Я хочу любви

Утро нового дня в плане самочувствия порадовало Лизу куда сильнее, чем прошлое, и она с искренней радостью одевалась, завтракала и общалась с окружающими, даже умудрившись обольстить Сбмбюля Агу. Мысль о том, что стоит концентрироваться на мелких радостях была, пожалуй, лучшей за вчерашний вечер. И решив пока не думать обо всём, что в скором времени ждёт, Хатун дарила окружающим радость одним своим видом. Ещё не получившие титул Уста девушки направились учить турецкий, а остальных распределили в классы музыки и поэзии. Лиза попала на урок музыки и была этим удовлетворена. Они распевали песни, играли на инструментах и вполне весело проводили время. Учительница давала полную свободу и лишь иногда подсказывала, как правильно обращаться с инструментами. В этот момент жизнь в гареме казалась как никогда безоблачной и приятной. Стоило в дверях учебной комнаты появиться Сюмбюлю Аге, который пришёл забрать крымчанок для визита к Хюррем Султан, тревога засела где-то в груди Лизы и не давала делать полноценные вдохи и выдохи. Она пыталась делать вид, будто ничего в ней не переменилось, но каждая из её подруг видела это волнение. Варвара положила руку ей на плечо и ободряюще взглянула. Увидев перед собой девять таких взглядов, девушка слегка успокоилась. Перед самыми дверями в покои госпожи она сделала глубокий вдох и долго выдыхала, пока они все входили и выстраивались в линию перед великой Хасеки. Стоило Елизавете на секунду поднять взгляд с пола на султаншу, увидеть эти рыжие волосы и величественные черты лица, все тревоги покинули разум и тело и на их месте поселилась уверенность, что всё в этой жизни возможно, ведь сидел перед ней такой пример. Рыжеволосая недолго их рассматривала и после созерцания обратилась к управляющей гаремом, чтобы та поведала ей о девушках. Отчётом она осталась довольна и перешла к общению с самими наложницами. Она спрашивала не только об их умениях, заслугах, а и о семьях, эмоциях, что они испытывают вспоминая о родине. И Лиза в момент увидела в ней не великую Хюррем Султан, а маленькую Александру, которая против воли попала в «османский ад» и ужасно тосковала. Она постаралась вложить во взгляд, что бессовестно направила прямо в лицо госпожи, когда та оказалась напротив, всю нежность и сочувствие, что могла. И никогда она ещё так искренне не делилась своими эмоциями ни с кем, сейчас позволяя им выйти, зная, как близки они её слушательнице. Хасеки это немало затронуло и она по-матерински погладила Лизу по щеке, стараясь утешить. Чувственные разговоры сменились обсуждением их увлечений, а те рассказами о том, что девушки успели сделать за время пребывания по дворце. Госпоюу каждая из них удовлетворила и пришло время наречения новыми именами и вступления в новую жизнь. — Катерина, ты ныне Айшель — подобная луне, ведь ты так же загадочна, как луна. Алевтина, ты Ягмур — дождь, ты так же красива и незабвенна, как это явление. Сусанна — Эбру, так же легка, как облако. Лейла — Мёге, столь же прекрасна, как лилия. Ия — Зеррин, золотистая, твои волосы напоминают мне этот благородный металл. Дана теперь Лале, Виктория — Сезен. Мелек так и останется ангелом, Варвара станет Джавидан, ты кажешься такой, постоянной. А вот ты, Елизавета, — госпожа сделала паузу и задумалась. — Бельгин. Какие бы тревоги тебя не пожирали, ты остаёшься ясной. Это было невероятно проницательно и все остались довольны своей участью. Хотя Дана и Виктория были слегка раздосадованы тем, что о них не сказали ни слова. Но имена всем понравились и они принялись назвать их, пробуя обращаться так друг к другу, привыкая. Ясная. Бельгин кружила это слово и всё сказанное госпожой в голове и пыталась свыкнуться с обновлением. Здесь было принято, что новое имя — новая жизнь, и девушка в полной мере это ещё не ощутила, но понимала, что изменения неизбежны. Большие перемены уже произошло в её жизни и мышлении, но они были лишь малостью в сравнении с предстоящими. Будущее не казалось таким безоблачным, каким было настоящее. Она пообещала. Нынешней и прошлой себе, высшим силам, что отправили её сюда, Хюррем Султан, Шехзаде Мехмеду. Мысленно она пообещала. Пообещала спасти, помочь, стать верной помощницей, даже если придётся переступить через себя, даже если придётся отказаться от убеждений. Всего неделю назад она была совершенно другого мнения, но всё, что происходило в этом дворце меняло её. Наталкивало на мысль, что не так она бесполезна, раз уж именно её выбрали. Раз уж именно она сидит сейчас в гареме в окружении девушек во дворце Топкапы. Вероятно это значило многое, но в далёком Крымском дворце она этого не осознавала. Была ещё и Варя, ныне Джавидан. И Бельгин не сомневалась, что свою роль та сыграет. Но вот какую — было огромной загадкой. Пока. Они не так долго находились в Османском дворце, поэтому судить о том, кто и как себя проявит, было сложно. Но ещё сложнее было жить с мыслью о том, какой груз ответственности ложится на её хрупкие плечи. Но она сама туда его возложила и сама была ответственна за это. Винить было некого. — Бельгин, — позвала Джавидан, тут же сев рядом с ней, решившей отдалиться от остальных в укромном углу. — нам нужно поговорить. — Да, было бы славно обсудить кое-что. — отозвалась девушка, мысленно готовясь посвятить подругу в свои планы, как только та поделится своими мыслями. — Знаешь, я всё время с нашего попадения сюда думала о том, какая же роль в этом всём отведена мне, — начала с волнением и голос её предательски дрожал. Но она упорно продолжала. — Ты всегда такая, притягивающая. Все ведь обращают на тебя внимание и как-то выделяют. Может это заслуга тех сил, что отправили нас сюда, но ты всегда такая неравнодушная и делаешь всё, чтобы не остаться в стороне. Я знаю, знаю, что неосознанно, — тут же уверила она, когда Бельгин захотела сказать что-то в своё оправдание. — Но ещё я знаю, что ты что-то планируешь. Ты ведь рассказывала мне обо всём, что должно произойти. И ты не сможешь пройти мимо, никогда не простишь себе, если позволишь такое. Ты не подумай, я не против, но я вижу как ты изменилась в последнее время и хочу донести, что знаю: у тебя получится всё, что бы ты там не задумала. А я буду всегда рядом с тобой, чтобы помочь. Я поняла это сразу, как только госпожа дала мне это имя, Джавидан — вечная. — Джавидан, — только и смогла вымолвить Бельгин, обескураженная речью своей, уравновешенной и редко появляющейся интерес ко всему здесь, подруги. И тут же обняла её, пытаясь сморгнуть слёзы. — Ты права. Права во всём. Сначала я сильно противилась всему происходящему и не хотела принимать в этом никакого участия. Но это место всё изменило. Я не сумею простить себя, если позволю ему умереть, ты знаешь. Да, ты ведь всё видишь. У меня нет никакого чёткого плана. Я лишь хочу подобраться чуть ближе к Хюррем Султан и уберечь её от похищения, это должно всё изменить. — Я слышала, что Фахрие Калфа говорила Сюмбюлю, будто госпожа уделила одной из Крымских девушек особое внимание и её, то есть тебя, возможно отправят ей прислуживать, — хитро улыбнулась подруга, стирая с её щеки слезу, что предательски таки скатилась по щеке. — Поэтому я уверена, что твой план окажется успешным. Но мне кажется куда эффективнее было бы таки охмурить Шехзаде. — О нет, я не настолько изменилась, чтобы идти на такие жертвы. — уловив шутливый тон посмеялась Бельгин. Она, конечно, надеялась, что слова Джавидан правда и ей удастся пробиться в прислугу госпожи. И она даже не представляла, что дальше её ожидает нечто более интересное. Жизнь во дворце кипела: Михримах Султан пылала чувствами к Бали-Бею, Султан Сулейман и Хюррем Султан присматривали для дочери кандидатуру Рустема Паши. Шехзаде Мехмед мечтал отправится в санджак, Селим и Баязид ссорились, а маленький Джихангир наслаждался всеобщей любовью. Наложницы в гареме трудились не покладая рук и каждая в свободное время мечтала о чём-то своём. Калфы и Аги пристально следили за порядком в гареме. Сёстры Султана: Шах и Хатидже вместе с вездесущей Гюльфем строили планы по разрешению жизни Хюррем. Хатидже Султан отдельно всё ещё оплакивала усопшего мужа. Бельгин его жаль не было, уж слишком высоко он себя ставил. Её первостепенной задачей было пробраться поближе к Хюррем Султан и предотвратить её беды. Одна беда их уже обошла — пока повелитель был в походе, никаких проблем с бюджетом в гареме не выявилось и госпожа спокойно жила, без займов и их последствий. Бельгин исправно исполняла свои обязанности: занималась уборкой, помогала на кухне, обучалась танцам, пению и другим обязательным для наложницы вещам, служила госпожам, несколько раз даже побывала в покоях шехзаде. Нередко она оказывалась у Хасеки и та уже начинала присматриваться к Хатун, как к верной девушке. Но одна ночь сильно повлияла на все планы, что цепочкой выстраивались в её голове. Одна встреча всё изменила. На третьей неделе пребывания во дворце Бельгин проснулась посреди ночи от ужасного кошмара. Руки нещадно тряслись, сердце, казалось, было готово выпрыгнуть из груди, а в горле пересохло, словно в пустыне. Поднявшись с кровати и побродив по Ташлыку, девушка обнаружила, что все кувшины, в которых должна была быть вода, пусты. И, не придумав ничего лучше, она направилась прямиком на кухню, где можно было напиться вдоволь. Помимо того, ей, испуганной и загнанной, требовалось проветриться и маленькое путешествие должно было помочь в этом. Стражники у дверей гарема спали, оперевшись на стены, поэтому ни одного препятствия Хатун не обнаружила. Факелы ярко горели, освещая все коридоры и Бельгин, не раз работавшая на кухне, без проблем прошла туда, чуть успокоившись. Ни одного повара видно не было, зато чан с водой выглядел ну очень привлекательно. — Разве девушкам можно бродить по дворцу в такое время? — послышался голос за спиной девушки и она вздрогнула: именно так всё начиналось в кошмаре. Бельгин тут же повернулась и напряглась ещё больше, увидев перед собой не убийцу из сна, а Шехзаде Мехмеда. Он с хитрой улыбкой осматривал её, одетую в простое спальное платье с растрёпанными волосами и чуть испуганным видом. — Разве мужчинам можно находиться в этой части дворца? — вопрсом на вопрос ответила она и тоже принялась его осматривать. Он был в длинной ночной рубашке из тёмно синего шёлка и она невольно засмотрелась. Он был красив. Конечно, ведь это Шехзаде. Чуть смуглая кожа, мягкие черты лица, густые чёрные брови, волевой, но добрый взгляд из-под ресниц, короткие волосы и очерченные губы. Подняв глаза она тут же столкнулась с ним взглядом напрямую и что-то приятное начало распространяться в груди. Всевозможные планы тут же посыпались, не удержавшись перед ним. — Я лишь пришёл выпить воды. — он врал, конечно. Мехмед вышел из покоев с целью проветриться и, увидев девушку, что шла на кухню, решил тоже туда заглянуть. — Как и я. — игра в гляделки продолжалась и никто не собирался отводить взгляда. — Вы из гарема? — ему было интересно пообщаться вот так, без формальностей и титулов. Мехмед ни разу эту девушку не видел и, думая, что она не знает, кто он, затеял игру. — Вы правы. А откуда вы, позвольте спросить? В женскую часть гарема мало кто имеет доступ. — она приняла его правила и умело подыгрывала. — Я плотник, работаю над некоторыми сооружениями в саду, моё имя Эрдем. В комнате, что мне выделили, закончилась вода и я пришёл сюда. Не ожидал, что в такое время кто-то ещё будет разгуливать по дворцу. Как вас зовут? — Бельгин. Я как и вы не ожидала, что встречусь здесь с кем-то. И, думаю, мне уже пора. — решив не затягивать эту сцену поспешила она, промывая стакан, и отправляя его на место. — Красивое имя, Бельгин, как и вы. Я могу надеяться, что эта встреча не будет единственной? — с улыбкой проговорил он, наблюдая как она суетится. — Я подумаю. — серьёзно проговорила девушка, уже выходя с кухни, но он успел заметить улыбку на её губах. Почти бегом возвращаясь в Ташлык девушка проворачивала в голове все события, что только что произошли. Она виделась с Шехзаде Мехмедом, который притворился плотником Эрдемом. И, что хуже всего, он ей понравился. Теперь его образ не покидал её мыслей. Теперь она видела его словно перед собой во всех подробностях и не могла не думать о его красоте и великолепии. Один кошмар, а столько событий. И Бельгин не была уверена, что событий позитивных, ведь точно знала, что эта встреча многое изменит. Но она уже думала о том, как пройдёт следующая их встреча, как она снова будет им любоваться. Девушка даже не могла представить, что чувствует сам Шехзаде и теперь её съедали ещё и мысли о том, что для него эта игра лишь очередное развлечение. Он ведь поиграется и всё, у него таких как она целый гарем. Но какие бы плохие мысли Бельгин не преследовали, увидеть его снова хотелось, и ведь он сам предложил. С тяжёлым сердцем она уснула, не представляя, каким будет следующий день.