кошки-мышки

— Ну дай мне уже себя поцеловать, ну хоть разок, Чонин, ну же, — умоляюще хнычет Джисон, стараясь попасть губами по лицу младшего, когда тот агрессивно сопротивляется тактильному приливу друга. — Джисон, отцепись от меня, хватит! — неожиданно даже для самого себя повышает голос и тушуется, — прошу, не лезь с этим ко мне. Ты же знаешь, что я не фанат такого. На крик Чонина обернулись ребята, что сидели вместе с ними в гримерке. На самом деле они настолько привыкли к приставаниям Хана к макнэ, что просто перестали обращать внимание, но тот впервые повысил голос. Чонин виновато отвёл глаза в сторону, ведь не хотел беспокоить очередным приливом других. Вылезая из хватки рэпера, чуть не свалился на пол с дивана, благо удержал равновесие в последнюю секунду. — Прости, — шепчет Джисон и обнимает колени, смотря куда-то в пол и не рискуя поднимать взгляд. Видимо понял, что в этот раз действительно перешёл черту и сильно надавил на младшего. А тот лишь тяжело вздохнул и покинул гримерку, так как скоро нужно было выходить на сцену. — Все ли будет хорошо? — поинтересовался Феликс у Чана, который в свою очередь потирал переносицу: вроде взрослые, а вроде все ещё дети. Концерт прошёл просто чудесно. За одним исключением — Хан старательно избегал Чонина. Ни разу не подошёл к нему, как делал на всех концертах, ни разу ничего не сказал в его адрес и даже старался не смотреть в его сторону. — Хан, — окликнул рэпера Сынмин и хлопнул несильно по плечу, — все хорошо? — О чем ты? — приподнял бровь в недоумении, — все отлично. Я ведь хорошо справился на концерте? Я даже не перепутал движения! — Я не об этом. Ты после ситуации в гримерке даже не смотрел на Айена. И Джисон замолкает, думая какой ответ лучше подобрать. Соврать, сказать честно или отшутиться. Тяжёлый вздох вырвался из уст, и заглядывает в глаза. — Все хорошо. Я решил, что действительно слишком часто лезу к Чонину. Он столько раз говорил, что ему это не нравится, но я упертый и все равно лез, — улыбается, а глаза грустные, — поэтому как-то так. Не волнуйся, мы не ругались. Просто выполнил его желание. Это плохо? — Не знаю даже, — отводит взгляд в конец коридора на секунду и возращет его на Джисона, — надеюсь вы действительно не ругались. Похлопав старшего по плечу, Сынмин скрывается за дверью гримерки, а Хану, в свою очередь пришлось потоптаться на месте пару секунд и зайти следом. Что-то на душе не так, но он благополучно это скрывает и прячет, чтобы лишний раз не думать и не волноваться. Несколько дней — ни одного взаимодействия между Чонином и Джисоном. Даже у других мемберов это начало вызвать сомнения. Чонин не тот человек, который будет лезть и заговорит первый — с ним все привычно, а вот Джисон — что-то явно не так. Чан подходит к младшему участнику группы и садится рядом, пока тот сидит на полу и читает какую-то книгу от скуки. — У вас все хорошо? — с двух ног, Кристофер, молодец. — В плане? — не отрываясь от книги, переворачивает страницу и продолжает чтение. — Ты и Хан, — решил снять дверь с петель, — все у вас хорошо? — А разве плохо? — поднимает устало взгляд на лидера и пытается что-то прочитать в его глазах. — Ха… Нини, я понимаю, что ты интровертная личность и что тебе легче в одиночестве. И что ты не особый фанат всех этих нежностей, но вот Джисон… Ему действительно та ситуация не даёт покоя, он же совсем тебя избегает, — забирает книгу и откладывает в сторону, дабы диалог пошёл нормально. Чонин смотрит будто сковь Чана, пробуя на вкус его слова и обдумывая, проигрывая, ту ситуацию в гримерке повторно. Брови слегка сводятся к переносице — понимает, что доля его вины все же имеется. Тяжело вздохнув, возвращает фокус зрения на лидера и подпирает голову рукой. — Поговорить? — пожимает плечами старший, — желательно чтобы Джисон не шугался тебя, поэтому решите эту проблему как можно скорее. Ты парень умный, поэтому руки в ноги и вперед. — Да, пап, обязательно, — закатывает глаза и тут же шипит, ведь прилетел нехилый подзатыльник. Через пару дней Чонин перехватывает Хана в коридоре, а тот как ужаленный шугается. Смотрит с широко раскрытыми глазами и охает. — Я не призрак, не смотри так на меня, — опирается плечом о стену и складывает руки на крест у груди. — Прости, — тушуется, — ты что-то хотел? — Да, поговорить. Ты уже неделю бегаешь от меня как мышь от кошки, — смотрит хищным лисьим взглядом на парня, — потому что я тогда крикнул? — О, нет! — эмоциональный, как всегда, в игру вошли руки, что махали в разные стороны, — ты всегда говорил, что тебе не нравятся такие тактильные игры, но я был слишком упертым и наглым. И продолжал лезть. — Верно, — как камень в голову. — И… Вот, — слегка кусает нижнюю губу, чтобы собраться с мыслями, — я решил больше не лезть. Так сказать, я исполнил твоё желание. — Вот как, — задумчиво прикрыл глаза, — продолжай лезть. — Что? — начинает быстро хлопать ресницами, ведь кажется, будто ослышался. — Говорю, продолжай лезть, — приоткрывает глаза и устало вздыхает, — мне повторить? Ян делает пару шагов вперёд, к Хану, загоняя того к стене и не давая возможности для побега. Сцена напоминает как кот загнал в ловушку мышь, чтобы сожрать — только тут лис и хомяк. — Я не понимаю, тебе ведь не нравится это, тогда почему? — теряется и пытается найти за что бы зацепиться взглядом. — Не нравится, — подходит ближе, пугая парня напротив, — но ты лезь. Джисон зажмурил глаза боясь подумать что сейчас сделает с ним младший. Ударит? Он действительно был готов получить удар. Но совсем не ожидал почувствовать аккуратное прикосновение к щеке и мягкие губы на своих. Персик — все, что пришло в голову Хана, когда тот ощутил сладость этого фрукта у себя на языке. Ян часто пользовался бальзамом с этим вкусом. Чонин целует аккуратно, трепетно и давая привыкнуть парню к себе, к новым ощущениям. Не лезет дальше, лишь сминает губы старшего, смазывая их бальзамом. А Хан тает, чувствует как ноги становятся ватными и готов упасть, но ему не дают — другая рука макнэ ловко обхватывает талию и поддерживает, прижимая ближе к себе. Кажется, будто сердце замерло навеки. Или же наоборот, оно грозилось пробить грудную клетку и сбежать в сторону Северной Кореи. Если бы кто-то наблюдал за Джисоном со стороны, то смело бы заявил, что всё это время он не дышал. Вернее задыхался, а от страха или чувств — не известно. А может и все вместе. Ян проходится по нижней губе языком и тут же вновь накрывает поцелуем — съедает, а Джисон ловит бабочек. Не хочет, чтобы этот момент заканчивался — вдруг спит, что это все сон. Руки тянутся к шее младшего, чтобы обхватить и наконец включиться самому к сие действию. Отвечает совсем неумело, неуклюже и это забавит Чонина. Улыбка проскочила на лисьем лице и тот это почувствовал. — Что смешного? — возникает рэпер, отрываясь слегка от сладких губ. — Ты неловкий, — скользит губами по линии челюсти, — Милый. Твой первый поцелуй? — Вообще-то да, — краснеет густо и вызывает улыбку на чужом лице сильнее. — Лезь ко мне, но только когда наедине, тогда я тебе отвечу, — шепчет на ухо и шумно целует в щёку, — Договорились? Джисон кивает медленно и утыкается куда-то в плечо младшего. Давление поднялось, слишком жарко и душно стало. Смущение накрыло с головой. Рука младшего ложится на макушку Хана и слегка поглаживает. Такой холодный и отстраненный человек со всеми, но с ним нежный, заботливый и такой тёплый. И только Хан Джисону была открыта такая сторона младшего вокалиста группы. А ещё он чертовски полюбил персики.