Прошу, не убегай

Минхо игнорируют. Игнорируют на протяжении нескольких лет. Он всячески пытался добиться внимания одного единственного человека: помогал ему из тени, дарил самые лучшие подарки, был самым настоящим котом только рядом с ним. Но все было тщетно — совсем ни одного тёплого взгляда в свою сторону. Ян Чонин — именно тот человек, по которому убивался Минхо несколько лет подряд. С самого дебюта. Его покорила улыбка и голос этого человека. Хо был первым, кто рвался подтянуть его по танцам; был первым, кто поздравлял его с днем рождения; был первым, кто покупал ему лекарства, если Чонин болел. Но он не был первым, кто его поцеловал — привилегию забрал Джисон; он не был первым кто его обнял — эту привилегию забрал Феликс; он не был первым в том, чтобы раскрыть свою душу — тут преуспел Чанбин. Он не был первым в жизни Чонина никогда. Но для Минхо он был всем. И когда группа очередной раз собралась выпить, Ли не выдерживает. Ведь вновь видит, как к Чонину жмется Хван, а тот совсем не против. Видит как Чонин целует Феликса в руку. И видит, что тот совсем не смотрит на Минхо. Его вновь игнорируют. Что-то внутри разбивается. Хочется немного порыдать в подушку и отпустить обиду. Именно поэтому сейчас второй по старшинству в группе резко встаёт и покидает просторную гостиную в спешке. Все провожают его с удивлением и в этот раз даже Чонин поднял свой взгляд. Он заметил как за закрывающейся дверью начинали подрагивать чужие плечи. И макнэ поджимает губы. Ведь он давно все понимал. Он давно все знал. И избегал. Дверь закрывается, и из глаз танцора начали вытекать солоноватые ручейки. Он никогда не покажет как ему больно и обидно. Никогда не покажет, что хочет все то, что получают другие. Никогда не покажет свою жадность. Минхо медленно поднимался на второй этаж и, проходя в свою комнату, падает на мягкую постель. Подушка тут же оказалась во власти рук, сжатая как можно сильнее. Слезы уже не остановить — именно так думал парень, пока через пару минут не услышал три глухих стука в дверь. Ли вытирает дорожки слез и проходит по комнате, приоткрывая дверь. И он совсем не ожидал увидеть по ту сторону того, чьего внимания не мог добиться больше 6 лет. — Могу ли я войти? — неуверенно спрашивает младший и слегка щурит глаза. Он замечает какой Минхо побитый, какой он пустой и что тот совсем недавно плакал. И как его хрустальный взгляд смотрит на розовое чудо перед ним. Так тепло, так любяще, но с обидой где-то в глубине души. И хозяин комнаты пропускает гостя к себе, отходя от двери и открывая её сильнее. Чонин не теряет возможности и заходит в маленькую комнату, закрывая за собой последнюю возможность сбежать. На замок. Благо Минхо этого не замечает и просто уходит на кровать. — Ты что-то хотел от меня? — спрашивает старший, удобно усаживаясь на мягкий матрас и охает. Его губы тут же были накрыты чужими. Сладкими. С привкусом клубники. Чонину подходит под его образ, ведь тот ходит с розовыми волосами и не планирует менять. Минхо сначала не понимал что происходит и даже начал невольно сопротивляться, но осознание пришло слишком быстро. И он расплавился. Его целует тот, чьи губы на себе только снились. Чьи руки нежно обхватывают его лицо, а тело жмется ближе. И только Хо решается ответить, как младший разрывает этот нелепый односторонний поцелуй и смотрит в карие омуты, в которых тонет. — Прости меня, — шепчет и обжигает своим дыханием, ведь все ещё находился близко к чужому лицу, — прости, что избегал. — Ты специально это делал? — в кошачьих глазах виднелся страх и все ещё обида. Ян медленно кивает и чужие слезы хлынули вновь. Всё же перед макнэ он был слаб и совсем не мог сдерживать свои эмоции. Тем более когда пьян. Чонин с сожалением смотрит на человека напротив. Он саморучно довёл его до такого состояния. И ему стыдно. Парень просит прощения на каждое касание губ к лицу и мокрым дорожкам. Он сцеловывает слезы и дотирает их нежными касаниями больших пальцев. — Зачем? Зачем ты так делал? Ты ведь видел, что я из кожи вон лезу, чтобы ты хотя-бы просто взглянул на меня, — шмыгает носом старший и ластится к чужой руке на своей щеке. — Я ведь совсем тебе не подхожу, Хо-я, — отводит взгляд Чонин и поджимает губы, — ты слишком хороший для меня. — Ты дорам пересмотрел? — возмутился, — я слишком хороший для тебя? Да, возможно ты прав. Ведь не каждый парень будет шесть лет бегать за другим парнем. Но я добивался твоего внимания. Я добивался тебя. Я выбрал тебя, Нини. Потому что я люблю тебя. Тебя и никого другого. Пожалуйста, не бегай от меня. Или отшей меня сейчас, чтобы я точно понял, что никаких шансов не имею. Слышится тяжёлый вздох, от чего глаза Минхо округляются. Неужто все же отказ? После этой выходки младшего? Ничего не понимает. — И кто из нас после такой речи пересмотрел дорам? — тихо прыскает Чонин и щурит глаза в лисьей улыбке. И Хо закатывает глаза. Даже в такой ситуации его сумели подстебнуть, — я тоже влюблен в тебя, Хо-я. Ли перестаёт дышать и лишь хлопает ресницами. Он не верит в то, что сейчас вышло из рта собеседника. Не верит, что все это взаимно. Не верит, пока губы Чонина вновь не накрыли его. И в этот раз старший не мнется, он сразу отвечает на поцелуй, ловя момент. ᅠᅠWho do you want — Ex Habit Хо томно вздыхает в чужие уста, так как чувствует касания рук под своей футболкой. Чонин решил восполнить все, что не отдавал этому парню. Всё поцелуи, все касания, всего себя. Руки вальяжно блуждали по всем изгибам, изучая чужое податливое тело. И кончики пальцев касаются шрама, от чего Хо вздрагивает. Пытается разорвать поцелуй, но ему не дали это сделать. Повалили на спину, проникая в полость чужого рта и заводя мокрый танец с чужим языком. И под ним начали задыхаться. Задыхаться от фонтана чувств и ощущений. С тела старшего пропадает футболка уже через пару минут после начала. Руки блуждали по телу теперь совсем по-хозяйски. Особое внимание получил шрам, на котором Чонин вырисовывал прекрасные цветы кончиками пальцев, во всяком случае так считал обладатель этого шрама. Ли вздрагивает от каждого поцелуя, который спускался дорожкой все ниже: губы, скулы, шея, ключицы, грудь. Под ним изгибались в самых разных направлениях — Минхо явно было очень хорошо от такого внимания. — Нини, — на вдохе зовёт и кряхтит от нетерпения, — ты ведь не убежишь больше? — Не убегу. Ты теперь полностью мой. А я твой. Так заезжано и слащаво, — усмехается и оставляет болезненный укус где-то в районе живота. Старший хнычет, а Чонин зализывает свою шалость, оставляя тут же нежный поцелуй на пунцовой отметке. Ян любит долгие прелюдия, но по своему партнёру видно, что тому хочется как можно скорее. И младший исполнит его желание. Ведь тоже имеет некую слабость перед этим парнем, который так сильно напоминает кота. Избавляется от чужой одежды полностью и только сейчас понимает, что ничего с собой для секса не брал. — У тебя есть смазка? — поджимает виновато губы и слышит тихий смех снизу. Он получает заветный полупустой бутылек из тумбочки рядом с кроватью и удивлённо смотрит на старшего. А тот лишь пожимает плечами — «А что ты хотел? Надо же как-то себя удовлетворять». И он понимает. Чонин выдавливает на кончики пальцев прохладную суспензию и проникает двумя пальцами в старшего. — Ты недавно себя растягивал? — удивляется ещё сильнее Чонин, когда понимает, что и для трех пальцев тут просторно. — Утром мне очень хотелось близости, не суди строго, — фыркает Минхо и отворачивает голову в сторону, а у самого уши горят алым. — Тогда можно пропустить обряд с растяжкой, но позволь, — не успевает договорить. Тело под ним тут же вздрагивает, спина прогибается, а из чужих уст вырывается приглушенный стон. Нашёл. И на лице младшего расплывается коварная ухмылка. Теперь будет куда интереснее. Чонин вынимает пальцы и вытирает остатки смазки салфетки, которые лежали на тумбочке — их он приметил сразу. Избавившись от лишней одежды на ногах, вырывается облегчённый выдох. Все же когда возбужденный член не сжимает одежда становится легче. Лубрикант выдавливается вновь и наносится поверх плоти. Сегодня без презерватива: у одного их нет, второй не взял с собой. Чонин входит без проблем и во всю длину. Минхо хорошо постарался над растяжкой самостоятельно. Тепло и склизко внутри другого парня. Но как же, черт возьми, это было приятно. Особенно для старшего, ведь тот содрогнулся в эйфории как только ощутил заполненность в районе живота. Движения начались с умеренного темпа, чтобы оба для начала привыкли друг к другу. Голос Ли был усладой для ушей и души макнэ, особенно табуны мурашек бегали по телу от каждого его стона. Чонин был нежным и аккуратным, разглядывая каждый сантиметр парня под ним. Как его щеки и уши краснели все сильнее от температуры и атмосферы в этой комнате, как грудная клетка рвано поднималась и опускалась, как косились шоколадные, почти чёрные глаза от удовольствия, как талия красиво ививалась в изящном танце. Чонин любовался этой красотой. А Минхо задыхался. Младший ускорялся, играясь с темпами и резкостью, с грубостью и нежностью. Умело касался головкой сгустка нервов внутри — простаты. Находил по реакции как нравится и не нравится Минхо. Он заставлял умолять слёзно, звать его по имени во время стонов. Заставлял задыхаться сильнее. И сильнее влюбляться. Хо просил о большем, а Чонин выполнял его прихоть. Он целует, прикусывая и зализывая. Оставляет метки по всему телу, но чтобы они были видны только ему — на видных местах не ставит. Ведь оба айдолы. Лишней шумихи им не нужно. Хо стонет сладко и совсем себя не сдерживает. Услышат ли парни, что находятся снизу — его не волнует. Ему очень хорошо — пусть узнают. Его мечта буквально воплотилась в реальность. И это совсем не сон наяву. — Лис… Нини, — закатывает глаза от резкого толчка и вздрагивает так, будто по телу пустили разряд тока, — я скоро кончу. — Прекрасно. Сделай это, — улыбается и шепчет прям над ухом, закусывая мочку. И у Ли звезды в глазах начинают сиять. Такой Чонин ему нравится гораздо больше. Такой, что контролирует все в этой ситуации и самого танцора тоже. Ему нравится как младший выглядит — таким горячим и сексуальным Хо видит его первый раз. И отдельное удовольствие приносит тот факт, что видит его таким только он. Старший изгибается в спине кошкой, когда чувствует скорую разрядку. Чонин дарит всю свою скрытую любовь последними толчками, заставляя кончить. Да так, что самому на лицо попадает чужое семя. Тихий смешок вырывается из уст, и Ян убирает несчастную каплю с щеки на язык. — А ты вкусный, — облизывается и выглядит ещё более вульгарно в глазах старшего. — Какой ужас ты говоришь, — скулит и закрывает лицо руками. Много времени макнэ не потребовалось чтобы кончить следом, успевая вытащить член из обмякшего тела. Обильное количество спермы задержалось в кулаке, ведь замарать Хо он совсем не хотел. — Ты как себя чувствуешь? — присаживается рядом, вытирая руки салфетками. — Вместе. Мы теперь вместе. Или не хочешь? — щурится словно лис и оставляет поцелуй на виске. И губы Хо вновь были накрыты чужими, вовлекая в еще один поцелуй, но уже совсем не пошлый — а очень чувственный. Как подтверждение своих намерений и слов. И оба наконец будут счастливы. А ребята снизу будут ещё долго бурчать на подобный шум в этот день. ​​