——FLASHBACK——
Был обычный июльский вечер. Прохладный воздух растрепывал угольные волосы Гарри, смешно взъерошив их. Парень даже на некоторое время снова почувствовал себя живым и потерялся в смешанных чувствах, которых так не хватало. Но радость продлилась недолго. Из колыхающийся кустов вышли пятеро молодых человек, во главе его кузена Дадли. Ребята направились в сторону Поттера, как голодные хищники на мелкую добычу, из-за чего на фоне их Гарри чувствовал себя как маленькая мышка, загнанная в угол. — Эй, слышь, Гаррик, как там твой Сириус, которого ты так зовешь по ночам? Кто он тебе? Неужели бойфренд? — кричал, как бы насмехавшись младший Дурсль. — Че молчишь, сказать нечего? — подхватывала компашка пухлово. А сам Гарри, до этого сидевший на качелях, и, спокойно качаясь, резко слез с них и медленным шагом начал отступать, зная, что если ему прямо сейчас не уйти по-тихому, все закончится плохо, к сожалению только для него. А в ответ он ничего не говорил принципиально, уже понимающий, что спровоцирует их еще больше. Да и надорвавшиеся связки, после того самого крика, давали о себе знать, отдаваясь непроходимой болью в горле. — В этот раз ты легко не отделаешься-мы хотим поразвлечься, — проговорил Дадли, прочуявший план своего кузена. И вот тогда Поттер понял, что окончательно оказался в ловушке. Оставалось только одно — бежать, что есть силы. -Стоять шрамоголовый, — послышался угрожающий выкрик из толпы. Он ускорился, понимая, что они сильнее и быстрее его. Но все же надежда на спасение была, правда отнюдь не большая, совсем крохотная. К несчастью, удача на этот раз оказалась не на его стороне. Выбежав на дорогу, Дадли и его друзья окружили его и набросились, словно шакалы, начиная избивать Поттера, повалив прямо на асфальт. Гарри ударился головой, возможно, была кровь. Дорога была ещё тёплый от жаркого дня. Его швыряли по кругу, при этом ударяя то коленом, то локтем, то кулаком. Было больно. По лицу хлестнули тяжёлым ботинком. Пара ударов, и вот, из разбитого носа течёт кровь. Размытые силуэты издавали звуки похожие на смех, или же скорее, хрюканье. Поттер попытался встать, но по его груди стукнули ногой. Кашлянув с небольшими каплями крови, хотя сам он об этом не догадывался, парень посмотрел наверх. Самый большой силуэт, имя которого было Дадли нагнулся. Хоть он и был его двоюродным братом, но в избиениях являлся самым главным. Схватив Гарри за волосы, и, посмотрев ему в глаза, с издёвкой и громким сарказмом, он сказал: — Ну что, будем звать мамочку? Говорить так человеку без родителей было весьма низко, но Гарри решил проигнорировать его слова. Однако это только разозлило обидчика. Игнорирование он терпеть не мог, тем более перед 'друзьями'. Гнев кипел и рука сама собой начала бить голову жертвы о землю. Вверх и вниз, с каждой секундой всё сильнее и сильнее. Так увлёкшись, Большой Дэ даже не заметил чужую кровь и крики. — Хей, успокойся, ты его сейчас убьёшь — сказал спокойно его «друг». Встав, Дадли дал Гарри по лицу ботинком, как бы закрепив результат, а после они все ушли, оставив его где-то на дороге. Там ему и было место. После этого, проведя в отключке около часа, Поттер пришел в себя. Пробуждение оказалось мучительным. Болело все так, что сложно было даже пошевелиться, но резкая мысль о том, где он в данный момент лежит, а точнее посреди чего, заставила подняться, пусть даже через адские муки. Кое-как доковыляв до дома 4 на Тисовой, мальчик со шрамом в виде молнии на лбу, вошел в здание, поднялся по лестнице, заходя после этого в ванную комнату. Из отражения зеркала, висевшего неподалеку от двери, на парня, до недавнего времени смазавшего на человека, смотрел обагренный полутруп с огромным количеством застывших пятен алой жидкости. Вся его одежда и раны были запачканы также в грязи. Все тело страдальчески ныло, пока кости, причинявшие большие неудобства из-за их поломки, указывали на свое состояние. Именно в этот момент, Гарри и решил, что терять ему нечего. Достал из укромного местечка нож, заранее приготовленный на такой случай, и провел лезвием по предплечью, по тем местам, где располагались вены. Резким движением руки, которая держала рукоятку лезвия, он нанес несколько глубоких порезов, правда сразу потеряв сознание по вине недавнего кровопролития. В таком состоянии его и нашла тетя Петунья. Она была так напугана действием своего племянника, что перенесла того в его комнату, уложила на кровать, обработав и замотав при этом ему все раны.——END FLASHBACK——
С того момента, Дурсли начали издеваться над Гарри как могли, а в частности Вернон и Дадли, продолжив свои избиения и словесные унижения, называя Гарри никак иначе, как «урод». Но в ответ получали всего лишь молчание, которое раздражало их еще больше. А Гарри для себя решил, что говорить ни с кем не собирается, ведь голосовые связки так и не пришли в норму.***
Близился конец июля и день рождения самого Поттера. Эти дни шли так быстро, словно минуты. Они не отличались друг от друга, все было идентично. Но кое-что все же изменилось — Гарри начал немного есть. В основном это были кусочки хлеба и фрукты.***
На его праздник Дурсли решили подарить ему новую порцию издевок и насмешек. В этот раз они не просто избили его, а можно сказать уничтожили все его запасы хоть какой-то надежды. Но парень не удивился, что-то вроде этого он и ожидал, поэтому еле идя, направился в комнату. Настоящий сюрприз его ждал вечером. На часах было шесть тридцать, а Гарри спокойно лежал на кровати, читая от скуки прошлогодние учебники, но некто нарушили покой в доме 4 на Тисовой улице. Свет резко выключился, после чего послышался грохот в гостиной на первом этаже. У брюнета началась паника, вследствие чего он даже не заметил, как пальцы задрожали. Грохот стих, но последовали чьи-то злобные голоса. Что-то разбилось. По звукам это была ваза или же какой-нибудь стеклянный стакан. Тихие шаги, которые было практически невозможно услышать, шорохом приближались к двери Поттера. В тот момент он стоял как вкопанный, не в силах пошевелиться. Дверь выбили заклинанием, похожим на «Бомбарду», после которого от нее остались только обломки. Человек, похожий на змею, и закутанный в плащ, переступил порог комнаты. Ухмылялся, говоря: — Ну, здравствуй, Мальчик-который-выжил. С праздником тебя.***
Гарри медленно открывает глаза и осознает, что он находится в темнице Малфоев, которую часто видел во снах. Стены из холодного камня окружают его, затменные и безжалостные. Взгляд его блуждает по углам темницы, находит железные решетки окна, через которое едва просачивается ночной свет. Страх и беспомощность сжимают его горло. Время становится бесконечным, и каждый шорох и тень в темнице стали реальной угрозой. Холод окутал тело с головой. Грудь сжималась от страха, к горлу подступил ком тошноты. Едкий запах сырости и плесени вперемешку с гнилью неприятно оседал на кончике. Спина и руки затекли, а ноги немного дрожали. Шорохи, стук капель о пол и другие звуки заставляли каждый раз вздрагивать. Но вот, в какой-то момент стали слышны отчетливые шаги… а после, бледный силуэт… худые бледные руки, темная мантия. В темноте подвала можно было подумать, что это призрак, так сильно сияла кожа… и лицо, тонкое и худощавое, где вместо носа два отверстия. И без того сковывающий страх полностью наполнил тело. Догадаться было не так уж и трудно, кто стоит перед ним. Волдеморт. На его лице красовалась яркая улыбка удовольствия… — Гарри Поттер… мальчик, за чью жизнь Британия готова пожертвовать всем… а все из-за какого-то глупого пророчества. Но что я вижу? — подойдя ближе, Волдеморт немного нагнулся — Этот самый мальчик сидит в подвале… скованный и обездвиженный… Жалкое зрелище… — его монотонный голос эхом отдавался в темной подвале. Но… Гарри совершенно не тронули его слова, парень и сам все понимал. И… в какой-то степени ему было смешно, но и обидно. Однако, он лишь опустил взгляд, говорить что-то человеку перед собой не хотелось, да и смысла не было. Его судьбу это никак не изменит. Ему оставалось лишь принять все то, что произойдет с ним в будущем. Он был уверен лишь в одном, из этого подвала ему уже не выбраться живым, да и мертвым. Волдеморт лишь хмыкнул. Он понимал, что сейчас чувствует парень, но было плевать. Он достал палочку и прочел заклинание. — Круцио, — ярко-красный луч озарил небольшую комнатушку. Тело пронзила ужасающая боль. Казалось, что все внутри плавиться, органы сливаются в одну субстанцию, а кости расщепляются на тысячу кусочков. Гарри не смог сдержать крик… из глаз полились слезы, захотелось вырваться… но ни сил, ни ясности мысли не хватало. Парень пробыл в таком состоянии около трех минут. И судя по всему, это было лишь началом. Сразу последовало следующие заклинание «Сплинте» и нет, его действие отличалось от предыдущего… Оно было похоже на то, когда в тебя летят тысячи осколков стекла, раня кожу и проникая внутрь. Не успел эффект заклинания пройти, как Волдеморт подошел к Гарри, и взяв его руку, снова приставил палочку. Прочитал заклинание «Фрументо» и… Мерлин, ощущения были такие, как будто под кожей кроется маленький, но острый и горячий металлический шарик. От медленно полз от руки вверх, к плечам, а после, к грудной клетке, и дальше по телу. Пускай он и был один, но казалось, что этих шариков сотни, а то и тысячи. Даже когда шар перемещался с одной части тела в другую, его присутствие оставалось там. Но Гарри уже не кричал, его голос сорвался еще на середине первого проклятия. Сейчас парень издавал звуки, едва напоминающие человеческие. Что-то похоже на мычание, но почти без шума, которое через время превратилось в некую отдышку. Поттер вырубился. Все, что он уловил в последний момент — был тихий защелк дверного замка, означающий уход Темного лорда. Пробуждение было терпимым, но отнюдь не приятным. Одни Мерлин и Моргана видит, как этому мальчишке удается выжить из раза в раз. Благо, в карманах потертых джинсов нашлись последние пачки сигарет и зажигалка к ним. Дрожащими руками парень вытащил один окурок, поджег его и вдохнул. Никотин, в котором он так нуждался заполнил его легкие быстро и, пронзая горло острой жгучей болью, едкий дым с привкусом вишни и крови заполнил все пространство темницы. Одна сигара за другой, и пачка валялась где-то на полу в другом конце комнаты. Остатки дыма и противный запах никотина выветрится еще не успели, как Гарри, обессиленный и измотанный смотрел то в потолок, то в маленькое окошко, за которым скрывалась такая мрачная, захватывающая ночная красота. Но энергии не осталось, поэтому Поттер закрыл глаза, предвкушая следующий день, с мыслями о возможных и последних днях его жизни.***
Когда его глаза распахнулись, на улице уже было светло. Несколько лучей солнца проникали в камеру через маленькое окно. От них парень и проснулся. Все еще пахло сигаретами, но запах почти полностью выветрился. Гарри попробовал встать, но ноги почти не слушались. Боль в костях отдалась эхом в голове. Из-за чего парень продолжил сидеть у холодной и сырой стены. Парень шумно выдохнул. Стали слышны глухие шаги. Гарри посмотрел вверх. Хотя его голова почти не поменяла своего положения. Костлявая рука коснулась подбородка. Холодная, и слегка склизкая кожа, имела приятную прохладу. Чужое присутствие отдавалось приятным отголосок внутри. Гарри испустил выдох через рот. Вдруг, по его голове чем-то ударили. Удар был не слишком сильным, да и предмет имел легкую структуру. После чего на колени упала газета. На первой строке красовалась надпись: «Дамблдор рассказал всю правду о Гарри Поттер.» А дальше статья, где директор объявил избранным Невилла, а Гарри объявил предателем, изменником и все в этом духе. — Уф… маленького Гарри объявили предателем, а место избранного досталось какому-то Невиллу? — с неким весельем в голосе объявил Волдеморт. Его режущий голос неприятным эхом отозвался в помещение. Однако, Гарри уже никак не реагировала. Ему было плевать. Плевать, что его оскорбили, плевать, что объявили предателем и обманщиком, просто плевать. Он надеялся лишь на скорую смерть, ведь жизни за пределами этого подвала он не видел… Он был один, никому не нужные, брошенный волшебник. Через пару недель о нем и вовсе все забудут. Юноша выдохнул… последние крупицы надежды погасли, а с ними и желание что-либо делать, к чему-либо стремиться, как-либо существовать… Рука волшебника опустилась на чужую шею… По всей видимости, отсутствие реакции слегка взбесило. А может, его просто забавлял разбитый вид мальчишки. Ногти слегка впились в шею, а после, Гарри подняли, так, чтобы их глаза встретились. На бледном, худощавом лице ярко сияла довольная улыбка. Однако, никаких дальнейших комментариев не последовало. Ещё немного посмотрев в потускневшии, когда ярко — зелёные глаза, Волдеморт бросил мальчишку и достал палочку. — Рамблер… — тихо произнес он. В следующую секунду по всему телу прошел будто бы ток. Но необычно, ощущения были, что через секунду все, твой организм откажет. С глаз потекли остатки слез, удивительно, что они ещё остались. В горле все пересохло настолько, что было больно дышать, хотя такая возможность почти не представлялась. Процесс продолжался в течение получаса. И без того слабое, а точнее обессиленно тело, рухнуло. Похоже, он был не в состоянии даже двигаться, однако, темные волшебник решил не останавливаться на этом. Он подошёл к парню, и открыв его рот, тихо произнес заклинание. Менее чем через секунду Гарри заорал, заорал так громко, что можно было подумать, что это услышит весь дом. Казалось, в его организм заливают расплавленный металл. А точнее, горячие и обожженный. Все внутри плавилось и текло вместе с этим металлом. Ощущения были такими, словно его тело само-собой начнет гореть. Все внутри плавилось, слезы текли, а крик окончательно стих. Сейчас из его рта вырывались неясные, нечеловеческие стоек и звуки. Его связки были опять порваны. Все плавилось изнутри в течение часа или больше. Видимо, Волдеморту это надоело, или же у него были какие-то другие дела. Он встал и вышел. Изо рта Гарри потекла струя, нет, река крови. Перед уходом Лорд пару раз ударил его ногой, оценивая причиненный ущерб. Гарри лежал на холодном полу, не в силах двинуться. Внутри все горело. Видимо, пройдет это не скоро… в глазах начало мутнеть, а в ушах стоял громкий писк… Незаметно для себя, юноша отрубился.***
Лорд Воландеморт мерил свою личную лабораторию быстрыми шагами. Его зелье, над которым он работал целый год, должно скоро настояться и быть готовым. Правда, ему совсем не нравилось то, что к нему могут вернуться все чувства. Но зелье должно было ему вернуть внешность, ведь такому существу просто никто не будет служить. Оно только внушает страх, а держась все время в страхе, люди попросту могут в любой момент предать. Им не составит это и труда. Через несколько минут жидкость, черная как ночь, забурлила, что означало о ее готовности. Осталось всего лишь снять зелье с огня и выпить его. Волан де морт перелил жидкость в колбу, охлаждая заклинанием, а затем преподнес ее к бледным губам. Содержимое вылилось ему прямо в глотку. Дрожь, вызванная агонией зелья, пробежала по всему телу. Боль, которой не должно было быть, отзывалась по всему тело. Лорд не был приготовлен к этому, но выдержка помогла ему не упасть. Он выстоял. После того как боль ушла, изменения он почувствовал сразу же. Посмотрев на свои ладони, он не увидел ни длинных когтей, ни мертво - белую кожу, ничего. Вместо этого были аккуратные, аристократично бледные длинные пальцы. Сразу же наколдовав зеркало, Волан де морт устремил свой взор на отражение. На него смотрела копия того шестнадцатилетнего подростка из дневника, только старше. Том усмехнулся чему-то своему, и вышел из лаборатории прочь.***
Спустя около двух суток Гарри все же смог немного встать, он подполз к небольшому оконцу и сел. Достав спрятанную пачку сигарет, он зажег одну, и стал наблюдать за встающим солнцем. Дым заполнил камеру, но парню было плевать. Он хотел курить все эти 2 дня. Недостаток никотина в крови мучал ещё больше. И вот, время проходит, одна сигарета за второй… мягкие лучи солнца стали попадать в комнату, пейзаж за окном стал еще ярче… очередной окурок полетел через решетку… новая сигарета… вдох… как что рука коснулась плеча парня. От неожиданности Гарри вздрогнул, хотя это больше напоминало подергивание конечностей и обернулся. Перед лицом юного волшебника стоял мужчина, лет двадцати шести тридцати. Его острые черты лица, ярко выраженные скулы и прекрасные красные глаза. В этих запоминающихся чертах Гарри узнал Тома, Тома Марвел Реддла… некогда Волдеморта. Мужчина глядел на парня, пытался понять, тот ли это Поттер которого он знал еще год или два назад. Худощавое телосложение, даже не так, это был буквально скелет человека с кожей. Ярко выпирающие ключицы, худые руки, вернее кости и такие же пальцы. Казалось, парень согнет их, и всё, конечности нет. Прекрасное лицо, что не особо украшали впалые щёки. А вернее ничего на их былом месте. В одной из рук лежала сигарета, только начатая. Её дым улетал в окно, оставляю после себя приятный запах вишни. И этот образ, образ печального… измотанного судьбой человека буквально въедался в Тома. Осознание того, что он является причиной того что стало с парнем. Его руки мягко коснулись волос, но они не были гладкими или мягкими… нет, это была солома, что неудивительно при всех обстоятельствах. Еще раз взглянув некогда зеленые, яркие глаза, сдержанность Тома пропала. Его губы, совершенно бестактно впились губы парня. Такие сухие, создавалось впечатление, что чуть надавишь, и все, лопнут. Так и случилось… сухие губы лопнули, а из них потекла алая струя кровь. Соленая, но теплая жадность смешалась меж ртов. Но Том решил на это не заканчивать… вернее, это его только взбудоражило… он пошел дальше. Его поцелуи стали спускаться вниз, чужая тонкая шея… по всех, затронутых им местах оставались кровавые отпечатки… но вот, кровь на губах засохла, но дрожь парня не позволяла ему остановиться. Дойдя до ключиц… Том укусил. Хотя, точнее будет сказать… вырвал часть кожи… алая кровь потекла с большей силой, окрашивая футболку, грудь и лицо Тома в красный. Но мужчине это только нравилось. Ему хотелось большего. Рука просунулась под чужую одежду, и с силой ее сорвала. Он оглядел тело. Ребра… чужие кости, по ним можно было водить пальцем и считать, они выпирали, и являлись единственным источник формы тела. Худая талия, а точнее, просто кусок кожи, под которым находиться органы жизнеобеспечения… хотя, в них Том не был уверен. Если провести рукой по ребрам, то на начале талии она слетит, из-за большой разницы в диаметре. Настолько сильно они выпирали. Все вышеописанное Том сделал наяву, ему хотелось изучать тело парня… чужие плечи… одни кости, настолько, что можно было очерчивать их начало и конец. Поджатые ноги начали еще сильнее трястись… ох, это колени… а голени, это была сплошная кость… а икроножная мышца совершенно потеряла свою форму. Но при всем этом… Том возбуждался, глядя на столь прекрасное, в его понимание, тело. Совершенно беззащитный юноша. Его рука сильно сжала плечо парня… хотелось посмотреть, останется ли след… и он остался… прекрасные сине — зеленые синяки. Том захотел ещё. Он снял чужие шорты, что висели только при помощи веревок… чужие бедра… настолько выпирающие кости… что меж животом и ними можно просунуть палец. И это стало началом конца. Он сам снял с себя штаны… ему уже было плевать на все. Он хотел лишь одного… он резко, без прелюдий вошёл в парня. Только сейчас Гарри издал звук, похожий на выдох… но с неким скрежетом. А дальше… толчок… толчок. толчок. И с каждым разом всё быстрее… парень издавал звук, напоминающий скрежет. Руки тома обхватили его бедра… сильно сжимая и оставляя ярко — фиолетовые следы. Вторая рука все также сжимала плечо. Вот-вот, и оно хрустнет. Так и произошло. Но мужчину это не волновало. Совсем. Он впился губами а чужую шею… наслаждаясь моментом… это продолжалось в течение часа… может больше. Гарри не плакал, не издавал звуков. Ничего. Ла, из него снова текла кровь, из-за резких движений мужчины, но он привык спустя недолгое время. Стоило Тому закончить, как парень свалился на пол. Е него совершенно не осталось сил. При падении он ударился о стену, но ему было плевать. На плечах, руках… шее, бедрах ногах… везде красовались синяки. Одна из рук была сломана, у ребра откололся кусок… сильно режа изнутри. Он лежал, и не могу сделать движений. Ключица ныла и жгла, а в месте, где отсутствовала кожа уже появилась грязь… Том стоял рядом и оценивал проделанную работу. Как всегда. Но тут, он достал палочку, и прочитав заклинание, снова посмотрел. Многие ушибы и раны испарились. Так, как будто их и не было. Гарри с удивлением посмотрел на мужчину. Его немного… подлатали? Звучало как сказка. Но Тот лишь посмотрел, а после, стал уходить. Так, будто ничего не было… будто он не насиловал Гарри минуту назад. Но ему этого сделать не позволили. В тишине темницы послышалось тихое… -Ты придешь еще раз?***
Все оставшееся время парень пролежал на холодном каменном полу. Он не плакал, не кричал, нет, он просто лежал. И только где-о под вечер он снова встал. Встал, чтобы закурить, просто посидеть и все обдумать. Главный вопрос, зачем он попросил Тома прийти вновь? Он понимал, что ни к чему хорошему это не приведет. Совершенно. Но… почему-то где-то в подсознании, его маленький, лишенный любви ребенок требовал к себе внимания. Какой бы та не была. И да… Темный Лорд пришел к нему… снова. Время подходило к ночи. Алое закатное солнце опускалось за горизонт. Парень вновь сидел с сигаретой… с того утра к нему никто не приходил… хотя был один момент. Момент, когда за долгое время ему принесли еды. Это была простая овсяная каша, с небольшим стаканом воды. Но даже ее Гарри не смог осилить. После одной ложки в глазах помутнело, а живот заболел так сильно что, не выдержав, парень блеванул. Ему показалось, что эта мерзкая субстанция на вкус не лучше дерьма. И в тот момент он осознал, что… совершенно не чувствовал голода… а еда ему… омерзительно. Даже ее вид. Поэтому он выпил лишь стакан воды. Том сразу заметил тарелку уже давно остывшей каши. Она покрылась неприятной сухой оболочкой. Но задавать вопросов не стал, а лишь сел подле мальца и… наслаждался закатом. Худые руки, вернее кости, изредка двигались приближая сигарету к губам, после чего, выдыхая дым Марволо вдыхал запах. Так они сидели долго… одна сигарета, вторая, а потом и третья. И лишь после захода солнца Том ушел, так ни сказав ни слова. И… такие вечера длились долго. Каждый день. Молчание сменялось парой фраз, а после, и не долгими разговорами. Нельзя не сказать, что да, разговоры сменились сексом, пуская и не постоянным. Но… оба были довольны. Гарри получил то, о чем мечтал с детства… внимание пока и не долгое, всего 2-3 часа, пускай наносящее вред самому себе, но для него это уже не имело значения, совершенно. С каждой такой встречей он начинал зависеть от Тома, от его голоса, его касаний, его взгляда… здравый смысл давно перестал существовать в их встречах… Но вся обманно прекрасная иллюзия разрушилась в один из таких вечеров. Закончилась очередная сигарета. Гарри, доставая новую, и зажигая ее спрятанной зажигалкой, смотрит на Том. Мужчина, с прекрасными чертами лица, и алыми глазами наслаждается очередным совместным закатом. На его лицо попадают лучи ало — оранжевого солонца. Прекрасный, в глазах Поттера. Хотя эту фамилию он уже не слышал месяц? Или даже больше. И все же, ему страшно произнести просьбу, просьбу, что может напрочь изменить его жизнь, и жизнь человека рядом. И все же, своим хриплым голосом Гарри говорит: — Том… у меня к тебе просьба. Она может быть нахальной, или даже дерзкой, но… — и пока мужчина не успевает среагировать, он произносит — Позволь жить с тобой. В твоем доме, подле тебя. Неважно как, просто рядом. Быстро произносит парень, выговорив все как скороговорку. Мужчин, немного не ожидавший от пленника просьб, сидит, его мозгу требуется чуть больше времени. Как его лицо расплывается в улыбке. Он понимает всю глупость просьбу, а что касается выполнения, так тут и так ясно. Поэтому он лишь встает со своего места и… спокойно уходит. Его «вещь» немного заблуждалась, и это стоило разъяснить. — Гарри, может быть ты и забыл, но… ты всего лишь пленник, и ничего более из себя не представляешь… — говорит он, после чего покидает помещение… а в след ему Гарри, тихо, но так, чтобы тот услышал, говорит: — Урод… — шепот, ясно дающий понять, что ему… а что ему? На что он вообще мог рассчитывать? Он был всего лишь пленником. Который «предал» свою страну, семью и школы. Обманщиком. Это была глупая, детская надежда, что быстро разожглась, и так же быстро была потушена. Кого тут винить, кроме него?***
Из глаз потекли слезы… опять… сколько он уже проплакал? Гарри не знал… захотелось кричать… но голоса не было… руки начали трястись, ноги тоже. И вот, Гарри лежит в конвульсиях, на холодном каменном полу. На что он надеялся? Что выберется отсюда, и будет с человеком, которому плевать на него? Глупо. Слезы текли ручьем… Боль где-то внутри была в разы сильнее всех пыток вместе взятых… угнетающее чувство пожирала тело насквозь. Руки бились о каменный пол, и неожиданно, что-то теплое потекло по ладони. Гарри поднял руку, точнее, просто приблизил к себе. Из него снова текла кровь, к ее запаху и цвету он уже привык, но от чего? В руке находился весьма большой и острый кусок каменной плиты. Видимо, он уже был отколот, так как Гарри бы не хватило сил на это. В голову вгрызалась навязчивая и пугающая идея. Сев… парень поднес камень острым концом к руке… раз… и кровавая полоса окрасила предплечье… Не сказать, что ему было больно, но слезы почему-то потекли еще сильнее. Два… вторая полоса… поток алой жидкости потек еще сильнее. Поднимая голову парень заметил силуэт, стоявший в дверях его темницы… это снова был Том… глаза парня расширились от удивления и некой… надежды. Может мужчина поймет свою ошибку и заберет его отсюда? -Гарри? Что ты делаешь? — прозвучал тихий голос… а после, силуэт начал приближаться… он был все ближе и ближе, а после, присев перед Гарри, продолжил — Тс… не надо. Я был не прав, извини. Пойдем со мной, ты мне… — его руки начали медленно двигаться к парню, но где-то за секунду остановились… — Нахер не нужен. Никчемный кусок дерьма. Ты остался один… — и после этих слов мужчина встал, и начала идти обратно… Глаза Гарри погасли, а из уст доносилось хриплое… -Том… стой, не надо, не уходи. Скажи что я тебе. — но не успев договорить, его прервали… -Урод… — последнее слово, что он сказал, прежде чем уйти. Том испарился, как дымка, так, как будто его и не было, он… Он ушел, опять… Но слез почти не осталось, а было лишь одно желание… еще крепче взяв камень, Гарри написал на своей руке одно единственное слово… УРОД… после чего, и без того слабое тело упало на пол от бессилия. Гарри остался один, в кромешной тьме со своими уходящими мыслями. Теплая струя крови текла по рукам… глаза больше не открывались, тепло уходило, а с ним, и последняя капля жизни в этом теле.***
Том Марволо Риддл спускался в темницу проверить своего пленника, который так нахально начал себя вести. Но что если дать ему шанс? В последнее время лорд стал замечать его привязанность, а также все признаки крестража в мальчишке. — Что если Поттер окажется крестражем? Как вообще это могло произойти? Придется во всем разбираться, — по дороге думал он. Том был в плохом настроении с самого утра. Ночью по непонятной причине он вскочил с кровати. Все тело болело, так как будто бы он потерял частичку себя. Подойдя к двери, ведущей к камере, он остановился, собираясь с мыслями. Что он должен сказать? Но открыв дверь, Реддл не увидел ничего кроме огромного количества крови, разлитой лужей по полу. Подбежав к ней, лорд увидел неподвижное тело. Оно не дышало, показывая, что перед ним вовсе не живое тело, а труп. Том пытался вылечить, но было поздно. Он сел на колени, и к своему удивлению обнять плоть. — Что?... Что, черт возьми, произошло? — вслух, шепотом проговорил он. Как вдруг мысль,дающая ясно понять что произошло... - БЛЯТЬ! Из глаз потекла маленькая соленая слеза. Реддл никогда прежде не плакал. Никогда прежде он не раскаивался. Но сейчас, обнимая мертвое тело, он осознал что потерял ни какого-то мальчишку, а свой крестраж, свою частицу души. Снова надев маску на свое лицо, Том вышел из темницы и направился к пожирателям. Ледяным голосом он сказал им только одно предложение: — Поттер мертв.***
Хоронить его Том решил в тайне от всех своих Пожирателей, сказав им всем, что сжег тело. Но вот он — в Годриковой лощине, выкапывает новое место в земле неподалеку от могил Джеймса и Лили Поттеров. Как же он сожалел о содеянном. Потеряв свою единственную надежду на спасение и любовь, никогда прежде он не чувствовал такую вину, грызшую его, оказывается существовавшую совесть до такой степени, что хотелось раскаяться, просто отдаться госпоже Смерти в долгие объятия. Но сделать ничего уже было нельзя. Поздно.***
Каждую ночь, окутавшись в зловещий мрак, сидел у надгробья мужчина, лет тридцати. Курил сигареты, которые предпочитал умерший, а перед глазами проносилось всего лишь одно страшное воспоминание, не покидавшее его память вот какой по счету месяц — предплечья, окровавленные алыми порезами и червонные буквы на запястье, которые складывались в единственное слово «УРОД».