—Если солнце не светит нам, значит мы засветимся сами.

Они дрожат от холода, греются друг о дружку и даже не думают расходиться по домам. Там, "дома" тепло физически, но уж точно не ментально. Для кого-то одиночество - отдых, возможность отречься от бытовой возни и шумных компаний и, признаться честно, долгое время Илья и вправду любил давящую со всех сторон глушь, но, встретив Ромадова, такого шумного, спонтанного и на вечном взводе, понял, как же порой тяжело расставаться с близким тебе человеком. Даже на один миг, чтобы переночевать в "тепле". Ничто не заменит ему кудрявых светлых волос, пьяняще успокаивающих голубых глаз и звонкого смеха, стоит только ему произнести, казалось бы, совсем не смешную шутку. От собственных мыслей на лице Ильи появляется самая что но на есть искренняя улыбка: глуповатая, детская, но такая живая, что при одном только взгляде на лицо возлюбленного у Коли каждый раз приятно скручивает живот, а коленки дрожат, как у девчонки-первоклассницы, судорожно стучащей зубами от холодного осеннего ветра, стоящей в одних лишь капроновых колготках. Но он - не первоклассница, не девочка, а на улице уже давным-давно не осень. Поздний май.. Тëплый, согревающий днём, но отдающий холодом ночью. Сейчас только тëплые руки греют шею и плечи Ильи. И он не в праве жаловаться, ведь его, до сих пор дрожащего, всё более чем устраивает. "Дом" и "тепло" - понятия субъективные, ведь верно? Тогда почему для любящего побыть одному Ильи компанейский Коля - "дом" и "тепло" так же, как и "дом" и "тепло" для активного него тихий Илья? —Пойдëм к тебе? —Так уж и быть. Их короткий диалог звучит совсем уж тихо, почти что беззвучно..