тебя за горло и заставят лечь со мной в гроб. — Я же говорила, что это плохая идея… — Кохане взяла предложенную Акито булочку и откусила ее, удовлетворённо вздохнув.