Тихие обещания

— Собрались! На ста-а-арт! — подняв руку вверх, прокричал Сун Лань, самым суровым и хмурым из своих взглядов окидывая стоявших на стартовой полосе детей. — Внимание!       Были ли счастливы дети, которых в период свежей утренней прохлады, пока на зелёной траве ещё лежала роса, согнали на очередной спортивный забег? Определённо, нет. По крайней мере, не все из них. Особо активным любителям бегать, скакать и лазать везде, куда могли дотянуться их маленькие ручки, не было особой разницы, куда выплёскивать свою гиперактивную энергию. Тем же, что были более спокойными и созерцательными созданиями, прерывание спокойной утренней прогулки и копошения в песке озёрного пляжа было истиной пыткой.       Но с вожатым Сун не забалуешь — тот отличался невозможно сварливым для своих совсем молодых лет характером, а строгостью мог помериться разве что с теми инструкторами, которые на новый сезон перешли из военно-полевых лагерей в обыкновенный детский оздоровительный. Спорить не решился, в конечном счёте, никто, осмелившись лишь на недовольные вздохи, — на старте оказался каждый ребёнок из отряда до единого. — Марш! — громогласно завершил Сун Лань, резко опустив руку вниз.       Множество маленьких ног устремилось по мягкому покрытию беговой дорожки. Кто-то неизменно вырвался вперёд, кто-то не слишком сильно трудился, подчиняясь природному отсутствию спортивной формы. Вопреки своей репутации, Сун Лань не подгонял ни одного из них, вместо этого дожидаясь конечного результата, который на другом конце отмечал его товарищ и коллега на один короткий летний сезон — Сяо Синчэнь.       Длинный свисток обозначил пересечение финишной линии последним из бегущих, и Синчэнь схватил секундомер и планшет с закреплённым списком имён всего отряда. Подняв руку вверх, юноша ещё раз дунул в свисток, привлекая внимание тут же разгалдевшихся детишек. — Малыш Ю снова пришёл первым! Без сомнений, именно тебя мы и направим на общий забег среди всех отрядов, уверен, ты принесёшь нам победу! Все остальные — тоже большие молодцы, с каждым разом результат у вас всё лучше и лучше!       Сяо Синчэнь был едва ли не полной противоположностью своего напарника, весь его облик, нежная улыбка и звонкий, полный жизнерадостности голос — всё буквально кричало о любви к новой работе и каждому из непоседливых детишек в отряде. Но и к нему все успели проникнуться уважением и ни за что не стали бы проказничать или перебивать, до того убедительной, едва ли не родительской была эта спокойная непоколебимость. — А теперь на счёт три строимся в шеренгу по двое, забираем вожатого Сун и идём на завтрак! Раз, два…       К полудню началось то, что звалось «свободным временем» — те самые ничем не занятые два часа, когда дети могли разбрестись по разным углам и заняться тем, что им было по душе, а вожатые и учителя отдохнуть, лишь вполглаза поглядывая за происходящим с вверенными им отрядами. Ожидаемо, это было самым любимым временем и для одних, и для других.       Пока неугомонные сорванцы, вроде малыша Ю, по-прежнему продолжали нарезать круги по огороженной территории и пробовать весь уличный спортивный инвентарь, до которого могли дотянуться, спокойные и созерцательные детишки удалялись в свои комнаты с книжкой или настольной игрой.       Сун Лань занял дежурство на наблюдательной вышке и, обмазав кончик носа особенно обильным слоем солнцезащитного крема, надвинул козырёк кепки пониже на глаза. Послеполуденный жар едва ли не плавил мозг, и даже ручной вентилятор мало спасал от перегрева: всё, о чём мечтал взмокший вожатый, так это о прохладном душе и напитке со льдом. Но покинуть место дежурства он никак не мог, если уж, не приведи небеса, в его отсутствие хоть один из маленьких непосед разобьёт себе коленку, то после с него три шкуры спустят и всяко лишат как минимум половины зарплаты. Даже если разбитая коленка случится у него на глазах, то последствий не будет совершенно никаких, а значит, куда выгоднее было оставаться на месте.       Словно услышав его мысли, тут же в проёме лестницы появилось улыбающееся лицо Синчэня. Он, вскочив вверх, тут же поставил перед Сун Ланем на столик стакан холодного чая со льдом. — Как дежурство? — спросил он, присев на корточки рядом с его стулом. — Без происшествий, — отозвался Сун Лань, обхватывая рукой запотевший холодный пластиковый стакан.       Первый глоток ледяной жидкости буквально спас его от погибели, и он благодарно улыбнулся своему нежданному гостю — Синчэнь одарил его улыбкой ответной, лучезарной и светящейся. Даже в самый жаркий день он словно нёс за собой живительную свежую прохладу, и очарованием этого весеннего ветерка никак не мог не привлечь к себе внимание.       Сун Лань тихонько прокашлялся и откинулся на спинку стула, вновь возвращая внимательный взгляд к резвящимся на площадке детям. По-прежнему всё шло без происшествий. — Следующим днём нужно начать подготовку к фестивалю окончания сезона. Сегодня нам нужно закончить план и распределить роли между всеми так, чтобы никого не обидеть, — задумчиво произнёс Синчэнь. — Как думаешь, успеем ли? Помимо спортивных соревнований ещё нужно… нужно подготовиться к концерту и шоу талантов, слепить коллаж и поставить общий номер для всех. Справимся? — Справимся, — с нескрываемой улыбкой откликнулся Сун Лань. — Отряд у нас талантливый и активный — точно найдётся по одному человечку на каждую роль.       Синчэнь молча кивнул, устремляя свой взгляд в том же направлении. Лёгкая нотка печали словно пролегла меж ними двумя.       Конец сезона неизбежно близился, а вместе с тем близилось и расставание. Расставание с таким беспокойным, но таким талантливым и буквально с первого дня полюбившимся отрядом, расставание друг с другом. Двое вожатых, двое коллег и сотоварищей, в столь короткое время успевших стать друг другу настоящими друзьями — и впрямь, печально было расставаться так скоро.       Судьба свела их с разных уголков страны, так будет ли у них возможность свидеться вновь? — Скоро обед, а потом сможешь немного передохнуть. Я сам отведу их на занятия, так что после еды оставайся в комнате и отдохни немного, пока не словил тепловой удар, — с улыбкой проговорил Синчэнь. — Ну уж нет, я со скуки помру, если останусь на месте до самого вечера, поэтому пойду с тобой.       Большие часы на здании главного корпуса громко известили о наступлении обеденного времени, и оголодавшие от долгих физических активностей дети быстро начали подтягиваться к месту общего сбора. Значит, вскоре следовало подтянуться и обязанным сопровождать их в столовую вожатым: Сун Лань поднялся со стула, швыряя опустевший стаканчик с остатками льда в маленькое мусорное ведро. — Идём? — кивнув в сторону выхода, позвал он Синчэня.       Тот, однако, даже не шелохнулся, вместо этого протягивая руку и хватая напарника за запястье, чтобы тот присел рядом и упрятался за низенькой стенкой наблюдательной вышки. — Сун Цзычэнь! — тихо позвал он, на секунду прижимаясь губами к чужим губам, а носом смазывая с чужого носа немного белёсого защитного крема. — Пообещай не забывать писать мне, когда всё закончится.       Тишина ненадолго повисла меж ними, раздирая душу Сяо Синчэня неловким и волнительным ожиданием. — Обязательно, — шёпотом отозвался Сун Лань, закрепляя свою тихую клятву ещё одним поцелуем.