Квартира, в которой нас не будет.

Возможно у них была любовь. Возможно они просто сильно любили друг-друга, настолько что это причинило боль и дискомфорт. Возможно, если Джун будет так думать, то сможет убедить в этом себя и оставить только хорошие воспоминания, не вспоминая плохое. А может все с самого начало было плохим? Су Минхао был всем для Джуна. Спокойный, нежный, умеющий располагать к себе людей, хитрый и умный. Не слишком заносчивый и шумный, понимающий всех, но не самого себя. Они дополняли друг друга. Джун не мог сидеть на месте, он был не особо нежен к кому-либо, но рядом с ним всегда были люди, которые давали ему эту нежность, но все было не то, пока не появился его Минхао. Он был идеальным для Джуна. У них были теплые дни и жаркие ночи, вместе достигали своих целей и вместе лишались чего-то. Поддерживали друг-друга как могли и давали понять, что они всегда рядом и можно попросить помощи друг у друга. Совместное проживание друг с другом стало для них большим шагом, который должен был сделать их сплоченнее. Но смотря назад, Джун уже так не думает. Скорее это стало их ошибкой. Началом их разрушения. Их квартира была не маленькой, но и большой ее тоже нельзя было считать. Зал, что был совмещен с кухней был не большим. Единственное что разделяло эти комнаты – бар, где вроде должен был быть алкоголь, но Минхао хранил там свой чай, но на самых нижних полках находились несколько бутылок любимого красного вина. Удобный диванчик, на против которого висел телевизор, который они даже не смотрели. Он просто был, для интерьера. Их комната была просторной, большая двуспальная кровать, большой книжный шкаф и маленькая гардеробная. Так же было два балкона, один со стороны гостиной, другой со стороны комнаты. Пользовались они только тем, что находился в комнате. Балкон был не особо большой, но места хватало, чтобы можно было вдвоем выкурить сигареты и прижиматься друг к другу от проназающего холода ночи. *Дым от сигарет плыл по воздуху, распространяя запах вишни и табака, именно такие сигареты всегда курил Минхао. Перед ними был вид города. Большие верхушки многоэтажек затмивали вид на небо, а горящий свет в окнах не давал видеть звезды, чей свет казался тускнее. —Вид что надо.– Говорит с сарказмом Джун Минхао. Тот только прислонился к перилам и нежно улыбнулся, смотря в даль дорог, на которых, даже поздней ночью, много машин. —Но это наш вид. Только ты и я можем увидеть этот город с такого ракурса, только мы.– Оборачиваясь назад говорит Минхао и сразу попадает в объятия к Джуну. Они стоят так еще минут пять, пока наконец не заходят в квартиру и Минхао закрывает вид, кипящего жизнью города, шторами.* Джун упаковывает свои вещи по коробкам, чтоб завтра утром уже съехать с этой квартиры. Все слишком пустое. Везде выключен свет, единственное что давало его – это луна, что всегда светила им в окна. Минхао бы предложил остаться в их квартире, но Джун сам не хочет. Не хочет, пока любимое пальто его Минхао, которое он сам ему дарил на их годовщину, весит на вешалке в шкафу. Пока любимый чайный сервиз лежит на столешнице на кухне. Пока картина Минхао висит у них над кроватью. Пока любимое вино его Минхао все так же стоит на самой нижней полке в шкафчике на кухне. Казалось, что легче утопить луну, чем пытаться утопить звезды. А у Джуна они уже в воде. Они уже не светят. Тот для кого они ярко сияли больше этого не увидит. Они утонули тогда же, когда и Минхао закрыл свое небо для его звезд. Джун встает с пола, идет на кухню и достает вино. Он наливает себе один бокал и залпом выпивает его. Он не хочет больше никогда пить вино. Выливая всю бутылку в раковину и откидывая ее куда-то в угол, он садится на пол, упираясь спиной о какой-то шкафчик. Интересно, а если бы Минхао не встретил его, то он бы был счастлив? Спал на кровати с другим, курил бы на балконе с другим или проводил все свое время с другим. От этих мыслей с глаз Джуна начали катиться слёзы. Если они и вправду родственные души, то почему не смогли жить вместе счастливо? Правда ли это была любовь или они это просто себе придумали? Возможно они и вправду любили, возможно настолько сильно, что разрушили самих себя.