Терновый венец

      В таверне шумно и душно. Некоторые посетители изрядно пьяны, некоторые больше болтают, чем пьют, некоторые лениво потягивают свои напитки, обводя глазами зал. Розария в числе последних, закинув ногу на ногу и держа меж тонких пальцев бокал красного вина, скользит уставшим равнодушным взглядом по лицам окружающих людей. Девушка ловит на себе заинтересованные взоры подвыпивших мужчин, на что мрачно хмыкает, невозмутимо покачивая ногой в сетчатой колготке. Им уж точно ничего не светит, сестра слишком хороша для этих пустоголовых пьяниц. Не сказать, что Розария вообще рада здесь находится, но сегодня выдался нелёгкий день, и она почувствовала острую необходимость расслабиться и отвлечься, и лучшим вариантом оказалась «Доля Ангелов» со своим весьма недурным ассортиментом алкоголя. Наконец всё-таки приятнее сидеть за столиком в таверне и медленно дурманить мозг хорошим вином, нежели выполнять нудную работу в соборе «во благо обществу».       Очередной посетитель привлекает внимание девушки, заставив повернуть голову и замереть, поднеся бокал к губам. Она привыкла время от времени видеть здесь Кэйю, барда, у которого вечно нет денег, или Итэра с Паймон, приходящих в таверну каждый раз, когда путь снова приводит их в Мондштадт, но сегодня судьба свела её с более неожиданным человеком. Розария с интересом наблюдает, как изящная девушка с голубыми волосами вежливо беседует с барменом, заказывает напиток, а затем плавно и неспешно проходит к свободному столику. В каждом движении сквозят благородство, изящество и совершенство, столь свойственные многим представительницам знатных родов, но если большинству, по мнению сестры, они лишь добавляли напыщенности и спеси, то Эоле Лоуренс действительно шли, придавая нежное, но в то же время холодное очарование. Пожалуй, её даже можно назвать приятной личностью, а такой чести в глазах Розарии удостаиваются не многие.       В голову девушке ударяет хмель, и хотя она не теряет самообладания и относительной ясности ума, мысли её сворачивают в другое русло, становясь всё более смелыми и в другой ситуации вряд ли возможными. Взгляд сиреневых глаз пристально следит за рыцарем Ордо Фавониус, сестра с интересом и неким наслаждением обводит черты лица, плавные и весьма соблазнительные изгибы фигуры, изящные руки девушки. Надо отдать Эоле должное: выглядит она в любой ситуации прекрасно, и заинтересовать способна почти любого. Розария интерес к людям проявляет редко, но молодая аристократка давно вызывала у неё некоторое любопытство, и в чём-то даже была ей симпатична. Она не похожа на других богатых дам с пустыми головами и фальшивыми речами, не похожа на большинство рыцарей и простых горожан, уж тем более не похожа на тех девушек, с которыми сестра время от времени позволяла себе развлекаться. Розарии в голову вдруг приходит занятная мысль: а что, если попытать удачу с Лоуренс? Самонадеянно и глупо, но девушке идея нравится. Разгадать загадку Эолы, снимая слой за слоем маску с её лица, при этом доставив себе немалое удовольствие — весьма занятно. И пусть сестра пожизненно попадёт в список лиц, которым капитан отряда обязана отомстить, её это ничуть не пугает. Переживёт.       На мгновение Розария задумывается о том, не является ли этот внезапный порыв всего лишь плодом пьяного бреда. Пожалуй, нет, ведь интерес к Лоуренс теснился в холодном сердце и раньше, а алкоголь только вытащил его на поверхность и дал более мощный импульс. Девушка усмехается своим мыслям, осушает бокал, встаёт из-за столика и медленно подходит к Эоле, уже заметившей её издалека. Рыцарь учтиво кивает в знак приветствия, несколько озадаченная причиной появления здесь обычно нелюдимой сестры церкви Фавония. Под внимательный взгляд аристократки Розария садится напротив, закинув ногу на ногу, и непринуждённо заводит разговор, словно Лоуренс её давняя близкая знакомая.       — Не ожидала увидеть капитана разведывательного отряда в таверне. Предпочитаешь наслаждаться вином в гордом одиночестве? — насмешливый тон и фривольное обращение вряд ли придутся Эоле по вкусу, но, по убеждению сестры, внимание к её персоне обеспечат точно. — Как не учтиво. — девушка поджимает губы и складывает руки на груди, недовольно оглядывая нарушительницу покоя. Лоуренс замечает, с каким интересом, даже жадностью, Розария рассматривает её, и это несколько сбивает с толку, хотя, с другой стороны льстит. Вот только это ещё не причина для снисходительного отношения к ней. — Тебе что-нибудь нужно? Я постараюсь помочь, если это будет мне по силам. — не дожидаясь следующей мало информативной реплики от сестры, спрашивает Эола, качнув в воздухе рукой. Розария не оставляет жест без внимания, отмечая, какие изящные и красивые у девушки руки. Она представляет, как медленно стягивает с Лоуренс перчатки, как обводит языком тонкие пальцы, как заставляет её доставлять удовольствие всеми способами, какими заблагорассудится нерадивой сестре. По лицу Розарии ползёт ухмылка, и девушка наклоняется чуть ближе, чтобы ответить: — Хах, не волнуйся, помощь мне не требуется. Хочу, чтобы ты составила мне компанию и скрасила мой досуг.       Эола молча, со скрытым недоверием, смотрит на собеседницу. Та не выглядит сильно пьяной, и, кажется, говорит совершенно серьёзно. Что могло заставить Розарию искать в ней компанию себе на вечер? Лоуренс даже становится любопытно, да и отказать в такой простой для исполнения просьбе невежливо. Рыцарь и сама с удовольствием проведёт время в столь небольшой компании, пусть они с сестрой и не близкие люди. Эола плохо знает эту девушку, но она кажется ей не плохой, по-своему интересной, даже привлекательной натурой, несмотря на холодность и некоторую грубость. Правда, взгляд Розарии несколько пугает, в нём сквозит какое-то почти безумное желание, объектом которого, очевидно, является Лоуренс. Но Эола не тряпка, и выйти ситуации из-под контроля не позволит, что бы не затеяла сестра. Капитан уверена, что сохраняет над Розарией определённое превосходство, и от неё исход встречи зависит много больше, нежели от копейщицы. Потому она благосклонно кивает, на что Розария отвечает ещё более широкой ухмылкой.       Сестра воспринимает согласие Лоуренс как данность, и не допускает мысли, что её затее что-то помешает. Она всегда получает то, что хочет, пусть иногда и потратив немало времени и сил. Девушка позволяет себе пару минут молчаливого созерцания желанной красавицы напротив. Мягкий свет от пламени свечей ложится на её голубые волосы, придавая более тёплый оттенок, отражается в глубине лазурных глаз, играет бликами на поверхности красного вина в высоком бокале перед ней. Всё это, конечно, очаровательно и интригующе, но Розарии кое-чего не хватает. Алкоголь, горящие свечи и погружëнное в полумрак помещение — прекрасная атмосфера, которую вполне можно воссоздать в другом месте, где, в отличие от шумной таверны, они будут только вдвоём. — Здесь слишком много людей. Я знаю место получше. — обращается к Эоле девушка таким тоном, что предложение звучит скорее как требование, хотя, по сути, им и является. — Хм… И что же это за место? — с сомнением спрашивает рыцарь, чуть наклонив голову. Отчасти собеседница права — шума многовато, да и слушать чужие мало интересные разговоры не особо хочется, но Лоуренс кажется, что Розария лишь использует это как предлог, а истинная причина в другом. Во что та пытается её втянуть?       Сестра слышит в голосе Эолы сомнение и хмыкает. Неудивительно, что девушка колеблется, ведь слухи о служительнице собора Барбатоса ходят не самые лестные, в глазах многих горожан она не та, с кем стоит связываться. Впрочем, Розария не собирается делать ничего, о чём обе они потом пожалеют. Если капитан скажет твёрдое безоговорочное «нет» — она не будет настаивать. Но девушка сделает всё, чтобы та не посмела и не захотела отказать. Большинство, даже самые неженки и недотроги, ломались под напором умелой и страстной обладательницы крио глаза Бога, и Эола наверняка пополнит их ряды. — Радушно приглашаю к себе в гости. Если аристократку устроит скромная обитель церковной сестры. — не без усмешки произносит Розария с деланной учтивостью.       Лоуренс удивлëнно приподнимает брови. Предложение весьма неожиданное, и, вероятно, ей стоит считать за честь то, что столь закрытая и избирательная в общении особа делает ей такой доверительный жест. Самолюбие девушки не может не оценить такого хорошего отношения к себе, но умом она понимает, что монахиня (как бы странно не звучало) имеет не самые чистые помыслы. И всё же любопытство и определëнная симпатия к довольно необычной обитательнице Мондштадта побуждают согласиться после минуты раздумий. — Что ж, охотно воспользуюсь твоим щедрым предложением. — с этими словами Эола делает большой глоток, почти полностью опустошая свой бокал, и ставит ёмкость с оставшейся на дне жидкостью на стол. Довольная этим, Розария вальяжно встаёт со стула и проходит мимо собеседницы к выходу из заведения, нарочито обращая внимание на фигуру, плотно обтянутую костюмом. Рыцарь следует за ней, всё ещё слегка настороженно относясь к действиям сестры, но определëнно заинтересованная. Но вот дверь за ними закрывается, прохладный вечерний воздух приятно освежает лицо, и обе девушки скрываются за поворотом. Начинается самая интересная часть этой маленькой игры.