***
— Он все время на меня смотрит! — чуть ли не плача жаловался Шан Цинхуа, вновь размазавшись по столу в комнате вожатых. — Ну пусть себе смотрит. В чем проблема-то? — попивая принесенный час уточнил Шэнь. — Это пугает! Если бы ты видел его лицо, ты бы уже так не говорил! Цинцю на это лишь закатил глаза, а Шан продолжил: — А еще он ходит только на репетиции моего отряда! Это проклятье какое-то! Вот к тебе он заходил? Повспоминав, Шэнь Цинцю убедился, что Цинхуа прав. — Нет, кстати, в этом ты прав, ко мне он не ходил. — «И слава Богу» — добавил мужчина про себя, ему бы точно не хотелось, чтобы начальство лицезрело его позор. Да уж, подростки невыносимы. Услышав это, Шан Цинхуа раскис еще больше. — Это проклятье какое-то! Он точно следит за мной после первого дня, чтобы за любой косяк уволить! — Да не драматизируй ты так. Если бы он хотел тебя уволить, он бы уже уволил. Ты ведь постоянно косячишь. И вообще, почему ты такой пессимист? Может, ты ему понравился. — Шэнь Цинцю оставался равнодушен, а потому мог рассуждать не предвзято. — Так еще хуже! Ты вообще его видел?! Шэнь пожал плечами. — Ну, видел, ничего такой вроде. Со стороны Цинхуа послышался обреченный вздох. — Да я же не про это! То, что Мобэй Цзюнь красавец и мне понятно! Но он жуткий пиздец! И мрачный все время. Шэнь Цинцю покачал головой. — Слушай, мне бы твои проблемы. Директор хотя бы не подросток. Шан непонимающе приподнял голову и даже перестал хныкать. — В смысле? — Да в прямом. Тут в дверь постучали. Не дожидаясь ответа, в комнату пошел высокий парень лет шестнадцати-семнадцати. Его кудрявые черные волосы были растрепаны, а в руках он держал немного помятый букетик из ромашек. — Учитель! Это вам! — с этими словами он положил цветы около Шэня. — Мгм, спасибо… — с очень странным лицом поблагодарил вожатый. Парень просиял и ушел. — Не, ну ты видел? Это ведь пиздец какой-то. — прокомментировал случившееся Цинцю и нервно отпил чай. Шан Цинхуа вообще не понял что только что было. — А кто это вообще?.. Нервно вздохнув, Щэнь Цинцю ответил: — Вообще, он старшеклассник из моей школы, я пару дней у них замену вел, а после этого он за мной хвостиком ходить стал. Ло Бинхэ зовут. А теперь, мне как назло дали отряд подростков, где он тоже был. — Пиздец в общем. — подытожил он, пытаясь снова отпить чай, но кружка уже была пуста. Тогда Цинхуа подумал, что может его ситуация и правда не самая плохая, но эта мысль у него задержалась ненадолго.***
По уже переполненной столовой туда-сюда ходили дети с подносами. Шан Цинхуа пытался согнать всех своих мелких подопечным хотя бы к двум столам, чтобы иметь хоть маленький шанс за всеми уследить. Он уже дал себе обещание, что если когда-то еще и поедет в лагерь, то точно откажется работать с детьми до десяти лет. Они слишком неуправляемые. И вот наконец-то всех усадив, молодой человек пошел налить себе кофе. Однако, отвлекаться явно было ошибкой. Когда Цинхуа только сделал первый глоток напитка, он заметил, что один мальчик из его отряда залез на стол и вот-вот оттуда свалиться. Сердце горе-вожатого ушло в пятки и он, как мог быстро, ринулся в сторону озорника. Он подошел уже близко, как вдруг откуда ни возьмись, прямо перед ним возник другой ребенок. Шан Цинхуа споткнулся и упал, чашка вылетела из его рук, а все ее содержимое вылилось… Прямо на проходящего мимо Мобэй Цзюня. Внутри Цинхуа всю похолодело. А взглянув на лицо директора, он подумал, что теперь просто потерять работу будет счастьем. В столовой повисла гробовая тишина. — М… Я… П-простите… — Цинхуа бормотал, что-то несвязное. Вдруг, Мобэй, как ни в чем не бывало протянул ему руку. — Вы не ушиблись? — считать его настроение по интонации было невозможно. — А… Нет, что вы… — не поняв, что рука была протянута ему, Шан встал сам. Мобэй чуть нахмурился. — Точно? Решив, что директор все же сердиться Цинхуа быстро поклонился. — Да. Простите меня пожалуйста! Я обещаю быть осторожнее и не доставлять вам неудобств! Мобэй нахмурился лишь сильнее. — Ничего страшного, не извиняйтесь, я видел, что вы не специально. Вы уже пообедали? — вопрос был неожиданный. — А… Нет… — Шан не знал как реагировать. — В таком случае, вам стоит поспешить. Я пригляжу за вашим отрядом на это все. Понимаю, дети бывают невыносимы. Сказать, что Шан Цинхуа ахуел, было ничего не сказать.***
Последняя неделя смены — кошмар любого вожатого. Цинхуа не исключение. Ни на каких сессиях он не думал, что человек может настолько устать и заебаться. Радовало одно, кажется, он более-менее сладил с детьми. Оказалось, они хоть и шебутные, но не такие уж и страшные и неуправляемые. И все же, передышка, в виде показа фильма младшим отрядам была воспринята как Манна небесная. Как же хорошо, когда все твои неугомонные подопечные тихо сидят и что-то смотрят, а ты полудремлешь на заднем стуле. И вдруг, к нему кто-то обратился. — Вы не против? — на место около Шана опустился директор. Цинхуа чуть не подпрыгнул. Ну вот! Его опять застукали за тем, как он спит на рабочем месте! — А! Нет конечно… В руках у Мобэя было две чашки. Одну он, вдруг, протянул Цинхуа. — Не хотите чаю? — Спасибо большое… — Я помню, что в начале смены у вас были некоторые трудности. — начал Мобэй. У Шан Цинхуа в голове пронеслось обреченное «Вот и увольнение», но директор продолжил: — Но сейчас я вижу, что вы отлично справляетесь, у вас прямо талант ладить с детьми. Вы большой молодец. — на его лице попробовало изобразиться что-то вроде улыбки. Внутри горе-вожатого снова началась паника, но уже не из-за страха увольнения.***
— Это пиздец… — Ну что у тебя опять? — Шэнь Цинцю, смотря на своего друга, в который раз лежащего головой на столе и имеющего абсолютно обреченный вид. — Мне кажется, я влюбился… — наконец сказал Шан, а Шэнь от такого подавился чаем и закашлялся. — Чего, блять?!