Святая Троица.

Мать Евгении суматошно приводила себя в порядок. За окном светило тёплое и яркое солнышко, лучи которого пробирались сквозь хрущёвки давно забытой богом улицы Охты и попадали на лицо юной девушки, распластавшейся на сером, пухлом диване. Девушка недовольно щурила глаза в попытках возобновить чтение журнала, который ей всучила родительница. Через призму стоящей на подоконнике хрустальной статуэтки на светлой стене комнаты отображалась радуга. Они ещё не успели поклеить обои, поэтому тут осталась белая штукатурка, которая была до момента их приезда. Мебель вывезли прошлые хозяева, а новую дамы завезли очень мало и только по необходимости. В углу небольшой гостиной стоял серый шкафчик с одеждой, а напротив – совсем недавно привезенный комод и зеркало. Диван, который раньше занимал все место возле окна, перевезли на противоположную сторону. В центре комнаты лежал пушистый, белый ковер квадратной формы, на котором, когда на него светило солнце, Женя иногда любила поваляться и почитать занимающие книги. – Ма, – Женя, условно разобрав то, что было написано в журнале, повернулась к матери. – мутный он какой-то. Мне не нравится. Я бы не стала на твоём месте с ним что-то крутить, ты, конечно, не обижайся, но чем ты его заинтересовала-то? Анастасия Романовна красивенько укладывала свои каштановые волнистые волосы, смотрясь в зеркало и любуясь собой. – Ничего ты не понимаешь, Жень. – женщина достала из белого комода, расположенного прямо под зеркалом, косметичку, и, расстегнув ее, вытащила нюдовую помаду. – Я, – она начала красить губы, – женщина в самом рассвете сил, красивая, – Ася распределила губами помаду. – неудивительно, что мной интересуются состоятельные люди. Порадуйся за мать хоть раз. Тебе же от этого тоже прок будет, Веня и тебя обеспечит. – Женщина, наконец закончив наводить на себе красоту, убрала помаду обратно на своё законное место и подправила пальцем выделяющийся элемент дымчатого макияжа глаз. Нет, Женя не спорит, мать у неё в свои-то года, хоть их было и не много, выглядела чудесно. Но вся эта ситуация всё равно не давала покоя и напрягала. Взялся откуда-то какой-то мужик, причем какой-то – с чудным именем "Вениамин", судя по всему, богатый, и присосался к ее маме, как клещ, ей-богу. Он что, со своего круга не может найти себе какую-нибудь богатую и заносчивую дамочку себе под стать? Зверева прокрутила журнал у себя в руках, еще раз прочитав коротенькую выписку о том, что какой-то г-н Воронов инвестировал в какой-то благотворительный фонд много денег и что какой он молодец и вообще чудная, белая и пушистая лапочка. Женя хмыкнула и захлопнула журнал, который поднял небольшой клубок пыли, хорошо просматриваемый в лучах солнца. Вот что касаемо денег, то да, может мать в какой-то степени и была права. В Питер они переехали относительно недавно, купив квартиру, на которую им хватило их капитала. А хватило им, естественно, не на виллу с бассейном в горах. Они уже давно это обсуждали, и, в общем, обе были согласны с такими условиями, сошлись во мнении, что найдут хорошую работу и заработают на новое, более престижное жилье. Тем более, что Евгения недавно закончила юрфак и ей бы не помешала работа в зажиточном городе. Но вот на то, что появится какой-то "да-он-же-такой-душка-как-ты-не-понимаешь" "Венечка", никто не рассчитывал. И если мать, которая сейчас с важным видом поправляла своё собственно смоделированное белое платье ещё была этому доподлинно рада, то Евгения чувствовала себя той самой гадалкой Галей, к которой не ходи, а уже знай, что ничем хорошим это не кончится. Мать, повесив чёрную сумку на свою новую, такую же чёрную кожанку, которую ей милостливо подарил господин Воронов, потащила с дивана Женю. Женя таким подходом довольна не была, и, издав недовольный возглас, свалилась с дивана прямо на и без того скрипящий бежевый паркет. – Нее, ма, я уже говорила, что с тобой не поеду. – Женя недовольно потерла голову и медленно поднялась с пола, расправляя замаравшуюся чёрную футболку с принтом в виде большого скелета, курящего сигарету. – Да ты только послушай, – не унималась Ася, с горящими глазами рассказывая, как выгодно будет повиноваться маминым мудрейшим наставлениям, – у него сыночек такой славный, улыбающийся, добрый! Ну тебе точно понравится, у него и стиль одежды похожий, ну! – женщина щенячьими глазами посмотрела на свою дочь. – у тебя ещё есть полчасика, чтобы собраться. У него, кстати, ещё друг есть, тоже очень вежливый парень, на "вы" обращается. Если первый не понравится, к нему присмотришься. Евгения сделала глубокие вдох и выдох. Маму она любила, и раз маме это доставит большое счастье, то так уж и быть, поехать можно. *** Мама уже допивала вторую кружку клюквенного чая, переписываясь с кем-то в телефоне и ожидая дочь. На кухне стоял яркий аромат ягод. Стоит сказать, что кухонька была небольшая, даже, скорее, совсем мизерная. В углу стоял квадратный столик, на котором было сложно уместить даже одну кастрюлю, а возле него два хлипеньких стульчика, накрытых чехлами, сшитыми Асей саморучно. Дешёвый холодильник изрядно гудел, а светлые полки еще предстояло отмывать, и, конечно, кому, как не "хозяйственной" Жене. Повезло, что квартира дам располагалась на солнечной стороне, и даже в осень, пусть и раннюю, в их квартире было достаточно тепло. Женя, наконец, определилась с выбором одежды. Она пусть и предвзято относилась к Воронову, но раз там будут молодые парни, то выглядеть как чушка хотелось очень слабо. Доселе она одевалась как бомж-панк с приступами бизнесвумен, ибо стиль её одежды скакал от длинного чёрного плаща с футболками, размалёванными сатанинской символикой, до чёрных обтягивающих водолазок с пиджаками в полосочку и клеточку различных тёмных оттенков. На этот раз она выбрала что-то среднее между ними, одела любимую водолазку и брюки с большими, а главное удобными карманами. Блондинистые волосы до плеч Зверева спешно собрала в хвост и направилась на кухню к матери. – Ну я всё, где там твой? – запыхавшись, девушка машинально оглядела кухню и села на второй стул рядом с Асей. Словно в ответ, под окнами раздался двойной длинный "биип", означающий, что дамам пора спускаться на улицу. Ася подскочила и прильнула к стеклу, и только убедившись, что сигнал подавала известная ей чёрная машина, направилась на выход из квартиры, оставив несчастный чай остывать недопитым. Евгения, хмыкнув, покачала головой и направилась вслед за матерью. Домофон подъезда издал несколько пищащих звуков, когда они покинули парадную. Свежий воздух ударил в лицо, обдувая его вкусным прохладным ветром, которого так не хватало в жаркое марево. Евгения осмотрелась на предмет нужной им машины, наслаждаясь приятной погодой. Брови Жени непроизвольно поднялись вверх, как только она увидела объект поиска. Перед ней стоял никто иной, как один из любимых автомобилей девушки – тойота ленд круиз 200. Она могла только мечтать о том, чтобы прокатится на такой машине. Теперь глаза сияли не только у матери, у которой, впрочем, была другая причина для радости, но и у её дочери. Из водительского места машины вышел высокий мужчина в костюме, который после услужливо открыл дверь на заднем сиденье. – Я Стас, если будут какие-либо вопросы, обращайтесь ко мне. Вениамин Сергеевич ждёт на месте. – оповестил мужчина, придерживая дверь. Женя немного поколебалась. Хотелось сесть на переднее сиденье, но она никогда не славилась человеком, которому было легко общаться с незнакомцами и прямо в лицо озвучивать свои просьбы или недовольства. Хотя когда, если не сейчас? Девушка не думала, что мать нужна была этому Вене надолго. А тут такой удобный случай, чтобы прокатится на таком монстре. – Извиняюсь, а можно я на переднее сиденье сяду? – облизнув губы, девушка таки решилась озвучить просьбу. Мать же уже степенно устраивалась на заднем сиденье, раскладывая сумку и расправляя свое платье. Назвавший себя Стас помялся на месте, после чего с тем же невозмутимым лицом, с которым он вышел, мотнул головой. – Нет, это небезопасно. – коротко пояснил водитель, терпеливо ожидая, когда девушка сядет к матери. Мать же, вдоволь насладившись намедни появившейся роскоши в её жизни, наконец, перестала рассматривать премиальный автомобиль и позвала Евгению к себе, мол, что ты там разводишь антимонию, садись уже. И всё же, раз начал позориться, то позорься до конца, верно? В частности и Женя была согласна с этой поговоркой. – Ну я ж всего разок. Что такого случиться может, тем более, что это крузак, ему вообще всё нипочем. – девушка кивнула на автомобиль, перебирая у себя в голове характеристики этого чуда, и, как максимум, факт его бронированности. Шофёр смиренно выдохнул и вынужденно согласился. Бережно закрыв дверь места, где сидела мать, уже вновь залипающая в телефоне и активно клацающая пальцами по его клавиатуре, Стас повернулся в другую сторону и открыл дверь переднего сиденья. Женя по-детски радостно улыбнулась и довольно плюхнулась на место. В машине висел приятный ароматизатор, от бежевых кресел веяло легким запахом настоящей кожи. Стекла позади были затонированы почти до состояния чёрной непрозрачной материи. На козырьке водительского сиденья Зверева заприметила чёрные солнцезащитные очки, вероятно, принадлежащие Стасу. Дверь тихо захлопнулась, и водитель сел на своё место. Теперь уже, на таком расстоянии, Женя почувствовала смешавшиеся с ароматизатором дорогой одеколон мужчины и приятную свежесть чистого брендового костюма. Под пристально-внимательным взглядом Станислава ей пришлось пристегнуться. Скромно устроившись, девушка прижалась затылком к креслу. Краем глаза она посматривала на мужчину, который заводил автомобиль. Она подметила, что выглядел он очень даже прилично и приятно, складывалось ощущение, что это добрый и понимающий человек. Жаль, что такие люди работают всего лишь в шофёрах у больших дядек. Станислав, окончательно запустив машину и кондей, повел авто по назначенному маршруту. Евгения, наслаждаясь мягкостью подвески и плавностью движений крузака, прикрыла глаза для полноты ощущений. Мысли о "мутности" "Венечки" уже понемногу отлегали, позволяя окончательно расслабиться и только лишь ждать прибытия на место. С другой стороны, приедет и там уже по ситуации посмотрит и обдумает все свои переживания по этому поводу. Если честно, её тревожил этот Воронов только потому, что Жене было жалко мать. Поматросит и бросит, а ей потом страдать из-за очередного кобеля. Меньше всего хотелось видеть её грустной. Только вот разве ей это объяснишь? Ася не могла похвастаться мудростью или обдуманностью своих действий. Но в любом случае, делать выводы пока рано. На этом моменте девушка постаралась остановить поток мыслей, всполохнувший голову. Усмирив дыхание и уткнувшись лицом куда-то в стенку автомобиля с мягкой обшивкой, она погрузилась в сон под приятные звуки автомобильной езды и успокаивающих, хрустящих под колёсами мелких камушков.