Лежи смирно

— Я же просил тебя: лежи смирно. — Ах, но так соблазнительно смотреть на тебя сверху, когда ты такой сексуальный и… — Лежи смирно. Тяньлан-цзюню ничего не остается, как откинуть голову на кровать и уткнуться лицом в мягкие подушки под ним. Черт знает, как он оказался в этой ситуации. Черт знает, почему он вообще решил, что переспать с Шэнь Цзю будет хорошей идеей, но… мужчина выглядел слишком соблазнительно, и Тяньлан-цзюнь решил попробовать немного пофлиртовать с ним, не ожидая, что из этого выйдет что-то путное. Что ж. Посмотрите, что из этого вышло. Лицо в матрасе, руки связаны перед собой, ноги зафиксированы на краях кровати, и только задница непристойно поднята в воздух. Разумеется, он не жалуется. Ему всегда хотелось испытать эти штуки, но найти кого-то, кто согласился бы овладеть императором демонов не так просто, как может показаться; люди либо боятся его, либо опасаются, что их член отвалится во время секса, что уже случалось, так что их трудно винить. Впрочем, если он сам находится снизу, это не так уж и важно. Но, ах, Шэнь Цзю идеально подходит для этого. Холодный и ледяной, но от него исходит жар, заставляющий Тяньлан-цзюня дрожать. На нескольких участках его тела есть засосы: на шее, груди, бедрах, и где-то на заднице, он уверен, тоже есть один. Умелые руки уже не раз обрабатывали его соски, и он едва не кончил от этого. Не то чтобы Шэнь Цзю позволил ему кончить, потому что, конечно, не позволил. Он продолжал возбуждать его, доводить до предела, чтобы в следующую секунду убрать руки и оставить его буквально умолять об освобождении. И это приятно. Тяньлан-цзюнь всегда хотел испытать ту потерю контроля над собой, которую испытывают героини его любимых романов, таких как «Сорок оттенков красного», «Меч, стреляющий в небо». Это довольно новый автор, который появился только после того, как он едва не объединил миры… — Я сказал: смирно. Ты вообще слушаешь, что тебе говорят, животное? Тяньлан-цзюнь не умеет лгать, он мог бы испачкать простыни от одного только этого тона голоса. Он даже не заметил, что снова повернул голову к Шэнь Цзю: на нем были только внутренние одежды и дополнительный пояс, на котором висело несколько маленьких ножей, и, о, обещание их — это что-то для другого дня, вероятно, но оно существует. — Ах, прости, мой дорогой, ты просто слишком захватываешь дух, чтобы на тебя не смотреть. Я лежу, лежу. С этими словами он откидывает голову назад в подушки и пытается еще немного выгнуть спину. Он уже весь твёрдый и ноющий. С его члена, как будто завтра не наступит, стекает сперма и попадает на простыни. Шэнь Цзю слишком искусен, думает он, но, возможно, это и хорошо, учитывая, что Тяньлан-цзюнь раньше не занимал подобные роли в таких играх. — Наконец-то, — ворчит Шэнь Цзю, беря его за лодыжки и подгоняя под себя. — Не шевелись. — Ха-ха, что же мой дорогой Шэнь Цзю собирается сделать со мной, я не могу дождаться… Дразнящий вопрос Тяньлан-цзюня прерывается тем, что ногти проходятся по его спине всего на несколько сантиметров, из его горла вырывается шипение, которое вскоре переходит в горловой, низкий стон. — Чёрт, — смеется он, — не знал, что это может быть так приятно, книги не врали… Рука Шэнь Цзю проводит по царапинам, которые, как подозревает Тяньлан-цзюнь, по крайней мере, слегка открыты. Жжет. Но жжет чертовски хорошо. — А ты меня не трахнешь? — спрашивает он, и от этого рука подрагивает. — Пожалуйста, Шэнь Цзю, я уже столько раз чуть не кончил, что больше не могу, я уже не так молод — трудновато угнаться за таким юнцом, как ты, понимаешь? Тихий смешок — это все, что он получает в ответ, но даже он вызывает еще одно покалывание вдоль позвоночника. — Ладно. О. — А? — Я сказал, хорошо. Я трахну тебя, если ты этого так сильно хочешь. Шэнь Цзю молча прижимается к Тяньлан-цзюню практически всем телом и почти сразу же он чувствует, как что-то очень твердое давит на него. Ничего страшного, он уже трахал себя фаллоимитаторами, это не то, чего он боится, нет… но это его возбуждает. Настолько, что если бы Шэнь Цзю не схватил его за член железной хваткой, он бы давно кончил. — Ты что, шлюха какая-то, чуть не кончил только от этого? — Я же говорил тебе, — тянет Тяньлан-цзюнь, но это больше похоже на жалобное хныканье, чем на что-то еще, — я слишком напряжен. Ты слишком хорош в этом. Мне нужно, чтобы ты был внутри меня прямо сейчас. — Не кончай, пока я тебе не разрешу. Блять. Тяньлан-цзюнь одновременно и выиграл, и проиграл в казино, не так ли? Это самая горячая вещь, которая когда-либо случалась с ним, но он также не уверен, что сможет продержаться долго. Шэнь Цзю уже пригрозил ему наказанием, если он не прислушается к его словам, а он не уверен, что хочет быть наказанным. Так что ему остается только молиться, чтобы его член не кончил только потому, что его уже давно никто не заставлял кончать. Он слышит, как Шэнь Цзю открывает бутылёк, а затем чувствует, как холодная жидкость вливается в складку его задницы, медленно стекает вниз, а после проникает внутрь него, уже немного раскрывшегося от двух пальцев, которые Шэнь Цзю до этого вводил в него, снова и снова проталкивая их в простату, а затем вытаскивая, прежде чем он успевал кончить. Он почти кончил уже одиннадцать раз — он подсчитал. Если честно, сейчас у него едва ли осталось что-то от здравомыслия. — Умоляй об этом. — Я уже умоляю, разве нет? — Тяньлан-цзюнь смеётся, но ногти на его спине говорят о том, что, видимо, умоляет недостаточно. Как бы то ни было, он готов это сделать. С ухмылкой, которую Шэнь Цзю не видит, так как он упорно держит лицо в подушках, он начинает умолять, умолять и умолять. — Пожалуйста, Шэнь Цзю, трахай меня, пока я не забуду свое имя. Пожалуйста, заставь меня кричать, вбей меня в матрас и… — Ты явно прочитал слишком много этих отвратительных книг. Мужчина говорит это, но в то же время прижимается к нему, так что действительно, кто здесь выигрывает? Тяньлан-цзюнь издает очень протяжный рык, боль и наслаждение смешиваются воедино, поскольку он, пожалуй, недостаточно растянут, чтобы это было безболезненно, но боль проходит в течение нескольких секунд, так что это всё же хорошая боль. Меньше чем через минуту Шэнь Цзю погружается в него до конца, и при этом медленно, как никогда раньше, Тяньлан-цзюнь наблюдает, как кто-то толкается в партнера до конца. Самому ему это никогда не удавалось. От боли на глазах навернулись слёзы, но через долю секунды они превратились в слёзы удовольствия, когда Шэнь Цзю отстранился, а затем снова вошел, попав точно в простату. — А… Рука, которая за секунду до этого впивалась в него ногтями, хватает его за волосы и тянет назад. Откинув его голову, Шэнь Цзю другой рукой пытается вцепиться ему в горло; он не душит, нет, но захватывает достаточно сильно, чтобы голова слегка закружилась. — Черт, ах, — ворчит Тяньлан-цзюнь, — ты слишком хорош в этом, я не смогу… — Не кончай, пока я не скажу, — повторяет Шэнь Цзю, его голос полон невысказанных обещаний и явной опасности. Тяньлан-цзюнь кивает, откидываясь на волю руке на горле и в волосах, и переплетает свои руки, словно молясь, чтобы было за что ухватиться, когда Шэнь Цзю начинает вколачиваться в него так безжалостно, что он превращается в сплошное месиво. Каждый его толчок до безумия точен; лишь иногда он промахивается, немного вздрагивает и ненадолго отстраняется, что Тяньлан-цзюнь самодовольно воспринимает как то, что Шэнь Цзю тоже всё ближе и ближе и пытается контролировать себя, чтобы не кончить в него раньше, чем он успеет снова его обхватить, что является еще одной причиной, по которой он иногда отстраняется. С каждым особенно резким толчком он почти вырывает его волосы, и Тяньлан-цзюнь может кончить от довольного ворчания, когда мужчина остается один на один с ним. — Блять!.. — скулит он уже через несколько минут, удовольствие настолько затуманивает его разум, что он закрывает глаза, прежде чем даже цвет подушек под ним становится слишком сильным для его чувств. «Лежи смирно», — думает Тяньлан-цзюнь в своем одурманенном похотью мозгу. Бёдра дрожат от усилий удержать себя под звуки шлепков кожи о кожу, его собственные прерывистые стоны, тихие ворчания Шэнь Цзю, которые он, похоже, уже не в силах скрыть. — Пожалуйста, — всхлипывает Тяньлан-цзюнь, лишь много позже осознавая, что на самом деле он всхлипывает и плачет, — пожалуйста, позволь мне кончить, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, я не могу… пожалуйста, я… — Нет. — Пожалуйста… Еще один резкий толчок, и Тяньлан-цзюнь издает нечто, похожее на писк. Император демонов, пищащий в подушки. Как низко он пал. Может ли он пасть еще ниже? Он надеется, что ответ «да». В этот момент он мысленно повторяет «не кончать» снова и снова, надеясь, что это хоть как-то поможет ему избежать надвигающегося оргазма. К счастью для него, Шэнь Цзю снова на секунду отстраняется, а затем вновь входит в него. На этот раз его бедра резко и быстро подаются вперед, а чужая рука отпускает горло, вместо этого обхватывая его член так сильно, что Тяньлан-цзюнь чувствует, как кровь в нем не может циркулировать, а сам он становится таким невероятно твердым, что на секунду ему остается только надеяться, что он не взорвется. (Или отвалится, что более вероятно). — Пожалуйста, я не могу… — говорит он, сопровождая свои слова отчаянным стоном, — Шэнь Цзю, Шэнь Цзю, пожалуйста, пощади меня, пожалуйста, позволь мне кончить, я собираюсь… Отключиться? Потерять сознание навсегда? Умереть и никогда не вернуться? Он так и не узнает ответа на этот вопрос, потому что Шэнь Цзю ослабляет хватку на его члене, наклоняется к его уху, откинув волосы назад, и, с самым сексуальным хрипом в голосе, который Тяньлан-цзюнь, возможно, когда-либо слышал, шепчет: можно. И Тяньлан-цзюнь кончает. Он кончает неприлично большими толчками, и час, проведенный в напряжении, официально настигает его. Брызги разлетаются по его груди, по простыням, и он уверен, что немного попало на его проклятый подбородок. Шэнь Цзю старательно трахает его, доводя до оргазма, и, по крайней мере, он убеждается, что сможет кончить, раз уж так долго находился на грани. Тяньлан-цзюнь думает, что, возможно, он просто немного отключился в середине оргазма, но по-настоящему он приходит в себя только тогда, когда Шэнь Цзю выходит из него, и вся стимуляция исчезает; горячая сперма вытекает из него и неловко капает на простыни, стекая по коже. Дышать становится невероятно трудно, а легкие прямо-таки болят от интенсивности оргазма. — Удовлетворен? — спрашивает Шэнь Цзю, доставая из тумбочки тканевые полотенца и бесцеремонно вытирая свои собственные потеки с покрасневшей, разгоряченной кожи Тяньлан-цзюня. — Хм, — отвечает Тяньлан-цзюнь, — на сегодня да, дорогой. — Не называй меня так. Он слегка вздергивает брови, наконец-то получив возможность взглянуть в лицо Шэнь Цзю, наполовину ожидая, что его за это убьют, но нет; вместо этого Шэнь Цзю краснеет. Тяньлан-цзюнь ухмыляется, чувствуя себя так, словно выиграл все деньги казино, и думает, что это, скорее всего, не останется одноразовой возможностью. Хорошо. Тяньлан-цзюнь хотел бы этого, если ему доведется увидеть это прекрасное лицо, раскрасневшееся от блаженства после оргазма.